не успел, потому что мой кулак с силой обрушился на его физиономию. Я хотел добавить, но что-то навалилось на меня сзади, раздался пронзительный свист. Я попытался ударить нападавшего ногой, но было слишком поздно. Тяжелый удар по голове заставил меня упасть. Последней моей мыслью была ненависть к ублюдкам, напавшим на меня.
Вероятно, в таком состоянии я находился не очень долго. Дикая тупая боль в голове привела меня в чувство. Я стал различать голоса, рыданье и чью-то брань. Я попытался встать, но дальше желания дело не пошло. Тут я почувствовал, что мои руки и ноги крепко обмотаны веревками. Вдруг звуки заглохли, и я окончательно пришел в себя, обдумывая создавшуюся ситуацию. Можно было понять мое настроение и состояние, мою ненависть к тем, кто стрелял в меня, кто причинил мне эту ужасную боль. Можно было понять, что испытывал я, связанный по рукам и ногам.
Они оставили меня лежать на земле. Рукава моей рубашки были красными, во рту ощущалась горечь. Я видел две пары ботинок, двигающихся перед моим лицом. Первая пара была небольшого размера и сплошь покрыта пылью. Вторая пара тоже была в грязи, но размер их был немного больше. Затем я заметил, как к первым двум парам присоединились еще две, и все они двинулись в одном направлении. Я скосил глаза и проследил за ними. И тогда я увидел женщину, сидящую в кресле, и то, что они с ней сделали.
Теперь на ней не было пальто, а белая нежная кожа приняла ужасающий оттенок. Она была привязана к креслу, и ее рот открывался в беззвучном крике.
— Хватит! — произнес чей-то голос. — Этого достаточно.
— Она может говорить, — возразил другой.
— Нет, она больше не заговорит. Я видел такое раньше. Глупо, конечно, что мы зашли так далеко, но у нас не было выхода.
— Послушай…
— Здесь слушаешь ты, а я — приказываю!
Ботинки отошли немного назад.
— Хорошо, хорошо, но мы этого не знали, пока не увидели.
— Хватит, я говорю! Достаточно. То, что мы знаем, это намного больше, чем знают другие. Есть иные пути, а она все равно больше ничего не скажет. Теперь пусть она уезжает. Все готово?
— Да, — послышалось отвратительное хихиканье. — А парень?
- И он тоже. Заберите их.
— Стыдно, что она голая. Надо бы ее приодеть…
— О чем ты тут болтаешь, свинья? Вы, двое, отнесите ее. Мы и так слишком задержались и потратили на эту операцию кучу времени. Несите!
Я ощутил, как меня переполняет жгучая ненависть, но я даже не мог видеть их колен. Я мог лишь слышать их, слышать, что они говорили. Я старался запомнить их голоса, чтобы потом опознать этих вшивых, грязных ублюдков. Кто-то подхватил меня за руки и за ноги. Я надеялся, что хоть сейчас смогу рассмотреть кого-нибудь, но боль в голове оказалась сильнее, и пелена вновь окутала мой мозг. Спустя какое-то время я увидел свою машину у обочины дороги. Тускло светились фары машины и, наоборот, ярко выделялись в темноте красные огоньки стоп-сигнала.
«Умно, очень умно, — подумал я. — Если кто-нибудь и заметит машину, то подумает, что с ней что-то случилось и шофер ушел за помощью. Никто даже не остановится, чтобы узнать, в чем дело».
Быстрая, как молния, мысль промелькнула у меня в голове. Это было похоже на пробуждение от дурного сна. Как будто я проснулся в тревоге, с бешено колотящимся сердцем и не сразу сообразил, было ли эго наяву или все только приснилось. И я неожиданно понял, что это не сон, а кошмарная действительность.
Женщина сидела рядом со мной в машине. Распахнутое пальто лишь подчеркивало ее наготу. Ее голова прислонилась к окну, а глаза уставились в потолок машины. Женщина неожиданно дернулась и свалилась на меня — она была мертва.
Машина быстро неслась вперед, и ее трясло как в лихорадке. Я с трудом приподнял голову и увидел свободно вращающийся руль и приближающуюся скалу. У меня хватило сил открыть дверцу и на ходу вывалиться на дорогу.
Вскоре до меня донесся глухой звук удара.
Глава 2
— Майк…
Я повернул голову на голос. Движение вызвало дикую боль, и я замер. Снова послышалось мое имя, на этот раз ближе:
— Майк…
Я с трудом приоткрыл глаза. Свет действовал раздражающе, но я старался не закрывать их. Сначала она была черным пятном, потом — голубым и наконец ярко- красным.
— Привет, кошечка, — прохрипел я.
Велда радостно улыбнулась.
— Рада, что ты снова вернулся, Майк.
— Я… я тоже рад вернуться обратно. Только почему… я здесь?
— Многие тоже удивлены.
— Я…
— Молчи. Врач сказал, что тебе нельзя волноваться и разговаривать. И чтобы я с тобой не болтала, когда ты проснешься, иначе он сразу же выгонит меня.
Я попытался улыбнуться, и она вновь взяла меня за руку. Пожатие было теплым и мягким. Оно как бы говорило, что все в порядке. Я долго не отпускал ее руку и, если бы она ее не убрала, не смог бы понять, во сне это или наяву. В комнате появился врач — эффектный мужчина небольшого роста — и принялся меня осматривать, наблюдая за моей реакцией. Потом он встал и с довольным видом направился к двери. Там остановился и взглянул на часы:
— Еще полчаса, мисс, — заявил доктор. — Я хочу, чтобы он отдохнул.
Велда кивнула и крепко сжала мою руку.
— Тебе лучше?
— Немного.
— Пат за дверью. Хочешь, я его позову?
— Да.
Велда встала и пошла к двери. Я слышал, как она с кем-то переговаривалась, и только после этого увидел Пата. Он глуповато улыбался и покачивал головой.
— Ну что, похож я на себя? — поинтересовался я.
— Почти… Но три дня назад я полагал, что имею дело с очередным кандидатом в покойники.
Прекрасный парень этот Пат. Очень хороший коп, только с весьма своеобразным чувством юмора. Услышав его слова, я почувствовал, как волосы под повязкой встают дыбом.
— Три дня назад?!
Он кивнул и придвинул к кровати кресло.
— Тебя нашли в понедельник, а сегодня четверг.
— Боже мой!
— Я понимаю, что ты имеешь в виду.
Он посмотрел на Велду. Они обменялись мимолетными непонятными мне взглядами. Велда улыбнулась.
— Ты можешь вспомнить, что случилось, Майк? — осведомился Пат.
О, я тотчас же узнал этот тон, мягкий, фальшиво мягкий, но настойчивый тон, за которым Пат пытался скрыть свое беспокойство, но не мог. Он знал, что меня схватили.
— Да.
— Ты можешь мне все рассказать?
— Зачем?
Он с удивлением приподнял бровь.
— О, на это у меня имеются причины.
— Произошел просто несчастный случай, вот и все.
— Все?
— Да.
Я улыбнулся и взглянул на Велду. Она тоже с трудом скрывала волнение, но все же улыбнулась.
— Может быть, ты мне все объяснишь, детка? Он не желает.
— Я разрешаю Пату сказать тебе. Он слишком таинственно со мной держится.
— Твой ход, Пат, — произнес я.
Он пристально уставился на меня.
— Я сожалею, но сейчас ты слишком слаб. Я коп, и ты обязан отвечать на мои вопросы.
— Конечно, но у меня еще есть конституционные права. Все это законно. Спрашивай!
— Хорошо, только говори тише, а то врач прогонит нас отсюда. Если бы мы с тобой не были друзьями, я бы обходил тебя за милю.
— В чем дело?
— Тебя ведь еще нельзя допрашивать.
— А кто хочет меня допросить?
— Помимо всего прочего, у государства есть свои агенты. Авария произошла в штате Нью-Йорк, а ты попал в больницу, которая находится в штате Нью-Джерси. С тобой жаждут потолковать чиновники из штата Нью- Йорк. Плюс копы обоих штатов.
— Я думаю, пока мне лучше побыть в штате Нью- Джерси.
— Чиновники не обращают внимания на границы штатов. Может быть, ты все же объяснишь мне, в чем дело? — продолжал он. Я наблюдал за выражением его лица, чтобы заметить, не пытается ли он что-нибудь скрыть. — Тебе крупно повезло, что ты выпал из машины. Дверца была неплотно закрыта, и это тебя спасло. Тебя обнаружили в кустах. Если бы машина не загорелась от удара о скалу, ты бы все еще лежал там. К счастью, огонь привлек внимание нескольких автомобилистов, которые и подъехали выяснить, в чем там дело. От твоей машины мало что осталось.
— Но в ней еще находилась и женщина, — уточнил я.
— Знаю. — Он вновь пристально посмотрел на меня. — Она была мертва, но ее опознали…
— …как бежавшую из больницы, — добавил я за него.
— Полицейские штата весьма болезненно восприняли это известие. Почему ты их обманул?
— Мне не очень-то понравилось их поведение.
Пат кивнул, как будто поверил этому объяснению. Ну и черт с ним!
— Ты все же подумай, Майк, прежде чем начнешь молоть чепуху, — предупредил он меня.
— Почему?
— Потому что женщина погибла не в аварии.
— Знаю…
По-видимому, напускной тон, прозвучавший в моем ответе, не ввел Пата в заблуждение. Его губы дрогнули, и он удивленно уставился на меня.
— Черт возьми, что ты говоришь? Ты понимаешь, какими неприятностями тебе это грозит?
— Нет, но я жду, что скажешь ты.
— Эта женщина находилась под надзором ФБР. Она являлась частью какой-то очень большой игры, о которой мне ничего неизвестно. Она должна была выступить с заявлением на ближайшей сессии Конгресса. Дом был окружен, стража находилась даже около ее двери. Мальчики из Вашингтона уже где-то рядом и потирают от нетерпения и возбуждения руки. Как только они до тебя доберутся, тебе не позавидуешь.
Я лежал, уставившись в потолок, по которому во. всю ширину тянулась зигзагообразная линия.
— Что ты думаешь, Пат?
— Я хочу услышать твою версию.
— Я уже все рассказал.
— Несчастный случай? Автомобильная катастрофа? — саркастически рассмеялся он. — Действительно, несчастный случай — везти в машине обнаженную женщину! И несчастный случай заставил ее умереть от удара о скалу? Придумай что-нибудь более правдоподобное, парень. Я слишком хорошо знаю их. Если они возьмутся за дело, то несчастный случай произойдет уже с тобой.
— Это был несчастный случай.
— Майк, подумай! Ты, конечно, можешь называть его, как хочешь. Как коп я постараюсь тебе помочь, если начнутся неприятности, но если ты честно не расскажешь мне все, я ничего не сумею сделать, когда за тебя примутся ребята из ФБР. Тебе придется придумать что-нибудь поостроумнее, чем несчастный случай.