— Вэл! — рявкнула Джинни.
Та резко умолкла.
— Притворяться?.. — подтолкнула ее Ханна. — Что вы хотели сказать?
— Просто… В общем, я и в самом деле ни во что такое не верю, — ответила Вэл.
На мгновение воцарилась тишина. Затем заговорил Бернард:
— А ваша тетя знала об этом, когда сказала, что хочет сделать вас партнером в интернет-магазине?
— Конечно, — кивнула Вэл. — Я не изображаю из себя того, кем не являюсь. Она сказала, что, по ее мнению, я и вправду могла бы помочь с деловой стороной этого магазина.
— Разве это не задача Софии?
Вэл пожала плечами.
— Я не знаю.
— Знала ли София, что ее мать планировала…
— Давайте только не будем переводить стрелки на Софию, — сердито вмешалась Джинни.
— Мы просто пытаемся прояснить все факты, миссис Мьюн.
Джинни презрительно фыркнула. Она была явно не в восторге от Бернарда.
Ханна прочистила горло.
— Ваша сестра не казалась взволнованной в последнее время? Ничто ее не беспокоило?
— Насколько я знаю, нет. — Джинни нахмурилась. — Она казалась нормальной.
— Вы знали, что она купила пистолет?
Джинни вздрогнула.
— Пистолет? Не смешите меня.
— И что тут смешного?
— Жаклин ненавидела насилие и ненавидела оружие. Она постоянно пыталась убедить людей по соседству прекратить носить при себе оружие. Она никогда не купила бы пистолет.
— Даже если б опасалась за собственную жизнь?
— С чего бы это ей было опасаться за собственную жизнь?
— Это вы мне скажите. Были ли у нее какие-нибудь недоброжелатели? Не ввязывалась ли она в какие-нибудь противостояния, о которых вам известно?
— Нет, — ответила Джинни.
Вэл прокашлялась.
— Вообще-то, была одна странная женщина… Лоретта вроде ее звали. Она тоже утверждала, будто является экстрасенсом. И она стала немного агрессивной из-за того, что тетя Жаклин якобы переманивала у нее клиентов.
— Ну а кроме нее? — спросил Бернард. Он сильно сомневался, что Лоретта могла иметь какое-то отношение к убийству Жаклин Мьюн.
— Да вроде больше никого, — сказала Джинни. — Но в этом районе полно всяких бандюков. Наверное, это кто-то из наркоторговцев, которые там околачиваются.
Ханна посмотрела на Бернарда, который пожал плечами. Они встали.
— Не исключено, что мы еще раз к вам заглянем, если у нас возникнут дополнительные вопросы, — сказала Ханна.
— Не сказала бы, что буду ждать затаив дыхание, — пробормотала Джинни. Вэл закатила глаза.
Солнце уже садилось, когда они вышли из дома. Бернард последовал за Ханной к машине.
— Как думаешь, что именно Вэл хотела нам сказать? — спросила Ханна, когда они уселись в нее.
— Что-то насчет дочери Жаклин, Софии, — ответил Бернард. — Я так и не понял. Вообще-то весь этот магазинный бизнес представляется мне довольно сомнительным. Наверное, стоит попробовать еще разок пообщаться с Софией. Расспросить ее про этот магазин и насчет их новой партнерши.
— Пожалуй, — кивнула Ханна. — Не хочешь вернуться в отдел? Можем вместе оформить белую доску по этому убийству.
— Думаю, поеду-ка я лучше домой — может, проведу оттуда кое-какие исследования и хотя бы пяток минут пообщаюсь со своими детишками, пока они еще не залегли спать, — ответил Бернард.
— Тогда ладно, — сказала Ханна. — Поехали.
Как только Бернард вошел в дверь, его дочь Джина бросилась к нему с криком:
— Папа, папа!
На ней был ее балетный наряд, пара крылышек феи и плавательные очки ее брата. Он подхватил ее на руки и поднял над головой.
— И кто эта прекрасная сказочная принцесса? — умильно поинтересовался он.
— Я не сказочная принцесса, — обиженно отозвалась она, явно потрясенная его дремучим невежеством. — Я королева пикси-птиц!
— Королева пикси-птиц… Ну да, точно. — Бернард прошел в комнату.
— Джина! — крикнула Кармен. — Возвращайся к столу и доешь свою еду!
— Эта еда вонючая! Это какашки! — завопила Джина в ответ. Рори, младший сын Бернарда, радостно расхохотался. Обрадованная таким обожанием своего верного поклонника, Джина добавила: — Это писи-миси.
За этой остроумной репликой последовал еще один неудержимый смех.
— Джина! — сердито рявкнула Кармен. — Мы не говорим такие вещи о еде.
Джина посмотрела на нее, а потом на Бернарда, который попытался напустить на себя как можно более суровый вид.
— Эта еда мне не по вкусу, — наконец произнесла она, повторяя фразу, которой ее неоднократно учили.
— Съешь еще пять кусочков, а потом папа искупает тебя.
— Папе вообще-то надо еще поработать… — начал было Бернард.
— Папа искупает тебя, — еще раз повторила Кармен, стиснув зубы. Голос ее был натянут, как скрипичная струна, за чем явно стояло напряжение от недосыпа и кошмарного дня.
Бернард мудро решил, что убийцы из Гленмор-Парка вполне могут подождать, пока дети не уснут.
— Еще пять кусочков, и тогда папа искупает тебя, — сказал он Джине.
Джина запихнула себе в рот сразу пять кусочков омлета со своей тарелки, едва не подавившись.
Пока Кармен спасала ей жизнь, Бернард улыбнулся своему старшему сыну Тому.
— Ну, как прошел твой день? — спросил он у девятилетнего мальчишки.
— Нормально, — ответил сын, пожав плечами.
— Как дела в школе?
— Нормально.
— На дом чего-нибудь задали?
— Нет.
— Видел что-нибудь интересное по телику?
— Нет.
Бернард вздохнул. И, наконец, с трепетом в сердце спросил:
— Ну а с покемонами есть сегодня какие-то успехи?
— О, вау, я поймал сегодня две Раттаты, так что у меня хватило конфет, чтобы превратить одну из моих Раттат в Ратикейта, и я почти поймал Пикачу, но у меня не вышло, а вот у Кайла уже есть два Пикачу, и он сказал, что поймал второго в Баттермир-парке, а еще сказал, что, может, его папка отвезет нас в Баттермир-парк на этих выходных, чтобы попробовать поймать еще одного Пикачу, что было бы круто, даже если у меня будет только один, а потом я ходил в спортзал — помнишь, я тебе про него рассказывал? Тот, что в самом конце квартала, и у моего Пиджи было сто семьдесят четыре бэ-эс, так что я побил одного из Раттат Кайла, что было круто, потому как Кайл обычно выигрывает…
Сын продолжал сыпать этой своей тарабарщиной в адрес Бернарда, который лишь кивал, время от времени вставляя «Ого!» или «Правда?». Его мысли уже вернулись обратно к делу, к семье экстрасенсов и насильственной смерти, которая вторглась в их жизнь.
— Джина, наверх с папой! — распорядилась Кармен. — Том, ты тоже, мне нужно все это убрать.
Имелся в виду адский ландшафт из разбросанных и размазанных остатков еды на обеденном столе.
Бернард отнес Джину наверх, наполнил ванну. Затем последовали обязательные переговоры относительно мытья волос.
— Нет! — отрезала Джина.
— Тебе нужно вымыть голову, милая.
— Она чистая.
— Я вижу на ней сыр и песок!
— Нет, не видишь.
— Я быстренько — ты даже не заметишь.
— Еще как замечу! Будет больно. Королевы пикси-птиц не моют волосы!
Бернард вздохнул, после чего принялся намыливать Джине голову. Он точно не знал, какие ингредиенты содержит шампунь, но, если ориентироваться на вопли Джины, это была смесь кислоты и расплавленной лавы. Тут у него зазвонил телефон. Взглянув посреди всей этой свистопляски на дисплей, он увидел, что это Ханна, и ответил на звонок.
— Алло?
— Бернард? Слушай, я только что говорила с Мэттом и… что это за жуткий шум?
— Это моя дочка.
— Ты что, режешь ее? Могу позвонить чуть позже.
— Я мою ей волосы. Сейчас все в порядке.
— Итак, я только что разговаривала с Мэттом и Энни. Во-первых, они уже провели вскрытие.
— Быстро же они, — заметил Бернард.
— Ненавижу тебя! — взвизгнула Джина.
— Да, Энни сказала, что неделя относительно спокойная. Причиной смерти стала потеря крови. Одна из пуль попала в сердце. Оно продолжало перекачивать кровь, вызывая обширную кровопотерю, и Энни сказала, что после этого жертва умерла очень быстро. Она нашла обе пули и считает, что они выпущены из девятимиллиметрового ствола.
— Как и у «Ругера», который предположительно был у жертвы, — заметил Бернард.
— Точно, — сказала Ханна. — Пистолет пропал, так что не исключено, что ее убили из ее собственного ствола.
— Пожалуй.
— Глаза жгет! — Джина схватилась за личико, словно то было готово растаять.
— Мэтт прислал мне схему места убийства, которую составила Вайолет. Убийца стоял возле кухонного стола, когда стрелял в Мьюн. Мэтт отправил образцы крови и осколки стекла на анализ ДНК, но предупредил, что может уйти очень много времени, пока мы не получим какой-то ответ.
— Отпечатки пальцев?
— Как они нам уже сказали, дверная ручка черного хода и металлическая застежка сумочки были протерты, равно как и кран на кухне. А так вообще-то в доме полным-полно всяких отпечатков. Жаклин принимала много народу. Сейчас проверяем их через КОДИС[2], но, учитывая ее район, наверняка получим великое множество совпадений.
— Это да.
— Мамочка! Я хочу к мамочке!
— Ого, Бернард, в следующий раз, когда нам понадобится признание, просто вымой подозреваемому голову, — сказала Ханна.
— Я не виноват, она постоянно вертится. Джина! Постой-ка спокойно минутку, и папа вытрет тебе глазки. — Он вытер ей лицо полотенцем.
Трехлетнее дитя смотрело на него со смесью гнева и обиды.
— Вот, — сказал он. — Так-то лучше.
По ярости в покрасневших от шампуня глазках Джины было ясно, что с этим мнением она решительно не согласна.
— Что еще сказал Мэтт? — спросил Бернард.
— Ну, на одном из осколков стекла, которые он нашел в трубе, было что-то, похожее на кровь, — сказала Ханна. — Увидим, прав ли он, как только это проверят в лаборатории. А еще ему удалось сопоставить сухие листья, найденные рядом с телом, с соответствующей банкой в кладовой. Это индейская лоза.