— Но-но-но! – в притворной панике отшатнулся Петросян и погрозил выставленным вверх указательным пальцем. – Я, это… лицо должностное! В него бить не положено!
Что–то мне подсказывает, что эти два клоуна, нашли друг друга!
— Ну, или футбол, – снова подал голос бармен. – есть записи матчей, много.
— Да ну. его нафиг! – тут уже запротестовал я. – Смотреть, как какие–то мужики по полю мяч гоняют, а ещё двое, все это дело, комментируют?! Да я половину не понимаю, чего они там говорят, и главное — зачем они это говорят? И вообще почему этих уродов там всегда двое? Что? чтоб им не скучно было?
— Комментаторы–то тебе чем не угодили? – удивился Петросян.
— Не люблю – отрезал я. – Вот-же ж мерзкие, наверно, люди – ни одного в живую ни разу не видел, а уже! не люблю!
— Понятно! – усмехнулся Петросян. – Слушайте, бокс и футбол, вы не любите, мелодрамы, к счастью, тоже! Так чего ж вам надо?
— Мультики!!! – почти в голос воскликнули мы. – Только старые советские!
— Мультики?!
— Ну да. про Винни Пуха, например, — кивнул я.
— Ага! – заржал Маньяк. – Тот, где у ослика день рождения, был бы сейчас очень в тему! Скил мне, последнее время, как раз, ослика Иа напоминает!
Я только вздохнул, чем вызвал очередной врыв хохота. Ну, что тут скажешь – сходство, определённо, есть…
— И впрямь ослика Иа напоминает! – сказал Петросян. – А на счет футбола и бокса. Вы нифига не правы! Тут ведь разбираться нужно! Бокс — это не драка, это спорт. И там не только сила, реакция и скорость важна. Но и думать надо! И с футболом тоже: вы просто не в теме, поэтому вам и смотреть не интересно и комментаторов слушать…
— Вот! – воздел палец к потолку Маньяк. – А в Винни Пухе – и тем, кто в теме, интересно. И тем, кто не в теме – мудрый и креативный медведь всё быстренько объяснит. Речитативом! – и Маньяк, если так можно выразиться, запел:
— Вот горшок пустой!
Он предмет простой!
Он никуда не денется!
Петросян среагировал мгновенно. Вытянув, зажатую в обеих руках, кружку (и когда только выпить успел), он затопал по бару, подхватив пеленку:
И потому горшок пустой,
И потому горшок пустой,
Гораздо выше ценится!
Сделав небольшой круг по бару, Петросян на последней сточке, протянул пустую кружку бармену:
— Меняю на полную!
— Эээ… — ошарашенно уставился на него парнишка.
— Чего «ээээ», Щегол. Я же только что объяснил, что пустая тара ценится гораздо больше – выгодная, для тебя сделка!
— Эм… Вам туда мёду налить?
— А у тебя есть мёд?! На пчелу, вроде не похож…
— Никак нет!
— Ну так, налей пива! И поставь уже что-нибудь, вместо этого… — Петросян махнул рукой в сторону телевизора. – Клипы, что ли, какие-нибудь включи.
— Есть!
Дождавшись пока парень унесётся выполнять распоряжения, я в полголоса поинтересовался у Петросяна:
— Слушай, а что это у вас бармен… эм… шуганный какой–то?
— Щегол–то? Да он свежий просто. Не давно совсем в Улей угодил. Простой солдат-срочник – ну и не привык ещё к нашим порядкам. У нас ведь тут, почти как в армии, только «уставщицы» всякой, и дедовщины нет. Ничего, привыкнет.
— Слушай, Скил!!! – на лице Маньяка отражалась нешуточная борьба, образ заботливой бабушки, заметившей, что любимый внучек плохо кушает, и цвет лица у него, какой–то бледный, боролся с образом ученого, на которого внезапно снизошло озарение. – А может у тебя трясучка начинается? А твоя хандра, это… ну. симптомы такие, первые!
— Да ну. бред! — засомневался я. – Мы тут не так долго находимся, рано для трясучки.
— Ну, не скажи – покачал головой Петросян. – Это все от человека зависит, у всех по–разному, бывает месяц человек может в стабе просидеть, и ничего, а для кого–то и неделя — это срок. Знал я одного мужика, так ему стоило три дня на одном кластере просидеть, и на четвёртый уже появлялись первые признаки трясучки.
— Короче. Тебе надо прогуляться и развеяться! – подытожил Маньяк. – Хуже точно не станет.
— Да я разве против? – пожал я плечами.
— Во! Есть идея – воскликнул Петросян. – У нас тут… — Петросян оборвал себя на полуслове и стремительно направился к выходу из бара, сказав нам уже на ходу. — Я сейчас, быстро. Ждите здесь!
— Чего это с ним? – Спросил я у Маньяка.
Тот пожал плечами:
— Не знаю. Наверно у них что–то намечается, и он хочет нас к этому привлечь. Но вот посвящать посторонних в планы стаба… хм… выходит за рамки полномочие Петросяна. Вот и пошел с начальствам советоваться. Мы ведь тут на правах, так сказать, друзей стаба. То есть проверку на «вшивость» прошли, и ребята не совсем бесполезные, но всё же не свои, ну, сам понимаешь…
Бар, между тем, постепенно заполнялся народом. Спецуровцы, кто не был занят в караулах и не в рейдах, возвращались со службы и спешили культурно отдохнуть. Отдыхали, надо сказать, и правда культурно: народ играл на биллиарде; две пары рейдеров склонились над шахматными досками; кто–то пил кофе, кто–то пиво. Крепче пива никто ничего не пил и напиваться никто не собирался. Всё очень чинно и благопристойно. На мой вкус даже слишком.
Я заметил, что Маньяк о чём–то задумался. Не смотря на то, что он грыз солёные сухарики и не забывал прикладываться к кружке с пивом, на лице его отражалась работа мысли. У парня, вообще было очень выразительное лицо с живой и активной мимикой: если уж Маньяк радуется, то так, что на него без улыбки не взглянешь; а если состроит кислую гримасу, то при взгляде на него и сам начинаешь ощущать вкус лимона во рту.
— О чём задумался, детина?! – ткнул я его кулаком в плечо. – О том, что всё это, как–то странновато выглядит? Слишком благопристойно, что ли? Даже не бухает никто… Это все же рейдеры, а не пионеры на утреннике!
— Да нет, с этим как раз всё понятно – тут всем, кому завтра в караул, кому в рейд… Расслабляться они в рок ездят, а тут так вечер скоротать. Я над другим думаю, — Маньяк скривился и чуть помолчал, видимо подбирая слова. – Эта наша с Петросяном попытка клоунады… Ну, с Петросяном–то понятно – ему, судя по прозвищу, положено подобного рода шутки отпускать, но вообще в целом… Да и наше коллективное залипание в «ящик»… Я уверен, что в прежнем мире никто из нас и внимания бы не обратил. Ну идёт очередная чушь и пусть себе идёт, мало ли её. Я помню даже целые каналы, такой фигне посвящённые были. Ну и ты в чём–то прав: слишком уж благостная тут атмосфера – рейдеры по стабам обычно бухают, расслабляются и ведут себя довольно эм… агрессивно. Здесь, как я говорил, понятно почему никто не барагозит, ну всё же слишком как–то… — Маньяк неопределённо покрутил рукой в воздухе.
— Ага. Понял, кажись, о чём ты! – кивнул я. – Я думаю люди просто устают от Улья. И эти рейдеры, — я кивнул в сторону заполняющегося бара. – И мы, да и вообще все рейдеры в Улье. Сам посуди: вне укреплённого стаба, человек постоянно находится в состоянии стресса…
Маньяк коротко хохотнул и тоненьким фальцетом проговорил:
— Ах! Какой стресс! У меня теперь точно начнется депрессия! О боже! Нужно срочно обратиться к врачу, пусть пропишет мне антидепрессантов! – и уже нормальным голосом продолжил: — Американских домохозяек напоминает…
— Да просто затасканное слово: стресс, — отмахнулся я. – Но точнее и не скажешь: постоянное напряжение; то тебя кто–то съесть хочет, то пристрелить; кровь, разорванные трупы; знакомые и приятели гибнут пачками – весёлого мало!
— Согласен! – вздохнул Маньяк, и кажется хотел сказать ещё что–то, но я продолжил:
— Это ты ведёшь себя в рейде, как на прогулке, а большинство людей во время рейда по напряжённости больше сжатую пружину напоминают!
— Ну, так это ж я! – Усмехнулся парень нисколько не обидевшись на мой упрёк. – Да ты и сам в рейде не сильно–то «стресуешь», насколько я заметил?
— Хм… есть такое дело! – хмыкнул я. – Наверное у тебя особая, заразная форма идиотизма.
На это заявление Маньяк тоже лишь посмеялся. Что мне особо нравилось в этом простом с виду парне, так это то, что с ним легко было общаться! Не нужно подбирать слова – как бы не обидеть человека! Можно говорить всё напрямую. И он делает всё так же в отношении меня. Да и не глуп парень! Очень неглуп хоть внешне и простой, как три рубля. И понимаем мы друг друга, иногда не то, что с полуслова, а и вообще без слов. В общем, мы «на одной волне»! Словом, как сказал Меломан: нашли друг друга! Трепещите враги!!!
— В общем, рейдеры, как ты выразился, «стресуют»! – продолжил я. – И тут уж, как в том анекдоте:
— Это вам от депрессии! Это от ночных кошмаров! Это от бессонницы…
— Спасибо, доктор! Спасибо! А кроме водки, ничего нет?
Маньяк ухмыльнулся:
— Ну у нас, и наркота разная есть и девочки! Было бы «бабло»!
— Наркота – это фу! Наркоман вообще слово ругательное! Девочки – это прекрасно, но этого мало, как и водки!
— Истину глаголешь, друг! Девочек и водки всегда мало!
— Да я не о том! – отмахнулся я. – В общем, не хватает ещё мирной жизни! Телевиденье, кроме прокрутки записей, в таких мелких масштабах, не организуешь…
— Ну, почему, на западе, где по спокойнее, в крупных стабах есть…
— Я о проблемах нашего региона! Не перебивай, блин! Мысль ко мне пришла! Высказать надо!
— Ооо! Мысль у нас гостья редкая! – я показал Маньяку кулак. – Всё умолкаю, говори уже.
— Так вот! Я бы открыл в Роке театр…
— Военных действий? – недоверчиво поднял вверх брови Маньяк.
— Да ну, тебя нафиг! Нормальный театр! Фильм один раз посмотрел, и всё! Второй раз, чаще всего, уже и не интересно. А на хороший спектакль ценители могут и по несколько раз ходить, потому что там каждый раз все по–другому… ну понимаешь?
— Понимаю. Ну так то ценители, и на хороший! Надо же актёров, костюмы, помещение…Да и пойдут ли люди? У нас ведь тут все суровые рейдеры, каждый день лицом к лицу со смертью и всё такое…
— Пойдут! Хотя бы и от скуки: всё водка бабы и наркота, а тут хоть какое–то разнообразие! Ещё можно к этому делу, музыкантов набрать, рок-групп каких-нибудь замутить, концерты устраивать….