Таттс пожала плечами:
– Что там за фигня с цветом?
– Рик говорит, что у них самолет белый, – сказал Иисус.
– А по твоему описанию – желтый, – осклабился Теско.
Я вздрогнул. Теско убьет меня с наслаждением. И тут Таттс заржала до икоты.
– Ты чего? – набычился Теско.
– Желтый? – Ее снова повело в хохот.
– Да, желтый. Желтый, твою мать, и что?
Она показала клочок бумаги с надписями от руки.
– Это написал Ролле.
– Ролле? – Иисус покачал головой. – Ковбой должен был бы лучше соображать.
Таттс снова захохотала и стиснула мне руку выше локтя обеими руками.
Теско выругался и потопал в лодку.
– Извините, – сказал я, совершенно сбитый с толку. – Кто-нибудь может мне описать, что здесь происходит?
Иисуса все это не забавляло.
– Ковбой отбыл и оставил Ролле сделать описание самолета.
– И что?
– Ролле когда-то круто сидел на кислоте. Практически все, что он видит, кажется ему ярко-желтым. В том числе небо, люди, собаки – и уж точно ваша четырехместная “сессна”.
– Но мы все равно не знаем, наш ли он, – сказала Кейт.
– Таттс? – Иисус протянул руку за запиской и быстро прочел. – Есть и другие признаки. Он поглядел на Кейт, потом на меня. – У вашего самолета есть эмблемы на крыльях?
Я пожал плечами – не мог припомнить.
Кейт вспомнила.
– Ах да! Снизу на крыльях черные шевроны.
– Вот такие? – Иисус показал ей лист, на котором Ролле нарисовал карандашом что-то вроде этого: >>>>.
– Это наш самолет, – просияла Кейт.
– Будем надеяться ради нас всех, что он еще на острове, – произнес Иисус, – Прошу вас в лодку.
У пирса стояли две фибергласовые лодки, каждая могла поднять восьмерых, и у каждой был мощный подвесной мотор, отбрасывающий назад воду и задирающий нос лодки вверх. Мы с Кейт выбрали ту лодку, где не было Теско. На его лице была все та же неприкрытая злость.
– Он нас чуть не приделал прямо здесь, – шепнул я Кейт под стук мотора, увлекавшего нас через озеро. – Видела ты, как он смотрел?
– Будем только молиться, чтобы это был наш самолет.
– Хорошо, что ты вспомнила про эти черные шевроны на крыльях.
– Ага, вспомнила! Я заметила их на рисунке, когда Таттс за тебя цеплялась. – Кейт отвернулась и стала смотреть на проплывающие мимо полузатопленные дома. – Так что будем молиться Господу, чтобы самолет был наш. И из него выглядывала улыбчивая морда Говарда Спаркмена.
До острова добраться оказалось не так просто, как я надеялся.
Лодки шли быстро – настолько, что ленты, привязанные к ногам и рукам шайки Иисуса, бились на ветру как вымпелы. Но потом я заметил, что рулевые идут зигзагами над совершенно ровной с виду поверхностью воды.
– Чего это они? – спросил я у Иисуса, сидевшего у другого борта лодки. – Почему не идем прямо?
Иисус наклонился ко мне.
– В воде полно бревен. А под водой – дома. Загляни за борт, видишь красное под поверхностью?
– Вижу.
– Дымовые трубы. Мы идем точно над ними. Если зацепим одну – будет пробоина.
Кейт толкнула меня в бок:
– Видишь? Вон, в воде плавает.
– Дохлый лев?
Иисус кивнул:
– Мы видали утонувших зверей из зоопарка – зебру, жирафа. Ангел уверял, что видел плавающего у пирса бегемота, но… – Иисус пожал плечами. – Ангела послушать, так он многое видит. Демонов, привидений на мотоциклах, ангелов – сотнями.
– Сколько нам до острова? – спросил я.
– Двадцать минут, если ничего не помешает.
– Не помешает? – встревожилась Кейт. – А что может помешать?
– Вывернутые водой деревья плывут вниз, сбиваются иногда в естественные плоты до полукилометра длиной. И к тому же когда здесь была суша, под ней были туннели, подземная канализация, и туннели побольше для лондонской подземки. Иногда они срабатывают как гигантский выпуск в ванне, если на другом конце города падает уровень воды. Помните, как вода закручивалась в ванне воронкой?
– Как водоворот?
– Да, иногда бывают и водовороты. И тогда надо держаться от них подальше, иначе они тебя затянут, как пушинку.
Я поглядел на обманчиво тихие воды. То и дело торчали из воды дома, иногда телеантенны зацепляли лодку с отчетливым щелчком. Повсюду плавал мусор: деревянные лотки, пустые бутылки, детский мячик с героями комиксов – он вертелся, и на нем мелькал лозунг: “В БЕСКОНЕЧНОСТЬ И ДАЛЬШЕ!” Клочки газет, куски деревянных сараев, пустые бочки и даже – забавно – крышка гроба. Да, и тела, полно мертвых тел: собаки, кошки, голуби. Люди.
Вдали высились офисные здания центра Лондона, башня “Биг Бен”, купол собора Святого Павла, гранитный прямоугольник Сентер-Пойнт.
Видеть все это и оставаться спокойным, хладнокровным и собранным было трудновато. У меня взмокли ладони. Я посмотрел на часы. Два часа дня. Почему-то Говард (если это действительно Говард, а не чужак, наткнувшийся на остров) прилетел в Лондон на день раньше. Зачем? Бог весть, но какая-то причина должна быть. И догадаться было нетрудно. Наш лагерь обнаружен другими, кто выжил? На Фаунтен-Мур открылась горячая точка и пришлось удирать? Что-то со Стивеном?
Я отрубил сценарии ужасов, подсказанные воображением. Надо подождать и услышать, что скажет сам Говард. Это если он еще там. Если он увидел, что нас нет, то наверняка у него было искушение дать но газам и смыться как можно быстрее. Если так, то нам уже не выбраться – к гадалке не ходи.
75
ОСТРОВ СПАРКИ. ЧАСТНОЕ ВЛАДЕНИЕ. ВХОД ВОСПРЕЩЕН.
Знак, который Кейт Робинсон в шутку написала мелом на стене, все еще можно было прочесть.
Лодка летела к берегу, а я вглядывался в травяной пятачок, который когда-то был футбольным полем. Мне так хотелось увидеть белый самолет и стоящего рядом Говарда Спаркмена, ожидающего, пока мы причалим. У меня упало сердце.
– Боже мой! – сказала Кейт упавшим голосом. – Его нет. Он улетел, да?
Я глядел на берег, оцепенев. Что, если мы застрянем в этом затопленном городе? Теско с удовольствием нас пристрелит и бросит в озеро. Даже если мы сможем убежать, как нам пройти сотни километров по местности, кишащей миллионами голодных и отчаявшихся людей?
Иисус велел рулевому причаливать.
Когда лодка со скрежетом гальки ткнулась в берег, я испустил вздох облегчения.
– Ты видишь самолет? – тихо спросила Кейт.
– Вон там, за изгородью. Хвост виден. Пошли искать мистера Спаркмена.
Совершенно ясно, как было дело. Говард Спаркмен посадил самолет, увидел, что нас вблизи нет, и потому попытался замаскировать машину, отведя ее подальше. Потом начал обыскивать остров.
Мы его нашли, когда он осторожно открывал дверь одного из коттеджей, просунув вперед дуло винтовки, и звал:
– Эй, Рик! Кейт!
– Привет, Говард.
Он удивленно ахнул, резко повернувшись и уставив ствол мне в лицо.
– Легче, Спарки! Это я.
Он опустил винтовку, глядя на мою ухмыляющуюся физиономию. Потом вздохнул с облегчением и стер со лба пот, чуть не смахнув с носа очки. Когда он их поправлял, я заметил, как дрожат его руки.
– Черт вас побери! – Говард глубоко задышал, пытаясь успокоить нервы. – Кейт, Рик, куда вы девались?
– Долго рассказывать.
– Я думал, вы пропали… погибли… собирался уже лететь домой… Ну, вы и даете!
Он так задыхался, что присел и уперся руками в колени. На носу у него выступила испарина.
Кейт поглядела на меня, потом на Иисуса, Теско и остальное племя, стоящее в кустах.
– Давай представим Говарда нашим новым друзьям?
– Друзьям? – удивился он.
Предвкушая свой следующий вопрос, я не мог сдержать улыбки.
– Говард, хочешь видеть Иисуса?
– А?
– Тогда иди вон туда, Говард. Иисус умирает от желания с тобой познакомиться.
Вот как Говард Спаркмен пришел к Иисусу. Правда, этот Иисус был ливерпульцем сорока четырех лет, с самодельными наколками на пальцах, и не меньше тридцати девяти лет своей жизни назывался Гэри Топп.
Через сорок пять минут Говарду уже изложили наш план.
Перевезти Иисуса и его людей в Фаунтен-Мур. Потом перевезти их и нас на побережье, откуда мы на корабле поплывем в Южные Моря. Если все рассказать достаточно быстро, это казалось вполне реальным. Но Говард быстро сообразил, что перевозка более сотни людей на четырехместном самолете – долгий кошмар.
– Это можно сделать, – говорил Иисус.
– Но ведь это больше сотни рейсов туда и обратно? – поднял руки Говард.
Иисус не хотел, чтобы практические мелочи встали между ним и его мечтой. Может, он и в самом деле верил, что умеет творить чудеса.
– Это можно сделать. Мы вывезем отсюда всех, до последнего человека. А потом перевезем ваших людей к побережью. Это необходимо, иначе мы все погибнем.
76
Меня зовут Кейт Робинсон.
Прошло три дня, как самолет улетел в Фаунтен-Мур, увозя Кэнди – подругу человека, называющего себя Иисусом. Формально она посланница, но вряд ли кто сомневается, что фактически она добровольный заложник. Рик все так же подозрителен по отношению к Иисусу. Он думает, что нас собираются в чем-то обдурить, но я не вижу как. Основа плана в том, чтобы Говард перевез людей Иисуса по двое и по трое, прихватывая при этом еды сколько сможет поднять, на Фаунтен-Мур. Когда кончится этот этап, Говард начнет перевозить обе группы на побережье, где стоит на якоре корабль. По очереди – сначала троих наших, потом троих людей Иисуса, и так далее.
Не раз я просыпалась ночью от того, что Рик ходил в темноте по комнате, постукивая кулаком по ладони, пытаясь понять, в чем хочет нас надуть Иисус. Рик убедил себя, что Иисус хочет как-то доставить на берег своих людей и уплыть без нас.
Наверное, вы уже сообразили, что Рик переехал из своего номера в мой. Неожиданно для меня оказалось, что мы пара. И я этому радуюсь, сомневаться не приходится. Он нежен, внимателен, с большим чувством юмора. Но под всем этим лежит глубокий слой печали, который Рик пытается скрыть шуточками.