– Ты когда потеряла девственность?
– Не твоего ума дело, – отрезала Лин. – Есть хочешь? Завтракала?
Кара с воодушевлением обернулась:
– Поздно, да? В смысле, когда уже стыдно в этом признаваться? Почему? С тобой что, никто не хотел спать? Не стесняйся. Мне ты можешь рассказать все!
– Яблоки вот хорошие. Съешь яблоко!
Кара взяла яблоко, захлопнула дверцу и плюхнулась на стул.
– А с кем у папы был первый секс? С мамой, как думаешь?
– Не знаю.
Кара хитро, искоса посмотрела на нее, откусывая яблоко:
– Я планирую потерять девственность к концу следующего года.
– Неужели? Молодец.
Лин не особенно волновалась насчет Кары и секса. Девушка была крайне привередливой и легко выходила из себя даже по мелочам. Не далее как вчера вечером Майкл сказал за обедом: «Лин, я хочу тебя немного поэксплуатировать», и Кара просто взорвалась, закрыла лицо рукой и взяла с него торжественную клятву никогда и ни за что не говорить такие ужасные слова, как «поэксплуатировать».
Конечно, ей не может быть интересно что-то такое низменное, как пенис.
Лин открыла посудомоечную машину и начала споласкивать посуду, оставшуюся после завтрака. Из-за шокирующей новости об измене Дэна вчерашняя встреча с Кэт и Джеммой затянулась и продолжалась часа на три дольше, чем предполагалось. А это значило, что сегодняшний список дел удлинился. В половине шестого утра она была уже на ногах.
Дэн оказался ужасным обманщиком… Напомнить Майклу, что нужно позвонить его матери поздравить ее с днем рождения… Зачем Дэн во всем признался Кэт? Чего он этим добился?.. Если бы Мэдди поспала лишний часок, она бы лучше подготовилась к завтрашней встрече в кондитерской… Кэт может быть такой сумасбродной. Не повредит ли это их браку?.. По десять рождественских открыток ежедневно, начать сегодня же…
А за всеми этими мыслями зудело беспокойство, свербела давно похороненная тревога, которую она упорно отказывалась извлечь на свет.
– Я пообещаю себе это на Новый год, – гнула свое Кара, жуя яблоко. – Покончу с девственностью в будущем году. Отцу расскажешь?
– Хочешь, чтобы я об этом рассказала?
– Мне все равно.
– Отлично. Тебе не пора?
– Так что ты думаешь насчет того, что в этом году я потеряю девственность?
– Я думаю, это очень личное дело.
– Значит, думаешь, что можно. Вот подожди, я скажу отцу, что в следующем году потеряю девственность. Он будет рвать и метать.
– Я этого не говорила.
– Из всех своих любовников как бы ты оценила отца? У него, вообще-то, как – хорошо с этим делом? – Лицо Кары исказилось смесью отвращения и восхищения, и она продолжила: – Ну, хоть в первую десятку входит? А у тебя есть первая десятка? Сколько их у тебя было? Десять? Больше?
– Кара!
– Только не отвечай! Я представила, как вы с отцом занимались сексом. Это ужасно! Меня сейчас стошнит. Ой, не могу выкинуть это из головы! Это отвратительно!
В этот момент в кухню неуверенной походкой вошло маленькое создание в розовой пижаме, прикладываясь к пустой бутылочке, словно алкаш ангельского вида, и произнесло:
– Привет…
Лин чуть не выронила тарелку из рук:
– Мэдди!
– Привет! – Мэдди бросила снисходительный взгляд на мать и тут же обернулась к Каре, умоляюще посмотрела на нее и протянула свою бутылочку, как будто приносила дар богине.
Кара любезно приняла бутылочку и спросила:
– Она что, научилась вылезать из кровати?
– Похоже на то, – ответила Лин, ошеломленная мыслью, что теперь ей придется приспосабливаться к новому миру, в котором Мэдди уже не будет пребывать в безопасном прямоугольнике кроватки.
Одновременно зазвонил телефон и постучали в дверь.
– Присмотри за ней, пожалуйста, – попросила Лин.
– Извини. – Кара поднялась со стула и вернула бутылочку Мэдди. – Я и правда в школу опаздываю. – Она беззаботно взъерошила темные курчавые волосы Мэдди и сказала: – Пока-пока, моя сладкая!
Нижняя губа Мэдди задрожала. Она швырнула на пол свою бутылочку.
Лин взяла с лавки яблоко, не доеденное Карой, кинула его в мусор, взяла Мэдди на руки и пошла к входной двери.
– Кара, Кара… – жалобно повторяла Мэдди.
– Я знаю, что ты хочешь сказать, дорогая, – сказала Лин, прижимая к себе маленькое извивающееся тельце.
От кого: ЛинКому: МайклуТема: Скорее домойНу и денек! Обе твои дочки сводят меня с ума.P.S. С кем ты потерял девственность?P.P.S. Купи молока и приманку для тараканов.От кого: МайклКому: ЛинТема: ХорошоДома буду самое позднее в полседьмого.Рыба с картошкой на пляже – нормальная компенсация за дочек?Потерял девственность с Джейн Бруэр по дороге домой из кино после «Звездных войн». Сила была на моей стороне! ХА!P.S. Зачем тебе это?Несколькими часами позже, далеко за полночь, Майкл нежно поцеловал ее и спросил:
– Ты ведь кончила?
– Конечно, – отозвалась Лин. – Давно уже. – Она пошевелилась и прошептала одними губами: – Ох…
– Извини. – Он со вздохом перекатился на спину и потянулся к тумбочке за стаканом воды. – Лично мне нет никакой нужды снимать случайных женщин в баре.
– Майкл!
– Это чтобы ты знала, что со мной ты в полной безопасности, милая.
– Вот спасибо-то! Ты настоящий свинтус-шовинист.
Он поставил стакан на место и, удовлетворенно заурчав, натянул на себя одеяло и устроился поудобнее, обняв жену.
После секса он всегда становился оживленным.
– Кэт в отчаянии, – сказала Лин.
– Ммм…
– Не очень-то ты ей сочувствуешь!
– Твоя сестра может быть настоящей стервой.
– Я тоже.
– Нет, ты нет.
– Мы совершенно одинаковые. Ты забыл?
– Забыл. Ты моя любимая маленькая Лин…
С этими словами он откинул ее волосы в сторону, чтобы они не щекотали ему лицо, поцеловал в лопатку и через несколько секунд спокойно захрапел.
Секс с мужем. Пункт выполнен.
«А я лично так не считаю», – подумала она.
Нельзя было позволять Майклу называть Кэт стервой. Прежде всего потому, что она ею не была, а главное, сама Кэт ни за что никому не позволила бы сказать хоть одно плохое слово о сестрах. Сама она могла наговорить кучу гадостей, но никому другому это не позволялось, даже Дэну, даже в их собственной спальне. В несокрушимой верности Кэт Лин могла бы поклясться под присягой.
В школьные годы Кэт была среди них троих настоящим головорезом. Когда им исполнилось семь лет, Джош Десуза пустил о Джемме чудовищную сплетню. А именно: что она показала ему свои трусы. Слух был чистой правдой. Он задразнил ее, твердя, что она не носит трусов. «Ношу!» – вскричала обиженная до глубины души Джемма. «Тогда покажи!» – потребовал он. Когда об этом услышала Кэт, она побагровела от ярости. Заметив Джоша на игровой площадке, Кэт подошла к нему и врезала ему головой со всего размаху. Потом Кэт призналась, что ей самой было страшно больно, но она не плакала – разве что самую малость, и то когда вернулась домой и заметила красное пятно у себя на лбу.
Даже теперь, когда им перевалило за тридцать, Кэт все так же была готова всегда и везде защищать своих сестер, часто без особой нужды. Так, например, когда совсем недавно они с Лин вместе обедали, Кэт спросила:
– Ты, случайно, не заказывала салат? – и тут же принялась вопить на весь ресторан: – Эй! Моей сестре салат не принесли!
– Я и сама в состоянии спросить, – пробубнила тогда Лин.
«Моей сестре»… Кэт и не заметила, с какой гордостью произнесла это. Пусть даже потом она повторяла этой самой «своей сестре», что она полная идиотка, если заказывает салат из бокончини, потому что каждому известно: это все равно что жевать резину.
– Я хочу рассказать вам… – сказала она им тогда в пабе, но они все уже поняли по ее скорбному лицу, которое приметили с противоположного конца зала.
И тут Лин неожиданно провалилась в глубокий сон.
Голос был приторным до зубовного скрежета: «Лин! Это Джорджина! Как поживаешь, милая?» У Лин заныло в животе. Она зажала трубку плечом и произнесла:
– Здравствуй, Джорджина! А у тебя как дела?
Она в это время была в ванной: раздевала Мэдди, которая всего за пять минут умудрилась размазать по себе целую банку пасты «Веджимайт» и теперь возмущалась, что ее труд не оценили по достоинству.
Только один человек мог оставить открытой банку «Веджимайта» на полу гостиной – Кара, дочь Джорджины.
– Честно говоря, Лин, я возмущена.
Мэдди почувствовала, что мать утратила бдительность, вывернулась из ее рук и убежала из ванной, злорадно хихикая.
– Чем именно?
Лин закрыла краны и пошла за Мэдди. Сестры говорили, что за неудачный первый брак своего мужа приходится расплачиваться Лин: можно сказать, она растит его дочь, предоставив той полную свободу во всем. А мать Кары тем временем успела удачно выйти замуж за отличного парня, очень похожего на Брэда Питта, хотя, по слухам, была адски мстительной и заслужила то, что мужа у нее увели прямо из-под носа.
Но Лин по-прежнему считала Джорджину пострадавшей стороной и ни разу не отклонилась от своей роли в этих донельзя цивилизованных, совершенно взрослых разговорах и даже не пробовала прибегнуть к одной из четырех основных техник, применяемых в случае пассивно-агрессивного поведения.
– Кара очень расстроена, – сказала Джорджина. – Я удивлена, что Майкл ей это разрешил, удивлена, правда. При всем уважении к тебе, Лин, ты меня тоже удивила!
– О чем это ты? – спросила Лин, глядя, как Мэдди подняла с пола любимую майку Кары и любовно прижала ее к своему перепачканному «Веджимайтом» животу. Ее действительно ничем нельзя было остановить.