– Ошиблись, – растерянно признал Илья.
А Горыныч не выдержал и горько расплакался.
– Да, но действует же, – в замешательстве сказал Алёша, показывая вырванный зуб.
– Да что действует? Что действует? – прошамкала средняя голова, отбирая свой клык у богатыря. – Вы только о себе думаете!
– А там Киев сгинул, – возмущённо сообщила левая голова Горыныча.
– Как сгинул? – обомлел Алёша.
– Как, как... Что я зря сюда прилетел что ли? А вы! Вона чего! – негодовала правая голова.
Илья, Добрыня и Алёша ещё долго извинялись перед обиженным Горынычем, но сделанного не воротишь. После множества уговоров дракон всё же согласился по воздуху перенести богатырей к Киеву (точнее, туда, где он раньше был). А то на обратный путь ещё много дней ушло бы!
Всю дорогу Змей молчал и бросал на друзей сердитые взгляды.
– Ну ладно, Горыныч, будет дуться, – не выдержал наконец Добрыня.
– Не томи душу, Горыныч, рассказывай быстрее, – поддержал его Илья. – Что там с Киевом?
– Не буду вам ничего рассказывать, – насупилась левая голова.
– Да ладно тебе, – вздохнула правая и коротко пояснила: – Утонул Киев.
– Брешешь! – ахнул Алёша и, позабыв обо всём, вскочил на ноги.
Не удержав равновесия, молодец скатился со спины Змея и полетел вниз.
– Не брешу! – запальчиво крикнул Горыныч и спикировал, чтобы поймать богатыря.
– Пришла волна выше колокольни, – рассказала правая голова.
– Едва взлететь успел, – добавила левая.
Алёша воскликнул:
– Братцы, а как же наши жёны?
Илья с Добрыней обменялись обеспокоенными взглядами.
Тут Горыныч завис в воздухе над сплошной водной гладью, в которой плавала разная домашняя утварь. Где-то в глубине виднелись призрачные очертания города с высокими колокольнями и золотыми маковками церквей.
– Вот здесь вот Киев был, – сказал Змей.
Богатыри не верили своим глазам. Как на месте столицы за одну ночь могло море появиться? И что же стало со всеми, кто там жил?
Илья собрался с духом и сказал:
– Ну что, пошли?
– Пошли! – с готовностью отозвался Алёша и уже готов был спрыгнуть вниз, но Илья ухватил его за край рубашки.
– Подожди, Алёша. – Он усадил парня обратно на спину Горыныча. – Я что хотел сказать. Отважней вас не видал я на свете богатырей.
– А мне за радость было ратным подвигам счёт вести на троих, да горбушкой хлеба с вами за обедом делиться, – ответил Добрыня.
– А я, братцы, Любаву люблю, – отрезал Алёша и бомбочкой сиганул в воду.
Добрыня с Ильёй прыгнули следом.
Горыныч растерянно поглядел вслед друзьям, так и оставшись парить над затопленным Киевом.
Не только богатыри в этот час направлялись в Киев. Князь, который ещё не знал, что стряслось с его столицей, тоже держал путь домой. Вот уже много часов Антип грёб не покладая рук, а сам правитель руководил навигацией. Скоро мимо их лодки начали проплывать льдины. Пошёл снег, а ветер пронизывал до костей.
– Мерзавцы, – охрипшим голосом ругался Князь, кутаясь в одеяла. – Сами кораблём толком управлять не умеют, а лезут. Тоже мне пираты! Эх, хорошо хоть колбаски с собой положили.
Он залез в сумку и достал бутерброд.
– Княже, – с трудом проговорил Антил, стуча зубами от стужи, – чего-то мы не туда куда-то... Всё холоднее и холоднее становится.
Князь собирался насладиться припасённой закуской, но вдруг прямо на него спикировала чайка. Ловко выхватив бутерброд, она пронзительно крикнула и улетела прочь. Князь вскочил на ноги, в гневе потрясая кулаками, и внезапно увидел по левому борту заснеженные холмы.
– Земля! Вижу землю! – закричал он Антипу. – Поворачивай!
Вскоре они причалили к берегу. Всё вокруг было покрыто ледяным настом, но зато это точно была суша. Пока Антил вытаскивал лодку из воды, Князь с интересом огляделся. Его внимание привлёк странный писк. Князь обогнул скалу и увидел странных птиц. Высотой те были в половину человеческого роста, а короткие перья похожи на чёрно-белые фраки. Диковинные создания стояли кружком, плотно прижавшись друг к другу, и умильно переваливались с ноги на ногу.
– Смотри, смотри! – закричал Князь. – Это же птицы! И какие большие. Огромные просто! Цып-цып-цып!
Стая затихла и изумлённо уставилась на невесть откуда появившегося человека.
– Мы их приручим и на них в Киев улетим, – заявил Князь Антипу.
Боярин повернулся к правителю и моргнул.
– Это пингвины, княже, они не летают.
– Что значит «не летают»? – возмутился Князь. – Раз птицы, должны летать. У меня полетят. Ещё как полетят! Ну-ка, что там у нас осталось? Колбаса какая или там сухари... Тащи сюда, быстро!
Глава 9
Зря богатыри за жён своих переживали. Всё у них было хорошо, почти по-старому. Хоть Киев и ушёл под воду, а жизнь в городе всё так же кипела. Самое удивительное, что все в столице могли дышать под водой, как на земле. Так что, проснувшись поутру, горожане занялись обычными делами и, как могли, привыкали к новому образу жизни. Вещи, что на верёвках сушились, покачивались теперь от подводных течений, словно водоросли. Собаки с лаем гонялись за снующими повсюду стайками рыб и медуз. На обочинах дорог появились заросли из разноцветных кораллов, а на огородах колосилась ламинария, да ползали морские огурцы. Пастухам приходилось гонять прочь от стада надоедливых зубастых акул.
А жёнушки богатырей собрались в избе у Любавы, чтобы обсудить, как судьба их переменилась.
– Представляете, – рассказывала хозяйка дома подругам, – стала суп варить для Алёшеньки, а вода под водой так закипает плохо, прямо измучилась вся.
Любава приподняла крышку большого горшка, в котором обычно щи стряпала, и картошка с курой выплыли из него в комнату.
Настасья Филипповна покачала головой и ловко поймала проплывающую мимо куриную ножку.
– Эх. А у меня бельё почти не сохнет, – посетовала она. – И в подвале раки завелись.
– Да это ладно, – вздохнула Алёнушка, – а как с этим быть?
Она помахала русалочьим хвостом... Да, у подруг вместо ног теперь хвосты разноцветные были – чудо из чудес!
– Илья не любит резких перемен, – пожаловалась Алёнушка. – В прошлый раз подстриглась коротко, так он ворчал целый вечер.
Настасья с тоской поглядела и на свой хвост, а Любава горько заплакала.
– Так, не реветь, – строго оборвала её Настасья. – И без того сырость кругом.
Она стукнула кулаком по столу и поплыла к входной двери.
– Всё, пошли. Кто у них тут главный? Будем разбираться!
И подруги направились прямиком к Морскому царю.
А в подводном дворце полным ходом шла примерка. Повелитель глубин крутился перед большим зеркалом. Вокруг него суетились две портнихи, которые подгоняли новое наряд. Царь ужасно волновался, ведь костюм должен был в выгодном свете преподнести его величественную фигуру будущей невесте.
– Кто так шьёт? – отчитывал государь нерадивых русалок. – Здесь строчку нужно было пустить, а здесь подтянуть немного!
Хвостатые швеи только кивали в ответ, с готовностью выполняя все указания владыки.
– А живот? – возмущённо спросил царь и попытался втянуть солидное брюшко. К сожалению, без особого успеха. – Чего он торчит как барабан? У меня разве такой живот?
– Что вы, ваше величество, вы просто обворожительны, – захлопала ресницами одна из портних.
Брунгильда, которая всегда была подле царя, только закатила глаза от такой неприкрытой лести.
– Дайте нормальную шляпу, – скомандовал правитель.
Ему тут же поднесли ушанку. Наушия были подняты и перевязаны на макушке тесьмой. Царь примерил убор и остался доволен. Ему казалось, что русским красавицам придётся по душе жених в традиционном головном уборе.
– Ну, где будем талию делать? – деловито спросил он, снова втягивая живот.
– Мы оставили её на старом месте между бедром и грудью, – сообщила швея.
Примерку вдруг прервал Гораций.
– Ваше величество, к вам из Киева!
– Из Киева? – Царь расплылся в улыбке. – Уже? Кто?
– Невесты, конечно. Три! – Советник подмигнул и добавил: – Симпатичные.
– Невесты? – опешил царь. – Три? Зачем мне три?
Новость застала правителя врасплох. Он заметался по залу, пытаясь приладить не пришитые рукава и штанины. Швеям царь рявкнул:
– Быстрее! Что вы стоите? Из-за всех вас я совершенно не готов к встрече!
Русалки уплыли, чтобы не попасть государю под горячую руку. В спешке они оставили за собой страшный беспорядок.
Брунгильда подала царю кафтан и нараспев заговорила:
– Я принесла клятву вашей матери...
Но правитель снова от неё отмахнулся и гневно топнул ногой. Поняв, что просто не успевает привести себя в порядок, он заявил советнику:
– Пусть запишутся на приём... В конце месяца. Следующего!
– Но они уже здесь, – пробормотал Гораций.
– Я даже зубы не почистил, – зарычал царь и кинулся искать укрытие.
Тут перламутровая дверь распахнулась, и в зал вплыли жёны богатырей. Встретил их растерянный Гораций. К нему с поклоном обратилась Любава:
– Здоров будь, владыка морской!
– Нет-нет, что вы, я так... – зарделась усатая рыба. – Я Гораций, секретарь.
– А где сам государь? – упёрла руки в боки Настасья.
– Э... – неуверенно протянул Гораций. – Ну, он где-то здесь. Ходит...
Царь успел спрятаться в кладовой. Вход туда закрывала картина в богатой раме. На ней был изображён сам правитель верхом на бравом морском коньке. Вместо глаз у портрета были проделаны небольшие отверстия, через которые настоящий царь тайно наблюдал за происходящим в тронном зале.
– Подождать надо, – сообщил Гораций и тоже незаметно смылся.
Девушки растерянно огляделись. От их глаз не укрылся беспорядок. Тут и там плавали грязные чашки и тарелки вперемешку с обрезками материи, лентами и прочим мусором, кругом запустение.
– Ой, девоньки, грязь-то какая, – всплеснула руками Любава. – Вот у меня Алёша ни в жизнь портянки по горнице не раскидает.