Сейчас он был на катамаране между ЮАР и Мадагаскаром, вместе с командой из пяти моряков, одним из которых был его младший брат – будущий капитан второго катамарана. Километрах в шести-семи за ним гнались два катера, шедшие таким образом, чтобы захватить катамаран в "клещи".
— Фредерик, что за катера за вами идут? — я связался с Фредериком через спутниковую связь.
— Представления не имею, скорее всего это что-то старое с Мозамбика, из Сомали на таком не дойти, — мне самому казалось, что такие катера я уже видел, только никак не мог вспомнить, где.
— Сорокин, ответь первому, — я попытался по рации связаться с "Росслау", который стоял у причала.
— Сейчас найдем, шеф, — откликнулась рация голосом старпома.
— Как найдешь, оба в темпе идите на башню, у нас ЧП, — я отложил в сторону рацию.
— Фредерик, а что произошло, откуда они взялись? — я пока не мог понять смысл происходящей погони. Ну догонят, захватят, а дальше что? Мозамбик – это пока еще не Сомали, выкуп за судно не потребуешь, даже за новое и дорогое. Катамараны у меня заметные, долго такими не попользуешься. Никакого груза на катамаране нет, кроме оборудования. До Мозамбика не меньше четырехсот километров, до Валихи около тысячи, до ближайшего берега Мадагаскара не меньше пятисот.
— Мне брат рассказывает, что в ЮАР люди из Колумбии активно искали на прошлой неделе какое-нибудь поисковое судно с приборами и аквалангистами. Похоже на шоссе десять что-то ценное утопили, — выдал достаточно правдоподобную версию капитан катамарана.
— Что за шоссе десять? — мне показалось, что я ослышался.
— Это дорога контрабандистов и наркотрафика, идет в основном вдоль десятого градуса по широте по морю и по суше.
Мозамбик имеет самые сильные позиции в Африке по продаже наркотиков и практически монопольно поставляет наркотики в ЮАР. Также через Мозамбик вывозится много контрабандного золота и алмазов.
— Шеф, похоже, что это наши "Грифы", проект 1400, — раздался голос Сорокина из рации.
— Какое вооружение и какая у них максималка? — попытался я узнать хоть что-нибудь полезное.
— Один "Утес-2М", может быть и спаренный, РЛС неплохая, экипаж десять человек, ну а ход у нового был наверно 28–29 узлов, сейчас дай бог 25–26 пойдут, да и то недолго, — поделился информацией капитан "Росслау".
В середине 60-х годов по заказу МЧПВ КГБ СССР ЦКБ "Алмаз" разработал проект пограничного катера для закрытых морей проект 1400 (шифр "Гриф", по классификации НАТО "Zhuk"). Первые 4 катера были построены в Ленинграде, затем их строительство началось на Черноморских заводах "Море" в Феодосии и Батумском судостроительном заводе.
В 1971 году два катера первых серий были проданы Кубе и Экваториальной Гвинее. В 1972 году специально для экспорта был разработан проект 1400Э, затем в 1976 году последовал проект 1400МЭ. Всего с 1969 по 1991 года было построено более 300 катеров данного проекта из них 110 были проданы в 23 страны мира.
— Фредерик. Они вас догоняют, или отстают? — на мониторе за несколько минут расстояние между катамараном и катерами не поменялось.
— Догоняют, но очень медленно, за полчаса на километр ближе подошли, — довольно спокойно ответил капитан катамарана.
— Ладно, меня пока на связи не будет, попробую с военными переговорить, за экраном наблюдаю, — я отключил рацию, вызвал челнок на вертолетную площадку и пока решил набрать командующего флотом Мадагаскара.
— День добрый, адмирал. Разрешите доложить, мы атакованы русскими катерами! — немного придуриваясь, начал я разговор.
— Мистер Сергей. Это прискорбно, но у вас не слишком испуганный голос, или мне показалось? — зная мою манеру разговаривать, уточнил мой собеседник.
— На самом деле два катера без опознавательных знаков и флагов сейчас пытаются перехватить мой новый катамаран, который перегоняют из ЮАР, — я скинул на телефон собеседника карту с отметкой. — Так что можете принять участие в этой регате, — на помощь вряд ли стоит рассчитывать, авиации у Мадагаскара практически нет, последний МИГ-21 в небо в этом году не поднимался ни разу, а флот в убитом состоянии.
— Сергей, ты знаешь, что мы вряд ли можем помочь, но тем не менее позвонил мне. — Зачем? — быстро сориентировался флотский.
— Сейчас катамаран идет на Мэнтирано, если получится, то неплохо бы их там встретить, — предложил я моряку хоть чем-то поучаствовать в происходящих событиях.
— Хорошо, сейчас постараюсь решить, — пообещал командующий. Я выключил телефон и пошел к челноку. За все время, которое я им пользуюсь, мне ни разу не подвернулся случай попробовать возможности парализатора. Пока я имел представление только о работе "луча холода", как я его назвал. Ещё в России я во время тестирования и изучения челнока увидел возможность воздействия холодом в меню, опустившись метров на сто, прицелился в большой куст и "морозил" его секунд пять, а потом приземлился и пошел смотреть на результаты. Выморозило пятно диаметром в два-три метра, если судить по побелевшей земле. Стараясь не заходить в круг, я потянул за торчащую ветку куста. Ветка отломилась в неожиданном месте, треснув, как ломающаяся сосулька. Так что запасной план у меня был, если парализатор не справится.
Расстояние почти в тысячу километров челнок преодолел за пятнадцать минут. Сейчас я с кормы заходил на первый катер. На палубе было три человека и еще сколько-то мелькало сквозь бликующие стекла рубки. Количество людей внутри катера узнать пока не мог. Прицел парализатора представлял собой очень остроугольный конус, подсвеченный зеленым цветом, похожий на узконаправленный луч зеленого фонарика и при наведении на катер рисовал овал вокруг него. Находясь на высоте в двадцать метров я приблизился к катеру настолько, чтобы он плотно вписался в овал прицела, получилась дистанция в тридцать-сорок метров. Парализатор включил секунды на три и пронаблюдал, как упали и замерли три тела на палубе. В рубке больше никаких движений не было видно, но меня сильно волновал вопрос, может ли парализатор воздействовать сквозь корпус катера, поэтому я немного сдвинулся вправо, чтобы видеть обе двери, по которым можно выйти на палубу. Катер немного менял курс, сбиваемый боковой волной, но на это, как и на усилившуюся на нем качку никто так и не отреагировал и я переместился ко второму катеру.
На палубе второго катера было значительно многолюднее. Семь человек стояли на открытой корме и смотрели в сторону первого катера, а высокий черноволосый мужчина в светлом комбинезоне, заправленном в высокие ботинки, периодически подносил к лицу рацию с длинной обрезиненной антенной, видимо пытаясь связаться с потерявшим управление и все больше заваливающимся в сторону от прежнего курса, судном. Решив не терять время я быстро подлетел к катеру и активировал парализатор. Люди попадали в довольно неестественных позах, а я прошел над катером и внимательно осмотрел палубу. Все были одеты в штатское, в основном это были джинсы или шорты и светлые футболки. Около рубки на скамейке лежал гранатомет, хорошо знакомый своей характерной формой РПГ-7, у четверых были с собой автоматы Калашникова, а у высокого что-то похожее на "Узи", но подробнее рассмотреть не получилось, так как большую часть он прикрыл собой при падении. Набегающая под углом к курсу катера, волна понемногу разворачивала катер. Я убедился, что никакого движения на этом корабле не видно и взял курс домой. Всё-таки колумбийцы заметно отличаются от жителей Африки.
Глава 5
Большой противолодочный корабль "Адмирал Виноградов" уже вторые сутки шел на юг, поддерживая экономичный ход в четырнадцать узлов. Через сутки команду ждал отдых и увольнительные на берег, поэтому настроение у всех было приподнятое. Больше месяца пришлось крутиться около Африканского рога, так называли моряки северо-восточную часть Сомали, выходящую гигантским мысом в направлении острова Сокотра, любимым районом действий сомалийских пиратов, поджидающих здесь суда, выходящие из Аденского залива. За последние три недели два однодневных захода в порты Джибути и Йемена, чтобы пополнить запасы топлива и воды, получились не слишком радостными для моряков. За два часа увольнения на берег счастливчики успели только купить сувениры и фрукты в припортовом районе, переполненном проститутками всех возрастов. Последний раз пришлось сопровождать российский сухогруз и дважды поднимать вертолеты, когда от сомалийского берега отчаливали лодки с вооруженными людьми. Пираты намек понимали и к кораблям не подходили.
Размышления капитана первого ранга Подкопайло, командующего кораблем, были прерваны вышедшим на палубу гостем, которого вчера пришлось забирать с берега вертолетом. После этого капитан и получил приказ взять курс на Мадагаскар для текущего ремонта и пополнения топлива и припасов. Старый, но еще надежный корабль, спущенный в 1987 году, уже не первый раз уходил к берегам Африки на дежурство "по защите от сомалийских пиратов и обеспечению безопасности прохождения судов в районе Африканского рога". Служба была не слишком напряженная, но довольно обременительная из-за частых посещений командного состава разного уровня, прилетавшего на "проверки" на неделю-другую, и время от времени посещавшего корабль. Гость, еще моложавый, подтянутый мужчина лет сорока, успел переодеться в шорты и гавайку и сейчас шел к мостику, разглядывая по дороге носовые артиллерийские башни и стоящие за ними пусковые установки для ракет.
— День добрый, Петр Александрович! Красиво тут у вас, все аккуратно, все блестит, позвольте представиться – Петров Михаил Степанович, — погладил поручни руками подошедший мужчина.
Чего бы ему не блестеть после немецкой краски, два года, как покрасили, а ей хоть бы что. Не то что наша, каждые три месяца сдираем и ржавчину зачищаем, подумал про себя капитан, вспомнив, каких трудов стоило приобрести эту краску перед очередной важной комиссией.
— Здравствуйте, вы к нам по делу пожаловали или как? — задал он вопрос, понимая, что всей правды все равно не услышит.