— Что за чушь⁈ — возмутилась Короткова.
— Меня это все тоже невероятно бесит, но добро пожаловать в наш мужской мир.
— Котик, но в последнее время нас друг для друга действительно стало слишком много, — наконец нашел нужные слова Костян.
Я же говорю, он может кому угодно на уши присесть. Костян в этом был большой мастер. Вон какие слова красивые подобрал. Вместо «я уже не вывожу» — «нас стало слишком много друг для друга». Почти поэт.
— Ну можно же сесть и нормально поговорить, — фыркнула Ольга.
— Ох, если бы все было так просто, — ответил я. — Но проблема не только в этом. Ты не можешь сказать себе, что теперь все будет по-другому.
— Это еще с чего? Я вообще-то взрослый человек!
— Дело не во взрослости, а в хисте. Он у тебя теперь спаянный, один часть другого. И ты можешь убеждать себя в чем угодно, но скрытые желания все равно останутся.
— И чего делать?
— Сс… сухари сушить, — лаконично заметила Лихо.
Какой у нее все-таки стал отвратительный юмор. Вот у меня шутки совсем другие, добрые и веселые. После них людям становится значительно легче.
— Попытаться его выплеснуть. Как рубежнику. Проблема в том, что я не совсем понимаю, как это сделать обычному человеку. Но давай рассуждать логически. У лярвы все желание сводится к тому, чтобы понравиться мужчинам. Может, попробовать поработать в этом направлении?
— Ты вообще что ей сейчас предлагаешь? — возмутился Костян. — Я это, чего, куколдом стану?
— Я даже не буду спрашивать, откуда ты таких слов набрался, — ответил я. — Могу лишь пожелать перестать заходить на разные нехорошие сайты. Никто не говорит, что твоя жена будет тебе изменять. Она и не хочет.
— Конечно не хочу, — вмешалась Короткова.
— Вопрос лишь в том, чтобы тратить свой хист на попытку понравиться. Может, у нее вообще ничего не получится.
— Все равно мне это не нравится, — заметил друг.
— Тогда оставляем все как есть, — замолчал я, глядя, как официант расставляет чайник и чашки.
— Ладно, ладно, но я все равно остаюсь при своем мнении, — добавил Костян, когда мы опять официант ушел.
— Красава, снял с себя всю ответственность, если что — виноват Матвей. Ладно, вернемся к нашим баранам. Ольга, попробуй кому-нибудь понравиться. Костик не подходит, он и так от тебя без ума. На меня не подействует. Поэтому…
Я осмотрел зал, остановившись на двух серьезных мужиках. Ольга перехватила мой взгляд.
— И чего делать?
— Не знаю, сосредоточься. Заставь их посмотреть на себя.
Сам я легонько дотронулся руки Ольги, потому что творящееся внутри ее оболочки было гораздо интереснее, чем происходящее снаружи. Хоть кандидатскую пиши на тему «Взаимодействие хистов нечисти и чужан».
Но что любопытнее всего, у Ольги получилось. Черные пятна, облепившие ее родной промысел, стали масляными кляксами вытягиваться наверх. И хист, пусть невероятно скудный, наверное, для кощеев и вовсе неразличимый, стал выплескиваться.
Все происходило жутко медленно, я даже едва удержался, чтобы не приложить свой промысел для ускорения процесса. Но нельзя. Ольга должна все сделать сама.
У бедняжки даже запульсировала вена на лбу, так та напряглась. Однако результат дал о себе знать. Мужики почти одновременно повернулись, уставившись на Ольгу. А ведь та даже сейчас не смотрела на них.
Я же вместе с этим «просматривал», сколько хиста израсходовалось. Чуть больше половины.
— На первый раз достаточно, — сказал я.
— Щас, — не послушалась меня Короткова.
Впрочем, упертость и невозможность соизмерять собственные силы — это у них семейное. Мне оставалось только следить за состоянием Ольги. Если что, я могу в любой момент оборвать ее выплеск.
Однако случилось неожиданное. Один из «серьезных» поднялся на ноги, подтянул галстук, застегнул пиджак на пуговицу в районе живота и направился к нам.
— Добрый день, не могу себе простить, если не узнаю ваше имя, — обратился он к Ольге.
Что самое забавное, полностью проигнорировав нас. Нет, возможно, мы с Костяном выглядели, как два несерьезных поца. Однако лично в нашем районе это являлось хорошим поводом для драки. Правда, я тут же махнул закипающему другу, и ответил сам. Пока еще без всякого хиста.
— Девушка не знакомится.
Правда, мои слова не произвели никакого эффекта.
— Ты че, мразота, не слышал, не знакомится девушка?
А вот этот возглас заставил серьезного мужчину обернуться. Да, признаться, и меня тоже. Один из представителей «золотой молодежи» решил ворваться на нашу вечеринку без приглашения.
— Да и нужен ты ей, старый и облезлый. Таким красавицам нужны мужчины с будущим.
— Щас у тебя только прошлое останется, — мрачно отозвался оскорбленный.
Его собеседник даже стал подниматься на ноги, чтобы показать, что порох в пороховницах и ягоды в ягодицах еще имелись.
— Погляди на нее, — усмехнулась Лихо, которая как блогер-зумер теперь не могла держать мнение в себе. Даже если его никто не спрашивал. — Сс… лярва и есть.
Что, кстати, отчасти являлась правдой. Хист Ольги граничил с истощением, но сама девушка выглядела невероятно довольной. Ну да, сейчас из-за нее грозили начаться гладиаторские бои.
— Все сели! — рявкнул я.
Ну, конечно, не просто рявкнул, а приложил всех хистом. Так, что ни у кого даже не возникло глупых мыслей про свободу воли. И, глядя, как подопытные Ольги тряпичными куклами послушно поплелись за свои столики, повернулся к Коротковой:
— Так делать не надо!
— Мне просто было интересно, смогу или нет, — с улыбкой ответила Ольга. — Фу, словно вагоны разгружала.
— Сильный выплеск хиста. Восстанавливаться будешь долго, беса у тебя нет.
— Кого нет? — спросил Костян.
— Неважно. Суть в том, что в ближайшие пару недель у тебя будет нормальная, прежняя жена. Насколько это возможно, конечно. А потом… хист поднакопится, и его надо будет опять выплеснуть. Только более аккуратно.
Судя по маслянистому взгляду Ольги, у нее на этот счет имелись свои мысли. Еще бы, я подарил ей оружие массового поражения. Разрешил девушке в присутствии мужа практически флиртовать с представителями сильной половины человечества. Пусть и весьма нетривиальным способом.
К слову, Костик, который сам любил внимание девушек и раньше не считал нужным избавлять себя от него, выглядел мрачнее тучи. Мне даже жаль его стало. Кто же знал, что они с женой поменяются местами. Нет, конечно, есть еще вариант оставить все в нынешнем положении Только через пару месяцев такой жизни от моего друга останется килограмм сорок тоски и печали. Смерть через сну-сну и все такое.
— Ладно, думайте, размышляйте, — поднялся я, оставляя деньги за чай. — Если будут какие-то вопросы, звоните.
— Спасибо, — сказал Костян.
Правда, не вполне искренне. Уж это-то я умел чувствовать как никто другой. Чтобы немного подсластить пилюлю, я на прощание заметил Коротковой:
— Учитывай, что твои суперспособности не действуют на супруга.
— Почему? — именно это обстоятельство очень огорчило Ольгу.
— Он каждый день сталкивается с твоим хистом, вот у него и вырабатывается иммунитет. Так что завоевывать мужа придется исключительно женскими хитростями.
— Это я могу, — взяла за руку недовольного Костяна жена.
— Вообще-то я говорил про еду, — заметил я уже на ходу. — А в случае Костяна, еще и про пиво. Все, счастливо.
И вот только теперь, при запоздалом взгляде друга, у меня потеплело внутри. Хист почти не поднялся, разве что на крохотные доли. Это было сравнимо с тем, как в безмятежную гладь озера кто-то уронил камень. Но все равно приятно.
Я дошел до машины, сел, но заводить не торопился. Смотрел перед собой, вцепившись в руль, и судорожно соображал.
— Ты сс… слишком, как говорят у вас, паришься, — заметила Лихо. — Полухистовики не такая уж сс… редкость. Помню, лет десять назад один чужанин влетел на грузовике в толпу чертей. Подумал, сс… что мусор сбил, а между прочим, его хист взял чертовский промысел. Везучим сс… стал.
— Еще скажи, что выиграл миллиард в лотерею и уехал жить на Майорку.
— Нет, но в карты хорошо играл. И спорить с ним было бесполезно. Закончил только не очень, его потом машина на объездной сс… сбила.
— Нормальное везение.
— Сам виноват. Да и чертей много было, их хист оказался сс… сильнее. Скорее, чужанский в новом промысле растворился, а не наоборот. Вот мужик пить и начал. А если идти против здравого сс… смысла, то никакое везение не поможет. Но ты не переживай, у этой чужанки не так. Там сс… четвертинка на половинку. Вроде как дополняют они друг друга. Ты самое главное пойми — хист же не ветка яблоневая, его каждому человеку не привьешь…
— Это что еще значит?
— Была у этой Ольги какая-то потребность в промысле лярвы. Может даже неосознанная.
Я задумался. Ну, учитывая сексуальные похождения Костяна, который не считал это чем-то зазорным, наверное, так и было. Ольга никогда не ловила друга за руку, но и полной дурой она не была. Скорее всего, что-то подозревала. Вот и послала судьба Короткову испытание, с которым он не справился. Благодаря этому можно и из «спорта» в молодом возрасте уйти. Может, все-таки есть наверху какая-то высшая сила, которая воздает нам по делам нашим?
Мысли об этом вызвали тяжелый вздох. Едва ли. Иначе с Васильичем все это не случилось бы, как минимум. Да и рубежники вон сколько творят, не получая никакой ответки?
— Ну что ты хмурый такой, сс?.. Разберутся твои чужане.
— Да я не про них. Что с Рехоном?
— Я понимаю, Матвей, что ты не сс… сторонник таких решений, но надо его убить. Иногда приходится делать неприятный выбор.
— Боюсь, это не получится. Он поможет мне открыть ларь. А видения еще никогда меня не обманывали. Любое покушение в этом плане может сыграть лишь против меня.
— Значит, просто будем ждать. Ты сс… станешь кощеем, откроешь ларь и тогда мы убьем проклятого. Хочешь, я его для тебя выпью?
Я усмехнулся. Последний раз что-то сопоставимое для меня делала Ирка Кузнецова во втором классе. Когда меня обидел кто-то из параллели, она в столовой укусила его за палец.