Аня представилась и похвалила мое выступление, а я угостила ее коктейлем. Мы разговорились, и я, почувствовав себя свободнее, начала сыпать шутками. Вдруг она спросила:
– Ты такая смешная! Почему у тебя совсем не развит ютуб-канал и я не видела тебя нигде, кроме микрофона?
– Мне очень тяжело взять и начать что-то делать – постоянно отвлекаюсь, забываю даты. И очень тяжело доводить что-то до конца, – вздохнула я. – Наверное, мне нужен менеджер. Шучу, конечно.
– Почему шутишь? – удивилась Аня. – Хочешь, я стану твоим менеджером? Мне было бы интересно попробовать.
– Ха, ну давай попробуем. Но предупреждаю – ты пожалеешь: не знаю более необязательного человека, чем я. Рискни.
И Аня рискнула. Уже следующим утром я получила большое сообщение с расписанием дел на ближайший месяц. Она умудрилась записать меня на все открытые микрофоны Петербурга, чтобы я чаще проверяла свои шутки на публике. Искала студии для съемок, покупала мне билеты в города, где я выступала, вела за меня переговоры. Полгода, что мы работали вместе, стали самыми продуктивными в моей жизни. И именно Аня посоветовала мне указать везде рабочую почту, на которую впоследствии пришло письмо от Светланы Владимировны Богачёвой.
Я ждала, что Аня думает по поводу письма. На самом деле внутри себя я уже согласилась, потому что мне было очень интересно и заказ был неординарный. К тому же мне не помешала бы подработка.
Как я и ожидала, Аня пришла в восторг. Я получила от нее сразу несколько голосовых сообщений, где она признавала, что недоношенные дети и их патологии – тема благородная. Тем более что мы с ней сами думали о том, чтобы снять видео на тему «Как помогать людям, если у тебя нет денег». Конечно, она тоже удивилась, почему для разработки сценария и съемок обратились конкретно ко мне, но в целом инициативу поддержала.
Аня не просто так обратила внимание на социальную повестку в этом заказе. Как я уже говорила, я всегда стремилась помогать людям и делать добро. Правда, ища пути, как можно это сделать без затрат, потому что деньгами я не умела распоряжаться совсем и почти всегда ходила с пустыми карманами. Так что я преподавала русский язык детям мигрантов раз в неделю бесплатно, помогала приютам, участвовала в нескольких выездах по поиску пропавших людей, помогала физически пожилым людям и инвалидам. А сейчас мне выпадает шанс не только сделать что-то хорошее и полезное для общества, но и заработать за это деньги!
Я прослушала Анины сообщения и сделала так, как она мне посоветовала: написала Светлане Богачёвой, что 24 октября готова с ней встретиться и обсудить будущий проект.
Видео для больницы
В условленное время я была в таверне «Сиртаки» на Невском проспекте, где назначила встречу. Меня уже ждали. На первом этаже сидела полная женщина с короткими темными волосами и в черном платье. Перед ней уже стояли тарелки с разной едой и рюмка с коньяком.
– Вы Светлана? – спросила я.
– Да-да-да, садитесь, – ответила она.
Что-то в этой женщине было отталкивающее. То ли внешность, то ли возраст, то ли взгляд. Уловив это чувство, я решила, что это мое окружение в основном состоит из ребят не старше двадцати пяти лет и мне просто непривычно разговаривать с очень взрослой женщиной. А она казалась очень взрослой. На непропорциональном лице выделялись большие родинки, небрежная короткая прическа, в руках – рюмка с алкоголем, огромный вырез на груди. Все вместе это создавало впечатление эдакого разбитного школьного завуча.
– А я Таня, будем знакомы, – представилась я.
– Вас-то я знаю, – рассмеялась Светлана. Ее смех был очень неестественным. Она заметила мой подозрительный взгляд и тут же добавила: – Извините, Таня, просто я очень волнуюсь.
Я немного расслабилась и села за стол:
– Не волнуйтесь. Расскажите о проекте, пожалуйста.
– Да можно на «ты», – сказала Светлана. – Татьян, будете что-нибудь, я вам возьму.
Я бросила взгляд на рюмку коньяка, стоящую на столе, и мне захотелось тоже выпить. Думаю, формальность обстановки определяет заказчик. Значит, и я могу взять немного виски. А после этого разговора я явно поеду в бар «1703» либо праздновать успешный заказ, либо найду другой повод продолжить веселиться. В любом случае расслабиться не повредит.
– Да, мне виски-колу, пожалуйста, – ответила я и попросила Светлану еще раз ознакомить меня с проектом.
Она заказала мне виски и начала рассказывать:
– Ну, еще раз здравствуйте. Меня зовут Света, я реаниматолог недоношенных новорожденных. Тут вот какое дело. На одной из врачебных конференций лектор провела опрос, что самое сложное и наименее любимое в профессии. И оказалось, что из шестидесяти человек пятьдесят пять назвали беседы с родителями малышей. Поэтому мы решили создать что-то, что хотя бы немного облегчало бы этот процесс. Это кажется нужным и полезным.
– Почему я? Я вообще комик и очень далека от всей врачебной истории…
– Нам так и надо, – перебила Светлана. – Нам нужно, чтобы кто-то смог перевести с медицинского языка на человеческий и рассказать на видео. Чтобы можно было вместо объяснений показать видео матери, где ей доступным языком всё объяснят.
– Но почему я?
– Я была на вашем выступлении в баре «1703» и решила, что вы идеально подходите. У вас очень доброе лицо, – улыбаясь, объяснила Светлана.
– Я вам честно скажу, – серьезно ответила я, отхлебывая виски, который мне уже принесли. – Я никогда не занималась ничем подобным. Я умею писать художественные сценарии и шутки. Но я никогда не работала с медицинскими документами и диагнозами, поэтому могу вас подвести. Мне не хватит компетенции, потому что в этом вопросе у меня ее нет вообще. К тому же если вы хотите, чтобы видео было на моем ютуб-канале, у меня нет нужной вам аудитории.
– Нет, видео мы разместим на сайте нашей больницы. Мы уже посоветовались с коллегами и хотим, чтобы проектом занимались именно вы. У вас все получится, не переживайте. Вам перевести аванс сейчас? Пятьдесят тысяч будет достаточно?
Я чуть не поперхнулась. Пятьдесят тысяч для меня были громадной суммой. Самые большие деньги, которые я до этого держала в руках, – это сто тысяч, которые я получила, выиграв шоу «Рассмеши комика». Но то было телевидение. А тут врач петербургской клиники предлагает такие деньги.
– Извините, – покачала головой я, – я вынуждена отказаться. Я не работаю с госзаказами.
– С чего вы взяли, что это госзаказ? – недоуменно воскликнула моя собеседница.
– Откуда у больницы такие деньги на малоизвестного комика, который будет рассказывать на видео для сайта государственной больницы о проблемах недоношенных детей? Я могу вам дать контакты других комиков, которые согласятся поработать, но я пас.
– Это не государственный заказ, – спокойно парировала Светлана, – это мои личные деньги. Я работаю реаниматологом очень много лет. Поверьте, нам очень тяжело находить контакт с матерями. Они всегда напуганы и не понимают, что мы им говорим, а мы не можем ничего объяснить, не используя медицинские термины. Я посоветовалась с больницей, и, поверьте, я все готова оплатить. Вообще, проект полностью курирую я – больница только размещает его на сайте. Татьяна, пожалуйста, – уговаривала Светлана, умоляюще сложив руки.
– Если так, я, конечно же, согласна, только предупреждаю, что работа может затянуться. Мне самой нужно вникнуть в тему: понять, как писать сценарий и что говорить, – смущенно произнесла я.
– Конечно-конечно. Ваша банковская карта привязана к номеру телефона?
Не дожидаясь моего ответа, Светлана начала что-то печатать в телефоне. Через минуту я почувствовала, как в кармане завибрировал телефон. Взяв его в руки, я увидела уведомление от банка: «Пополнение через Сбербанк-онлайн. +50 000 рублей. Всего на счете: 50 847 рублей». Я поняла, что отступать некуда. Да мне и не хотелось.
– Хорошо, – сдалась я. – Тогда я жду от вас материалов, которые вы хотите вставить в видео. Приступлю к написанию сценария уже завтра.
– Спасибо вам огромное, Татьяна. Я так рада! – радостно воскликнула Светлана и подняла рюмку коньяка.
– Надеюсь, у нас получится, – подытожила я.
Мы чокнулись, я допила виски, попрощалась и вышла на улицу. Холодный осенний ветер ударил мне в лицо. Я закурила и начала печатать одинаковые сообщения лучшему другу Феде и менеджеру Анечке: «Подъезжай в “1703”. Сейчас. Я угощаю».
Светлана Владимировна Богачёва
Работа над видео растянулась на несколько месяцев. Это оказалось намного сложнее, чем я предполагала изначально. Светлана сразу скинула мне основные проблемы недоношенных новорожденных, написанные очень сложным языком. Я выучила множество медицинских терминов, постоянно была с ней на связи, тысячи раз перепечатывала текст.
Все это время Светлана продолжала мне скидывать деньги за работу, и поэтому никаких претензий у меня к ней не было даже в мыслях. Скорее к себе – что не успеваю в срок. День недоношенных новорожденных, к которому было приурочено это видео, давно прошел, но Светлана сказала, что видео все равно ей очень нужно. Мой компьютер был завален статьями о диагнозах недоношенных новорожденных. Разбуди меня ночью, я могла бы без запинки рассказать о всех трех типах ВЖК (внутрижелудочковое кровоизлияние в мозг). Их типы висели у меня в компьютере прямо на рабочем столе.
Я хотела сдаться много раз. Я говорила Светлане: «Как я смогу объяснить, что происходит с недоношенным новорожденным ребенком, не используя сложные медицинские термины, если эта идея терпит крах уже на названиях диагнозов!»
Светлана неизменно отвечала: «Таня, ты же знаешь, что ты гений, у тебя все получится. Уже получается. Я безумно тебе благодарна, что ты взялась за эту работу. И вообще не послала куда подальше странную тетку с ее недоношенными детьми и видео для больниц».
За это время мы со Светланой уже перешли на «ты». Мне была интересна ее работа, и я восхищалась, с какой отдачей она тратила свое время и деньги на проект, который принесет пользу людям, а ей – только убытки. Часто мы встречались, чтобы обсудить сценарий, и Света много рассказывала о том, как сложно быть реаниматологом в России. О том, что не хватает лекарств, оборудования, о том, как хорошие врачи вынуждены уходить из государственных больниц в частную практику. И что она продолжает работать в государственной больнице, потому что кому-то надо спасать людей. А чтобы заработать больше денег – подрабатывает анестезиологом еще в нескольких частных клиниках.