реализаций.
– Выходит, то,что произошло со мной, это попытка ада изменить историю?
– Ну конечно!Тебе предстоит остановить цунами, после которого на земле наступит хаос. А этоне соответствует нашему плану и нашим пророчествам.
Они отошлиуже довольно далеко в лес. Еле приметная тропинка уводила в такие дебри, чтоидти стало трудно из-за плотно стоящих елей. Только повернули и решили возвращаться,как увидели решительно идущего по лесу дьякона. Он был в отчаянии, почти бежал,не обращая внимания на хлещущие его сухие сучья елей. Изволь забеспокоилась иокликнула его:
– ОтецВарсонофий! Отец дьякон, что случилось?!
Но тот, необорачиваясь, махнул рукой и прибавил шагу. Тогда бросились за ним вдогонку,чтобы выяснить причину его бегства. Дьякон, услышав, что за ним гонятся икричат, все-таки остановился. Вытирая рукавом рясы зареванные глаза, онсообщил:
– Прогналменя батюшка!
– Как прогнал?За что?
– Не знаю!Прогнал, и все! Сказал: чтобы духу твоего тут не было! Чтобы до заката вМакарьеве был!
– Чем же тыпровинился?
– Веревкижалел, говорил, что нужны они мне – сено носить!
– А он что?
– Из умавыжил батюшка! Велел оставить сено-то!
– Ну, а ты?
– А яговорю: сгорит оно в лесу, его на солнышко надо! Я ж неделю косил!
– А он?
– А он меняпосохом по хребту! Получай, говорит, гордец самовольный! Сказано тебе: оставьсено в лесу, значит – оставь! Без тебя, говорит, унесут!
– Ну?
– А кто безменя унесет, если никого нет? Вы же ни к чему у нас не прикасаетесь, а сам онстаренький!
– Ну иоставь, если батюшка велит…
– Так я иоставил! Бросил веревки-то!
– Так зачто же он тебя прогнал?
– Да непойму я! Как ушел в церкву молиться, закрылся там, а вышел – сам не свой! –голосил дьякон. – Какая муха его там укусила!
– Так чтоон сделал-то?
– Накинулсяна меня, беги, говорит, в Макарий, сунул книжицу, – неси игуменье. Я говорю,что на лодчонке сплавлюсь по Керженцу, да соли обратно привезу, да воску насвечи, да масла лампадного с оказией, у нас-то все уже на исходе. А он заругалменя, беги, говорит, лесом, да обратно не вздумай возвращаться!
– Ничего непонимаю, – строго осекла его Лиза, – чем-то ты ему не угодил, отец Варсонофий.Мы тебя специально к батюшке приставили, чтобы помогал ему на старости лет, аты, видимо, не справился…
– Ох, несправился, окаянный! – всхлипнул дьякон. – Ох, как горько же мне! Ведь душа вдушу четыре года прожили, Богу служили, как отец и сын! Я ж для него в лепешкурасшибусь! Ох, горько-то как…
– Ну, что жтеперь… Раз сказал бежать в Макарий – беги. Отца духовного нельзя ослушаться.
– Нет уменя теперь отца! Сирота я!
– Батюшкатебя не забудет, отец Варсонофий. Прогнал, значит, лучше так для тебя. Он всезнает, ступай! Бог – помощь!
Извольперекрестила дьякона на дорогу, и тот, трижды поцеловавшись с Михаилом ипоклонившись в землю Лизе, скрылся в лесу.
– Что-томне это все не нравится, – сказала она, – пойдем быстрее в скит!
Вернувшись, ониувидели огромного медведя прыгавшего на всех четырех лапах вокруг церкви. Замедведем бегал отец Киприан, колотил его палкой и громко кричал:
– А нупошел! Пошел в лес, тебе говорю, скотина безмозглая! Принесла тебя нелегкая!Иди домой! Уходи, кому сказал!
Увидевпосторонних людей, медведь поднялся на дыбы, страшно зарычал, выпятив слюнявуюверхнюю губу и, обнажив желтые клыки величиной с палец, пошел на них с явныминедобрыми намерениями. Батюшка рассвирепел окончательно и пришел в такоенеистовство, что встал перед зверем и уперся в его живот руками:
– Куда тебянесет, окаянный! Ты што удумал-то, а? Што удумал!
Егомаленькая фигурка казалась детской рядом с медведем, руки по локоть утопали вгрязно-серой шерсти на животе, он что есть силы отталкивал зверя от Михаила сЛизой, которые, растерявшись, стояли как вкопанные.
– Чтовстали, бегите в избу, не удержать мне его!
Беловскийочнулся, схватил в охапку Изволь и в два прыжка заскочил в рубленый домик,который стоял недалеко. Захлопнув дверь, они увидели троянцев во главе с Саней.Они склонились над маленьким дощатым столом и что-то рассматривали. Услышавшум, они обернулись.
– А,нагулялись? – обрадовался Саня. – А мы тут вроде бы разобрались во всем.
Беловский иЛиза еще не оправились от пережитого ужаса и стояли, тяжело дыша, не в силахпроизнести ни слова.
– Что там,медведь опять шалит? – засмеялся один из спецназовцев. – Его батюшка уже битыйчас гоняет!
– Пришел излеса и чего-то хочет объяснить. Прыгает вокруг церкви, рычит, – добавил второй,– отец Киприан чего-то знает, но не говорит. Дьякона прогнал, наспоторапливает.
– Ну,теперь все в сборе. Батюшка знает, что делать. Поэтому маленький инструктаж – ипо коням! Беловский, садись сюда! – указал Саня на лавку возле маленькогоокошка, где было самое светлое место.
В избеприятно пахло хлебом, закопченным деревом, и сухими травами. Кроме небеленойпечи, маленького стола, двух-трех колод, заменяющих троянцам табуреты, и лавокпо стенам, мебели больше не было. К потолку были подвешены пучки цветов, ниткигрибов и ягод, в красном углу перед маленькими иконками теплилась глинянаялампадка.
– А ты чеготакая перепуганная? – обратился Саня к девушке. – На вот, попробуй, чемотшельники плоть смиряют!
Оносвободил ей колоду перед столом и подвинул большую деревянную миску с ягодамив молоке.
При виделакомства Изволь пришла в себя:
– Ух, ты! Амолоко-то откуда, тоже птичье? – обрадовалась она.
– Нет, этодьякон тут кипучую деятельность развел – доит всех подряд. Кого поймает, того идоит! – засмеялся троянец. – Батюшка ругается: чего, мол, скоромным искушаешь,а сам угощается по праздничкам!
– Так, чтоже это, смесь?
– Нет, эточистое, лосиное…
– Этойдраной, что ли?
– Дранаямолока не дает, ей волки брюшину уже успели повредить. У дьякона других коровнавалом. Он и олених доит, и косуль. Миш, угощайся тоже!
Беловскомусунули краюху теплого хлеба грубого помола и плошку с медом. Он макнул хлеб вянтарную сладость и смачно хрустнул коркой. Изволь, уплетая ягоды деревяннойложкой, с набитым ртом в негодовании захлопала на него глазами. Она вцепилась вМишкин хлеб и, торопливо жуя, пробубнила:
– Эй,обжора, оставь девушке хлебца!
Все дружнорассмеялись. На стол выложили еще несколько хлебов, чтобы хватило всем.
– Давайте,уплетайте скорее, а то сейчас отец Киприан прогонит, придется еще где-нибудьостанавливаться для инструктажа.
Когда яркий,блестящий от сытости рот Лиза уже не могла больше открывать, от нее отодвинулиблюдо, чтобы не мучилась. Она для приличия лениво повозмущалась, но быстросдалась, не имея сил сопротивляться.
– Последнийраз ела настоящие ягоды и молоко у Ярославны… – призналась она, прикрывая ротладонью, – в Путивле… ик!
– Где, где? –удивился Беловский.
– В Путивле, ачто?
На Михаила всепосмотрели как-то странно. Как будто он с луны свалился. Беловский понял, чтосказал глупость и поспешил перевести разговор.
– Ну, что?Может, приступим к делу?
Всерассмеялись еще раз, заметив неловкость Михаила.
– Да ты нестесняйся, спрашивай! – хихикнула Изволь. – Я напросилась как-то с Саней князяИгоря посмотреть, немкой прикинулась, там меня и угощали ягодами с молоком. А унас давно уж ничего натурального не найти. Одни мутанты. И молокоискусственное. Не удивляйся. В моем времени земля голодать будет. Думаешь,случайно я так накинулась на еду?
– Да, Миш, вее время население будет 18 миллиардов, а сельскохозяйственные площади землисократятся на 80 процентов, – подтвердил Саня. – Земля засолится, вода уйдет изнее, будет отравлена удобрениями, к тому же многие угодья окажутся подо льдом,океаном или превратятся в пустыни.
– А может, иничего уже не будет…– мрачно добавила Лиза.
– Тебя кормитьнельзя, я это уже понял! – прервал ее Саня. – В Путивле тоже нюни распустила:какая красота, какая красота…
– Тебе меня непонять, я лес видела только в кино!
– Ну, такработай лучше, и увидишь, и дети твои увидят! Кто опять Мишку прозевал? Ладно,разберемся с тобой потом. А сейчас, Миш, тебе новое задание.
– А выходные увас бывают?
– На яхтеотдохнешь. Тебе еще на ней плюхать и плюхать.
– С вамиотдохнешь…
– Ну, какпридется, это не от нас зависит…
– Ладно, хорошоправдываться, с тобой еще в школе ни дня без приключений нельзя было прожить.Валяй инструкцию. Лейтенант Беловский к бою готов!
– Давно бытак. Короче, при возвращении из десятого века ситуация была серьезно осложненатвоей гибелью на кресте. Мы не ожидали, что ты умрешь так рано. Мы опоздаливсего лишь на полторы минуты. По нашим расчетам, твое тело должно было прожитьеще около часа, находясь в коме. Но Кагана что-то клюнуло тебя спасти, и еголюди тебя уронили, когда снимали с креста. В этот момент мы утратили с тобойсвязь. На твои поиски были брошены вот эти люди, но безрезультатно. Твоябесконтрольная душа отправилась за черкасами, но туда, куда они ушли, тебя непустили, и ты стал шляться по «тому свету», не зная дорог…
Михаил взялсяза голову.
– Вспомнил? –спросила Изволь.
– Да, я всевспомнил…
– Отец Киприанлично за тобой ходил.
– Так это былон?
– Да, это онтебя вывел к нам.
– Мы долгошли… но я его не узнал! Почему?
– Потому что втвой проект внедрили вирус, ошибку. Ты развивался на волос левее, чем должен.Ты забыл совсем мало, но именно то, что очень важно. Они сделали тонкий расчет,на то, что мы тебя сами уничтожим. И ты на самом деле был на микрон от крахатвоего будущего.
– И что бымогло со мной случиться? Где бы я остался в результате?
– Погиб наяхте…
– А душа?
– Что душа?Душа не сделала бы того, что должна была сделать, не успела бы вычистить всю