— По-твоему, читать про очередную растрату мне любопытно? Сами не можете разобраться кого с пристрастием допросить нужно? Детский сад в самом деле… Ладно, — махнул рукой Ворон. — Садись, рассказывай. Что там у нашего Соколова новенького?
Федор Максимович сел в кресло и начал с главного.
— Верховцев в данный момент силовой отдел создает, — сообщил Никонов. — Можно даже сказать, что уже заканчивает создавать.
— Ну да, Леонид Александрович мужик хваткий, — кивнул Игнатьев. — Этот ушами хлопать не будет.
— Очень толковых ребят подтягивает, — продолжил тем временем заместитель. — Думаю получится очень профессиональный отдел.
— А что с Заплатиным? Жандармы убийцу нашли?
— Нет еще, но дело рук герцогов, думаю так.
— Да тут и думать не нужно, ясно что их… Кому еще этот пердун старый мог понадобиться? — блеснул черными глазами Ворон. — Дел, за которые жизни лишают, его контора не вела, так что… Ладно, пусть ищут, работа у них такая.
— Есть мнение, что Соколов силовой отдел формирует именно потому, что и сам понимает, кто с поверенным их рода расправился.
— Если не дурак, то конечно понимает, — усмехнулся Игнатьев. — А он, насколько я понял, далеко не дурак. Да и люди толковые рядом имеются, которые мысль верную подбросить могут. Как бы Верховцев там дров не наломал, еще устроят у меня здесь перед носом родовые войны, а мне потом перед Императором оправдываться…
— Ну, мы следим, со своей стороны, — робко сказал Никонов.
— Знаю я, как вы следите… Потом будешь здесь стоять и волосенки рвать: не уследили, ваше сиятельство.
— Яков Дмитриевич, да как же…
— Брось, — отмахнулся Ворон. — Ты вот что, Федор… Пора мне, наверное, уже с Верховцевым самому встретиться. Пару раз мы с ним виделись, а вот личного знакомства как-то не водили. Пора это недоразумение устранять, пока трупы по всей Москве не стали появляться.
— Будет сделано.
— Ну, что еще расскажешь? Как там Соколов, утраченное имущество собирать начал?
— Начал, ваше сиятельство. Сейчас вот в Рязани стекольный завод за копейки выкупает.
— Это который сейчас сынку Баркалова принадлежит?
— Именно, Яков Дмитриевич.
— Да и хрен с ним. Правильно делает, что забирает. Младший Баркалов только девкам под юбки лазить умеет, а вот заводами управлять — не по Сеньке шапка.
Ворон встал, хрустнул затекшей спиной, прошел к шкафу с одеждой и вытащил длинную соболиную шубу. Федор Максимович открыл дверь перед шефом, подождал пока он выйдет в приемную, а затем последовал за ним.
— Никонов, только ты не тяни… Чем раньше мы с Верховцевым пообщаемся, тем лучше, понял?
— Понял, — кивнул зам.
— Только пригласи его по нормальному, без ваших этих диких штучек с масками и автоматами, понял?
— Само собой, ваше сиятельство.
— Ну да, знаю я вас, опричники… Ладно, спокойной ночи, Федор Максимович, — сказал Ворон и вышел из приемной.
Никонов подождал пока за ним закроется дверь, затем облегченно вздохнул и посмотрел на пачку бумаг в своей руке:
«Вот же засранцы, не смогли даже доносы нормальные найти — чуть не вставили его перед шефом! Хорошо еще, что Соколов этот ему на ум пришел, а так бы точно выслушал о себе много чего интересного. Ну я им сейчас устрою, ночь длинных ножей!».
Глава 22
Нижегородское княжество.
Нижний Новгород.
Ресторан «Рахат-лукум».
Унковский Гаврила Осипович славился не только своим буйным нравом, но и тем, что любил жить красиво, напоказ и временами даже с некоторым перебором. Во всяком случае, именно так считали его знакомые, сам же он был другого мнения на этот счет. Особенно был не согласен по последнему пункту. Как он сам считал, никакого перебора не было, просто он любил жизнь и не собирался этого скрывать от других.
Вот и этот раз не стал исключением. Узнав о скором приезде Болотова, он приготовился встречать дорогого гостя с присущим ему размахом и обстоятельностью.
Для обеда был выкуплен самый роскошный зал в одном из самых известных заведений города. Затем предполагалось перебраться в имение Унковского, где их будет ждать роскошный ужин, и там же поговорить о делах.
Ну а после ужина, если беседа пройдет с пользой для Гаврилы Осиповича, он планировал совершить в компании Кирилла Романовича вояж по ночному городу. Разумеется, показать при этом, какие развлечения может предложить в это время суток Нижний Новгород.
В ресторане встречали Болотова красиво и начали еще до того, как он вошел внутрь. Несмотря на крепкий морозец и падающий снег, Унковский организовал на Большой Покровской улице небольшой восточный базар, где стояли прилавки с фруктами, имелось несколько ослов, ну и, само собой, зазывалы — куда без них?
Когда Кирилл Романович оказался внутри, то его сразу же окружили восточные красавицы в прозрачных нарядах, которые извивались так, что Болотов невольно вспотел и чуть не забыл зачем он вообще заявился в Нижегородское княжество. Однако нужно отдать ему должное — герцог вовремя собрался и не дал увлечь себя танцем.
Унковский был далеко не глупым человеком, а потому сразу уловил настроение гостя. Поэтому велел приглушить музыку и отпустил всех участников представления восвояси.
Он тепло поприветствовал гостя, обняв его и крепко расцеловав.
— Что ты не весел, дорогой Кирилл Романович? — спросил он, увлекая Болотова к широким восточным диванам. — Неужели с плохими новостями пожаловал?
— Да всякие есть, — ответил герцог и похлопал Унковского по спине. — Сейчас время такое, что без скверных новостей никак.
— Вот неправда твоя. Время всегда одинаковое, просто к новостям можно относиться по-разному. Смотри какой стол для нас накрыли.
Гаврила Осипович обвел рукой стол, который и в самом деле ломился от разнообразных кушаний. Чего здесь только не было — истекающий бараньим жиром рассыпчатый плов, шашлык из нескольких видов мяса, овощи в изобилии, ароматная зелень, самса, хрустящий лаваш, конечно же, запотевший графин с водкой и несколько бутылок разного вина.
— Сейчас немного перекусим, а ты пока расскажешь, зачем пожаловал, ваше сиятельство, — сказал Унковский, усаживая гостя на один из диванов.
— Спасибо за теплую встречу, Гаврила. Ты как всегда в своем репертуаре, — улыбнулся Болотов. — Шикарно живешь!
— Ну я хоть пока и не герцог, а всего лишь маркиз, но могу себе позволить достойно встретить старого друга, — Унковский налил себе и герцогу по рюмке водки. — Выпьем, Кирилл Романович?
— Выпьем, отчего не выпить, — герцог махнул рюмку водки, крякнул и закусил ее теплой самсой, которая оказалась божественно вкусной.
Он с удовольствием прожевал кусок самсы, а затем потряс ею и не смог сдержать восхищения:
— Вот же, черти полосатые! Так и пальцы проглотить недолго!
— Это есть, — не стал спорить маркиз. — Ну а ты же еще и с дороги, аппетит нагулял. Давай-ка мы с тобой для начала пообедаем, а потом уже к делам перейдем.
Так и поступили, поэтому около часа за столом мелькали лишь общие темы и слышался звон рюмок, которыми время от времени чокались приятели.
Наконец Болотов откинулся на мягком, покрытом восточными узорами, диване и шумно вздохнул.
— Спасибо, Гаврила Осипович, за хлебосольную встречу — уважил ты меня с дороги.
— Надеюсь и ты меня не огорчишь, случись мне к тебе в гости прикатить, — усмехнулся Унковский и вытер жирный рот салфеткой. — Ну, а теперь давай рассказывай — с чем пожаловал, ваше сиятельство.
Болотов погладил себя по животу, уселся поудобнее и начал издалека.
— Ты помнишь, мы тебе пару лет назад продали три завода по хорошей цене?
— Как не помнить, если они теперь основную часть моего капитала составляют? Помню, само собой, — маркиз прищурился и склонил голову набок. — Так я каждую копеечку заплатил, вы ведь это тоже помните, я надеюсь?
— Что ты, Гаврила Осипович, я ведь не затем приехал, чтобы претензии тебе какие-то предъявлять. С нашей стороны к тебе вопросов никаких нет, здесь в другом дело, — Болотов взял кувшин с прохладным щербетом, налил себе стакан и в несколько глотков осушил его. — Кому заводы раньше принадлежали, тоже помнишь?
— Само собой, заговорщику Соколову принадлежали. Голову ему срубили на площади…
— Ага, так и есть. Теперь вот сынок его младший объявился, решил имущество семейное опять к рукам прибрать.
— Выкусит он, а не заводы получит! — прохрипел маркиз, сложил кукиш и зачем-то показал его Болотову. — Я их честь по чести купил, все документы в полном порядке, так что шиш с маслом!
Кирилл Романович посмотрел на кукиш, направленный в его сторону и поморщился — нечасто он видел подобные фигуры перед своим носом.
— Между прочим, бумаги вами подписаны, — дополнил Унковский. — Получается, ко мне вообще никаких вопросов.
— Гаврила, дело в том, что он их не по закону обратно требует, а другими методами. Как свинья себя ведет в цивилизованном обществе. Кого запугает, у кого акции по-тихому скупит… В общем, способы разные изыскивает, — сказал Болотов и налил себе еще стакан щербета. После жирной еды его нестерпимо мучала жажда.
Маркиз обдумал слова герцога, затем взял кусок шашлыка и запихнул его в рот, заев пучком зелени. Прожевав и запив его вином, он вопросительно посмотрел на Болотова и спросил:
— Откуда такая информация? Неужели к вам сунулся?
— Ну, к нам он пока не сунулся, но вот справки по своему бывшему имуществу уже наводит. Ты же не забывай — мы ведь в столице живем, знакомства разные полезные имеем, так что, если я тебе о чем-то говорю, то значит не просто воздух сотрясаю, — Кирилл Романович отломил кусок лаваша, обмакнул его в томатный соус и съел. — Вот у Баркалова сейчас в Рязани его люди гостят, со дня на день заводик у него стекольный отберет.
— Не знаю такого, — пробурчал Унковский. — Кто таков?
— Один граф из Рязанского княжества, ты его, может быть, и не знаешь, — пожал плечами Болотов. — Мы ему в свое время стекольный завод продали, который раньше Соколовым принадлежал. Теперь вот, скоро завода у него не будет. Ну а следующим ты будешь, Гаврила Осипович.