— Свадьба вселит в сердца людей уверенность, ваше величество, — произнёс верховный книжник, сложив вместе пухлые ладони. — Я велю кастеляну подготовить тронный зал…
— В пышных торжествах нет нужды, — возразила матриарх. — После церемонии в храме Калантара мы сразу отправимся в опочивальню, чтобы владыка как можно скорее одарил его величество наследником. И да будут узы нашего брака крепче стали. Пусть эта новость станет светлым лучом среди туч, что сгустились над страной. Железная длань покарает предателей и вознаградит стойких духом.
Следующим утром Дунгар проснулся от того, что кто-то несмело тряс его за плечо. Продрав глаза, гном разглядел робкого вида девушку в белых одеждах, с собранными под платок волосами. «Белая сестра, монашка Аминеи…», лениво пронеслось в сонной голове, но возникшая следом мысль тут же прояснила разум: её наверняка прислала Рия. Что-то случилось!
Девушка произнесла лишь одну фразу: «пташка готова покинуть клетку». И этих слов гному было достаточно, чтобы всё понять. Он сел на кровать, вздохнул и помассировал пальцами виски, пытаясь заставить ещё не проснувшийся мозг работать.
— Ишь ты. Никак на молоденьких потянуло? — раздался скрипучий голос, от которого девушка вздрогнула. — Эх ты, старый камнегрыз!
В дверях стоял Крегалак Гилль с серебряным кувшином в руках и ухмылялся в пышные седые усы. Но глаза его были совсем не весёлыми.
— И как это ты сюда попала? — продолжал тот. — Опять парни дверь не заперли? Благо у меня на старости сон стал чутким, раз даже тебя, стройняшку, услыхал.
Послушница густо покраснела и хотела было уйти, но Дунгар остановил её.
— Погоди. Не слушай этого старого дурня. Ещё обсудить нужно будет… — прохрипел он и закашлялся. — Эй, Крегалак, что у тебя там? Вино?
— Вода. Я на радостях пить привык, а какие уж тут теперь радости? Как бы удержаться и не выколоть себе глаза, когда будем из города уезжать. Такую гадость выстроил, вот этими вот руками, тьфу!
— Будет тебе. Дай лучше горло промочить.
Прохладная вода бальзамом пролилась в пересохшее горло. Дунгар вылил немного на широкую ладонь и выплеснул в лицо. Сон как рукой сняло.
— Так-то лучше, — вздохнул он. — Её Рия, племяшка моя, послала. Видать, всё обдумала и решила прислушаться к моему совету и выбираться оттуда. Сидя в этом чёртовом замке, Карлу она не поможет, а то и вовсе сама в беду попадёт. Ты, помнится, обещался помочь?
— А то как же, — кивнул Крегалак. — Я от своих слов не отказываюсь, да и ребята с тобой, сам знаешь. Только скажи, чего делать нужно. Я ж только по части смастерить чего. Вот если б племянницу твою нужно было б за стену перебросить…
— В этом замке хватает тех, кого я бы с радостью перебросил за стену, — мрачно заметил Дунгар. — Беда в том, что я пока и не придумал, как Рию из этого гадюшника вызволить.
— А если вывезти тайком? — спросил Крелагак и обратился к монахине. — Лечебница же наверняка мусор увозит. Бинты там, повязки… Мертвецов опять же.
— Ты чего, пень старый, девочку мою с трупами в телеге везти собрался⁈ — вспыхнул Дунгар.
— Ну, тогда можно просто тряпками кровавыми переложить. Уж в этом добре, думаю, недостатка нет. А если думаешь, что она заразу подхватит, так она и без того в лечебнице каждый день. И ведь жива пока.
— Жива пока… — согласился Дунгар, задумавшись. Для него эти слова имели куда больший смысл, чем тот, что вложил в них Крегалак. — Ну, а ты что скажешь? — гном взглянул на белую сестру. — Можно ли тайком человека из лечебницы увезти?
— Об этом лучше известно нашей приорессе, матушке Анете… — смущённо ответила девушка. — Наверное, лучше спросить у неё.
— А этой вашей матушке Анете можно доверять?
— Кому, как не ей? — монахиня удивлённо вскинула брови. — Она тепло относится к госпоже Эльдштерн и с радостью поможет. Она меня сюда и послала…
— Ладно. Можешь идти, — сказал гном, и девушка в белом неслышно покинула здание банка.
— А вот теперь можно поговорить о том, куда мою племяшку спрятать. Не хотел, чтобы об этом слышали лишние уши. Пусть даже её или меня схватят, Рия должна быть в безопасности. Сумеете вывезти её в предместья?
— Придумаем что-нибудь. Только скажи, куда.
Послышался частый топот, а мгновение спустя в спальню ворвался светловолосый мальчишка.
— Делвин! — воскликнул Крегалак. — И не спится ж тебе в такую рань!
— Дядя Крегалак, я как проснулся, сразу к вам, а вас там нет, а все спят… А я подарок приготовил! Во!
Делвин протянул старому гному ладонь, на которой красовалась деревянная фигурка. Крегалак прищурился и удивлённо вскинул брови.
— Чтоб меня кайлом в макушку! Это ж ты где такую красоту добыл!
— Не добыл, а смастерил, — с ноткой обиды ответил мальчишка. — Сам!
— Меня обманывают глаза, или фигурка на тебя похожа, старый ворчун? — усмехнулся Дунгар. — Точно! Так и есть. Вылитый Крегалак Гилль. Борода в три косы да лысина. Блестящая, как новенький марен на солнце.
— Ишь ты, — старый гном осторожно взял своё деревянное подобие в руки и поднёс к лицу. — И ведь верно, похож. Ну, малец! Ну, удивил! Настоящий мастер вырастет. Такого будет не стыдно в Могримбар привезти.
Услышав это, Делвин изумлённо раскрыл рот.
— Дядя Крегалак, вы это серьёзно? Не шутите⁈
— Ну, а почему нет? Ты и сам, помнится, говорил, вот бы с нами уехать. Вот и уедешь.
Ликованию мальчика не было предела. Делвин прыгал по комнате, точно кузнечик, и, судя по недовольному кряхтению из-за стены, наверняка перебудил остальных гномов.
— Ну, будет тебе, — поймал его за плечо Крегалак. — Дай парням выспаться, а лучше ступай придумай, что ещё смастерить. Нам с Дунгаром поговорить наедине нужно.
Делвин нахмурил было брови, но тут же просиял: «О! Придумал!», после чего выбежал из комнаты.
— Вижу, прикипел ты к мальцу. В самом деле возьмёшь его с собой?
— Ну, а что ему здесь светит? Со дня на день нас отсюда погонят, да и тебя тоже. И куда ж ему тогда идти? — Крегалак вновь принялся разглядывать деревянную фигурку на ладони. — Ловко сработано. Я ему, конечно, резачок подарил, чтоб к инструменту привыкал, но не думал, что он так скоро освоится. И даже не порезался… Нет, негоже такому рукастому парнишке в таком гадюшнике оставаться. Скверные дела тут творятся, и, чует моя борода, скоро будет ещё хуже. Пропадёт он здесь. Особенно когда здесь обоснуются эти с палицами в сером тряпье.
— И то верно. Эх, такое здание да какому-то монашьему ордену отдавать… — вздохнул Дунгар, проведя ладонью по лицу. — Прознал бы об этом старый Манфред Драйберг… А вы скоро собираетесь уезжать?
— Хотелось бы поскорее. Нужно до Могримбара добраться, пока дороги ливнями не размыло.
— И снова по драконьему тракту?
— Известное дело.
— А дракон?
— А что дракон? — прищурился Крегалак. — Думаешь, пока сюда ехали, чудище нас пощадило, а на обратном пути как раз схватит? Нет, Дунгар, мы ж не королевское войско, чтобы внимание привлекать. Тихонько поедем. Если нужно, то и окольными трактами…
— Со всем этим серебром?
— Наймём крепких ребят, скажем, что капусту везём! — раздражённо отмахнулся старый гном. — Ты лучше думай, куда племяшку твою девать. Не высадим же мы её на пустыре за городскими воротами. Много у тебя в городе знакомых?
— Хватает. Да вот только тех, кому могу доверить такое дело…
Дунгар крепко задумался, переводя взгляд с окна на дверь, с двери на седую бороду Крегалака. После неё взгляд задержался на фигурке, что тот осторожно держал между пальцев, и в этот момент разум пронзила внезапная мысль.
— Дьявол! — произнёс он, скривившись. — Меньше всего на свете я хотел, чтобы этот день настал.
— Вспомнил кого-то из старых друзей?
— Вроде того, — вздохнул гном и стал собираться на улицу. — Надо бы надеть плащ с капюшоном…
Дунгар Велендгрим жил в Энгатаре уже давно и, разумеется, обзавёлся огромным количеством знакомых и приятелей всех мастей. Так, стоило гному пересечь порог своей любимой таверны у моста Святого Готфрида, как его неизменно встречал ритмичный грохот кружек по столам. Не мудрено, ведь тот, после пары-тройки пинт пива порой ставил всем посетителям выпивку за свой счёт. Хозяин таверны неизменно называл его своим самым дорогим гостем в том числе и потому, что в те вечера, когда Дунгар посещал заведение, драки были крайне редким явлением. Ведь гном, несмотря на почтенный возраст, всё ещё мог запросто схватить буяна за ворот и вышвырнуть прочь.
Узнавали Дунгара и на обоих рынках, и в мастерских, и в лавках. Коптильщик Освальд предлагал только самые свежие колбасы, а эльф-портной мастер Бринель приветливо улыбался всякий раз, стоило гному оказаться в его мастерской с очередной парой прохудившихся штанов. Правда, по возвращении в столицу Дунгар с сожалением узнал, что во время последних беспорядков лавку коптильщика разгромили, как и мастерскую Бринеля. Вот только эльфу повезло ещё меньше: обозлённые горожане сломали ему пальцы и крепко избили.
Неизменно привечали гнома и за задёрнутыми полупрозрачной алой тканью окнами «Райской птички» красного дома в верхнем городе, который ему, пусть и нечасто, но случалось посещать. Тамошняя хозяйка, отчаянно молодящаяся черноволосая леди, утверждала, что является незаконнорождённой дочерью мелкого лорда южных краёв. Стоило ей увидеть Дунгара на пороге заведения, как она тут же хлопала в ладоши и велела своим работницам «оказать особую милость господину Велендгриму». Услышав это, гном мог не сомневаться, что следующие пару часов он проведёт в совсем другом мире, а не в этом, полном тягот и горестей.
И всё же за все годы жизни в столице Дунгар так и не завёл здесь настоящих друзей. Таких, с кем хоть в огонь, хоть в воду, хоть к чёрту на рога. Все те, кого он мог по-настоящему назвать своими близкими, сейчас в беде. И, увы, не осталось никого, кто мог бы помочь их вызволить. Но действительно ли никого?
Увы, людской век недолог. И почти все соратники Дунгара по непростому наёмничьему ремеслу, что порой беззлобно подшучивали над его ростом,