— Такова воля царя-батюшки, ты знаешь, чем карается неповиновение. Хочешь провалить всё наше дело и снова сидеть в девках? — нахмурилась девушка, откинув тяжёлую темную косу с груди.
— Почему мы об этом не знали? Можно было подготовиться заранее! — не унималась Марфа, но Ольга только шикнула на неё.
— Дурная, мы пообещали об этом не болтать, так что слушай меня!
Младшая замолчала в благоговейном трепете смотря на старшую подругу.
— Мы наймём лучших мастеров лавок Царьграда, они не посмеют отказать в помощи будущим царицам. Пусть сделают за нас всю тяжёлую работу, а нам останется только хорошо к пиру нарядиться. Кого бы ни нашёл Иван, она не сможет соперничать с нами!
— Это ты хорошо придумала. — похвалила младшая, заметно повеселев. Она с роду в руки ничего тяжелее крынки молока не брала, а в сторону рукоделия и вовсе кидала неодобрительные взгляды. Вдруг ещё палец иглой поранишь? Больно надо! Марфа верила, что и без этого полна талантов и наделена матушкой-природой писанной красотой. — Думаешь, царь даст благословение нам обеим?
— Попросим мастеров сделать что-то похожее, тогда у царя не останется выбора, ведь в остальном мы друг другу не уступаем.
— Будь, по-твоему, Ольга. — согласилась девушка.
— Отправим слуг найти мастеров, иначе нас могут заподозрить в жульничестве. — рассудила старшая. — Выбери того, кто меньше всего болтать будет, ежели нет таких, то мой доверенный в одиночку справится.
— Есть у меня один служка на примете, всё ради меня сделает! — Марфа лучезарно улыбнулась.
— Ты с ним осторожнее, мало ли что! Недолго осталось тебе в девках сидеть. — строго предупредила Ольга, зная, что у подруги вечно ветер в голове гуляет.
— Не переживай, милая, я знаю. — отмахнулась от её наставлений Марфа. — А что насчёт невесты Ивана говорят? Ты слышала что-нибудь из царского терема?
Ольга покачала головой:
— Один служка вчера видел Ивана-царевича поздним вечером, говорит, что один он вернулся.
— Может, не сыскал никого на тех болотах?
— А может, позже придёт. — пожала плечами дочка казначея. — Впрочем та болотная девчонка нам не соперница! Кем бы она ни была.
Марфа гордо улыбнулась:
— Разумеется! Все знают, что мы с тобой первые красавицы!
— А теперь иди и не болтай никому. — вновь наказала Ольга. — Времени мало, а дел ещё невпроворот.
— Ладно-ладно! Увидимся завтра, сестрёнка. — попрощалась с подругой Марфа и направилась в свой терем, оставалось уговорить Прокофия выполнить её нехитрую просьбу.
Ольга нахмурилась, ей не нравилось то, как беспечно себя ведёт Марфа, впрочем, отчаянно верила, что серьёзный царевич Сергей сможет оградить её от любой напасти. К своему объявившемуся жениху Василию, девушка никакой нежности не питала. Слухи разные ходили о нём, вплоть до того, что по Царьграду уже разгуливают его незаконнорождённые дети от других девиц, которые решили разделить ложе с царским сыном. Если бы Ольга действительно хотела быть любимой женой, то более серьёзно отнеслась бы к похождениям будущего супруга. Но её волновало лишь то, что, взойдя на престол, царевичу быстро опостылят царские дела, а кто как не верная супруга рядом будет принимать все решения за него? А она не сомневалась в том, что в итоге править будет Василий, ведь Сергей точно сгинет где-нибудь в очередном военном походе.
Она обязательно одержит победу в этом состязании, а после перед Марфой сделает вид, что всё случайно так получилось. Девушка вызвала своего самого верного слугу и, вручив ему увесистую калиту с монетами, наказала пойти к лучшему золотых дел мастеру, который за ночь мог бы выполнить сложный заказ. Царское благословение уже было у неё в кармане.
За длинными столами, ломившимися от яств да сладкого мёда, чинно расселись бояре и дворяне, сухо справляясь о здоровье друг друга, делая вид, что им совершенно не интересны пустые сплетни о чужой жизни, хоть и обожали после их как следует обмусолить, промывая косточки недругам за их спинами. За отдельным столом расположились по лавкам воеводы, готовые встречать своего обожаемого старшего царевича общим гомоном. Их настроение было заметно веселее, чем у напыщенных бояр, не успел пир начаться, а кто-то уже еле сидел на месте, то и дело валясь под лавку из-за выпитого мёда, и заботливо усаженный коллегами по службе обратно перед очередной полной чаркой.
Воздух в помещении словно вибрировал от ожидания, каждого из собравшихся распирало любопытство, которое никто даже не пытался скрыть. Часто можно было услышать рассуждение того или иного человека на вопрос «Как же покажут себя молодые невесты?», но пока они могли лишь догадываться о том, что их ожидает сегодня. Царь восседал на резном троне во главе стоящих стройным квадратом столов. По обеим сторонам от отца разместились его сыновья. Несмотря на то, что все были одеты по-праздничному, и каждый пытался перещеголять другого, царевичи всё равно выделялись из толпы, словно исходила от них особая, невидимая глазу сила.
Подле старших братьев находились их будущие жёны, одна краше другой, их довольные улыбки так и светились на лицах. Как и ожидалось, царские невесты облачились в самые лучшие сарафаны, дорогие мониста украшали лебединые шеи, шелковистые волосы были аккуратно заплетены в длинные косы, а головы венчали усыпанные самоцветами дорогие кокошники. Младший находился в позорном одиночестве, что не упустил подметить средний, насмешливо напомнив Ивану, что всем интересно посмотреть на его ненаглядную кикимору, царевич на это только отшутился: «Ты, братец, только про мою суженую и говоришь, небось завидуешь?». Василий побагровел, но Сергей тут же осадил его холодным взглядом, ему не хотелось разнимать этих двоих при честном народе.
Царь тоже порой обеспокоенно поглядывал на младшего сына, перед пиром тот подошёл к нему с повинной: невеста ещё была не готова к празднику и прибудет, как только закончит сборы. Берендей терпеливо ждал, смотря забавные выступления приглашённых скоморохов, которые, впрочем, быстро надоели старику, и не мудрено, сколько уже раз он видел это нелепое действие? Коротая время за перемешиванием еды в тарелке, ибо кусок в горло не лез, да и руки начали трястись — хворь очень невовремя напомнила о себе, сильно раздраконенная внутренним беспокойством. Царь старался унять свои переживания за младшего сына, поскольку с утра ему доложили о том, что невесту Ивана так никто и не видел, хотя избранницы старших царевичей сразу объявились в тереме выразить почтение царю.
Через какое-то время Берендей сжал руку в кулаке, постаравшись унять постоянную дрожь и начал было подниматься с трона, чтобы представить сыновьих невест, поскольку время уже поджимало, и он не мог целую вечность ждать объявится ли невеста младшего сына, однако так и застыл, слушая нарастающий в воздухе перезвон колокольчиков. Зал словно наполнился прекрасной музыкой, от которой все присутствующие застыли в недоумении, прислушиваясь к внезапно появившимся звукам, лишь гадая, что сейчас произойдёт. Некоторые повскакивали с мест, бросившись к распахнутым окнам, дабы своими глазами поглядеть на источник звука.
И только Иван-царевич спокойно поднялся с места, предупреждённый ранее Василисой, он совсем не удивился происходящему, лишь по лицу пробежало выражение заметного облегчения, когда он взглянул на отца:
— Простите за шум да гам, царь-батюшка! Это Василиса моя на пир приехала.
С этими словами он вышел из-за стола и, не дожидаясь позволения отца, выскочил из терема. Он в аккурат успел, чтобы подать руку спускающейся из роскошной повозки, запряжённой тройкой белоснежных скакунов, Василисе. Взглянув на невесту, юноша потерял дар речи от того, насколько та была прекрасна, словно красоту её писало само солнце, а узоры на платье ткали тысячи звёзд на широком небосклоне.
— Надеюсь, я выгляжу достаточно хорошо для встречи с твоим отцом? — улыбнулась девушка, откинув с плеча длинную русую косу.
Иван смог только кивнуть в знак подтверждения, всё ещё не находя слов для приветствия, напрочь ослеплённый её красотой. Он провёл Василису в зал, где любопытные гости уже отложили трапезу, чтобы поприветствовать молодую царевну, а скоморохи поспешно убрались восвояси, дабы не мельтешить перед царскими очами, которые вовсю были заняты разглядыванием вошедшей пары.
— Позволь представить тебе батюшка, невесту мою, Василису Прекрасную!
Молодые отвесили глубокий поклон самодержцу.
— Рад, наконец, узнать тебя, Василиса. — царь с нескрываемым любопытством рассматривал её как и все присутствующие, сомнения, наконец, отпустили отцовское сердце.
— Простите за задержку, царь-батюшка, для меня честь присутствовать на вашем пиру. — ещё раз поклонилась она.
— Ежели теперь все в сборе! — довольно улыбнулся он, и преодолевая сильную тряску, осторожно поднялся с трона. — Просим невестушек представить на суд людской, как хорошо они справились с моим наказом.
Марфа и Ольга встали со своих мест, подойдя к стоящей прямо напротив царского трона Василисе, в руках у них были резные ларцы ручной работы, заботливо поднесённые верными служками. Иван вернулся к братьям, которые остались наблюдать за происходящим со своих мест подле отца, Василий молчал, во все глаза таращась на невесту младшего брата, а Сергея больше беспокоило, что приготовила отцу его будущая супруга.
— Начнём, с тебя, Марфа Николаевна!
Невеста старшего царевича вышла вперед, к ней подбежали служки, взяв ларец из белых ручек, открывая и поддерживая его так, чтобы царь мог видеть находящееся внутри великолепие.
— Здрав будь, царь-батюшка. — Марфа уважительно поклонилась, а затем вынула из открытого ларца сотканный пояс, поднеся его царю. — Это мой дар тебе.
Царь придирчиво рассмотрел пояс и довольно улыбнулся:
— Хорошо ты с заданием справилась! Будет чем ночную рубаху подвязывать!
По залу пробежал весёлый шепоток. Берендей был человеком, который хвалит только за дело, а обычный пояс, второпях сотканный мастером с царского рынка, точно не был её достоин.