Находясь в нашем монастыре, она была очень строга со мной. Она внимательно следила за каждым моим движением и поправляла меня, если чувствовала, что я делал что-то неправильно или не так, как от меня ожидалось. Я почти не знал покоя, если она была поблизости. Однако, хотя она была поборницей строгой дисциплины, она была и невероятно доброй, особенно к тем, кому меньше повезло в жизни. Если у неё что-то просили, она отдавала всё, чем обладала. Местные попрошайки любили её, как и бездомные собаки. Она без колебаний делилась с ними своей едой, кормя их прямо из своей чаши. Невыразимо мудрая, она всегда давала безошибочные ответы на любые вопросы касательно Дхармы, которые у нас возникали.
Кхуну Ринпоче и Нени Ринпоче оставались в нашем монастыре около двух месяцев. Это было такое удачное и особенное время для всех нас. Я благодарен за многочисленные учения, полученные от них. Перед отъездом Нени Ринпоче крепко сжала мои руки и благословила меня множеством хороших пожеланий. Это было эмоциональное прощание. Мы склонились друг к другу и мягко коснулись лбами – так, словно мы были матерью и сыном, которым предстояло расставание. Пока она находилась в монастыре, я испытывал некоторый дискомфорт из-за её прямолинейного и строгого нрава. Однако, когда она уехала, я начал очень скучать по ней и не прекращая делал пожелания, чтобы она вернулась.
Когда им пришло время уезжать, она заплакала и дала мне хадак и немного денег. Мы больше не получали от них никаких вестей вплоть до того момента, когда стало известно, что Кхуну Ринпоче скончался. Ему было восемьдесят два года. Это произошло в 1978 году в Гарше, Северная Индия, и Нени Ринпоче была рядом с ним. Я не встречал других мастеров, подобных Кхуну Ринпоче, с его несравненным всеобъемлющим знанием и несектарным подходом. Мой искренний, чистосердечный интерес к Дхарме после встречи с этим мастером вспыхнул подобно пламени, и я решил стать таким, как он. До встречи с Кхуну Ринпоче я несерьёзно относился к занятиям и изучению буддийских текстов. До того момента, хотя я подчинялся Дупсенгу Ринпоче и изучал тексты, я делал это не с таким энтузиазмом, как после того, как познакомился с Кхуну Ринпоче. Я не встречал больше никого столь же уникального, как этот учитель.
Когда я закончил школу, моё обучение продолжилось: Дупсенг Ринпоче давал мне устные передачи и учил меня ритуалам. В тот период я также посещал Акху Кхедруба каждый вечер и продолжал осваивать историю, грамматику, буддизм, философию и мои любимые предметы – астрологию, тибетскую медицину и тибетскую диагностику по пульсу.
Я узнал, что у вселенной и человеческого тела много общего. Они подобны отражениям друг друга – в том, что касается структуры и движущих сил. Это основной принцип использования астрологических понятий для понимания того, как работает человеческое тело, и, следовательно, для его исцеления. Хотя астрология и тибетская медицинская практика – это независимые предметы, они дополняют друг друга. Было вполне логичным изучать оба предмета одновременно.
В то время я был очарован астрологией и диагностикой по пульсу, поэтому прикладывал большие усилия, изучая их. Первый урок включал объяснения по распознаванию различных типов нервов [33], функционирующих в теле, путём ощупывания запястья и надавливания на него тремя пальцами. Нервы располагаются на задней стороне рук, образуя форму, напоминающую редис. Существует три типа нервов, а именно мужские, женские и нейтральные. Мужские обладают более сильным пульсом, который звучит как «бум». Женские имеют более слабый пульс, который звучит как «тинк». Нейтральные нервы, также известные как нервы бодхисаттвы, обладают более медленной пульсацией. У меня сложилось ошибочное впечатление, что у мужчин бывают только мужские нервы, а у женщин – только женские. Акху Кхедруб поправил меня и объяснил, что и у женщин бывают мужские нервы, и у мужчин бывают женские нервы. Если научиться распознавать эти три типа нервов, можно легко диагностировать заболевание и его причины, ощущая движения пульса на запястье. Мы определяем движения пульса не по частоте пульсаций, а по их ритмическому рисунку на обеих руках.
Можно диагностировать любые расстройства ветра, мочевого пузыря и печени, исследуя эти три главных нерва. Далее они разветвляются на остальные 420 частей тела. Тибетский метод диагностики по пульсу напоминает археологию: мы вскрываем всё более глубокие уровни тканей тела. По биению пульса можно даже определить, является болезнь физической или проистекает из эмоциональных проблем. Я уже позабыл всё, что знал в этой сфере, потому что у меня не было возможности получить все навыки, которыми обладал Акху Кхедруб. Я должен был соблюдать своё насыщенное расписание в монастыре и практиковался недостаточно.
Астрология была не менее интересным предметом. Тибетская астрология включает два раздела: джунгци (астрология элементов) и карци (астрономия). Система джунгци не подразумевает математических вычислений и наблюдений за планетами. Она основывается на взаимоотношениях пяти элементов, двенадцати знаков животных, девяти волшебных мева (астрологических духов) и восьмисторонней парка (китайской багуа).
У каждого года есть свой элемент и свой символ, но и у каждого месяца, дня и часа тоже есть свой элемент. Астрология элементов используется, чтобы составить гороскоп по дате рождения, выяснить совместимость супругов, сделать предсказания на год, произвести медицинские вычисления и составить гороскоп по дате смерти для надлежащей организации похорон. Карци включает математические вычисления по таблицам положения планет и составление личного гороскопа по дате рождения. Вычисления также используются, чтобы составлять календарь и ежегодные таблицы благоприятных и неблагоприятных дней для различных видов деятельности, а также делать предсказания затмений. Система карци основана на движениях Солнца, Луны, пяти планет и тёмных планет Раху и Кету («лунные узлы»), а также на двенадцати домах зодиака. В ней производится много вычислений на пальцах рук. Мы можем составить календарь на шестьдесят лет и предсказать точное время солнечных и лунных затмений. Мы также можем легко проверить, какое время лучше всего подходит для определённых действий, а какое время является неподходящим.
В целом у вселенной и каждого человека есть свой собственный набор элементов. Это не просто один или два элемента, но комбинация множества различных элементов. Обладая этим знанием, можно выяснить, что именно вызовет конфликты, а что приведёт к гармонии в конкретный день, месяц или даже год. Всё это влияет на настроение человека, и можно также предсказать удачные и неудачные моменты.
В монастыре я выполнял много домашних заданий по астрологии, используя лам как подопытных кроликов для проверки моих навыков и правильности вычислений. Когда я формулировал окончательные цифры, мы сверялись с календарём, чтобы проверить, точно ли я всё высчитал. Все удивлялись результатам. Дупсенг Ринпоче тоже удивлялся моему интересу к астрологии. Он часто дразнил меня, спрашивая, удачный ли день меня ждёт. Я очень боялся отвечать и озвучивал только благоприятные сценарии развития событий.
Как я говорил выше, я почти утратил эти способности из-за того, что недостаточно практиковался. В тот период моим намерением было изучение и понимание практик тибетского буддизма и освоение прочих знаний. И даже сейчас, хотя я далеко не молод, я всё ещё интересуюсь изучением самых разных вещей. Однако самое лучшее для меня – это как следует сосредоточиться на практике медитации.
Глава 14Следующая остановка – Варанаси
Через несколько лет открылся Центральный институт высшего тибетского образования в Варанаси, и наши старшие монахи поехали туда учиться. Лама Тендар был одним из первых. Дупсенг Ринпоче был против, но монахи настаивали, и он неохотно согласился. Когда эти монахи вернулись на летние каникулы, они рассказывали мне разные истории. Я представлял себе всё это: поезд – как он выглядел и двигался, множество зданий в Варанаси, рыночные площади, реку Ганг и удивительные виды, представавшие взору, а также звуки, доносившиеся отовсюду. Могу сказать, что им очень нравилась их студенческая жизнь и изучаемые предметы. Я был полон изумления и начинал подумывать о том, чтобы решиться покинуть Покхару и продолжить обучение за её пределами. Мне уже исполнилось шестнадцать, и я хотел своими глазами увидеть этот очаровательный город. Как же я мог убедить Дупсенга Ринпоче отпустить меня вместе с другими ламами в Варанаси, при том что мы были так связаны с ним? Я отчаянно хотел поехать, но эта идея казалась неисполнимой мечтой.
Я не хотел расстраивать Дупсенга Ринпоче. Я просто не решался рассказать ему о своём желании. Я знал, что ему будет трудно отпустить меня и я бы скучал по нему и по моей повседневной монашеской жизни. Однако жажда знаний и желание выйти за пределы монастырского образа жизни усиливались всё больше. В конце концов я попросил Акху Кхедруба помочь мне. Мы были с ним очень близки. Он был экспертом во многих областях и всегда давал мне глубокие ответы на самые разные мои вопросы. Он был одним из тех учителей, с которыми можно было поделиться чем угодно, почти как с закадычным другом.
Я рассказал Акху Кхедрубу о своём желании отправиться в Варанаси. Он одобрил эту идею, поскольку считал, что я как ринпоче должен был глубже освоить буддийскую философию, а также современные знания. Действительно, овладение современными знаниями было тоже необходимо. Варанаси, вне всякого сомнения, расширил бы горизонты моего познания – именно в этом я нуждался, именно этого я жаждал. Дупсенг Ринпоче не в полной мере доверял Акху Кхедрубу или соглашался с его взглядами, несмотря на то что они были хорошими друзьями. Если бы он высказал просьбу или предложение Дупсенгу Ринпоче насчёт того, что мне нужно продолжить обучение в другом месте, тот совсем необязательно одобрил бы их, не говоря уже о том, чтобы согласиться. Поэтому Акху Кхедруб разработал план. Он написал ламе Нгедону Джинпе в Сваямбху – а его Дупсенг Ринпоче очень уважал и доверял его мнению. Затем лама Нгедон Джинпа написал Дупсенгу Ринпоче дружеское письмо, в котором предложил, чтобы я поехал в Варанаси для дальнейшего обучения.