Вернувшись в квартиру, он быстро просмотрел содержимо ноутбука и телефона, оба гаджета были совершенно пустые. Основные запросы — всякая юридическая информация и заказы маркетплейсов. В соцсетях тоже ничего интересного не нашлось.
— Это самая скучная жизнь, которую я видел за последнее время. Хуже могло быть только то, если бы она еще и работала на удаленке. А так, хоть какой-то социум.
— Товщь подполковник, — обратился к Ольге один из сотрудников, которые хозяйничали в квартире и занимались опросом соседей, — обход завершен. Людей сейчас немного, все на работе, но те, кто оказался дома, в один голос говорят, тихая, спокойная девушка, никаких пьянок и загулов, никто к ней не ходил. Жила одна.
— Спасибо лейтенант, — слегка поджав губы, поблагодарила Бушуева. — Обыщите тут все, переверните квартиру вверх дном, такие люди иногда ведут дневники. Хотя сейчас уже реже, им их сеть заменяет, но все равно попробуйте найти. Если найдете, дайте знать, а мы поехали. Нужно осмотреть ее рабочие место и с ее коллегами пообщаться.
— Ребята уже роются, — заверил лейтенант и отошел в сторону.
Рабочий компьютер тоже ничего не дал. А вот две женщины Евгения и Дарья, слегка за сорок, что сидели с Анной в одном кабинете, кое-что смогли рассказать. Прав был тогда майор Агапов из СК, коллеги видят, куда больше, чем все остальные.
Попричитав о судьбе Анны и о бедах, что свалились на семью мэра и на него самого, все уже были в курсе, что он умер в своем кресле, так и не успев подписать несколько распоряжений, пошла конкретика.
— А странного ничего с ней не происходило в последнее время? — выслушав рутину, поинтересовалась Ольга.
— Познакомилась она тут с одной сотрудницей, — начала одна Евгения, — странная она была, Раисой звали, фамилию не помню, тут в отдел кадров нужно идти, уволилась она с пару недель назад.
Дарья согласно кивнула.
— Странная — совершенно верное определение. Мы ее за глаза ведьмой звали, взгляд у нее дурной был, стоило ей в кабинет зайти, как весь день наперекосяк шел. Чушь это, конечно, — после паузы выдала она, — но все равно неуютно с ней было.
Только вот Радим так не думал. Он точно знал, что есть среди людей те, кто наделены крохами силы. Их никто ничему не учил, чаще всего они далекие потомки выходцев из зеркального мира. Некоторые даже не замечают, что что-то могут, списывая все на случайность, а другие, наоборот, пользуются этим, развивают, денежку зарабатывают. Вот, видимо, и эта Раиса из таких.
— Значит, говорите, Анна с ней общалась? — ухватилась за ниточку Ольга, бросив быстрый взгляд на Вяземского.
— Только с ней и общалась, — подтвердила первая Евгения. — Обедать вместе ходили и даже в кафе пару раз сидели. Тут неподалеку есть одно, очень уютное.
Говоря это, она смотрела исключительно на Радима. Кольца у нее не было, и молодой парень ей понравился. В принципе, она была хороша собой — и ухоженая, и сложение вполне себе, этакая милфа. Вяземский намек проигнорировал, Ольга же сделала вид, что ничего не заметила, не желая создавать проблему на пустом месте.
— А долго вообще эта Раиса тут работала? — спросила Бушуева.
— Да вы что ж, вправду решили, что она причастна к этим событиям? — охнула Дарья. — Мы ж про ведьму в шутку сказали. — Но, перехватив строгий взгляд Ольги, все же ответила, — где-то с пару месяцев. Она как пришла, с Анной чуть ли не в этот же день познакомилась. Азарова, несмотря на то, что дочка главы города, нелюдимая была, а Раиса к ней ключик подобрала.
Радим аккуратно дал знать Ольге, что можно сворачиваться. Оговорка сотрудниц отдела про ведьму, и стремление завести дружбу именно с Анной, если, конечно, это им все не привиделось, превратили ниточку в прочную бечевочку.
— А в каком кабинете эта Раиса сидела? — уже в дверях поинтересовался Вяземский.
— В сорок шестом, соседнем, — тут же выдала Дарья. — Они к нам часто по делам забегают.
— Спасибо, вы очень помогли. — И, кивнув на прощание, вышел за дверь.
В отделе кадров вопросов не возникло. Мундир с погонами подполковника и корочки сделали сидящих там очень вежливыми и расторопными, и уже через пять минут на руках у Бушуевой были данные Раисы Леонидовны Пичугиной, тридцати двух лет.
— Вдвоем за ней поедем? — спросила Ольга, заряжая стик в айкос.
— Один я к ней пойду. Сама знаешь — протокол. Генерал Гладких велел нам дело раскрыть, мы это сделаем, только вот никакой суд проклятие, как метод убийства, не примет. Так что, придавлю я ее руной правды, соврать она не сможет, она же не зеркальная ведьма, скорее всего, далекий потомок, может, какое наследие осталось от предков, вот она его в ход и пустила. Меня только одно интересует, зачем? Что такое случилось, чтобы она через дочурку решила мэра извести, ее не пожалев?
— А ты тоже так можешь? — спросила Ольга.
Радим покачал головой.
— В перспективе — да. Но руна универсального проклятия с наговором относится к символам высшего порядка, и мне резерва не хватит ее запитать, чтобы с жизнью расставаться не пришлось.
— И что с ней будет, если это она? Я знаю, какие есть типы наказания у зеркальщиков.
— Тут без вариантов, — покачал головой Радим. — Две жизни с умыслом — по любому смерть. Если есть смягчающие обстоятельства, то изгнание в зазеркалье, без права возврата. Но я даже не знаю, какие тут могут быть обстоятельства. Ладно, поехали.
— Ты меня в управление потом забросишь? — попросила Ольга. — Это для тебя работа закончится, а мне дело закрывать. Как я его вообще закрывать буду?
— А никак не будешь, — улыбнулся Радим. — У нас есть два трупа без следов насильственной смерти, просто умерли, и все. Ни один патологоанатом не скажет, что эта смерть не естественная. Если я казню Раису, будет три, если изгнание, то прибавится висяк с потеряшкой. Генералу доложишь, как оно есть на самом деле. Все, поехали, время дорого. А в управление, конечно, заброшу.
Ольга кивнула и полезла на высокое сиденье. Радим затушил окурок и, кинув его в урну, которая оказалась рядом, уселся за руль. В принципе, он был доволен, сегодня он самостоятельно провел полноценное расследование, первое в его жизни, и если с Раисой он не ошибся, то его можно будет поздравить.
Глава 3
Глава 3
— Кто? — раздался из-за двери женский голос, полный равнодушия.
— Лейтенант Вяземский, ФСБ, гражданка Пичугина, к вам есть несколько вопросов по поводу смерти гражданки Азаровой.
Щелкнул замок, и железная дверь приоткрылась, давая понять, что Радим может войти.
Переступив порог, Дикий окинул взглядом прихожую. Бедно и запущено. Хозяйка квартиры выглядела так же. Уставшая от всего женщина за тридцать, ни косметики, ни прически, старая мужская майка с парой дыр. Когда-то женщина была красива, сейчас вызывала жалость.
— Анна мертва? — ничуть не удивившись новости, равнодушным голосом спросила она. — А Азаров?
— И он мертв, — кивнул Радим, прекрасно понимая, что он пришел по адресу, и что даже колоть не понадобится, Раиса сама все расскажет. Стоило ему сообщить о смерти мэра, на лице женщины проступило удовлетворение, она не скрывала своей радости.
— И что дальше? — спросила она. — Вы уже поняли, что это я, но по законам нашего государства я ничего не делала. Вся эта семейка умерла вполне от естественных причин.
— А вот тут вы ошибаетесь, Раиса Леонидовна, — покачал головой Вяземский. — Есть те, кто следят за подобным. И наказание ваше неминуемо. Вопрос — каким оно будет?
— Мне все равно, — она выдержала паузу. — Месть свершилась. Знаете, давайте я вам расскажу, прямо тут, в коридоре, квартира у меня не в лучшем виде, стыдно приглашать мужчину в эту помойку.
— Давайте, — согласился Радим, доставая диктофон, который вручила ему Ольга.
Раиса несколько секунд смотрела на него, после чего махнула рукой, мол, пусть будет.
— Все началось семь лет назад, ровно семь лет назад, только на девять часов позже. Я с мужем и двумя дочерями возвращалась из гостей, они смеялись, ловили руками крупные густые снежинки… — Глаза Раисы уставились в пустоту, она на несколько секунд провалилась в тот далекий вечер, глядя на своих девочек.
— Дальше, — вырвал ее из воспоминаний Радим, хотя он уже догадался, что случилось, история была громкая, но все равно нужно услышать ее полностью.
— Дальше? — вернувшись в реальность, голосом, от которого бы молоко скисло, произнесла Раиса. — Дальше был удар, меня отшвырнуло в сторону. Машина просто протаранила четырех человек на пешеходном переходе. Это был какой-то джип. Он остановился метрах в двадцати, из него вышел в стельку пьяный мужчина, посмотрел на разбросанные на дороге и обочине тела. Сами видите, где я живу, окраина, тут и сейчас не слишком оживленно, а тогда нескольких новых домов не было. Так что, он огляделся и, не обнаружив свидетелей, просто забрался в машину и уехал, оставив нас всех умирать. Нас нашли только через два часа, выжила только я. Мой муж умер еще там, а девочки в больнице. Водителя не нашли, камер там сроду не было, свидетелей тоже. Номер и марку машины я не запомнила, сильнейшее сотрясение, но его лицо навсегда осталось в моей памяти. И вот два года назад я увидела его на ступенях мэрии, живого, здорового, в костюме. Тогда он еще не был мэром. Я перестала спать, стала видеть во снах мужа и дочерей, они мне пеняли, что он ходит по земле, а они нет. Я сходила с ума. И вот, разбирая вещи, оставшиеся от матери, я нашла две старые тетради, пожелтевшие от времени. Это были записи моей прабабки, из поколения в поколение в нашей семье рождались только девочки, и только с белыми волосами. Моя мать говорила, что та была самой настоящей ведьмой. И вот в этих тетрадях я нашла то, что помогло мне отомстить. И сила у меня какая-то имелась, как жизнь показала. Сначала я свела в могилу его жену, затем одну из дочерей, и вот сегодня все кончилось, ушла Анна, ушел убийца. Жаль только, он не узнал, что вся его семейка убита мной. Месть свершилась.