Почему бы оптом не прикупить хозяйственного инструмента, вёдер, тазов, кастрюль и прочих товаров, которые пригодятся моим подданным? Ещё можно накупить простых станков и запчастей, научить аборигенов ими пользоваться и организовать массовое производство. Что хорошо в оборудовании двадцать первого века — для его использования не нужны нейросети. А если покупать устаревшее, но рабочее оборудование двадцатого века, будет ещё лучше, там не нужны компьютеры. Если я начну ставить нейросети всем подданным, то разорюсь. Проще построить школы, больницы, распечатать учебники, привлечь крестьян с нейросетями в качестве учителей и начать подтягивать образовательный уровень части аборигенов до уровня людей двадцатого века.
Для начала будет достаточно семь-восемь классов образования, два-три года в производственно-техническом училище. Через десять-двенадцать лет я получу первое образованное поколение рабочих, учителей, медиков, военных и чиновников. Но детей на это время придётся или отрывать от семей, поскольку у дикарей принято их привлекать к трудовой деятельности, или придумать какое-то пособие для семей, чьи дети учатся. Допустим, придётся выдавать продуктовую пайку и одежду или выплачивать какое-то пособие.
То есть мне нужны будут продукты, одежда. Придётся строить шахты и заводы. Боюсь, тут миллиарда долларов не хватит. Тут сколько ресурсов ни вложи, всегда будет мало.
Итак, надо отметить в нейросети:
— В течение двадцати лет вывести население моего царства на технический уровень сороковых-пятидесятых годов двадцатого века.
— Установить строгий контроль за ключевыми фигурами и ввести ротацию кадров.
— Устроить переселение жителей завоёванных территорий, чтобы свести к минимуму возможные восстания.
— Построить качественные дороги.
— Создать собственную гвардию, которая будет подконтрольна лишь мне.
Глава 51
На следующий день я стал чувствовать себя гораздо лучше, тело ещё побаливало, но так, словно после серьёзной физической нагрузки. Такое ощущение, будто весь вчерашний день разгружал вагон с углём.
Сделав в мастерской спиннинг, катушку, плетёный шнур и воблеры, я отправился на рыбалку к ближайшей реке. Это была небольшая речушка, которая на карте родного мира называлась Лос-Анжелес. Калифорнийский климат был тёплым, не то, что в местах, где я встретил Тохопку. Вода протекала через пойму, течение было неравномерным, поэтому мне пришлось искать место, на котором воблер не будет сносить туда, куда не надо.
Уже с третьего заброса сильный удар клюнувшей рыбы заставил меня мобилизоваться. Фрикцион затрещал, удилище согнуло, но всё было изготовлено из прочных материалов, так что об этом можно было не переживать. Рыба весьма упорно сопротивлялась при вываживании, часто выскакивала из воды, дёргалась. Мне пришлось долго и упорно выводить её, чтобы не сорвалась. Целых пять минут пришлось бороться, но всё же я вывел её на берег. Добычей оказался крупный форелевый окунь, весом он был около семи килограммов — здоровенная трофейная рыба. Такой в российских водоёмах мне ловить не доводилось, опознать вид рыбы удалось лишь благодаря улучшенной памяти.
Азарт захватил меня с головой, и я продолжил рыбачить. Следующей добычей стал ещё один форелевый окунь на пять килограммов. Потом взялся голавль на пару килограммов, который на фоне предыдущих трофейных экземпляров смотрелся маленькой рыбкой. Следующая добыча оказалась вообще шикарной, я такой рыбы никогда не видел, но всё же опознал. Чавыча весом сорок два килограмма и длиной под полтора метра. Мне пришлось на протяжении двадцати минут выматывать её и аккуратно подводить к берегу. Эта была самая шикарная рыбалка в моей жизни. Но её пришлось прекратить, поскольку на нейросеть поступило сообщение о массовом выбывании должников.
Что за ерунда? За пару минут погибло семьдесят два носителя нейросетей, причём все они были элитными солдатами с бластерами и в защитной одежде. Нужно срочно выяснить, что с ними произошло.
Пришлось бросить спиннинг и связаться с Теуспой.
— Здравствуй, Алекс, — появилась улыбающаяся голограмма киммерийки.
— Привет, Теу. Что происходит? Почему наши солдаты с нейросетями мрут как мухи?
— Как мрут? — удивилась Теуспа.
В этот момент мне пришло сообщение о ещё семи пропавших сигналах. Я тут же вывел карту и нашёл место, откуда сигнал с нейросети поступал в последний раз.
— Вавилон! Мать их за ногу! Какого чёрта солдаты делают в Вавилоне? Там Линх, Дарий и вся сотня элитных воинов… Точнее, уже двадцать один, остальные погибли.
— Линх! — яростно прошипела Теуспа. — Гад! Сволочь! Да как он мог!
— То есть, ты тоже не знаешь, как он оказался в Шумере? В смысле, в столице царства Кардуниаш.
— Не знаю, но подозреваю, — нахмурилась Теуспа. — После захвата второго царства, Линх взял в жёны пять дочерей самых влиятельных аристократов. Он говорил, что привёл в подчинение местных солдат. Похоже, что он собрал воинов, к нему присоединился Дарий и наши лучшие воины, после чего они решили отправиться за трофеями в Кардунаиш.
— Туда далеко добираться. Похоже, что эти два жадных богатыря использовали для транспортировки войск челнок. И чего им не хватало? Ведь есть же несколько десятков молекулярных принтеров.
На нейросеть пришло очередное сообщение о потере пятнадцати контрактников.
— Минус пятнадцать… — тихо протянул я. — Как так? Какого чёрта там происходит? Кто способен убить обученных воинов с серьёзным оружием и защитой?
Ради ответа на этот вопрос я подключился к ближайшему спутнику. Навёлся на нейросеть Дария. Максимальное увеличение показался вид сверху, который навевал мысли о современном военном конфликте. В первую очередь бросались в глаза разрушенные кирпичные стены города, глиняные и тростниковые домики. Вокруг земля вдавлена, вероятно, всё это было порушено гравитационным захватом челнока. Под стенами всё в воронках от взрывов и в копоти, из зыбучего песка торчала оплавленная и покорёженная задняя часть челнока. Повсюду разбросаны тела, переломанные, окровавленные, обожжённые — всех их объединяла единая форма лесного камуфляжа. Около тысячи человек полегли перед стенами, кое-где валялись бластеры, но в основном арбалеты и мечи, которые споро собирали победители. Среди солдат Вавилона тоже было много жертв, в основном встречались тела с аккуратными прижжёнными ранениями от бластеров, но и попадались те, кого поразили арбалетные стрелы. До ближней схватки дело не дошло.
И кто победил такой отряд? Какие-то дикари в шерстяных туниках или в юбках, которые держались на двух широких ремнях, пересекающих грудь крест-накрест. Они были вооружены копьями и дротиками с бронзовыми и медными наконечниками. В качестве защиты у них выступали войлочные шапки, медные или бронзовые шлемы. У некоторых воинов были войлочные накидки и щиты, обитые медью и бронзовые топоры. Пять разрозненных фигур, судя по их виду, командиров, разительно отличались от остальных солдат. Каждый из них был одет в длинную тунику до пят, расшитую цветастыми узорами, на поясе висел сильноизогнутый меч, который был похож на большой слегка разогнутый серп, в руках у каждого из пятёрки было по посоху. На головах у них были бронзовые шлемы с отделкой золотом.
Откуда у дикарей артиллерия? У моих идиотов точно ничего подобного не было, если только они на производственном комплексе не распечатали что-то похожее. Но в таком случае мёртвыми лежали бы шумеры, а не воины Дария и Линха.
Кстати, последние сейчас гнали во весь опор коней, с ними были остатки выживших воинов, буквально горстка. Вместе с парой предводителей я насчитал шестьдесят девять человек.
— Как? — вопросила Теуспа, которой я транслировал картинку со спутника.
— Вот и мне интересно. Как можно было потерять такие деньги? Эти долбоящеры угробили больше восьми миллионов кредо! Костюмы, бластеры, нейросети, базы данных… У-у-у-у-у! Если у солдата сквозит в голове, пилоткой тут дырку не прикроешь, надо такого закручивать на все гайки…
— Что? — не поняла киммерийка.
— Я говорю, ты привела ко мне этих придурков, тебе решать их судьбу. Но вначале выжми из них всю информацию.
— Алекс, — поникла Теуспа, — Линх и Дарий сильные воины, но я понимаю твоё расстройство. Уничтожить лучшую часть войска… Я сама справлюсь с ними.
— Мне важно знать, кто и каким образом сумел победить их. Ну и за каким хреном они попёрлись в Шумер. Сейчас же вылетай и эвакуируй этих придурков, допроси всех выживших с полным пристрастием, после этого… Хм… Ну, ты знаешь, что делать с теми, кто нарушает приказы. Непредсказуемые, сильные и неподконтрольные, с преданными солдатами — такие люди не нужны ни одному правителю. Либо они станут слушаться каждого чиха ардара и его жены, либо…
Как будто про себя говорю. Вот так… Живёшь на одной стороне, думаешь, какие же плохие спецслужбы, пытаются меня убить. Обретая власть, мыслишь иными критериями. Приходит понимание действий представителей власти. Понимание, но не их приятие.
— Их кони могут бежать ещё несколько часов, а преследователи бегут на своих ногах, так что я успею их оттуда забрать, — задумчиво протянула Теуспа.
Разорвав соединение, я задумался. Как? Вот как такое возможно? Артиллерия ещё как-то укладывалась у меня в голове, ведь может быть у местных порох или что-то подобное. А вот оплавленный и покорёженный космический челнок, который рассчитан переносить невероятные нагрузки — это что-то из ряда вон выходящее. И откуда перед городом взялись зыбучие пески? В обычный песок челнок, конечно, погрузился бы, но не кабиной вниз на глубину в сорок метров!
Погрузив в бот улов, я полетел в сторону междуречья. Через спутники обнаружил небольшой отряд вавилонских воинов, который вырвался вперёд. Это было десять четырёхколёсных колесниц, запряжённых ослами, каждая из них везла трёх воинов, один управлял колесницей и подгонял ослов, двое были вооружены дротиками и топорами. Колесницы неслись не шибко быстро, максимум километров двадцать в час, что на треть ниже скорости коней, на которых скакали мои солдаты.