Горел Памятник тяжело. Непонятно было, чему там можно столько трещать и светиться, и откуда взялся пепел, устлавший всю землю вокруг. Тушить, собственно, оказалось нечего, - Плен остужал из шланга броню и бетон, смывал сажу.
Затем, когда вода перестала шипеть и уже просто стекала на землю ручьем, забрался в танк и сгреб прах Тремоло. Это была черная рыхлая глина, и она хорошо поместилась в банке из-под тушеной свинины. Банку Плен похоронил у памятника, аккуратно под буквами про живого и переживающего.
Ночью опять состоялась "политинформация", ночью он опять курил и слушал: никакой растреклятый Тремоло не заслуживает чести, чтобы жена была полита в собственной постели собственным мужем из чайника. Если муж лунатик, пусть лечится, и прочая. Бог покарал его за ребеночка...
Утром пришла синяя телеграмма: "Победа будет за нами, четвертая дверь направо". Без подписи. Молоко скисло, но было ничего, было хорошо, как всегда.