– Лучше бы всё же знать, – аккуратно вставил Юлий, отворачивая к стене зеркало со своим возмущённым отражением. – А нет какого-нибудь каталога? Выбрать лучший вариант…
Яга в ответ только замахнулась метлой.
– Шучу-шучу, – примирительно вскинул руки Юлий. – Да не вру я. Честное богатырское!
– Смотри мне! – Яга погрозила ему кулаком, запрыгнула на метлу и стрелой вылетела в окно.
Юлий поскорее запер ставни покрепче и с облегчением выдохнул. Потом снова заглянул в зеркало и хихикнул:
– Ну и молодцы же мы с тобой. Ловко мы её, да?
– Даю ровно один день, чтобы ты Князя вернул, – заявило отражение.
– Хорошо-хорошо, – заверил его Юлий и поспешил отойти, чтобы больше не слышать укоров. – Главное, она поверила.
Рассвет едва брезжил, а Яга уже вернулась к себе на болото.
Спрыгнув с метлы, она закричала:
– Корявый! Ты где, Корявый?
Из трясины тут же выбрался огромный пень. Он отряхнулся от ряски и длинным крючковатым корнем пожал ведьме руку.
– Ну, чё как? – вежливо поинтересовалась Яга.
– Да ничё, – пробасил Корявый.
– Ну, молоток! – одобрительно тряхнула головой старуха и сразу перешла к делу: – Болото под Черниговом знаешь?
– Ага, – кивнул пень. – Ну?
Яга воткнула метлу черенком в землю и, потирая руки, скомандовала:
– Зови своё войско.
Корявый оглушительно свистнул, и из болота вылезло ещё с пару дюжин пней всех форм и размеров. Они выбрались на берег и встали в ряд перед ведьмой.
Яга схватила метлу и ударила ей по земле, словно командир жезлом. Пни разом вытянулись по стойке смирно.
– Дуйте на болото, – приказала старуха. – Там избушка стоит охотничья. Туда конь прийти должен, его изловить нужно. Коня-то видал хоть раз? – уточнила она у Корявого.
Тот поскрёб замшелую макушку и кивнул:
– Видал, конечно.
– Ладно, коня поймаешь да сразу мне дашь знать, – сказала Яга. – Все слышали? Задача понятна?
– Извините… – вдруг просипел самый худой и длинный из пней. Он немного заикался. – Мне к-кажется, это не разумно – войском идти. Лучше в-в-в… вдвоём-втроём в избушке спрятаться. А войско только всех распугает.
Яга пораскинула мозгами и хмыкнула:
– Верно… Как зовут?
– Худой, – ответил тощий пенёк.
Яга кивнула и вопросительно взглянула на Корявого.
Тот ткнул кривым корнем в Худого:
– Ты пойдёшь. – Затем поглядел на остальных.
Никто, кажется, не горел энтузиазмом. Кроме одного, совсем крохотного пенька. Он весело подпрыгивал, махал веточками и улыбался, всячески привлекая к себе внимание.
– И ты, – решил главный.
Худой снова подал голос:
– Но, знаете, я бы после этого хотел бы… выйти из бизнеса.
– Из чего выйти? – удивилась Яга.
– Из всего этого… Сплошной к-круговорот насилия. Мне кажется, что это т-тупиковый путь развития.
– Это чего это… – растерялась ведьма.
Корявый строго поглядел на чересчур болтливого пня и с суровым видом начал разминать кулаки.
– Всё понял, – примиряюще замахал веточками Худой. – Н-не… Неподходящее время для разговора.
– Идите! – скомандовала Яга.
Корявый, Худой и Мелкий без лишних слов повернулись и отправились в глубь леса.
Глава 10
Князь всю ночь не мог сомкнуть глаз. Он то проваливался в зыбкое забытье, то с криком вскакивал, вспоминая, в каком положении оказался. Поэтому, когда с первыми петухами его под узды вывели из хлева, он уже был измучен до невозможности.
По крайней мере, так Князю казалось. Пока не началась настоящая работа. Он за всю жизнь не переделал столько дел, сколько за тот злополучный день! Сначала его запрягли в плуг, который приходилось таскать, вороша землю, с одного края поля на другой. Когда солнце стало припекать самую макушку, началась новая пытка: его отвели к мельнице и заставили крутить жернова. Князь сбился со счёта, сколько кругов пришлось ему пройти. Он уже готов был упасть без чувств, когда толстый крестьянин притащил его к телеге, закинул в неё огромный мешок муки и щёлкнул хлыстом. Князь взвыл от боли и покорно покатил телегу по ухабистой тропинке. Дорогой им встретился ослик, который вёз такое количество дров, что они огромной башней упирались в небо. Тут Князю на мгновение даже подумалось, что его участь не так уж и плоха.
Мучения закончились только глубокой ночью. Когда Князь оказался в хлеву и смог вытянуть ноги, земляной пол показался самой мягкой периной. В тишине скрипнула дверь, и внутрь скользнула Фрося.
– Умаялся, коняшка мой? – спросила она тихо.
Князь в ответ только застонал.
Девочка весь день была рядом: собирала сено в снопы, стирала вещи, таскала мешки. На вид она была такая хрупкая, что оставалось лишь дивиться, как она всё это выдерживала и вдобавок находила силы заботиться ещё о ком-то.
Вот и сейчас, когда умаявшийся правитель мог только лежать мордой вниз, она легко присела рядом и развернула какой-то кулёк.
– А я тебе пирога принесла!
– С мясом? – с надеждой спросил Князь.
Девочка покачала головой:
– С капустой. С мясом я сама ни разу не пробовала.
– Ну, давай с капустой, – вздохнул Князь, – раз с мясом нет.
Он чуть приподнял голову и разом всё слопал.
– Смотрю, непривычен ты к крестьянской работе, – сказала Фрося, задумчиво поглаживая его гриву. – Ничего, завтра полегче будет. В лес за дровами поедем.
Князь вспомнил ослика, который им встретился по дороге, и возмутился:
– Какие дрова?! Ты вообще знаешь, кто я такой?
– И кто же? – с улыбкой спросила Фрося.
– Князь я.
– Уморил! – захихикала девочка. – Смешной ты!
– Почему это? – насупился Князь.
А Фрося всё хохотала:
– Ой, лошадиный Князь!
– Какой ещё лошадиный? Настоящий! Не смешно!
– Ну чего ты? – ласково спросила Фрося. – Хочешь быть князем? Ладно, буду тебя князем считать.
– Да Князь я, Князь! Честное слово!
– Фроська! – донеслось с улицы. – Фроська!
Девочка вскочила на ноги.
– Ой! Всё, я побежала.
– Стой, погоди, – удержал её заколдованный Князь. – А ежели я заболею? На работу ведь не поведут?
– Ну, конечно, нет. Какой толк от больного? – пожала она плечами и ушла.
Князь ухмыльнулся и с блаженством закрыл глаза.
На следующее утро толстый крестьянин снова пришёл в хлев, чтобы вывести Князя на работу. Как тот ни упирался, а детине всё-таки удалось вытолкать упрямца на улицу. Тогда Князь решился претворить в жизнь свой план. Он громко охнул и повалился на землю, словно у него разом отнялись все четыре ноги.
– Чего это? – удивился тощий, который гнал мимо гусей, размахивая хворостиной. – Околел?
Князь тихонько вздохнул, чтобы его не сочли окончательно бесполезным.
– Да пока нет, – сказал толстяк, – но близко.
Из избы появилась Фрося с ведром воды в руках.
– Эй, Фроська! – позвал тощий. – Подь сюды.
Девочка послушно приблизилась.
– Так, беги, Стёпку найди, – распорядился крестьянин. – Пусть несёт сюда мешки с верёвками и всё остальное.
– Ой, дяденьки, да не надо же! – взмолилась девочка. – Я сейчас в поле с ним пойду! Он встанет сейчас, встанет! Вот увидите! – Она упала на колени перед Князем и ласково погладила его по голове. – Коняшка, коняшка моя! Вставай, вставай же! Ну, пожалуйста! Ну что ты?
– Ага, встал да на поле побежал, – хмыкнул толстяк.
– Всё, – отрезал тощий, – зови Степана.
– Нет, нельзя так! – запротестовала Фрося. – Он заболел просто.
– Колбасу из него сделаем, да и дело с концом, – сказал тощий.
Тут уж Князь ахнул:
– Колбасу?! Не-не, я здоров! Я в прекрасной форме!
Он вскочил на ноги.
– Святые угодники! – перепугался толстый.
– Говорящий конь! – не поверил тощий и перекрестился.
– Да я не только говорить, я и петь умею, – хорохорился Князь. – И танцевать.
Фрося испуганно замотала головой, но было уже поздно.
– Вяжи его! – заорал тощий.
Не тут-то было! Князь проявил такую прыть, какой от него не ожидал никто – даже он сам! Он скакал по всему двору, забегал в одну дверь и выскакивал из другой, пригибался и уворачивался, каждый раз умудряясь избежать верёвки, которую крестьяне пытались накинуть ему на шею.
Но в конце концов этим двоим всё-таки удалось загнать его в угол. Тогда Фрося не выдержала и закричала:
– Не трогайте его!
Толстый с тощим обернулись, и в этот момент девочка с ног до головы осыпала их зерном. Голодные гуси тут же накинулись на них и принялись клевать.
Воспользовавшись общим замешательством, Фрося запрыгнула на спину Князю и воскликнула:
– Быстрее, быстрее!
Он понятливо кивнул и бросился наутёк.
– Фроська, стой! – закричал худой, отбиваясь от гусей.
– Хуже будет! – пригрозил толстый.
Но беглецы были уже далеко.
Князь всё скакал и скакал. Сначала через деревню, потом через поле и лес. Он бежал так быстро, как только мог, пока на полном ходу не упал в реку.
– Всё-всё-всё, успокойся, коняшка, мы спаслись! – успокаивала его Фрося, помогая выбраться из воды.
– Фрося, ты здесь?! – обрадовался Князь, который и не заметил, что увёз девочку из родного дома. – Со мной?
– Ну, а как ты думал? Что я тебя брошу? Ты же у меня совсем беспомощный. Ишь чего учудил – плясать перед ними. Я же говорила тебе – не вздумай показать, что по-людски умеешь.
– Да я… – растерялся Князь. – Вот… не сообразил. Испугался.
– Ничего, всё уже позади, – сказала Фрося, нежно поглаживая его по гриве. – Ну, коняшка моя, чего делать будем? Куда направимся?
– Мне в Киев надо, – ответил Князь. – А ты? Как же ты домой-то вернёшься? Отец-мать, поди, с ума сходят. Волнуются.
– А, сирота я, – махнула рукой девочка. – С семи лет в услужении. У этих… Противные… – Она с отвращением скривила своё симпатичное личико.
– Сирота? – сочувственно переспросил Князь.
– Ну да, – пожала плечами Фрося. – Так что пойдём вместе в Киев. А кто там у тебя в Киеве?