Я ненавидяще смотрела на него. В душе бушевало желание поймать его на слове и уйти.
Но я вспомнила ужас прослушиваний, холодные глаза специалистов по подбору актеров, раз за разом отвергавших меня под самыми разными предлогами — слишком старая, слишком юная, слишком тощая, слишком симпатичная, слишком толстая, слишком уродливая… никудышная. Я не была Мэдисон Лау и знала это.
Я бессильно опустила руки.
— Я так и знал, — произнес Эдвард. — Значит, вам нужна работа. Отлично. Так вот, я хочу вас нанять.
— И все-таки, почему меня? — с трудом проговорила я. — Я так и не поняла…
— Не поняли? — удивился он. — Вы — лучшая. Надежная, компетентная. Красивая…
— Красивая? — зло передразнила я. Конечно, это всего лишь насмешка.
— Очень красивая. — Он взглянул мне в глаза. — Хоть и одеты как пугало.
— Но-но! — слабо запротестовала я.
— Но в вас есть то, что интересует меня больше, чем ваша красота. Профессионализм. Лояльность. Терпение. Интеллект. Благоразумие. Преданность.
— Вы говорите обо мне как о… — Я невольно кивнула в сторону собаки.
— Как о Цезаре? — улыбнулся Эдвард. — Да. Именно это мне и нужно. Рад, что вы это поняли.
Услышав свое имя, пес вильнул хвостом. Подойдя, я почесала его за ушами. Затем вновь подняла взгляд на его хозяина.
Его, а не моего.
— Прошу прощения, — яростно проговорила я, — но я не буду работать с человеком, который относится к физиотерапевту как к собаке.
— Цезарь — отличный пес, — мягко проговорил Эдвард. — Но давайте начистоту. Вы ни за что не вернетесь в Калифорнию. Вы бежали оттуда. И здесь вы можете отлично скрыться. Тут вас никто не потревожит.
— Кроме вас.
— Кроме меня, — согласился он. — Но со мной легко иметь дело.
Я недоверчиво фыркнула.
— А через несколько месяцев, когда я снова смогу бегать, вы уже разберетесь с тем, какую жизнь хотите вести. Здесь вы заработаете достаточно, чтобы можно было выбрать любую дорогу. К примеру, вернуться в университет, основать свою фирму в области физиотерапии или вновь отправиться на кастинги. Как решите.
— Вы просто хотите, чтобы я осталась.
— Да.
Я беспомощно покачала головой:
— Я, кажется, прихожу к выводу, что мне лучше бы вообще убраться подальше от людей.
— Я вас понимаю. — Его глаза сверкнули. — Лучше, чем вы думаете.
Я попыталась улыбнуться:
— Сомневаюсь, что вы проводите много времени в одиночестве.
Эдвард отвел глаза:
— Одиночество бывает разным. Оставайтесь. Мы можем предаваться одиночеству вдвоем. — Его голос звучал угрюмо. — Поможем друг другу.
Предложение звучало заманчиво. Да и был ли у меня выбор? И все же…
— Расскажите мне подробнее о травме, — попросила я, подходя ближе.
Выражение его лица стало непроницаемым.
— Разве в агентстве вам ничего не сказали? Это была авария.
— Мне сказали, что у вас сломана левая лодыжка, правая рука и два ребра. — Я медленно осматривала его тело. — Кроме того, у вас был вывих плеча, при этом, вернувшись домой, вы ухитрились вывихнуть его еще раз. Это случилось в ходе физиотерапии?
В ответ он неловко пожал одним плечом:
— Мне было скучно. И я решил поплавать в океане.
— Вы с ума сошли? — Он же мог погибнуть.
— Я же сказал, меня одолевала скука. Ну, может, я был слегка выпивши.
— Вы сумасшедший, — выдохнула я. — Неудивительно, что вы попали в аварию. Давайте, я попробую угадать: это были уличные гонки, как в кино, да?
Воздух в комнате внезапно похолодел. Пальцы Эдварда сжали подлокотник кресла.
— Давайте договоримся, — холодно сказал он. — Я врезался в фонтан и четыре раза спустил машину с горы. Как в кино. В итоге злодея увезла «скорая», а добрые люди продолжали веселиться.
Его дружелюбие как рукой сняло. Почему? Я глубоко вздохнула, решив все же попробовать докопаться до истины:
— Вы слишком рано стали шутить об этом несчастном случае. Что ж, я оценила юмор. — Я прикусила губу. — Что же случилось на самом деле?
— Я любил женщину, — безучастно проговорил Эдвард, глядя в окно, где угасал последний отблеск заката. — Но это скучная тема. — Он вновь взглянул на меня. — Давайте оба забудем прошлое.
Это была лучшая идея за весь сегодняшний день.
— Договорились, — кивнула я.
— И все-таки Джейсон Блэк — идиот, — тихо пробормотал он.
Воспоминание о Джейсоне резануло меня словно ножом.
— Не надо.
— Какая лояльность! — вздохнул он. — И это после того, как он переспал с вашей сводной сестрой! Вот где истинная преданность. — Он демонстративно взглянул на пса, затем перевел взгляд на меня.
Я ухмыльнулась:
— А вдруг завтра вы выгоните меня, как остальных, под каким-нибудь надуманным предлогом?
— Я дам вам слово, если вы сделаете то же самое. — Он взглянул мне прямо в глаза.
Наши взгляды схлестнулись. Меня вдруг охватил жар, затем — леденящий холод. Его глаза вызывали дрожь. Я невольно посмотрела на его губы — чувственные губы жестокого сластолюбца.
Миссис Уорредли-Гриббли вряд ли одобрила бы такие взгляды. «Оставайтесь профессионалом, — советовала она в шестой главе. — Даже при близком физическом контакте сохраняйте дистанцию, особенно если ваш патрон молод и хорош собой».
Я взглянула на Эдварда леденящим взглядом:
— Мистер Сен-Сир, уж не заигрываете ли вы со мной?
— Зовите меня Эдвардом. — Его глаза блеснули. — И нет, я не заигрываю с вами, Диана. — Мое имя в его устах звучало музыкой. Я с трудом отвела взгляд от его губ. — То, чего я хочу от вас, куда важнее секса.
Ну разумеется. Еще бы этот красавец-магнат снизошел до такой девушки, как я!
— Отлично, — пробормотала я. — То есть… хорошо.
— Вы должны поставить меня на ноги. Я готов тратить на это все время, не занятое работой. Даже если это займет двенадцать часов в день.
— Двенадцать? — изумленно переспросила я. — Но… физиотерапией не занимаются целый день. Мы будем работать один час в день, самое большее — три. Но двенадцать? — Я покачала головой. — Какого рода ваша работа?
— Я — директор международной финансовой компании со штаб-квартирой в Лондоне. Сейчас я в отпуске, но мне все равно приходится работать из дома. Вы должны быть в моем распоряжении днем и ночью, постоянно.
В кабинете повисла тишина, прерываемая лишь потрескиванием поленьев в камине. Цезарь зевнул.
— Вы слишком многого требуете, — наконец произнесла я.
— Несомненно, — кивнул Эдвард.
— Мне придется на многие месяцы отдать себя в рабство. У меня не будет времени для себя.
— Да.
Что ж, может, в моей ситуации это не так уж плохо. Я взглянула на его искалеченную ногу:
— А если станет трудно, вы выгоните меня?
Неловко опустив ногу и опираясь на подлокотник кресла, Эдвард медленно встал. Он был почти на два фута выше меня и нависал надо мной, как скала над морем.
— А вы? — мягко переспросил он.
Отведя глаза, я покачала головой:
— Нет. Если только вы не будете меня домогаться.
— Не бойтесь. Меня не привлекают напуганные девственницы-идеалистки.
— Да как вы смеете?.. — вскинулась я.
— Я знаю женщин. — Он смотрел на меня с насмешкой. — У меня немалый опыт. Но я предпочитаю свидания на одну ночь или на уик-энд. Секс без проблем.
— Но после аварии, наверное…
— Прошлой ночью у меня была женщина. — Он вновь пожал одним плечом. — Моя приятельница, снимающаяся в рекламе нижнего белья, приехала из Лондона навестить меня. Мы выпили вина и… Мисс Мэйвуд, вы, похоже, шокированы? Что ж, я так и думал, что вы девственница, но все же надеялся, что кое-какие представления по этой части у вас имеются. Или вам объяснить подробности?
Наверное, в этот момент мое лицо могло поспорить цветом со спелым помидором.
— Я… я просто удивилась. С вашими травмами…
— Ничего сложного. Она была сверху. Мне даже не пришлось сползать с кресла. Может, вам нарисовать схему?..
— Н-нет, — задохнулась я. Он был совсем близко, я почти ощущала жар его кожи и силу, которыми веяло от его тела. Он был прав насчет моей неопытности — и все же даже я понимала, что он опасен для женщин. Даже для девственниц-идеалисток вроде меня.
— Итак, вы согласны на мои условия?
Я неуверенно кивнула. Он взял меня за руку — и меня словно ударило током.
— Хорошо, — мягко сказал он. Мы были совсем рядом. Я ощущала его дыхание — теплое и сладкое, как крепкий алкоголь. Я увидела его глаза с красными прожилками и лишь тут поняла, что Эдвард слегка пьян.
На столике у кресла стояла наполовину пустая бутылка дорогого виски и низкий стакан. Высвободив руку, я забрала их:
— Если уж вы хотите, чтобы я постоянно была рядом и являлась по вашему зову в любое время дня и ночи, вам тоже придется кое-что сделать — больше не пить.
— Но это в лечебных целях, — возразил он.
Но я не сдавалась:
— Никаких наркотиков! Если только кофе по утрам — и то если вы будете вести себя достаточно любезно. И никаких ночных развлечений с моделями.
— Отлично, — улыбнулся Эдвард.
— Или с кем-нибудь еще! — резко добавила я.
— Вы действуете неразумно, — ухмыльнулся он.
— Да, — согласилась я. — Как и вы.
Он изучающе посмотрел на меня:
— Но если вы отберете все мои игрушки, чем же я смогу себя развлечь?
Это бесцеремонное разглядывание заставило меня покраснеть.
— Нам с вами предстоит много тяжелой работы, — сухо сказала я.
Эдвард откинулся на спинку кресла:
— Вы все еще тоскуете по Джейсону Блэку.
Эти слова ударили меня словно хлыстом. Затихнув, я отвела взгляд к окну.
— Да, — наконец прошептала я, радуясь, что мой голос не дрожит.
— Вы его любите, — с насмешкой протянул он.
У меня перехватило дыхание. Быть может, в этот момент Джейсон и Мэдисон занимаются любовью в своих шикарных апартаментах в пятизвездочном парижском отеле…
— Но я не хочу его любить, — тихо проговорила я.
— Но вы его все равно любите. — Он с презрительной усмешкой смотрел на меня. — Наверное, и свою сводную сестрицу вы в конце концов простите.