Три кита и бычок в томате — страница 12 из 36

– Вы, – мгновенно ухватилась Ирина за его реплику. – А раз вы – художник, вы можете все! В частности, нарисовать на заднем плане улыбающийся скелет!

Через полчаса они с художником нашли общий язык, и Ирина вышла в коридор в таком состоянии, как будто в одиночку разгрузила вагон с сиамскими кошками.

Навстречу ей шел Артем Мармеладов с озабоченным выражением лица.

– Ирина! – воскликнул он, просияв. – Ты-то мне и нужна! Как хорошо, что я тебя встретил!

– А в чем дело? – холодно поинтересовалась Ирина, уже догадываясь, что нужно от нее настырному коллеге.

– Ты представляешь, какая незадача: жена велела купить чего-нибудь к обеду, а я как назло не взял с собой денег. Одолжи мне рублей сто, а? Я непременно отдам, с первого же гонорара!

Попроси у Сусанны, – мстительно проговорила Ирина, вспомнив инцидент на банкете и свое твердое решение не одалживать Мармеладову денег.

– У Сусанны… – протянул Артем, резко поскучнев. – Понимаешь, мы с ней… того… в творческой размолвке… а ты – добрый, сердечный человек, ты ведь не откажешь собрату по перу…

– Запросто откажу, – усмехнулась Ирина. – И вообще, Артем, тебе нужно написать пособие «Как занять денег и не поссориться с друзьями». Отличные тиражи гарантированы!

– А ведь правда! – Мармеладов оживился, достал блокнот и принялся в нем быстро строчить. – Хорошая идея, обязательно реализую… Ну а как насчет двухсот рублей? Вот с этого пособия я тебе и отдам!

– Ты же, кажется, говорил про сто?

– Ну вообще-то лучше двести пятьдесят…

И тут Ирину осенило.

При всех своих минусах Мармеладов имел один неоспоримый талант. Он умел втираться к начальству, причем делал это совершенно виртуозно. Путь в начальственные кабинеты он прокладывал через секретарш. Необъяснимо, но факт: он имел у секретарш потрясающий успех.

– Мармеладов, – задумчиво проговорила Ирина, доставая кошелек, – я тебе, пожалуй, дам триста рублей… а может, даже четыреста…

– Дай! – заныл Артем, уставившись на ее кошелек, как голодный пес на сахарную косточку. – Дай, я для тебя все что угодно!

– Все что угодно мне не нужно, – отрезала Ирина. – Ты не в моем вкусе, а вот дай-ка ты мне, собрат по перу, телефончик секретарши председателя комитета по культуре! Ведь он у тебя есть, по глазам вижу! – И она демонстративно расстегнула кошелек.

– Ну что ты там можешь видеть, – Мармеладов потупился, – ничего ты там не можешь видеть… там у меня и нет ничего…

– Ну на нет и суда нет, – и Ирина со вздохом застегнула портмоне.

– Пятьсот, – твердо произнес Мармеладов.

– Телефон, – так же твердо ответила ему Ирина.

Глаза Мармеладова забегали, но при этом бумажник Ирины притягивал их, как магнит.

– Ладно! – Он махнул рукой, как будто поставил на карту единственную дойную корову. – Ты из меня веревки вьешь! Ладно, записывай!

Через полчаса Ирина поняла, почему он был так уступчив.

Набрав приобретенный у Мармеладова номер, она попросила Ларису. В ответ низкий хрипловатый голос сообщил ей, что Лариса здесь больше не работает.

– А вы не подскажете, как ее можно найти? – заворковала Ирина. – Понимаете, я ее школьная подруга, мы не виделись несколько лет, а тут я приехала из Амстердама и очень хотела с ней встретиться, а у меня остался только этот телефон…

– А я тут при чем? – удивленно осведомилась ее собеседница. Однако после небольшой паузы она задумчиво проговорила:

– Из Амстердама? Ну ладно, записывайте!

На этот раз трубку долго не снимали. Ирина уже хотела отключиться, когда наконец послышался щелчок и простуженный женский голос проговорил:

– Если это опять телефонный опрос, я звоню в милицию! Сколько можно! Я с утра уже ответила на сто сорок семь вопросов! Какой зубной пастой пользуюсь, какой йогурт предпочитаю, какой канал телевидения смотрю…

– Вот-вот! – радостно перебила ее Ирина. – Вам звонят с телеканала «Что?». Вы ведь Лариса Хвостицына, секретарь председателя комитета по культуре?

– Бывший секретарь бывшего председателя! – с горечью проговорила женщина. – Вы ведь прекрасно знаете, что Николая Альбертовича сняли… а потом убили… – и ее слова были прерваны рыданиями.

Знаю, – честно призналась Ирина. – И наши читатели… то есть зрители тоже хотят узнать об этом всю правду! А кто еще может знать правду, кроме вас? Ведь секретарь, помощник – это самый верный, самый близкий соратник каждого руководителя! Ведь для него не существует тайн и секретов!

– Вы… правы… – прорыдала Лариса. – Самый близкий… это так верно! Ладно, приезжайте, я вам все расскажу! Мне больше нечего скрывать! Записывайте адрес…


Через полчаса Ирина сидела в маленькой, но очень аккуратной кухоньке напротив пухлой блондинки с красными от слез глазами. Лицо ее заплыло и было какого-то серого цвета, губы тряслись. Лариса зябко куталась в розовую бесформенную кофту, и видно было, что кофту эту она схватила не глядя, просто чтобы натянуть на себя что-то к приходу Ирины, а до этого валялась на кровати в неглиже, полностью отдавшись своему горю.

– Николай Альбертович был такой человек! Такой человек! – И Лариса снова зарыдала.

Ирина приготовилась к долгому ожиданию. Наконец блондинка вытерла глаза и заговорила:

– Сколько… сколько раз он мне говорил, что непременно разведется с женой… с этой крашеной стервой… с этой занудой… Она совершенно, совершенно не понимала его запросов! Ведь когда мужчина на таком посту, ему нужно немного тепла… немного понимания… – И кухню снова огласили рыдания.

Ирина подала собеседнице стакан воды. Та торопливо отпила несколько глотков и снова заговорила:

– А как только его сняли, она тут же уехала к родителям! А меня… меня уволили на другой же день! Эта стерва, эта интриганка Варвара давно метила на мое место…

– Скажите, – перебила ее Ирина, – а за что Николая Альбертовича сняли? Наши слушатели… то есть зрители очень хотели бы это знать! В официальном сообщении это обошли молчанием…

– Как? Вы не знаете, за что? Да из-за этого проклятого автобуса!

– Автобуса? – удивленно переспросила Ирина. – Из-за какого автобуса?

– Ну как же! Вы разве не слышали про автобус с немецкими туристами?

Ирина, конечно, слышала про недавнюю трагедию – взрыв туристического автобуса неподалеку от города. Туристы возвращались с поэтического фестиваля в Пушкинских горах. В результате этого взрыва погибло больше сорока граждан Германии. Она только никак не могла понять, какое отношение эта история имеет к отставке председателя комитета по культуре.

– При чем здесь Николай Альбертович? – с искренним недоумением спросила она Ларису.

– Вот и я говорю – он здесь совершенно ни при чем! – подхватила отставная секретарша. – Но руководству срочно понадобился козел отпущения! Стрелочник, на которого все это можно списать! Вот они и сдали Николая!

– Но… какое отношение взрыв автобуса с туристами имеет к комитету по культуре?

– Как какое? – На этот раз в глазах Ларисы мелькнуло недоумение. – Ведь Николай Альбертович возглавлял городской комитет по культуре и туризму!

– Ах, по культуре и туризму! – до Ирины наконец что-то стало доходить. – А его почему-то называют просто комитетом по культуре!

– Так это для краткости, – пояснила Лариса. – Комитет по архитектуре и градостроительству называют просто комитетом по архитектуре, комитет по здравоохранению и вопросам демографии – комитетом по здравоохранению…

– А, ну понятно! – протянула Ирина. – Культура, конечно, такой незначительный вопрос, что отдельного комитета ей не полагается… пристегнули к туризму…

Ну да, – Лариса пожала плечами, как будто речь шла о чем-то само собой разумеющемся. – И вот они решили все списать на Николая Альбертовича, как будто он в чем-то был виноват… он на этой должности-то был совсем недолго!

– Да, – Ирина сделала приличествующее случаю выражение лица, – я вас так понимаю… Я видела последнее интервью с господином Гранатовым, в Манеже, на выставке художника Вострикова.

Бывшая секретарша нахмурилась и поджала губы.

– Ах да, ведь вы же тоже с канала «Что?», – процедила она, – небось знаете такую – Настю Лукьянову?

– А она у нас больше не работает, – на всякий случай открестилась Ирина.

– И правильно! – одобрила Лариса. – Отвратительная неблагодарная личность!

Она достала пачку ментоловых сигарет и разложила по чашкам растворимый кофе, потом долила в чашки кипятку и кивнула Ирине – приступай, мол…

Ирина растворимый кофе не пила и курила крайне редко. Но сейчас был такой случай, когда ради дела можно было слегка поступиться собственным здоровьем. Хозяйка положила в свою чашку три ложки сахару, что на взгляд Ирины было многовато, особенно учитывая ее комплекцию.

«Вес-то у нее явно лишний, – подумала она, стараясь, чтобы эта мысль не отразилась на лице, – возможно, покойный Гранатов и любил полных блондинок, но кто поручится, что следующий ее начальник обладает теми же пристрастиями? Впрочем, у женщины сейчас трудный период, она так снимает стресс…»

– И говорить-то про эту Настю не хочется! – с чувством произнесла Лариса.

После этого она закурила сигарету, отхлебнула горячего кофе и рассказала Ирине все, что случилось в тот последний день перед отставкой ее покойного шефа.

Тот день не задался у Ларисы с самого утра. Выскочив из подъезда, она споткнулась о ведро с грязной водой, которое вредная дворничиха назло жильцам или просто по халатности оставила у порога. Вода расплескалась и забрызгала новый брючный костюм, который Лариса надела впервые. Костюм бирюзового цвета очень подходил к ее глазам, и она надеялась, что начальник вполне оценит ее старания быть красивой исключительно для него. И вот, с утра такая неприятность. .. Конечно, нечего было и думать идти на работу в грязных брюках, пришлось возвращаться. Она и так уже опаздывала, потому что долго вертелась перед зеркалом, так что пришлось, переодевшись, взять машину. Водитель попался неопытный, они застряли в пробке, и в результате Лариса опоздала на работу на сорок минут. И вместо ласкового взгляда от Николая Альбертовича получила легкий нагоняй. Ее начальник вообще-то был не в духе уже два дня – все из-за того проклятого автобуса. Чем, ну чем он виноват, если водитель не справился с управлением? Но Николай был расстроен – очевидно предчувствовал грядущие неприятности. Да еще все время звонил этот художник, прощелыга, как