Не теряя ни минуты, они поспешили ко дворцу. По пути девушки заметили, что в Киеве творится что-то недоброе. Обычно людные улицы столицы были совершенно пустынны. Пара рабочих зачем-то снимала с пьедестала памятник Князю. Он их когда-то наставил целую кучу, побывав в гостях у византийского императора. Но сейчас подругам было не до того – своих бед хватало.
Внезапно из одного переулка прямо на них выскочили Князь с Юлием. Вот только вид у них был диковинный. Конь был в широкополой шляпе, полностью закрывавшей его морду, а правитель киевский – в драном плаще с капюшоном, накинутым на голову.
– Князь! Юлий! – хором закричали девушки.
Они узнали их, несмотря на необычный камуфляж.
К невероятному удивлению подруг, Князь с Юлием, не сказав ни слова, резко развернулись и поспешно удалились.
– Князь, куда же вы?! – опешила Алёнушка.
– Юлий, стой! – топнула ногой Любава.
Тут где-то неподалёку раздался негромкий звон. Из-за угла вышел глашатай. В руках у него была кастрюля, по которой он бил колотушкой.
– Суровое наказание! Суровое наказание! – уныло прокричал он. – По указу Верховного правителя сдать до завтра всю серебряную посуду! Суровое наказание! Всем сдать до завтра серебряную посуду!
– Да какую посуду?! – возмутилась ничего не понимающая Настасья.
– Эй! А кто это – Верховный правитель? – крикнула вслед глашатаю Алёнушка.
Тот ничего не ответил и поплёлся дальше, продолжая монотонно кричать.
– А как же наш Князь? – растерялась Любава.
– Вон наш Князь побежал, – рассердилась Настасья. – Посуду сдавать!
– Да, видать, что-то нехорошее случилось, – предположила Любава.
– А ты только догадалась? – всё больше серчала Настасья. – Ещё как случилось! С мужьями нашими случилось, с Князем случилось, с Киевом, наконец, случилось!
Из-за угла послышался грохот падающей посуды, затем невнятное бормотание, и к ногам девушек выкатилось серебряное блюдо.
– Во, видали? – уже вовсю бушевала Настасья. – Ещё один герой идёт! Сейчас все от страха затрясутся и забегают, как тараканы с этой посудой! У, так бы и дала в лоб!
Настасья подняла блюдо и от злости согнула его пополам. Потом замахнулась им и засветила по высунувшейся из-за угла голове.
– Ой, Горыныч! – вдруг узнала она старого друга.
Показались ещё две головы.
– Да, это мы, – немного смущённо сказала правая голова Горыныча, потирая ушибленное место.
– Прости, я не хотела, – извинилась Настасья.
– Да ладно, чего там, – понимающе улыбнулась средняя голова.
Горыныч смущённо показал сетку с серебряной посудой.
– А мы тут это, – робко сказала левая голова. – Ну, приказали же всем посуду сдать...
– Вот мы и пошли, – продолжила правая. – Кто его знает – может им очень нужно.
– Что у вас тут вообще происходит? – шёпотом спросила средняя голова, оглядываясь по сторонам.
– Ох, Горыныч, миленький... – начала Алёнушка.
– Бед-а-а-а у на-а-ас, – закончила за неё Любава и горько разрыдалась.
Глава 8
Яркое солнце взошло над тропическим островом. Прекрасная бабочка, разбуженная первыми лучами, вспорхнула с листка и плавно влетела в хижину Ильи. Он открыл глаза, секунду понаблюдал за летуньей, а потом вскочил на ноги и начал тормошить товарищей:
– Подъём, братцы, подъём!
– Что случилось? – тут же встрепенулся Добрыня.
Илья кивнул на бабочку.
– Бабочка в чуме – беда в думе! Есть такая примета.
Уж он в приметах знал толк!
– Ты ж сам говорил – отпуск, – недовольно пробормотал сонный Алёша, переворачиваясь на другой бок.
– Нет, братцы, нам домой спешить надо, – серьёзно сказал Илья. – Чую, в Киеве беда приключилась!
– Согласен, – кивнул Добрыня. – Неспроста нас в бочку законопатили.
– А мне это сразу подозрительным показалось, – торопливо согласился Алёша.
Богатыри выбрались из своих нехитрых шалашей и наспех оделись. Они уже хотели направиться в сторону пляжа, когда их окружила толпа туземцев. Вид у местных жителей был очень праздничный – все в разноцветных набедренных повязках, с флажками в руках. Вождь вышел вперёд, поклонился богатырям и поднял руки к небу.
– Великие проснулись! – объявил вождь своим соплеменникам. – Да пребудет вам утро доброе, – обратился он к богатырям.
– Они, оказывается, говорить умеют! – изумился Алёша.
– О Великий, мы живём в страхе и стараемся не издавать лишних звуков, – объяснил предводитель туземцев их вчерашнее молчание.
– Чего-то не похоже, – проворчал Алёша.
– Да погоди ты! Дай человеку сказать, – вполголоса приструнил его Илья, а потом попросил вождя: – Продолжай, старче.
– Жизнь наша непроста, – нараспев произнёс вождь. – Но теперь всё изменится. Потому что наконец-то небо послало нам великих царей, дарующих огонь. Прошу, примите эти знаки высшей власти.
Вождь махнул рукой, и три прекрасные девушки вышли из толпы. В руках у них были чудные головные уборы, сложенные из пальмовых листьев, бананов, кокосов и других фруктов. Они очень напоминали короны...
– Это что ещё за шутки? – возмутился Добрыня, уклоняясь от подношения. – Не пристало богатырю русскому царём наряжаться.
– Погоди, Добрыня, – шепнул ему Илья, а затем снова обратился к вождю: – Старче, к чему вам цари? Вы, вроде, народ вольный.
– В нашей древней книге написано... – начал старик.
– О! Они ещё и читать умеют! – не удержался от комментария Алёша.
– Да уймись ты наконец, – сурово посмотрел на него Илья.
– Написано, – продолжал вождь, – что только великие цари могут защитить нас от Гамуму.
Вождь повернулся к одному из своих людей и кивнул. Тот достал древний на вид свиток из банановых листьев, развернул его и показал всем изображение огромной обезьяны с острыми клыками.
– Что ещё за Гамуму? – шепнул Добрыня на ухо Илье.
– Да какое-нибудь чудище, которое в древности выдумали, – так же тихо ответил тот. – Чтобы дети в лес не ходили. А эти бедолаги до сих пор верят.
– Надо выручать, – подытожил Добрыня.
– Слушайте все! – громко объявил Илья. – Можете больше не бояться Гамуму. Никакой Гамумы нет, поэтому никто никого не съест, не волнуйтесь. Слово богатыря.
Островитяне ответили недоверчивым молчанием. Тогда Илья вздохнул и напялил на голову корону.
– Слово великого царя, – исправился он.
Вот в это местные жители поверили с радостью. С громким ликованием они бросились друг другу в объятия, размахивая флажками и оглушительно стуча в барабаны.
Вождь повернулся к своему народу и торжественно произнёс:
– Великие цари сказали, что Гамуму больше не страшна!
– Спасибо, как говорится, за хлеб-соль, но нас дома ждут, – сказал Илья и пошёл по тропинке, ведущей к морю.
Алёша не смог удержаться и напоследок ещё раз продемонстрировал фокус с исчезающим пальцем. Туземцы, как и всегда, ответили восторженными криками.
Спустя несколько минут богатыри уже стояли на пляже.
– Как в Киев возвращаться будем? – спросил товарищей Илья.
– Вплавь конечно, – тут же ответил Добрыня.
– Вплавь? – опешил Алёша. – Не, вплавь не надо, долго очень.
– Ну а как тогда? – нахмурился Илья.
– Хм... – задумался Алёша и вдруг крикнул: – Корабль!
– Ну ты даёшь, Алёшка, – покачал головой Добрыня. – Откуда ж ему тут взяться?
– Да точно, братцы, корабль, – ответил Алёша, указывая на море. – Эй, на корабле! Мы здесь! Плывите сюда!
И действительно, на горизонте замаячил корабль. На вид греческий или византийский, со множеством вёсел и с белоснежным парусом, расписанным красивым орнаментом. На борту явно заметили просящих о помощи людей. Судно сначала замедлило ход, а затем повернуло в сторону острова.
– Скоро в Киеве будем, – довольно сказал младший из богатырей.
Откуда-то сверху послышался гомон голосов. Обернувшись, Илья увидел, что на скале, возвышающейся над пляжем, стоит всё племя островитян. Они тоже заметили корабль и теперь махали флажками и радостно кричали.
– Ты смотри, – улыбнулся Добрыня. – Проводить нас вышли.
– Счастливо! – помахал им рукой Илья.
Но тут из глубин острова раздался жуткий рёв и треск ломающихся деревьев. Птицы взметнулись высоко в небо. Туземцы с криками ужаса разбежались. Корабль, совсем немного не дойдя до острова, резко сменил курс и исчез в море.
– Что это? – повернулся Добрыня к джунглям.
– Уж не Гамуму ли? – предположил Илья.
– Ты ж говорил, нет Гамумы, – хитро сощурился Добрыня.
– Ну, ошибся, – пожал Илья плечами.
Делать нечего: пришлось богатырям вернуться в джунгли, чтобы разобраться, что за чудище терроризирует местное племя.
Выйдя на поляну, где находилась стоянка островитян, богатыри ахнули от удивления. Рядом с хижинами сидела огромная, в три человеческих роста, обезьяна. Вела она себя, как малое дитё в песочнице. Вот только вместо куколок у неё были сами туземцы. Она вырывала из земли деревья, крушила всё вокруг и кидалась кокосами, словно мячиками. Один из них чуть не пришиб самого вождя.
– Негоже людей простых обижать, – сурово произнёс Илья, успев перехватить твёрдый орех до того, как случилось несчастье.
– Да, а если тебя так? – Добрыня поднял один из кокосов и бросил прямо в огромную обезьяну.
Гамуму зарычала, обиженная таким неприветливым приёмом. Она тоже набрала кокосов и начала отстреливаться. Да так ловко, что богатыри еле успевали увернуться.
– Эй, громила, – крикнул Алёша чудищу. – Кто моих друзей обижает, тот имеет дело со мной!
Обезьяна, позабыв обидевших её богатырей, кинулась на Алёшу. Схватив молодца, она чуть не проглотила его. К счастью, на зуб ей попался его железный шлем, который обезьяна чуть пожевала и с недовольным видом выплюнула.
И вот началась настоящая сечь. То один, то другой богатырь запрыгивал товарищам на плечи и пытался нанести чудищу удар. Гамуму легко парировала тычки и с диким рыком бросалась на врагов. Как ни пытались молодцы её заломать, ничего не выходило. Силой обезьяна обладала невероятной. Тогда богатыри решили взять хитростью. Спрятавшись за хижинами, они подманили чудище поближе, стреножили его верёвкой и повалили на землю. Ещё секунда – и враг был повержен.