Он снова улыбнулся, и Лора почувствовала, как внутри разлилось тепло. Уже очень давно она не ощущала себя так комфортно, не испытывала надежды. Хотя камин находился в добрых пятнадцати футах, на лбу Дайера повисла капелька пота. Лоре понравилось, что он так остро реагирует на жару.
— Что еще расскажешь? — спросил он. — Ты ведь явно сообразительнее меня. Существует ли «мистер Лора»?
Рик тем временем топтался поблизости у бильярдного стола и усердно натирал мелом кий. Майрон, пошатываясь, покинул забегаловку и побрел к дому, где его ожидал традиционный вечерний град упреков от сожительницы Кэти. Так что Рик остался в одиночестве и теперь тратил последние четвертаки, отрабатывая хитрые удары на бильярде. Когда с отцом Лоры приключился последний сердечный приступ, она стала работать в баре по уик-эндам, и Рик взял за правило околачиваться в «Пристанище» до закрытия.
На бильярдном столе с громким щелчком стукнулись друг о друга шары, и Рик сердечно поздравил себя с удачным ударом.
Лора наклонилась и понизила голос:
— Так получилось, что я вышла замуж не по любви, а ради поддержания семейной традиции. Я тогда только-только окончила школу, а «мистер Лора» как раз выпустился из академии. Ты ведь, наверное, знаешь, какие три вещи получаешь первым делом, когда становишься тюремным надзирателем.
— Машина, дубинка и развод, — ответил Брайан.
— Тем не менее мы сумели протянуть два года. Ну а с тех пор я одинокая девушка.
— Не такая уж и одинокая, — вмешался Рик.
Склонившись над бильярдным столом, он уставился на тринадцатый шар, который после удара с тремя отскоками не захотел залетать в угловую лузу.
— Спасибо тебе, Спайк, — поблагодарила Лора.
Рик что-то пробурчал и снова принялся натирать кий мелом.
— А что это за татуировка? — осведомилась Лора, приложив ладонь к уже изрядно выцветшему рисунку на предплечье Брайана.
Тот от неожиданности чуть отдернул руку. Кожа у него была теплая и мягкая, и от прикосновения к ней Лора испытала необъяснимый трепет.
Кий за ее спиной со стуком ударился о выцветший вельвет бильярдного стола.
— Заколебало все, — выругался Рик.
Затем звякнул колокольчик, в помещение на миг ворвался вой ветра, и входная дверь с шумом захлопнулась. Лора и Брайан остались одни.
— Так как насчет татуировки? — повторила она вопрос, проводя большим пальцем по талии наколотой женщины.
— Не помню, откуда она у меня.
— Хм, похоже на морские байки.
— Не совсем так.
Брайан отвел взгляд и крепче сжал губы. Лора почувствовала, что за его внешним спокойствием скрываются печаль и гнев.
— Это случилось во время восьмидневной пьянки…
— После чего? — тихим и чуть хрипловатым голосом уточнила Лора, уже опасаясь, как бы не пришлось раскаяться в излишнем любопытстве.
— Жена. Она была на третьем месяце. Пьяный водитель… Я любил ее еще со старших классов, и она стоила того. Мы были вместе уже четыре года, отношения стали ухудшаться, хотя я все равно любил ее. И мы решили завести ребенка, дети ведь сближают. — Брайан опрокинул в рот бутылку, но она оказалась пустой. — Вот такая грустная история. Как раз то, что надо для такого местечка.
Рука Лоры все еще оставалась на его предплечье, и теперь убирать ее казалось как-то неудобно. И потом, Лоре просто нравилось это единение, нравилось ощущать его кожу под ладонью. Оба немного вспотели, их пот перемешался. Лора попыталась подобрать слова, которые не прозвучали бы в данной ситуации банально. Она подумала о неродившемся ребенке, о скрежете металла, о легкой хромоте Брайана.
— Как ты отошел от всего этого?
— А я отошел? — Дайер рассмеялся так, будто ему и в самом деле было весело. — Много времени я провел словно в тумане, а когда немного оклемался, то поступил в академию. После такой трагедии для человека возможны два пути, и грань между ними… — Он приблизил большой и указательный пальцы на расстояние в четверть дюйма. — Я надеялся, что строгий порядок поможет мне собраться, и я оказался прав. Вот и живу в соответствии со строгим порядком. Я работаю с парнями, которые паркуются у здания тюряги, но устанавливают на рули своих автомобилей противоугонные штыри. Один из этих парней — Коннер, знаешь такого?
— Конечно, я знаю Коннера.
— Так он приделал к контейнеру, в котором носит завтрак, петлю для маленького замочка. Вот так-то.
— Похоже, он нормальный малый.
— Это все чертова паранойя. Но вот что я скажу. Разрази меня гром, если мне не нравится моя служба. Все углы прямые. По сигналам можно выставлять часы. Уверен, однажды я махну куда-нибудь в теплые края. Но клянусь, мне всего этого будет не хватать. Это как… как броня.
— И ты нуждался в броне.
— Да, — согласился Брайан, — нуждался.
Лора вдруг обнаружила, что наклонилась к нему совсем близко — расстояние между их головами не превышало фута. Дайер говорил так тихо и спокойно, что ее буквально тянуло к нему. Было мгновение, когда Лора подумала: еще немного — и их губы встретятся. Его подавленное состояние было сопоставимо с ее собственным грузом разочарования. Единственный ребенок, выросший без матери посреди унылой, холодной равнины, она пыталась вырваться отсюда, пыталась даже перебраться в Детройт, но потом случился ранний брак, быстро окончившийся разводом, и Лора осталась, чувствуя себя подстреленной уткой, завязшей в трясине. За минувшие двадцать лет она так и не нашла в себе силы что-то изменить.
Однажды она побывала во Флориде — вместе со Сью-Энн они посетили «Диснейуорлд». Но вот чтобы начать совершенно новую жизнь — нет, об этом не было и речи. Она безвылазно сидела в отцовском доме, исключая то недолгое время, что была замужем. Да и тогда она отдалилась от родного очага едва ли на десяток миль. Лет пятнадцать минуло с тех пор, да. Так она и проводила все эти годы: перешучивалась в баре с дальнобойщиками, нюхала кокаин с тюремными надзирателями и периодически, когда хотелось тепла и ласки, заваливалась с кем-то из них в постель. Как следствие такого неблагоразумного поведения — смешки украдкой в церкви и обвиняющие взгляды со стороны отца. На папу в последнее время вообще было страшно смотреть; подергивающаяся левая щека и белая пленка на губах вызывали у Лоры безотчетный ужас. Ее, конечно, очень уязвлял этот шепоток за спиной, предваряющий ее появление и несущийся следом, но она давно уже для себя решила, что будет всеми возможными способами находить средства к существованию — и плевать на мнение окружающих.
Впрочем, у Лоры имелись некоторые сбережения, уже несколько лет она откладывала деньги в надежде, что они, возможно, помогут ей убраться из Аппер-Риджуэя или, по крайней мере, из отчего дома. А может даже — правда, она боялась лишний раз подумать об этом, — у нее получится завести семью. Но как любил повторять отец, ее радар сломался. Лора видела в мужчинах только то, что хотела, а в последнее время иногда даже этого не видела.
Брайан оперся локтем на стойку и поднес руку к ее щеке (какая же у него теплая кожа!). Лора погрузила подбородок в его сложенную чашечкой ладонь, и в эту самую секунду их идиллию грубо нарушили. Дверь с грохотом распахнулась, в помещение ворвался мужчина с пистолетом и заорал, так широко раскрывая рот, что на стойку полетели брызги слюны:
— Сейф! Здесь точно есть сейф! Открывайте его, на хрен, немедленно!
Лора отпрянула к стеклянным полкам; бутылка ликера «Трипл-сек» упала на пол, пару раз подпрыгнула и завертелась. Брайан, словно ничего не случилось, спокойно сидел на стуле и смотрел прямо перед собой, положив руки на стойку, чтобы налетчик мог их видеть. Такое хладнокровное поведение свидетельствовало об определенном опыте в подобных делах. Взгляд его был прикован к висящему на стене зеркалу, кажется, он следил за каждым движением неизвестного.
Одет налетчик был весьма своеобразно: несколько напяленных друг на друга футболок с длинными рукавами. Мокрые от снега и пота тонкие светлые волосы облепили череп. Дрожащей рукой он вытащил из кармана бежевый кубик размером с кредитку, по виду напоминающий пластилин, и уставился Лоре прямо в глаза.
— Давай пошевеливайся, сука. — Он ткнул стволом пистолета в плечо Брайана. — А ты встань возле…
Внезапно Брайан развернулся на стуле и ударил мужчину кулаком в живот. Тот сложился пополам, и одновременно раздался выстрел. Брайан застонал и качнулся вперед.
Шаркающей походкой налетчик направился к двери, хрипло крича:
— Черт возьми! Черт! Ты тупой идиот!
Звякнул колокольчик; в помещение ворвался ледяной ветер. Налетчик скрылся.
Лора посмотрела на Дайера. Тот, скрипя зубами, стащил с себя ботинок и швырнул в горящий камин. Затем с противным хлюпаньем стянул носок, весь пропитавшийся кровью, и отправил туда же.
Пуля попала во внешнюю сторону правой ступни в паре дюймов от мизинца. Лора, шокированная произошедшим, едва могла пошевелиться. На глазах у нее выступили слезы. Приятный, успокаивающий запах дыма защекотал ноздри и еще сильнее затуманил зрение.
— Ты в порядке, — неуверенно, но в то же время и с некоторым облегчением пробормотала Лора. — Ты в порядке.
— Все хорошо. Так, слегка задело.
— Я перевяжу тебя и потом отвезу в больницу. У меня есть аптечка…
— Сначала запри дверь. И выгляни на стоянку, убедись, что он уехал.
Закрыв дверь, Лора отогнула уголок жалюзи на окне. Шоссе казалось еле различимой белой полосой. Пустую парковку окаймляли огромные сугробы, за которыми смутно виднелись заснеженные стволы елей. Лоре пришлось вплотную прижать лицо к стеклу, чтобы разглядеть белый «субару» на обочине дороги. Свет передних фар пытался пробиться сквозь снегопад. Несмотря на плохую видимость, Лора была уверена, что в автомобиле никого нет.
— Никого. Но у дороги стоит машина. С включенными фарами.
— Наверняка его. Здесь больше ни души. А пешком он далеко не уйдет.
— Может, он спрятался в ней. Или скрывается за деревьями.
— Позвони девять-один-один.