Будь здоров.
Навсегда твоя. Твой верный друг Минни.
Муму лизнула тебя в нос.
12 мая 1894. На борту «Николая»[528]..В дороге на Батум.
Мой дорогой и любимый Саша моего сердца! Это было настоящим наслаждением проснуться сегодня утром на месте и сказать себе, что можно будет покинуть эту раскаленную землю, где мы задыхались от духоты и пыли. И что интересно, в Новороссийске[529] было гораздо прохладнее. Я даже не поверила, когда мне сказали, что на улице всего 13 градусов, а Лигин[530], который нас принял, сказал, что в Одессе[531] еще холоднее и что еще не зацвела сирень! Я проснулась очень рано и хотела посмотреть в окно, чтобы полюбоваться прекрасным видом на море. Но снаружи было столько народа, и все смотрели прямо в окна. Так что пришлось все зашторить и одеваться при электрическом освещении. В 10 часов мы отправились на борт в сопровождении огромного количества народа. Воздух был изумительным, но, к сожалению, туман скрывал весь берег. Море продолжает походить на зеркало, и я даже не могу описать, какое наслаждение вдыхать этот чудесный воздух после трех дней, проведенных в вагоне. Сегодня во время кофе Воронцов получил известие о помолвке Маи[532] с Володей Пушкиным[533]. Он очень доволен. Мне это тоже очень понравилось. Я уверена, что она будет счастлива, потому что он превосходный мальчик. Но в то же время мне неприятно, что из-за меня бедный Воронцов не будет иметь удовольствия присутствовать на этом семейном событии. К счастью, он полностью поправился, и Захарьин мне сказал, что очень доволен его состоянием и что из-за болей, которыми он страдал, он начал принимать его лекарства, которые принесли большую пользу и надолго восстановили его здоровье.
Захарьин спозаранку уехал, чтобы обустроиться здесь на борту. Он был веселый и разнаряженный, в соломенной шляпе очень необычной формы, похожей на высокие шляпы московских извозчиков. Нам всем пришлось сдержаться, чтобы не рассмеяться. Он прекрасно сошелся с Ломеном[534]. Через некоторое время после завтрака Ломен угостил его бананами, которые Захар[ьин] никогда не пробовал. А потом он выпил чаю прямо из чайника. Единственный верный способ, чтобы не заглотнуть пыли и микробов! Старик в прекрасном настроении, всем очарован и наслаждается своим отдыхом и новыми впечатлениями. Он говорит о тебе с любовью и трогательной преданностью и спрашивает меня, верю ли я, что ты относишься к нему с симпатией. Когда я ответила ему, что это действительно так, он был просто счастлив. Он спросил меня также, не ослышался ли он, когда ты сказал ему, подарив часы, что не нашел никого более достойного. Я ответила ему, что это именно так. Он был совершенно счастлив и сказал, что ему показалось, что ты говорил именно так. Но, так как он не был в этом уверен, он не рассказал об этом даже своей жене.
Пароход великолепен, немного напоминает «Орел». У меня очень красивая каюта, заново отделанная в бело-сиреневом тоне. Ксения устроилась в маленькой бело-розовой каюте рядом со мной. Капитан выглядит прекрасно, сегодня он завтракал вместе с нами. Несчастный молодой доктор все время во фраке, с 7 часов утра. Я уже боюсь, что у него просто нет с собой других вещей. В Абас-Тумане это будет ужасно. Нас эскортирует «Донец», и из-за этого мы плывем очень медленно. Я думаю, мы делаем 10 узлов. Но так как вокруг очень красиво и мы никуда не спешим, то это не страшно. Какая досада, что у вас так холодно и неприятно. Какое расстройство. Кайгородов[535] был прав, когда предсказал, что погода ухудшится 9-го числа, но что это продлится всего несколько дней. Надеюсь, что так оно и будет. У нас на борту есть музыка, но из-за траура мы ее не слушаем и тем самым лишаем себя удовольствия. Как только мы покинули вагоны, Мира вернулась к жизни. Она спокойно ест и спит, бедное маленькое животное, после трех дней страданий и тревог. Что делают Миша и Ольга? Боюсь, что им меня не хватает. Обними их крепко от моего имени, а также Ники. Мне вас всех ужасно недостает, без вас так грустно, главным образом без тебя! Ксения очень весела и счастлива. Почти все время она проводит вместе с Сандро. Я как-то зашла к ней. Она писала, а он растянулся во весь рост на ее кровати и спал. Я поспешила посадить Миру на кровать. Она его разбудила с бешеным лаем. Хочу сказать, что вообще-то он очень вежлив, хорошо держится в путешествии и больше не говорит о доме, что меня уже начинало огорчать.
Я с радостью думаю о завтрашнем дне, когда я буду иметь огромное счастье вновь увидеть Георгия. Что он скажет, увидев Захар[ьина]? Уверена, что сначала он будет удивлен. Сейчас мы пойдем обедать. Ксения тебя целует и напишет тебе из Абас-Тумана. Я обнимаю тебя от всего сердца, мой ангел Саша, и прошу еще раз заботиться о себе. Да благословит и сохранит тебя Господь!
Твой верный друг Минни
Боржом. 14 мая 1894.
Мой дорогой, любимый Саша моего сердца!
Наконец-то вчера вечером мы благополучно прибыли. Какая радость для меня опять находиться рядом с моим Георгием. Он прекрасно выглядит, хотя все время немного кашляет! Я нашла его изменившимся из-за бороды, которую он слишком коротко подстригает. Это делает его лицо более округленным и укороченным, чего раньше никогда не было. Он хотел тут же побриться, но я его попросила подождать и отпустить бороду подлиннее. Тогда посмотрим, может быть, это ему пойдет больше, а так, как есть, мне не нравится. Он приехал вместе с Николаем[536] встречать нас к Боржому под проливным дождем и в полной темноте. Я даже не увидела, как он подъехал сюда. Он сел вместе с нами в закрытую машину, а Сандро с Николаем – в другой экипаж. Это мне дало возможность единственный раз побыть одной с детьми, хотя бы в момент встречи! Сразу по прибытии мы сели ужинать. Было уже 9 часов, и мы были очень голодны. Ксения проглотила рыбью кость, которая застряла у нее в горле. Она вынуждена была встать из-за стола в сопровождении трех докторов, Захар[ьина], Попова и Давыдова[537]. Каждый из них пытался вытащить кость, но безуспешно. Тогда она сама полезла пальцами себе в горло и через какое-то время вытащила ее. Мы смогли продолжить прерванный ужин. Шереметев[538] принял нас в Вотуме[539]. Накануне у него была температура 39, и он ужасно кашлял. К несчастью, Батум нас принял очень плохо. Лило как из ведра, ничего не было видно. Я очень огорчилась из-за Захар[ьина], который хотел наслаждаться прекрасными видами, которые открывались вдоль железной дороги, и я сама любовалась этой красотой. Все было в цветах, а горы покрыты изумительными рододендронами всех оттенков. Все сияло такой красотой, какую невозможно было представить даже в мечтах. Бедному Воронцову сегодня опять стало хуже. Весь сегодняшний день он оставался в постели из-за болей в желудке. Мы приняли решение остаться здесь до завтра и отправиться после обедни и завтрака. Захар[ьин] этому очень обрадовался. Я думаю, что бедный старик все-таки устал от путешествия. Вчера у него болела нога. Мы все прекрасно спали и чувствуем себя отдохнувшими и посвежевшими. Этим утром мы немного прошлись. Было солнце, но горы затянуты облаками и время от времени шел дождь.
У Николая очень хороший характер, он все время суетится, отдавая честь. К несчастью, пора заканчивать, почта требует мое письмо. Обнимаю тебя от всего сердца, мой ангел Саша, которого нет с нами! Георгий и Ксения тебя целуют. Фокс и Мира лижут твои руки.
Да сохранит тебя Господь!
Твой верный друг Минни.
Тысячу раз обнимаю Мишу и Беби.
Боржом. 14 мая. В субботу вечером. 1894.
Мой дорогой любимый душка Саша!
Продолжаю писать тебе сегодня вечером, потому что, наверное, завтра уже не смогу. В половине одиннадцатого мы пойдем к обедне, потом позавтракаем и сразу уедем в Абас-Туман. Завтра исполняется одиннадцать лет со дня коронации[540]. Это кажется просто непостижимым. От всего сердца поздравляю тебя с этим прекрасным днем и жалею только о том, что не смогу провести его рядом с тобой, мой ангел! Это ужасно грустно быть в разлуке с тобой, меня это все время мучает. Я хочу знать, ты действительно чувствуешь себя лучше и больше не кашляешь, меньше ли ты стал уставать и ложишься ли раньше? Чем занимается Ники, когда остается в Гатчине? Я надеюсь, что ты с ним видишься по вечерам и что вы не сидите каждый в своей комнате! Завтрак сегодня прошел без Захарьина, который счел нижние комнаты слишком холодными. Из предосторожности он тут же вернулся наверх в свою комнату и там, в утешение, съел пять яиц. В половине третьего мы ходили смотреть дом Николая, который стоит уже под крышей и будет закончен осенью. Он будет наверняка очень красивым. Дом хорошо расположен, с одной его стороны – лес, а перед домом – большая лужайка, заканчивающаяся прямо у воды.
Мы осмотрели петухов и кур, которых разводят тут же. Этим занимаются бывшие кавалергарды. Их здесь очень много. Все они – при Николае. Мы ехали в трех экипажах. Николай один впереди как старший, затем в коляске я с Георгием, а за нами Ксения и Сандро, наши влюбленные, которые были очень довольны, что впервые смогли вдвоем прокатиться в экипаже. На минеральных водах мы встретили Захарьина, который все там изучал с самым пристальным интересом. Ему все объяснял местный доктор. У него был очень смешной вид в этой соломенной шляпе, которую он снимал двумя руками одновременно. Георгию показалось, что он похож на обезьяну! Погода была чудесная, не очень жарко, но приятно. Во время нашей прогулки вновь появилось солнце, что нас порадовало. Здесь все в цветах – сирень, каштаны и дождь вместе с солнцем, что мне так нравится. Это чудесно! Растительность такая великолепная, свежая и густая. В пять часов мы попили чай в семейном кругу, а затем я спала целый час. Наверное, хочется спать от такого воздуха. К обеду мы пригласили нескольких человек: старого генерала Прозоркевича