Не находя себе места от безделья, я уже было подумывал о том, чтобы смотаться в город или крупный поселок, с очередным транспортным вертолетом. Но вечером, когда приземлился борт снабжения и я уже терся возле пилотов с «деловым предложением», меня вызвали в центральный бункер.
За столом в центральном зале сидели генерал Терентьев, Емельянов и несколько военных, но без погон. И судя по тому, как они тщательно меня «просканировали» — то ребята серьезные и из одной команды.
Заметив меня, генерал проявил несвойственную ему учтивость — встал со стула и прошел навстречу, протянув руку для рукопожатия, чем немало удивил сидящих за столом вояк
— Рад тебя видеть Виктор. Судя по докладам, ты на все сто процентов оправдываешь свое назначение. Ты первый, кто добился хоть каких-то ощутимых результатов. Присаживайся.
Я сел на стул, никак не реагируя на пристальное изучение моей персоны со стороны незнакомцев. Генерал самолично задраил двери, надо думать, для важной беседы, чего бы тогда, он так суетился.
— Знакомьтесь! Виктор Белов — проводник экспедиции, сумевший доказать, что имеет право так называться, но это так — лирика. Сейчас — ближе к делу. С ребятами позже познакомишься. Ситуация меняется быстрей чем нам хотелось бы. Темпы работы экспедиции, — Терентьев с укором посмотрел на Емельянова, — не устраивают ни меня, ни мое руководство. Плюс ко всему у нас чрезвычайная ситуация. Из района башни получен сигнал бедствия от еще первой десантной группы. Информация конфиденциальная, но не мы одни принимаем сигналы со стороны башни. Второй периметр просто забит журналистами, наблюдателями, любителями всех мастей и заградительным отрядам, с каждым днем, все трудней удерживать любопытных на дальних подступах. Офицеры рядом со мной — это спасательная группа. Пять человек давно работающих вместе. Выполнили не одну боевую задачу, так что при необходимости справятся и сами. Но ты Виктор уже был на стенах башни. Смог уловить местные особенности, ведь так?
— Я готов делать все, что угодно. За все это время только один раз выходил на полевые исследования, да и то не использовал все отведенное время. Курорт, а не экспедиция!
Терентьев опять укоризненно посмотрел на Емельянова и тот невольно заерзал на стуле. Профессор явно почуял, что тучи над ним сгущаются и скоро может пойти речь о его замене как руководителя. Но генерал отложил экзекуцию на потом, стараясь скорее ввести меня в курс дела.
— Вот и отлично. Я рад, что ты готов. Независимо от того, какой будет цикл, вы должны выйти на сигнал маяка и в маршевом темпе обнаружить источник.
— Смена цикла через восемь часов, — напомнил Емельянов, явно не находя себе места в этой компании.
— Вот и отлично. Ребята успеют познакомиться, проработают маршрут и план действий. Свободны.
Мы неторопливо вышли из бункера. Прибывшие офицеры с интересом оглядывались по сторонам, искоса продолжая изучать меня. Один из них подошел и, предусмотрительно, не протягивая руки, представился:
— Майор Снегов. Я за старшего. Знаю, что ты бывший военный, но сейчас не в штате, поэтому попрошу, все же, приказы выполнять без капризов и обсуждений.
— С этим, проблем не будет. План действий уже наметили?
— На месте разберемся. Снаряжение у нас свое. Транспорт, оружие. В ваш «мусоропровод» мы не полезем. Во-первых, это долгий процесс, а во-вторых, должны опробовать новую технику. Сигнал получен с юго-западной стороны башни. Нам потребуется три часа на разгрузку броневика и подготовку к выезду. Сейчас четыре часа двадцать минут. В восемь двадцать будь готов. Приблизимся на пятнадцать километров к точке сигнала. Переждем смену цикла и вперед.
— Все просто и понятно. А ничего, что в полной темноте пойдем?
— Выбора нет. Время поджимает. С каждым часом сигнал становится все слабей.
— Буду готов, нет проблем. А оружие зачем? Это же спасательная операция.
— После того как ты приволок в лагерь эту тварь, оружие входит в основной комплект групп сопровождения. Новый приказ.
— А мне ствол?
— Не положено! Белов, ты в составе научной группы, а не в сопровождении. Так что обойдешься.
На мой счет майор Снегов был очень хорошо информирован. Впрочем, о ситуации в научной группе тоже знал не понаслышке. Он целеустремленно занимался своим делом, и я был рад, что смогу хоть чем-нибудь помочь. Хвала степным идолам! Безделью — конец!
Не тратя время впустую, я прошел к ангару технической службы и стал собирать комплект снаряжения. Защитное укрытие, которое я использовал как мешок для транспортировки червя, до сих пор держали в лаборатории. Пришлось взять другой комплект. Самохин давно его подготовил. Провел полную стерилизацию, обработку. Сменил все расходные капсулы катализаторов, фильтров и встроенных систем. Я лично проверил наличие воды в резервуаре, закрепленном на поясе костюма. Наличие специальной жидкости в термосистеме. Дополнил рацион запасными пищевыми пастами. Проверил зарядку аккумуляторов в приборах, подтвердил личные настройки, сбитые после сборки систем, вышедших из стерилизатора.
Прибывшая военная группа также готовилась к выезду. Механики во главе с вездесущим Петровичем возились у новой бронированной машины. Выглядела герметичная самоходка весьма фантастично. Шестиколесный агрегат с вытянутой кабиной в виде угловатой трапеции. На вид довольно вместительный, устойчивый. В верхней части, сразу над кабиной располагалась небольшая площадка, с решетчатым полом и невысокими перилами. При необходимости туда можно было накидать кучу снаряжения, установить радар системы связи, станковый пулемет или просто обустроить высокую наблюдательную площадку. Колеса вездехода были примерно два метра в диаметре и не меньше метра в ширину. Вообще складывалось впечатление, что колесная база и кабина были как бы отдельно. В кормовой части кабины был навешан дополнительный контейнер с газовыми баллонами разного цвета. Но самым забавным во всей этой нелепой на вид машине был логотип. На передней части кабины красовался шестигранный значок с бегущим оленем и три буквы знакомого всем завода «ГАЗ».
Я позаботился о том, чтобы ближайшее время у меня не было проблем с посещением туалета. Потратил не меньше часа на то, чтобы как следует подогнать все детали костюма и прибывая в полной готовности, уселся в тени центрального бункера неподалеку от ГАЗовского вездехода, ожидая, когда прозвучит команда к погрузке.
Горячее азиатское солнце припекало. Даже в тени сорокаградусную жару переносить было очень непросто. Плюс ко всему поднялся довольно сильный ветер, поэтому мне пришлось надеть шлем, чтобы пыль не набилась в складки ворота и защитного кожуха. У военной группы костюмы были, даже на вид, намного более массивней чем мой. Мало того, что сверху на комбинезон были установлены системы усилителей для манипуляций с оружием, так еще и щитки брони прикрывающие плечи, грудь, живот и бедра. Так же бронированной защитой была снабжена и обувь военных. Раскраска костюмов была по-военному скромной. Пятнистый рисунок, удивительным образом совпадающий с окружающим ландшафтом.
Провожать нас вывалил, чуть ли не полный состав лагеря. Один из офицеров группы махнул мне рукой давая понять, чтобы я загружался в машину. Снегов все еще стоял в стороне, обсуждая что-то с генералом.
В тесной кабине сидело пятеро человек. Пассажирские места были рассчитаны с запасом — широкие, вместительные. Сидеть приходилось без опоры на спину, просто, как на скамейке, но зато, не снимая с плеч рюкзака со снаряжением.
— Я Быстрый, — представился тот офицер, что позвал меня внутрь машины.
— Это что фамилия такая?
— Это оперативный псевдоним. У нас в группе из шести человек четыре Александра, и двое из них Петровы. Так что пользуемся, оперативными псевдонимами, кличками, погонялами, прозвищами, или просто нумеруем друг друга.
Быстрый забрался в тесный салон и закрыл за собой люк. Устроившись на своем месте, он продолжил представлять группу:
— Ну, со Снеговым ты уже познакомился. Оперативное «погоняло» Колотун. За рулем Пират. Двое Петровых, вон в углу притихли, тот что побольше — Том, тот что поменьше, с наглой рожей, соответственно — Джерри. Ну, а за снайпера у нас, как водится — Косой. —
Невозмутимый на вид якут, сидящий напротив меня в обнимку со снайперской винтовкой, только приветственно кивнул и опять задремал, опустив на стекло шлема светофильтр.
— Ну, а ты Белов, в наших лучших традициях будешь — Сусанин.
Не успел я возмутиться, как в кабину рядом с водителем на пассажирское место с натугой влез Снегов и захлопнул дверь. Пират тут же поддал газу, включил передачу и тяжелый вездеход c ревом пополз к границе лагеря.
— Так, команда! — гаркнул Снегов поднимая стекло шлема. — Даю вводную по лагерю. Генерал намерен устроить чистку. Ученые умудрились высосать весь бюджет, так что не ровен час, объект вновь перейдет под наш контроль. Тебя Белов это не коснется, ты у Терентьева в особом статусе. Теперь по делу. Нам, чтобы переломить ситуацию, нужно сработать быстро, результативно и без потерь. Доходим до точки, проводим разведку, забираем все, что найдем и… обратно.
Пират как раз выкатил к охраняемому периметру, переключил на панели управления какой-то рычаг и машина засвистела, как реактивный самолет. Сильный рывок и вездеход быстро стал набирать скорость, мягко покачиваясь на кочках. Подавшись вперед, я смог взглянуть на спидометр. Стрелка подергивалась на отметке восемьдесят километров в час.
— В таком темпе мы меньше чем за час доберемся до опасной зоны, — напомнил я, включив переговорное устройство. — Или вы хотите до смены цикла обернуться?
— Машина выдержит. — махнул Снегов не оборачиваясь.
— Вы хоть раз смену цикла вблизи видели?
— Все рассчитано, не дрейфь, Сусанин, — вмешался Быстрый, просовывая под стекло шлема подушечку жевательной резинки.
— Я не из пугливых, но хочу напомнить, что от ударов молний во время смены цикла там вся земля покрылась запекшейся стеклянной коркой.