– Ваше Величество!
К нему с ослепительной улыбкой подходила, лукаво улыбаясь и томно покачивая обнаженными плечами, роскошная молодая женщина. На голове блистает башня золотых волос, все сооружение перевито голубой лентой, глубокий вырез на платье, молочные белые полушария с такой жаждой рвутся наверх, что у Мрака пальцы шевельнулись сами, словно помогал, да, просто помогал, в поясе узка, но бедра широки, а зад похотливо приподнят, оттопырен. Крупные сочные губы, огромные голубые глаза, соболиные брови, а мелкие ровные зубки блещут, как жемчуг.
– Эт я, – ответил Мрак. Он покосился по сторонам, но верный Аспард отлучился, проверяет стражу на входе в тронный зал. – Эт я, ты угадала.
Она весело засмеялась, красиво вскидывая голову, чтобы он лучше рассмотрел ее нежное чистое горло. У нее в самом деле, отметил он, удивительно красивая шейка, изящный подбородок, а смеется тихо и в то же время звонко, как будто звенит маленький серебряный колокольчик.
– Да, – сказала она смешливым голосом, – как же мне угадать, Ваше Величество, когда вижу вас так редко?
– Да что-то я тебя вчера не видел, – ответил он осторожно.
В самом деле, мелькнула мысль, такую женщину он бы заметил издали. Таких замечают так, что остальные женщины в зале, да и вообще на всем свете, исчезают вовсе.
– А как вы могли меня заметить, Ваше Величество, – сказала она томно, – если я только сегодня утром приехала из своего медвежьего угла? Но, слава небу, все дела закончила, теперь могу рассмотреть вас снова…
– Хе, – сказал он тоже весело. – Ну, вот он я! Смотри вволю. Я не жадный.
Она покачала головой, голубые глаза слегка потемнели.
– Ваше Величество, я ведь из этих… которые самые первые люди на свете! А они пока не пощупают, так и не поверят.
– А что, – ответил Мрак легкомысленно, – щупай, я разве против?
Она засмеялась, снова запрокинула изящную головку, башня роскошных волос заколыхалась, но выдержала. Мрак невольно представил себе, как они рухнут, рассыплются золотым водопадом по плечам, а как здорово будут смотреться на подушке…
Они шли через зал, женщина держала его под руку и что-то ворковала. Мрак поймал пару взглядов придворных, но не обратил внимания, пока за ними не захлопнулась дверь. Вместо тронного зала они оказались в небольшой комнатке. Женщина сразу же бурно задышала, протянула к нему руки. Мрак стоял столбом, его чуткие уши ловили все звуки по ту сторону двери в большой людный зал. Жужжат, как шмели, можно даже различить, кто и как высказывается по их поводу.
– Ваше Величество! – вскрикнула она со страстью. – Звезды звездами, но вы – сильный и крепкий мужчина, вы должны наслаждаться женским теплом. Да, я знаю про вашу любовь к жене… но она ушла, боги ее взяли себе… и вообще с того дня прошла целая вечность, Ваше Величество!
Он пробормотал глупо, понимая, что она права:
– Да, конечно… Но мы вот, мужчины, иногда… Понимаешь, верность… ну и обеты, понимаешь…
Она начала расстегивать шнуровку на лифе. Пальцы ее дрожали, глаза впились в его лицо. Мрак уловил радостное недоверие, сразу сориентировался, перехватил ее за руку, остановил.
– Погоди…
– Ваше Величество!
Она умоляющим жестом прижала руки к груди, пальцы Мрака вмялись в горячую мягкую плоть, все-таки успела расшнуровать, зараза, а что там веревочки, так только сильнее дразнит. Но от женщины… как же ее звать, слишком сильно пахнет благовониями, маслами, притираниями, такие купают свое роскошное тело в разных водах с целебными да приворотными травами, из-за этого не только в груди ничего не ворохнулось, но даже плоть сперва начала разогреваться, а потом как-то заснула.
– Погоди, – сказал Мрак тверже, – у меня, понимаешь, голова сейчас занята совсем не звездами. И даже не покойной женой, будь земля ей пухом… Государственные проблемы, понимаешь?.. Столько дел накопилось, столько дел… Ты пока остынь, поняла? Я не могу мозги отвлекать в такое сложное время.
– Мозги?
– А че, – обиделся Мрак, – у меня мозгов совсем нету?.. Есть, честное слово.
– Ваше Величество…
– Остынь, – велел Мрак уже строже. – Мне надо делами, поняла?
Он шагнул к двери. Она вскричала вдогонку порывисто:
– Ваше Величество!.. Оставьте мне хотя бы надежду!
– Надежду лови, – согласился Мрак, довольный, что еще легко отделался. – Как-нибудь и когда-нибудь. Поняла?
– Ваше Величество, я буду молить богов, чтобы это время наступило как можно быстрее!
Мрак торопливо выскользнул за двери. Его рассматривали очень заинтересованно, он ощутил щупающие взгляды по всей его фигуре, озлился, гаркнул:
– У кого ко мне дело?.. Нет дел? Тогда я вам щас отыщу работу…
От него шарахнулись, он пошел торопливо через зал, на этот раз стражи оказались рядом, проводили до самой двери. Дальше Аспард и Червлен подхватили под руки, церемониймейстер что-то прокричал, трон приближался, приближался, Мрак изволил позволить усадить себя на мягкое сиденье, испустил могучий вздох, потрудился, мол, затем с усилием закутался в тцарское достоинство и стал тцарствовать.
Придворные чередой проходили мимо, кланялись. Мрак смотрел отеческим взглядом, то есть бараньим, тупо уставясь в нечто великое и далекое над их головами, дабы взор был государственным, зато ноздри вздрагивали, раздувались, как паруса. Его звериная память хранила сотни тысяч запахов и десятки тысяч оттенков каждого запаха, и сейчас он краем глаза подмечал проходящих перед троном, сравнивал запахи первого дня и нынешнего, запоминал разницу. Пока только запоминал, а разобраться можно позже.
Это они проходят смиренные, кланяются и проходят, кланяются и проходят, а он явственно слышит: «Молодец, начал просыпаться…», «Ах ты, сволочь, надо бы тебя раньше, а то зашевелился, наших людей удалил из двора…», «Ишь ты, дед в нем заговорил…», «Неужто правда, что Клентису зубы вышиб?», «Как бы его снова к звездам, к звездам…», «Хорошо, молодец… Найти бы да порвать его звездные карты…»
Запах одного был острым, резким, Мрак явственно увидел себя с перерезанным горлом, руки-ноги переломаны, живот вспорот, а неимоверно длинный синий язык высунулся на длину руки. Мрак проводил взглядом придворного, кивнул в его спину Аспарду, бровью подал знак, мол, запомни, потом о нем расскажешь все, что знаешь.
Двух ярых противников, которые в первый день готовы были его в порошок, вычеркнул. Сейчас в их запахе чувствовалось сдержанное одобрение. Что значит были готовы убить или сместить того тцара, что за звездами перестал видеть государство, а сейчас колеблются, присматриваются. С этими потом можно будет даже сойтись, раз уж ради дела готовы человеку голову свернуть, как куренку. Настоящие, значитца, люди. С пониманием.
Когда прошел последний, он бодро поднялся, кивнул Аспарду:
– Зови верховного жреца, как его…
– Плавунца?
– Да, Плавунца. Скажи, Его Величество, это я, значитца, изволю его видеть у себя в покоях. Если Манмурт уже выгулял жабу, пусть тоже, я ему малость доверяю.
Аспард сказал горячо:
– Я ненадежного не порекомендовал. А насчет чего, Ваше Величество? Я к тому, что, ежели чего, можно какие-то меры принять…
Мрак поморщился:
– Какие? Окружить дворец войсками?
– Да нет, но если бы я знал, что вы замыслили…
– Я и сам еще не знаю, – объявил Мрак гордо.
– Но как же…
– А вдохновление придет, понял? Пошто верховного жреца имя такое?
– Его предок сумел в бурю переплыть реку, когда никто этого не ожидал. А он не то ворота открыл своим, не то сам кого-то зарезал и снова в реку, но с той поры имя забылось, звали Плавунцом, а потом и дети пошли – Плавунцы…
– Ага, значитца, предок героем был? А этот, наоборот, в умные пошел…
Дверь отворилась, Плавунец вошел осторожно, с порога посмотрел на Мрака вопросительно и ожидающе. Мрак указал на свободные кресла по ту сторону стола:
– Садись. Да садись же! Где ты видишь стол? Это тебе померещилось. Мы сидим у костра, понял?.. Над нами звездное небо. А звезды – это… Ладно, в другой раз расскажу. Подробно. Очень подробно. У костра, сам понимаешь, не до церемоний. Так что садись, ешь и пей, никого не спрашивая, а также участвуй.
Плавунец так же осторожно сел, лицо оставалось невозмутимым, отрешенным от мирских дел, только спросил мягким голосом:
– Участвовать в чем?
Мрак удивился:
– Ты совсем уж зажречился!.. Кто заговорил о Зауре? Вот и будет думать, как его поймать. А без него, надо полагать, его ватага разбежится.
Плавунец кивнул, глаза загорелись, он придвинулся к столу вместе с креслом, заговорил сразу окрепшим голосом:
– Спасибо, Ваше Величество, что помните о такой… неважной для дворца мелочи. Но эта мелочь, увы, сказываясь на простолюдинах, сказывается на всем государстве. Так что с Зауром надо покончить!
– Какой ты кровожадный, – буркнул Мрак. – А исчо мирный жрец!.. Ладно, давайте кончать. Кто-нить уже придумал?
Аспард покачал головой, сказал твердо:
– Мое дело – выполнять. Что велите – то сделаю. В точности. Но придумывать… нет, это недостойное воина дело! Простите, я опять что-то не то брякнул, просто я насчет придумывания слабоват в коленках.
Манмурт развел руками, сказал, как показалось Мраку, вполне искренне:
– Я думаю, что по части придумывания… Его Величество себя уже показало и возвеличило. Я с вами не ездил, но наслышан про дивные суды в дороге и мудрые решения Его Величества… Может быть, Его Величество и сейчас?..
Плавунец молчал, но смотрел в лицо тцара требовательными глазами.
Мрак хлопнул ладонью по столу. Все молчали, смотрели на него внимательно.
– Лады, – сказал он мощным голосом, – если вы ничо пока не придумали, то попробуем мой вариант. И посмотрим, настолько ли этот Заур хитер и неуловим. За него просто еще не брался я, Яфегерд, который еще и Блистательный… Есть у меня в казне золотой браслет дивной работы… Да одних алмазов в него натыкано столько, что даже я не знаю сколько!.. И алмазы ли они вообще. Годится на приманку?