— Кажется, что вы вполне слаженно действуете вместе с Ориной. — отметила колдунья.
— Я со всеми стараюсь действовать слаженно. Особенно если от этого зависит судьба моих солдат.
— Конечно, конечно. Вы светоч разума в нашем полном хаоса мире, где только все и делают, что соревнуются в глупости. Стратеги же одарены богами. Избраны из общей массы для великой судьбы. Я не раз говорила это Орине…
Во время предварительных ласк? Ладно. Гусары, молчать!
— Говорила, но… Судьба не означает предрешенность, как бы жрецы не уверяли нас в обратном. — продолжала развивать мысль Альденг. — Мало просто иметь дар или талант. Всякому инструменту нужны правильное время и место приложения. Вы сумели раскрыть свой потенциал. Она же еще в начале пути, но сразу же обожглась. Я старалась ей помочь как могла. Спасла ее жизнь, забрала из пылающего Севера, пыталась объяснить и показать насколько велик мир.
Ой, как красиво стелит. Ты же сп#здила как ценный актив и пристроила куда тебе было надо. Впрочем, про спасение жизни всё правильно. Без Альденг Орина не сильно дольше отца прожила бы.
И вот, наконец, магистр Расет Рег Нираб явил себя моим очам. Зрелище это было примечательное. Сухой старик, среднего роста, который напоминал нечто среднее между стереотипным восточным колдуном из детской сказки и стереотипным восточным колдуном из фильма ужасов с элементами боди-хоррора. Расет, скорее всего, был уроженцем Шадда. Смуглое лицо покрывали морщины. Шея скрючена и голова постоянно немного сдвинута на бок. Длинные, грязные ногти превратились во что-то совершенно нечеловеческое. Ощущение, что на кончиках сухих пальцев старика выросли какие-то фантастические грибы. Одет магистр был достаточно скромно, если не считать пыльной шелковой накидки зеленого цвета поверх темно-серой робы.
— Избранник злой судьбы, а с ним… — Расет прищурился, глядя на Альденг. — А, опять ты, куртизанка. Вырядилась. Вот тебе раз. Ходит тут, виляя задом. Так и так.
Я едва не заржал с такого приветствия. Эксцентричный? Правильнее сказать ебн#тый. Я ожидал увидеть кого-то наподобие Телуры — учёного не от мира сего. Но тут дед натурально поехал.
— Чем богаты тем и рады. — без тени смущения ответила Альденг. — Уважаемый Расет, господин Михаир очень хотел бы услышать ваши теории и измышления по поводу проклятия Канртега.
— Услышит. И увидит. Он видит. Видит то, что я учился видеть сорок семь лет. А он уже видит. Основание. Зрит в основание города. — уже серьезно и мрачно произнес колдун.
Мне стало не до смеха. Может быть, Расет поехавший, но ситуацию явно понимает, раз сразу понял, что я вижу тени. Понимает… только вот смогу ли я понять его понимание?
— Что такое проклятие Канртега?
— Что такое? — усмехнулся старик. — Что такое свет или вода? Что такое «что такое»? Вопросы. Глупые вопросы. Проклятия нет. Проклятие — глупое слово. Вся суть в концентрации. В заплетении потоков. Они есть везде. Просто здесь они… Это как воздух. Мы не видим воздух, но во время жары можно заметить как он колыхается над моей родной пустыней. Говорят Царь царей снова правит Шаддом. А мне уже без разницы. Я променял свет Солнца на тьму людей. И здесь, в Канртеге тьма людей особенно густа. Я хочу увидеть её. Прикоснуться к ней. Цена. Я назначаю цену. Знание о проклятии за проклятье. Пусть ее любовнички откроют для меня двери Ониксового Зала.
— Мы уже обсудили этот вопрос, уважаемый… — с улыбкой начала возражать Альденг, но я перебил её:
— Что находится в Ониксовом Зале?
— О, они не сказали вам? — усмехнулся старик. — Там злоба, зависть и гнев, запечатанные в филактерии. Проклятья, что древние жрецы Канртега накладывали друг на друга.
Глава 28
Музей зла
В давние времена у жрецов-заклинателей Канртега практиковались взаимопроклятий, с помощью которых они ограничивали силы друг друга. Когда один из них слишком возвышался или переходил кому-то дорогу, то объявлялось соперничество и произносились взаимные проклятия. В специальные сосуды-филактерии заклинатели помещали часть своей крови, а заодно и силы, направляя ее против недруга. Таким образом они создавали ему проблемы с использованием магии. Накладывали колдовские санкции. В случае примирения филактерии разбивали или деактивировали. Если же у кого-то из жрецов находилось слишком много врагов среди собратьев, то его могли практически полностью лишить сил или даже убить. Все это мне рассказывал мой репетитор по истории. Однако я думал, что филактерии с проклятиями были уничтожены или потеряли силу.
— Они до сих пор там. — заверил Расет. — И сила все еще заключена в хрупкое стекло. Одно касание. Одно неверное движение…
— Уважаемый Расет. — прервала его Альденг. — Мы не допускали вас до филактерий лишь потому, что они слишком опасны. Не осталось тех, кто может правильно деактивировать их силу. Мы опасаемся, что последствия вскрытия даже одной филактерии могут быть катастрофическими.
— Напрасный страх. Глупый страх. Ложь. Твои любовнички просто не знают кому бы подороже все продать. Опыт был. Но они хотят большего и не могут все поделить между собой.
— Я стала магистром позже чем вы. — оправдалась Альденг. — И не слышала о том, чтобы кто-то пытался купить филактерии.
— Не пытался, а покупал. — усмехнулся Расет. — Но ти-шадайские законники не сумели проникнуть в шепоты теней Канртега. Не вышло это у и самодовольных огнепоклонников Круга. Потому как нельзя говорить не зная языка. Нельзя видеть без глаз. Только здесь можно было выучить язык. Только здесь я так навострил свои чувства, чтобы увидеть основание. Но есть, одна проблема, стратег. У меня кончаются деньги.
Мдэ. Насущные проблемы безумных волшебников — нет денег на выкуп у коррумпированных властей опасного артефакта.
— Так… — вздохнул я. — Давайте разложим все по полочкам. Вы, мэтр Расет, хотите одну из этих филактерий в обмен на информацию о сущности проклятья Канртега. Я верно все понимаю?
— Верно. Точно. Логично. — закивал старик.
— Я согласен, но есть одно «но». Эта информация должна быть конкретной и полезной. Вы поймите, что я не ученый, а стратег. Через несколько дней в этом городе случится нечто очень нехорошее. Я пытаюсь это предотвратить. Если ваша информация поможет — забирайте филактерию. Если не поможет — извините. Я прибыл сюда не для того, чтобы покровительствовать наукам. По крайней мере не сейчас, когда за стенами ждет часа армия дикарей и чудовищ.
— Поможет. Успокоит. Объяснит. — заверил старик, почесывая крючковатый нос своими жуткими ногтями.
Успокоит и объяснит — уже звучит заманчиво.
— Но сначала давайте в зал. Там я все раскрою. Покажу на примере.
— Мне надо сначала договориться о том, чтобы его открыли… — начала было Альденг, но я прервал ее словами:
— А кто меня туда не пустит?
Колдунья нервно улыбнулась и произнесла:
— Верно, уважаемый триумвир. Вас обязательно пустят.
— Однако, лично я туда, разумеется, не пойду. — вот только не хватало мне шастать по очень проклятым залам. — Моими глазами, ушами и голосом будет этот молодой человек.
Я указал на Гинда.
Надо направить с ним еще несколько венаторов и магов. Как бы этот дед чего не учудил. Можно было бы попытаться на него надавить: мол рассказывай сразу, но лучше попробовать сначала по-хорошему. Если упрется, то даже пытки не помогут, учитывая что он колдун. Не все маги с них кайфуют как Арамиа, но по после процедуры инициации физическая боль их не пугает. Хочет филактерию? Да пожалуйста. Главное, чтобы товар стоил своей цены.
— Жалеть вам будет не о чем. — многозначительно заверил старик. — Вы много волнуетесь стратег. Вредно для нервов. Были бы магом, я посоветовал бы курить ашмин. Очень хорошо, славно пробирает мозги. Главное потом выжечь его. Не дать разрастись. Не дать сожрать себя. Но когда он просто тебя немного пожует, да послюнявит, то будет только на пользу. Есть у меня один отварчик… Верная сила. Тебе бы… — тыкнул он скрюченным пальцем в сторону Альденг. — Только на пользу бы пошло. Потому как потеряла ты связь с городом, куртизаночка. Слишком высоко залезла.
"— Вот ты говорил, город — сила, а тут слабые все.
— Город — это злая сила. Сильные приезжают, становяться слабыми, город забирает силу. Вот и ты пропал".
Вспомнилось мне. Да уж. Этот город, действительно, был наполнен злой силой. Но не время философствовать. Пора готовиться к посещению Ониксового Зала. У меня будет удаленная экскурсия.
«Твоя задача, Гинд, ни на шаг не отходить от этого дедушки и полностью блокировать ему магию. Чтобы он ничего там без нашего ведома не активировал. К Альденг я тоже приставлю человека. Плюс с вами пойдет кто-нибудь из про имперских магов».
Альденг отправилась договариваться с местными шишками. Деда я оставил под присмотром венаторов. Была ещё одна вещь, которая не давала мне покоя. Я подозвал Арамию и спросил:
— Что ты можешь рассказать о такой вещи, как Незримая Твердыня?
— Прошу прощения, мой господин, но мне не удастся найти ответ на этот вопрос в своей памяти. Пусть знания, заложенные в меня учителями обширны, но и у них есть пределы. Однако все усилия будут приложены мной для поиска ответа, когда мне вновь будут доступны мудрые книги и мудрые советы.
— Пока забудь. У нас сейчас и так хватает дел.
Затем я тот же вопрос задал Меликсу.
— И откуда вы об этом услышали? — холодно спросил колдун.
— Так сложилось. Вы что-то знаете об этом месте?
— Это не место, а миф. Или даже лучше сказать — бред. Сообщество магов очень многогранно. И не все грани должным образом блестят. Кроме Ножей, превращающих наше ремесло в бандитизм, есть субъекты наподобие этого Расета. Безумцы, фанатики, те кто верит в бредовые, зыбкие теории и затуманивают свой рассудок видениями далеких или вовсе несуществующих явлений. Незримая Твердыня это, якобы, нечто за пределами неба. Крепость, населенная демонами или духами. Разумеется, те кто говорит о ней, никогда там не были. Сложно доказать или опровергнуть существование столь далекого и невидимого объекта. Поэтому Незримая Твердыня пока лишь тема для спекуляций некоторых безумцев.