Пока они обсуждали подробности, я с отстраненным видом соскреб останки овсянки в мусорное ведро, тарелку поставил в стопку с грязной посудой, Анечке подмигнул, та от неожиданности аж поднос в руках не удержала — выронила. А я слова директрисы прокомментировал:
— Ну если хочется нашей комсомолочке с взрослыми мужиками ехать, то я противиться не стану. Пупс у нас дама на выданье, может найдёт кого в клубе.
Директриса аж побагровела, Лена глазами захлопала от изумления.
— Елена Анатольевна, не обращайте внимание на его слова, — Оксана коснулась локтя комсомолки и зыркнула на меня. — Никого она не будет искать, Пупс работник сферы образо…
— Вы кстати сама замужем, Оксана Вадимовна? — наконец получилось выковырять кусочек овсянки, застрявшей между зубами. — Может я погорячился вас здесь оставлять, с нами поедете? У нас тренерский штаб в команде — цветёт и пахнет, холостые есть, — я подмигнул и вышел из столовой, закрыв перед лицом директрисы дверь.
Ну, вот не знаю, нравилось мне позлить этих девах, директрису особенно. Это она думала, что я пацан, и тридцати нет, а если что так — Оксана Вадимовна мне в дочери годится, причём в младшие. И таких Оксан по жизни столько видеть доводилось, что не перечесть.
Собираться для выезда мне не требовалось — собран. Потому из столовой направился прямиком к автобусу, тот у ворот уже стоял заглушенный. На автобусе оказался нанесён логотип фирмы Unipack, нового титульного спонсора московского клуба в этом сезоне, с которым спартачи подписали долгосрочный контракт. Сам автобус — редкий Mercedes-Benz O325 турецкого производства, был как раз шикарным подарком спонсора для команды. Возле переднего колеса стоял водитель, лузгавший семечки — судя по всему тот самый Гена, что администратору Лене задоложал.
— О Вано, а я блин не поверил Лене, что ты здесь! Чтобы Иванов молодежь согласился взять? Тренером? Да что-то в лесу сдохло!
Гена высыпал семечки в карман спортивных штанов с эмблемой клуба, вытер ладони о пузо, и протянул мне руку.
— Здорово мужик, я по тебе прям соскучился! Мы теперь как на игру едем, так никто не юморит, скучно так блин, как в библиотеке!
Гену я видел в первый раз, но понял, что предыдущий владелец тела с мужиком был в близких. Тем лучше. Из образа хорошего старого друга я выходить не стал. Протянул руку, поздоровался, для порядка мужичка приобнял — ну вроде тоже соскучился, мочи нет.
Водитель внимательно осмотрел меня.
— Слушай ну нога как? У меня до сих пор в голове не укладывается, что ты карьеру закончил в самом рассвете сил.
— Недавно железяку сняли, как видишь хожу, конечно побаливает, но ерунда — справляюсь.
— Как комарик укусил? — водитель заржал, видать старый прикол вспомнил.
Я по приколу был не в курсе, но для порядка тоже заржал в голос. Посмеялись от живота, а потом Гена спросил, вытирая слёзы.
— Ты куда пацанов везти собрался то? У нас клубе на каждом углу шепчут, что это чи уголовники, чи детдомовцы…
— Они прежде всего талантливые футболисты, Ген.
— Не, что талантливые не спорю, их же Иваныч где-то увидел и говорит, что при должном подходе толковые ребята вырастут. Меня другое парит — автобус это хулиганьё не замарает? А то знаю я таких — измалюкают, сиденья порежут, а потом глазами будут хлопать, как будто не при делах…
— Для того, чтобы они хорошими людьми выросли, я их к футболу и приобщаю, — я положил руку на плечо водителя, крепко сжал. — Прокатишь пацанов, братское сердце?
— Вообще не вопрос, я ж сюда не просто так приехал, вон как раз твои соколики идут.
Из административного здания вышли пацаны, довольные и в приподнятом состоянии духа. С ними шла Пупс, у неё настроение было не сказать, что приподнятое. Обиделась, утю-пути.
— Оу-оу, это что за красотка — тоже футболист? — водитель при виде Елены сразу спину выпрямил, грудь колесом. Девка видать понравилась.
— Это Гена наша комсомолка из райкома, хорошая девка, капризная правда, — пояснил я.
— Капризная, не капризная, лучше скажи — мужик у нее есть?
В руках водителя появилась расческа, уже стоит волосы укладывает.
— Ну вот сам и узнаешь, — я похлопал мужика по плечу, который надо честь отдать, не полез сразу к Ленке, а занял свое место водителя, кидая на Пупса пожирающие взгляды.
— Ну что пацаны, готовы?
— Всегда готовы, Иван Сергеевич.
— Давайте бегом занимать места. Никакой запрещенки, сигарет, бухла? Я ж не раздумывая высажу посереди трассы.
— Так вы все забрали, Иван Сергеевич.
Пацаны заржали, зашли в автобус. Передо мной выросла Пупс, от которой на пару с директрисой, у меня глаз дёргался за неполные сутки моего здесь пребывания. Ну не испытывал я к этой милашечке возвышенных чувств, как тот же Гена, который разве что кипятком не писился при ее виде.
— Знаете что!
— Что?
— Сегодня же расскажу вашему руководству какой вы бесстыдник, Иван Сергеевич, — безапелляционно заявила она.
Задрав нос, Пупс зашла в автобус и начала командовать там.
— Не шумим, ведём себя так чтобы у людей в «Спартаке» не возникло вопросов. Вопросов тоже не задаём. Все понятно?
— Пупс, садись уже, мы тебя не подведём, ты же знаешь, — заверил Ануфриев.
— Ещё ребята, Иван Сергеевич — ваш тренер, а я за вас ответственная! Поэтому слушаемся только меня!
Как все серьезно, я сел в автобус, дверцы закрылись. Не знаю насколько хороша окажется идея вывести сорвиголов из лагеря на стадион, но я попробую. Не попробуешь — не узнаешь. Автобус тронулся, мы выехали с территории лагеря и поехали на трассу.
Ребята услышали от водителя, что мы едем на столичное дерби и отозвались весёлым хрюканьем. Только Ленки Пупсу все это жутко не нравилось. Вернее нравилось, я же видел, как у неё блестели глаза, но ей положено делать вид, что тетя она строгая, работник образования как никак, и образцовая комсомолка.
Глава 14
«Всем шерифам Лондона!
Приказываю объявить, что отныне каждый здоровый мужчина этого города обязан заниматься стрельбой из лука, а игры в ножной или ручной мяч и другие никчемные забавы запретить под страхом тюремного заключения»,
— Запомнили, молодежь?
— Так точно, Иван Сергеевич!
— Елена Анатольевна, для вас, — я подмигнул Пупсу.
— Я фанат и фанатом останусь, — заголосили парни, как хор Турецкого в филармонии. — Буду вечно болеть за «Спартак», а когда я умру мне поставят на могиле спартаковский флаг. Я ещё и ещё раз увижу, как играет любимый «Спартак». Посмотрю, как «Спартак» забивает команде «Торпедо» спартаковский мяч…
Пупс не выдержала и вскочила, заверещала, размахивая руками.
— Мальчики, я требую немедленно прекратить петь эту полную ерунду!
Выпученными глазами она уставилась на меня.
— Что вы за человек такой, Иван Сергеевич! Какой ещё спартаковский флаг, какая могила, чему вы молодежь учите!
— Да эта песня такая, Елена Анатольевна, фанатская, популярная и безобидная, — охотно пояснил я. — Вы же работник образования, комсомолка и знаете, что молодёжь надо к культуре приобщать.
— Вы… вы, Иван Сергеевич!
— Для вас Ванюша, — я подмигнул комсомолке.
— Какая же эта культура на могилу флаги команды вывешивать!
— Футбольная, Елена Анатольевна. Вот вы с ней прямо сейчас знакомитесь.
Пупс снова вспыхнула румянцем, уселась, скрестила на груди руки, уставилась в окно — всё, обиделась комсомолка. Не нравилось Лене, когда что либо не по ее сценарию идет и кто-то ее не слушается.
— Елена Анатольевна, ну чего вы, — к ней подошёл Прокофьев, на поклон. — Классная же песня! Мы трогать никого не трогаем, не пьем, не курим, а только песни поем. Сами же предлагали в хор записаться…
— Ну вас, Ромка, делайте что хотите со своими песнями… дурацкими! Ладно Иванов чокнутый, ему видимо голову мячом отбило, так вы туда же лезете! — выпалила на одном дыхании комсомолка.
Пацан внушительно плечами пожал, на меня покосился, я подмигнул Прокофьеву в ответ. Может, конечно, песня с подтекстом, самую малость хулиганская, но ребятам зато понравилась, сразу на подкорке мозга отложилась. А Пупс тоже девка странная, когда молодежь «Сектор Газа» горланила в беседке посереди ночи, так вопросов у нее почему-то не возникло, а тут посмотри как растрогалась. Во дает.
Автобус въехал в Москву, Гена, что греха таить, подпевавший песне про спартаковского фаната, повернул на Восточную улицу, подъезжали к стадиону имени Эдуарда Стрельцова. У «Спартака» не было своего стадиона для проведения домашних матчей. Не было никогда, поэтому на протяжении своей истории команда играла на разных стадионах Москвы. Конкретно сегодня выбор пал на стадион на Восточной улице, потому что на Лужниках давал концерт Виктор Цой с группой «Кино» и шанса перебить интерес у Цоя не было даже у народной команды.
Зато небольшой, компактный стадион имени Эдуарда Стрельцова, который кстати был домашней ареной «Торпедо», сегодня обещал набиться под завязку. Все 13 000 зрителей огромным людским потоком собирались на стадион. Для фанатов «Спартака» к предстоящему матчу выделили западную трибуну, для торпедовцев — восточную, соответственно народ на стадион шел с двух противоположных сторон, во избежание конфликтов между болельщиками команд. Дерби как никак, к тому же активные фанаты красно-белых уже в это время были известны своими околофутбольными выходками. Спартаковцы текли на стадион живым ручьём, держа в руках флаги любимой команды, размахивая ими и выкрикивая кричалки. Кстати, куда «страшнее» песни самую малость переделанной мной на торпедовский лад.
— Пацаны, раньше на футболе бывали? — обернулся водитель Гена, подъезжая к стадиону.
— На таком нет, дядь Ген! Мы ж по юношам играли на футбольных полях детских домов, — пояснил Осипов.
— Там три калеки приходят — воспитатель, да физрук… — согласился Прокофьев.