| D'Artagnan left the hotel instead of going up at once to Kitty's chamber, as she endeavored to persuade him to do-and that for two reasons: the first, because by this means he should escape reproaches, recriminations, and prayers; the second, because he was not sorry to have an opportunity of reading his own thoughts and endeavoring, if possible, to fathom those of this woman. | Д'Артаньян вышел из особняка и не поднялся к Кэтти, несмотря на настойчивые мольбы девушки; он сделал это по двум причинам: чтобы избежать упреков, обвинений, просьб, а также чтобы немного сосредоточиться и разобраться в своих мыслях, а по возможности и в мыслях этой женщины. |
| What was most clear in the matter was that d'Artagnan loved Milady like a madman, and that she did not love him at all. | Единственное, что было ясно во всей этой истории, - это что д'Артаньян безумно любил миледи и что она совсем его не любила. |
| In an instant d'Artagnan perceived that the best way in which he could act would be to go home and write Milady a long letter, in which he would confess to her that he and de Wardes were, up to the present moment absolutely the same, and that consequently he could not undertake, without committing suicide, to kill the Comte de Wardes. | На секунду д'Артаньян понял, что лучшим выходом для него было бы вернуться домой, написать миледи длинное письмо и признаться, что он и де Вард были до сих пор одним и тем же лицом и что, следовательно, убийство де Варда было бы для него равносильно самоубийству. |
| But he also was spurred on by a ferocious desire of vengeance. He wished to subdue this woman in his own name; and as this vengeance appeared to him to have a certain sweetness in it, he could not make up his mind to renounce it. | Но и его тоже подстегивала свирепая жажда мести; ему хотелось еще раз обладать этой женщиной, уже под своим собственным именем, и, так как эта месть имела в его глазах известную сладость, он был не в силах от нее отказаться. |
| He walked six or seven times round the Place Royale, turning at every ten steps to look at the light in Milady's apartment, which was to be seen through the blinds. It was evident that this time the young woman was not in such haste to retire to her apartment as she had been the first. | Пять или шесть раз обошел он Королевскую площадь, оборачиваясь через каждые десять шагов, чтобы посмотреть на свет в комнатах миледи, проникавший сквозь жалюзи; сегодня миледи не так торопилась уйти в спальню, как в первый раз, это было очевидно. |
| At length the light disappeared. | Наконец свет погас. |
| With this light was extinguished the last irresolution in the heart of d'Artagnan. He recalled to his mind the details of the first night, and with a beating heart and a brain on fire he re-entered the hotel and flew toward Kitty's chamber. | Вместе с этим огоньком исчезли последние следы нерешительности в душе д'Артаньяна; ему припомнились подробности первой ночи, и с замирающим сердцем, с пылающим лицом он вошел в особняк и бросился в комнату Кэтти. |
| The poor girl, pale as death and trembling in all her limbs, wished to delay her lover; but Milady, with her ear on the watch, had heard the noise d'Artagnan had made, and opening the door, said, | Бледная как смерть, дрожа всем телом, Кэтти попыталась было удержать своего возлюбленного, но миледи, которая все время прислушивалась, услыхала, как вошел д'Артаньян, и отворила дверь. |
| "Come in." | - Войдите, - сказала она. |
| All this was of such incredible immodesty, of such monstrous effrontery, that d'Artagnan could scarcely believe what he saw or what he heard. | Все это было исполнено такого невероятного бесстыдства, такой чудовищной наглости, что д'Артаньян не мог поверить тому, что видел и слышал. |
| He imagined himself to be drawn into one of those fantastic intrigues one meets in dreams. | Ему казалось, что он стал действующим лицом одного из тех фантастических приключений, какие бывают только во сне. |