— Сирота?
— Она мне так говорила…
— Сирота, значит, — машинально повторила Кира.
— Ну, не совсем. Ее тетя вырастила. А когда Алене было восемнадцать, тетя скончалась. Тогда Алена продала квартиру в их городе и перебралась в Питер.
— А что за город?
— Не помню, — растерялась Лила. — Верней, не знаю. Как назывался ее родной город, Алена мне не говорила. А я сама почему-то у нее не спросила.
На этом подругам пришлось распрощаться с сестрой Саида. И повторно взяв с нее клятвенное обещание, что она обязательно сообщит отцу о смерти Алены и желании товарищей из милиции поговорить с ним, подруги отбыли.
Во дворе их дома случилась небольшая заминка.
— К тебе или ко мне? — спросила Леся.
Подруги жили в соседних подъездах, и каждой после трехдневного отсутствия хотелось оказаться в родных стенах.
— Давай ко мне, — взяла инициативу Кира.
— Почему к тебе?!
— У меня кот некормленый.
— Но ты же Фантика на время Стефаниде Петровне отдала, в ее кошачий гарем, — тут же изобличила подругу в хитрости Леся.
— Ну да. Забыла.
— А твой котик пусть еще потрудится себе на радость и на благо всего кошачьего рода.
— А кто против? — согласилась Кира.
— Стефанида Петровна настоящая сподвижница, — уважительно сказала Леся.
— В прошлом месяце была выставка, где она продемонстрировала первые образчики породы. И знаешь, что ей сказали? — с видом призерши на этой выставке спросила Кира.
— Что отечественная кошачья селекция отчаянно нуждается в производителях вроде твоего Фантика, — заученно выпалила Леся, которая за целый месяц со слов Киры уже успела вызубрить и этот ответ экспертов, и вообще весь рассказ о том, как прошло главное кошачье мероприятие.
— Вот, уже и ты знаешь. Кто тебе-то сказал?
Леся только хихикнула, оценив юмор.
— Она-то, эта селекция, может быть, в Фантике и нуждается, — не стала спорить она с подругой. — Но зато сам Фантик в данный момент совершенно ни в чем, а особенно в тебе, не нуждается. Насколько я понимаю, он блаженствует в окружении своих многочисленных невест и высококалорийного витаминизированного корма, выпущенного специально для котов, занятых подобной работой.
— Ну да, — повторила Кира. — Так и есть. И корм, и уход, и все такое прочее.
— Тогда пошли ко мне?
Кира все еще мялась.
— Да что такое, в конце-то концов?!
— У тебя небось дома есть нечего, — выпалила признание Кира. — А у меня на нервной почве проснулся дикий аппетит.
— Ничего подобного. У меня есть молодая морковка и приготовленная на пару треска.
— Вот я и говорю: есть у тебя нечего.
— Чем тебя треска не устраивает?
— Она тощая.
— Не выдумывай. Я брала крупную.
— Мясо у нее совсем без жира. А я такую рыбу не люблю.
Леся закатила глаза. Манера подруги лопать все жирное, сладкое и потому безумно вкусное, но при этом не только не полнеть, но даже умудряться худеть, просто убивала ее. Сразу и наповал.
— И что же ты хочешь?
— Курочку! — кровожадно сверкнула зубами Кира. — Горячую курочку-гриль только что с вертела.
Леся закрыла глаза. И перед ней тут же появились огромные железные весы, в одной глубокой чаше которых лежала ароматная птичка с хрустящей кожицей, а на другой — унылая треска и несколько бледных морковок. Треска проигрывала с огромным отрывом. И, открыв глаза, Леся кивнула:
— Уговорила!
В это время подобный продукт в районе места жительства подруг можно было купить только в одном месте — в недавно открывшемся супермаркете, который торговал круглые сутки. Располагался он в пятистах метрах от дома подруг. И потому они решили машину со стоянки не брать, а немного прогуляться пешочком.
Подруги только ненадолго поднялись к Кире, чтобы оставить у нее сумку с личными вещами Алены. Эту сумку собрала и отдала им Лила, которая иначе обещала вещи просто отдать бомжам или вынести на помойку, что в общем-то было одно и то же.
Разумеется, девушки не могли допустить подобного кощунства, тем более что в вещах, вероятно, можно было обнаружить какие-то сведения о жизни Алены. И, занеся сумку в квартиру, девушки не удержались, чтобы хоть одним глазком не заглянуть внутрь.
— Ага, одним глазком взглянем и пойдем.
Все вещи были или новые, еще с бирочками, или почти новые. Скромного покроя и нейтральных цветов, они должны были стоить, судя по этикеткам известных фирм, целое состояние.
— Одно ясно, Саид денег для жены не жалел.
Но насколько подчеркнуто неброской была верхняя одежда Алены, настолько изящным, тонким, а иногда даже вызывающим было ее нижнее белье. Тончайшие лифчики и трусики, украшенные широким кружевом, эластичные стринги, цветастые рюшечки, ленточки, стразы, перышки и прочая красота.
— И это Алена носила?
— Раз это было в ее вещах, значит — она.
— Странно!
— Да уж, никогда бы не подумала, что она отважится покупать себе такие вещи.
Кроме одежды, внимание девушек сразу же привлек к себе альбом с двумя золотыми кольцами на обложке. И как оказалось, обложка не лгала. Тут в самом деле были собраны свадебные фотографии Алены, сделанные профессиональным фотографом. Подруги с интересом посмотрели на высокого брюнета с тонкими, подстриженными в ниточку усами и такими же щегольскими бакенбардами. Он был одет в ослепительный черный смокинг. И был единственным мужчиной на фотографиях, кто целовал Алену. Смачно и при всех.
— Вот он — Саид.
— Красивый.
— Немного смешной.
— А мне нравится, — сказала Кира.
— Какая разница? Нравится, не нравится. Он умер. Ты забыла?
Нет, Кира не забыла. Так же, как не забыла она и о своем желудке, который начал совсем уже неприлично бурчать и булькать.
— Если я немедленно чего-нибудь не съем, то сама умру.
Леся такой участи для своей ближайшей подруги не хотела. И потому, отложив на некоторое время изучение вещей Алены, подруги поспешили в магазин за продуктами. Но по дороге продолжали обсуждать ход расследования. И намечать мероприятия на ближайшее будущее.
— Ты как хочешь, а мне эта история с родной семьей Алены кажется весьма и весьма подозрительной и даже мутной.
— Мне тоже! — согласилась Кира. — Что там Алена про них рассказывала? То у нее весь комплект родни в полном боевом составе и бодром состоянии, а то вдруг всего одна тетя, да и та давно умерла.
— А на свадьбе с ее стороны кто был?
— В том-то и дело, что никого.
— Как это? — не поверила Леся. — Совсем никого?
— Угу.
— Не может быть!
— Может! Вернемся домой, сама еще раз посмотришь. На фотографиях возле нее либо Саид, либо Лила, либо их родители. Других близких на регистрации во Дворце бракосочетания нет.
— Ладно, бабушек или сестер-братьев у Алены могло и не быть, — согласилась Леся. — Родителей тоже. Но какие-нибудь двоюродные тетушки все равно должны были найтись. Они у всех есть. Даже у меня.
— Возможно, Алена просто не захотела приглашать дальнюю родню.
— Почему?
— Может быть, стеснялась. Родители Саида — люди богатые. Вот она и комплексовала. Может быть, ее родня из глухой провинции. Опозорили бы ее только.
— Ладно, бог с ними, с тетушками! — решила Леся. — Но друзья, друзья-то где? Подруги, свидетельница, наконец! Кто-то же должен был быть на свадьбе со стороны Алены!
— Никого там не было. И Лила еще это особо подчеркнула.
— Да?
— А ты не помнишь? Она сказала, что Алена на свадьбе сидела только рядом с Саидом. Выглядела счастливой, но при этом с ней никто не разговаривал.
— Я думала, что Лила имела в виду родственников жениха.
— Я тоже вначале так решила. А сейчас посмотрела на фотографии и поняла, что родители Саида возле молодых как раз есть. И общаются с ними, на первый взгляд, вполне сердечно. А вот никого из ее родни нет.
— Может быть, на роспись опоздали. А потом в ресторан уже приехали.
— Всем составом опоздали?
Возразить на это Лесе было нечего. Да и некому, потому что к этому времени они уже дошли до магазина, и Кира, словно рыжая гончая, помчалась по торговому залу на вкусный запах жарящихся на гриле птичек. И едва дождавшись, когда полная продавщица подцепит самую поджаристую и румяную птичку и положит ее в термопакет, Кира схватила добычу и приготовилась бежать назад.
— Э-э-э! — остановила ее Леся. — Не так быстро. Мне тоже нужно чего-нибудь пожевать.
— У тебя же есть твоя треска.
Леся втянула в себя умопомрачительно вкусный запах и с укором посмотрела на подругу.
— Думаешь, я буду давиться пареной рыбой, а тебе предоставлю целиком слопать курицу? Ну уж нет! Только зелени к ней возьмем. И вина.
В результате подруги затарились под завязку. Они купили блестящих глянцевых помидоров и крохотных малосольных огурчиков, которые пришлось неудобной вилкой вылавливать прямо из пахнущего чесноком и укропом рассола. Огурчики они сильно тыкать не решались, чтобы не повредить их тонкую шкурку. И потому прежде чем подруги набрали себе намеченное количество огурчиков, они расплескали рассол и забрызгали им все вокруг. Еще они купили крупных развесных оливок — размером почти с грецкий орех — и пучок очень свежей кинзы, которую вынесли из подсобных помещений прямо при них.
К итальянскому вину тоже потребовалась своя закуска. Подруги выбрали сырное ассорти и ветку крупного розового винограда. А раз уж они оказались в магазине, то не смогли не купить и других нужных вещей вроде молока, масла, сахара и кофе.
— Вот теперь я чувствую, что мы можем идти домой, — удовлетворенно заявила Кира, когда ее тележка ощутимо потяжелела.
— И как мы это дотащим?
— Ничего, для себя купили. А своя ноша, она не тянет.
Кира оказалась права. Подруги неожиданно легко доволокли набитые доверху пакеты до дома. И поднялись к Лесе.
Разложив покупки по тарелкам, они сели за стол, покрытый льняной скатертью ручной работы. Эту скатерть несколько лет назад, еще до своего финского замужества, вышила Л