Старые рэкетиры, они даже не стали интересоваться, зачем Максиму столько взрывчатки:
«Надо – значит надо», да и «меньше знаешь – лучше спишь»; главное, они видели в нём человека разумного и опытного, который «лишнего косяка не запорет», и к которому впоследствии можно будет обратиться с аналогичной серьёзной просьбой.
Скоро Максим приобрёл всё необходимое, считалось, что очень за дорого, может, знакомые бандосы тоже нагрели на этом руки, но для него в таком деле это был сущий пустяк.
Задача, которую перед собой поставил Максим, приобрела над ним какую-то таинственную власть. В событиях, которые с ним происходили, он стал видеть некие знаки предначертания.
На днях он встречался с одним из чекистов. Встреча происходила в неприметном кафе экстранеформального толка в районе Кузнецкого моста. Максим и «чекисты» выбрали его местом своих регулярных встреч. Данное заведение имело ряд особенностей: во-первых, любой обычный посетитель, в том числе и так называемый «топтун», – сотрудник службы наружного наблюдения – был здесь в диковинку и контрастировал с основной повседневной публикой этого кафе – зелёной панкующей молодежью и сразу выделялся на её фоне; во-вторых, здесь было два отдельных выхода, причём на разные оживлённые улицы. У Максима и чекистов было принято называть это место «у дураков». Созваниваясь, они так и говорили: «Встречаемся у дураков» или «Пойдём к дуракам»; допускались также вариации: «Пообедаем у балбесов», «Жду в дурдоме», «Пойдём в маразм».
Поздоровавшись, приколист сразу похвастался Максиму, что нашёл себе новую девушку.
– Коммерческую? – спросил Максим.
– Нет, у нас всё по любви! Хочешь, покажу фотографию?
Приколист показал на экране своего телефона снимок злобной толстенной бабы, которая с остервенелой гримасой била палкой, какой выбивают ковры, по толстой, красной, воспалённой заднице голого мужика.
– Это я! – сказал приколист, указывая на задницу.
Максим рассмеялся.
– Забавно… Откуда ты скачиваешь эти фотки?
– Говорю тебе – это я! Я у неё в сексуальном рабстве! Хочешь присоединиться?
– Ладно, хорош прикалываться!.. Говори, зачем звал?
Приколист заговорщицки немного понизил голос, сказал:
– Тут одни бывшие альфовцы, мы тебя с ними раньше знакомили, видели в «Украине» твой конфликт с «чехами».
– Да? Мир тесен. Я их не видел.
– Да ты вообще, они говорят, как ненормальный был, глаза как у наркомана. В упор на них смотрел и не видел. «Чехи» после того, как ты ушёл, выбегали на улицу тебя ловить, очень злые были, но ты уже уехал. Что случилось, альфовцы не поняли, ты с ними дерзко что ли поговорил. Вообще «чехи» бывают трёх видов: первые – официальные, окружение О – великого, вторые – старые московские бандиты и третьи – беспредельные морды, махновцы; иногда между этими видами бывают ротации. Твоих «чехов» знают: они частично относятся ко второму виду. Короче, с ними мы можем решить вопрос – надо?
– Нет! У меня нет с ними вопросов!
– У тебя нет, у них к тебе есть! Говорю тебе, они очень злые были.
– Да мне всё равно, какие они были! У меня нет с ними никаких вопросов.
– Смотри.
– Здесь нечего смотреть!
– Я не о том, сюда смотри! – он указал на молоденькую официантку в очень короткой клетчатой юбке. Она стояла к ним спиной и протирала столик. Девушка то и дело наклонялась, Максим заметил необычную наколку в форме женской подвязки.
– Как думаешь, она очень развратная? – спросил приколист.
– Нет… просто дура.
Чекист задумался. Его размышления прервал телефон, свалилась СМС, чекист открыл сообщение. Его глаза расширились, он выдохнул: «Ух» и показал экран телефона Максиму. Увидев снимок, Максим тоже оторопел: на восточном ковре лежало тело обезглавленного мужчины, голова с торчащей из шеи рукояткой длинного ножа находилась между ног убитого.
– Я его знаю! – сказал фээсбэшник – несколько раз видел в командировках, бывший заместитель начальника УВД одного из районов Дагестана.
Чекист позвонил отправителю СМС. Из их разговора Максим понял, что банда ваххабитов ворвалась в дом к бывшему полицейскому и зарезала его на глазах жены и детей.
– В советские времена и в страшном сне не приснилось бы, что такое может происходить в солнечном Дагестане – сказал Максим, когда чекист закончил беседу по телефону.
– А в каком сне приснилось бы то, что происходит в цветущей Украине?
– Какие разные у тебя в трубке фотографии! – заметил Максим. На экране блокировки телефона были фотографии его дочек, трехлетних близняшек.
– Кстати! – сказал чекист. – Одна фотка напрямую касается тебя. В этот раз, брат, влип ты по полной!
Он начал копаться в телефоне и через минуту поисков показал Максиму очередной ужастик – растерзанное взрывом тело бородача-боевика с раскроенным надвое серым лысым черепом и вывалившейся оттуда кровавой мозговой массой.
– Наши ликвидировали недавно «бойка». Знаешь, что у него в записной книжке телефона нашли?
– Ну!
– Твой номер… проходишь у него как близкая связь под подписью: друг, финансирует джихад.
– Не смешно! – сказал Максим.
Максима очень обеспокоил этот разговор.
«А что если чекисты знают, что я просил у чехов. Уж больно навязчиво мне предложили помощь!.. Ах я дурак! Зачем ходил к Мамуло?! В этом же кругу все знают друг друга. Но скорее всего «фэйсы» хотят как всегда бабла… хотят заработать, решить вопрос. Будем надеяться, что это так, а не иначе, но в зеркало заднего вида посматривать стоит почаще, если процесс пошел, за мной выставят «наружку», чтобы понять для чего предназначен тротил… Если что-то почувствую, надо будет сразу же выставить контрнаблюдение, чтобы гарантированно убедиться в наличии топтунов и тогда полностью притихнуть, даже выехать на время из страны… А чехи всё-таки выскочили за мной, но не успели, я уехал… Бог отвёл! Мне уготовано сделать другое, поэтому и отвёл.
Максим решил ударить по мавзолею. Он рассчитывал, соизмерял. Основной задачей было – чтобы никто не пострадал от его действий. Не входило в планы Максима и становиться камикадзе! Он обязательно хотел дожить до тех времён, когда Родина возродится. Когда, наконец, будет дан общенародный полный анализ событиям, из-за которых Россия в семнадцатом и девяносто первом году окунулась в смуту. Этому предшествовало явление, когда средства массовой информации и целые области культуры, а за тем и сама власть отдавалась в руки русофобским силам, за время правления которых Россия теряла больше, чем в любых войнах.
Как-то Максиму приснился захватывающе-правдоподобный, волнующий и вместе с тем жуткий сон. Ему приснилось некое будущее, в котором враги и предатели Родины, кто сознательно разрушал нашу страну в период последних десятилетий, и кого мы сегодня каждый день видим по телевизору, были арестованы одним необычным подразделением. Бойцы этого отряда были облачены в чёрную форму. Нет, они не были схожи с эсэсовцами, их форма больше напоминала монашеские одеяния. У них чёрным по чёрному были вышиты погоны и другие знаки отличия, это шло в разрез с привычной логикой идентификации званий, но было сделано в знак памяти и траура по тем многомиллионным жертвам, которые понесла наша страна во время переворотов с использованием схожих разрушительных механизмов в 17-м и 91 году XX века. Единственным светлым знаком в этой форме была массивная серебряная овальная иконка с изображением архистратига Михаила с мечом в руке, она затейливым образом крепилась в области сердца на цепях, схожих с аксельбантами. Головы бойцов подразделения покрывали чёрные капюшоны наподобие схимнических. Максиму привиделось даже место, где располагалась штаб-квартира этого подразделения. На пересечении Большой Лубянки и Кузнецкого моста есть большое изогнутое здание Кузнецкий мост дом 21/5, именно сюда свезли арестованных врагов народа. Во дворе этого здания в реальности стоял абсолютно дурацкий по внешнему виду памятник соратника Ленина Воровского, больше напоминающий трамвайного воришку или бомжа. Во сне Максима этого памятника уже не было, на его месте стоял огромный каменный крест. Для понимания народа и для восстановления правды событий 1917 и 1991 года властями страны было принято решение очистить тело Родины от «чужих». Для этого специальные службы провели эксгумацию останков бесов ленинской гвардии (кого-то вытащили из кремлёвской стены, кого-то из могил) и уже почивших бесов новой эпохи. Вперемежку останки мёртвых бесов и арестованных живых врагов народа были сброшены в трюм огромной баржи, которая покинула пределы территориальных вод России и была тайно затоплена у берегов самодовольного государства, большей частью виновного в занесении этой заразы. Так команда бесов прошлого и нынешнего времён подобно евангельским бесам, которые вошли в свиней, были утоплены в пучине вод.
Глава VI
Ночь перед намеченной акцией у мавзолея прошла для Максима мучительно. Лёжа с закрытыми глазами, он и не пытался заснуть. Долгие часы он был погружён в состояние какого-то томительного умственного оцепенения. Странные, несвязанные между собой мысли приходили ему в голову в эту ночь – одинокие мысли, то печальные, то жуткие, то просто мелькали какие-то картинки, образы.
С утра его потрясывало, голова была тяжёлой и гудела. Щемящая душу тревожная тоска охватила Максима. Чтобы её согнать, он долго, стоя на коленях, читал молитвослов. К обеду за Максимом заехало такси и повезло его по распланированному им заранее маршруту. В Знаменском храме на Рижской Максим приложился к иконе святого великомученика Трифона. Максим знал, что святой Трифон за вытерпленные им перед смертью долгие лютые пытки получил от Господа дар помогать каждому, кто нуждался в его помощи. Далее Максим поехал в Покровский монастырь и там отстояв в огромной очереди несколько часов, приложился к мощам святой Матроны Московской. Матронушку он просил помочь ему в его деле, зная из её жития, что она помогает всем, кто к ней приходит. И к святому Трифону и к святой Матроне Максим обращался со словами: «Надо, чтобы произошло не как я хочу, а как угодно Господу!»