– Когда кажется, креститься надо, – уныло отозвался Зим. – И почему всякие мудаки так любят придумывать мотивацию поступкам других людей?.. И какова, по-твоему, наша задача в этой игре?
– Задача-максимум – вывезти этого так называемого Эмира, вождя синьцзянских сепаратистов, на территорию СНГ. И здесь выбить из него все сведения о связях уйгуров с чеченцами и их странными покровителями на Аравийском полуострове.
– Совсем с ума посходили, – вздохнул Зим. – Эмира им вывезти! На блюдечке с голубой каёмочкой. Как говорил небезызвестный литературный персонаж: «А от жилетки рукава? Или от мёртвого осла уши»?
– У нас уже так не только литературный персонаж, а целый президент так говорил. Но тем не менее…
Зим сокрушённо покачал головой и вышел в соседнюю комнату. Оттуда он вернулся с какой-то книжкой в руках, оказавшейся энциклопедическим словарём. «Эмир – в мусульманских государствах властитель, которому принадлежит высшая светская власть. Последним воинствующим эмиром считается ныне действующий президент Ирака Саддам Хусейн».
– Вот так, – сказал Зим, закончив чтение. – Это тебе ликбез. Последнего эмира уконтрапупил президент Соединённых Штатов Америки. А предпоследнего – храбрейший князь Барятинский. Я ничего, я не намекаю и не нагнетаю, просто ставлю тебя в известность, во что мы ввязываемся. Я способен понять многое, кроме одного: какого лешего российские спецслужбы занимаются этим сами? Неужели, раз уж нам так приспичило, нельзя локализовать местоположение этого хухрика, а потом мирно сдать китайцам? Те-то его уж точно расстреляют. А в нашей стране, пропитанной с недавних пор страсбургскими ценностями, вообще оправдать могут…
– На первый взгляд ты оказываешься прав. Кстати, мне нравится твой патриотизм по отношению к Туамоту – ты всё чаще и чаще употребляешь выражение «в нашей стране». Дело в том, что существует точка зрения – и она отнюдь не абсурдна, – что основные неприятности деятельность этого Эмира готовит как раз нам – не Туамоту, а той стране, которую ты променял на это островное государство. И мы допускаем, что китайцы вполне могут глядеть сквозь пальцы на деятельность Эмира, особенно имея с его стороны некие гарантии того, что его активность со временем переместится на просторы СНГ.
Солнце ещё только готовилось выступить из-за гряды покатых бурых холмов, образовавших линию горизонта на востоке. Лица людей, собравшихся в неглубоком овраге на окраине маленького городка Уту на северо-западе СУАР, были сосредоточены. Измаил Башири заканчивал читать молитву. Совершив последний поклон, он встал, отряхнул песок с чепана. Подбежавший мальчик-уйгур свернул за ним коврик. Все присутствующие, а их было около трёхсот, поднимались на ноги и сразу же брали в руки лежавшие рядом автоматы.
«Сегодня очень важный день в истории всего мусульманского мира, – наставлял их генерал Омар, – поэтому всем воинам необходим намаз. Он докажет колеблющимся, что они здесь имеют дело не со случайным сбродом со всех концов мира, а с истинными борцами за Веру».
Один за другим в овраг заворачивали небольшие автобусы, окна которых были задёрнуты серыми занавесками. Угрюмые бородатые люди забрасывали внутрь вещмешки и оружие, а затем садились сами. Автомобили по одному выезжали в степь и занимали позиции на окраинах городка. С возвышенности их передвижения по телефону координировал Насыр Хадири, уполномоченный на это генералом Омаром. Наконец все автобусы оказались на своих местах внутри городка. Насыр видел, как в город въехал микроавтобус иностранной телекомпании – необходимый участник действия. Без него предстоящая акция становилась ненужным самопожертвованием. Оставшаяся часть мюридов должна была обеспечивать отход основных сил и иностранных телеоператоров – если это потребуется.
Через час – не позднее чем через час – воины ислама должны исчезнуть, как рассыпается пыльный смерч посреди пустыни Такла-Макан.
В посёлке полыхнул выстрел из гранатомёта. И ему сразу же откликнулось слаженное стаккато автоматов.
Аллах акбар!
Интермедия
Полковник Шергин, Москва
«…»…Для того чтобы понять значение уйгур-синьцзянской проблемы в рамках любой геополитической концепции, необходимо уяснить себе её истинные масштабы. Синьцзян-Уйгурский автономный район (сокращённо: Синьцзян) находится на северо-западной окраине Китая, занимает срединное положение в Евразии, площадь – 1,6649 млн кв. км, или одна шестая часть территории Китая. Синъцзян имеет сухопутную границу протяжённостью 5600 км, сопределен с 8 странами. Территория Синьцзяна превышает территории таких европейских государств, как Франция, Германия, Италия, Польша, Венгрия и Чехия, вместе взятых.
Проблемы межэтнических отношений Синьцзяна слишком велики и разнообразны, чтобы полноценно освещаться в настоящем докладе. Здесь нас интересует интерпретация некоторых вопросов, имеющая популярность среди значительной части нетитульного населения территории, как реально влияющая на социальные процессы в Районе.
Уйгурский каганат был крупнейшим и могущественнейшим государством Центральной Азии в период с VII по IX века н. э., впоследствии распавшимся в результате ряда внешних и внутренних причин. Существование этого, в прошлом влиятельнейшего образования является первой доминантой, к которой апеллирует самосознание современных уйгурских националистов.
С точки зрения радикальной уйгурской интеллигенции, в современном мире нет ни одного тюркского или монгольского народа, у которого не было бы генов уйгурского происхождения. Помимо самих уйгуров и сары-югуров, прямыми потомками древних уйгуров считаются древние монголы с Амура, а также башкиры, калмыки, саха, шорцы, телеуты, теленгиты, ойраты, найманы, канглы, тувинцы.
Вышеописанные родственные связи признаются не только радикально настроенной частью интеллигенции этих народов, но и значительной частью рядового населения. Это обстоятельство принципиально влияет на восприятие населением уйгурского мира, или Великого Уйгурстана, в целом и напрямую смыкается с идеей всемирного государства тюрков – так называемым Великим Тюркестаном.
Эпизод с существованием в Новое Время самостоятельного государства с этнической доминантой уйгуров – так называемого Восточного Туркестана – до сих пор оказывает значительное влияние на политическое самосознание синьцзянских уйгуров, поэтому стоит на нём остановиться подробнее.
На территории, объявленной в 1945 году Восточным Туркестаном под этнической доминантой уйгуров, в период с 1820 по 1920-е годы обитали люди, известные более чем под пятнадцатью самоназваниями, такими как сарты, каракурчинцы, тургоуты и т. д. Объединяющее же самоназвание «уйгур» вообще было принято на съезде в Ташкенте в 1921 году по предложению академика Бартольда. Таким образом, все действия по объединению этих разрозненных племенных общин произошли по инициативе советских специалистов. В результате активной военной поддержки Советского Союза в рамках противодействия распространению влияния правительства Чан Кайши сразу после Великой Отечественной войны часть территории современного Китая была отчуждена и временно получила название Восточный Туркестан.
Позднее, согласно закрытой договорённости между Советским правительством и правительством КНР, которое к тому времени олицетворял Мао Цзэдун, Советский Союз отозвал с этой территории своих специалистов и советников. Позднее, в результате спецоперации руководители Республики Восточный Туркестан были вывезены в Москву.
Данная территория была оккупирована подразделениями Народно-освободительной армии Китая. Оккупация прошла практически без эксцессов и в первое время была просто не замечена земледельческим и скотоводческим населением.
После разрыва отношений между КНР и СССР, произошедшего в 60-е годы XX века, ситуация на территории, на которой ранее располагалась Республика Восточный Туркестан, стала совершенно неясной.
Настоящим толчком к развитию событий на территории бывшего Восточного Туркестана послужила перестройка в бывшем Советском Союзе и его последовавший затем распад.
Наиболее известны демонстрации в городе Барыне, вызванные китайскими событиями на площади Тяньаньмэнь в 1989 г., а также в городах Урумчи в 1995 г. и Кульджа в 1997 г. В 1989 г. в г. Барыне студенты религиозных школ организовали массовую мирную демонстрацию против политики Китая в отношении уйгуров. Периодические волнения, длившиеся почти год (1989–1990 гг.), привели к жёсткому противостоянию власти и народа. О масштабе этого противостояния говорит следующий факт: только в местности Кагилик близ г. Барына в поддержку событий в г. Барыне выступило около 8000 человек. Подавление китайскими властями волнений в г. Барыне перетекло в вооружённый конфликт. В ходе столкновения были убиты десятки уйгурских активистов. За этими событиями последовали массовые репрессии. Ежегодно публично расстреливались активисты уйгурского освободительного движения.
В Китае власти до сих пор осуществляют так называемую календарную профилактику, согласно которой каждый год, в соответствии с праздничными датами, проводятся массовые аресты и публичные казни уйгуров, обязательным атрибутом которых является дощечка с обвинительными надписями на груди. Так как непосредственные участники выступлений уже расстреляны или осуждены, силовики зачастую арестовывают лиц, не имеющих никакого отношения к политическим выступлениям. В средствах массовой информации постоянно муссируется тема уйгурского сепаратизма. После событий 11 сентября 2001 г. ожесточились реакции по отношению к участникам волнений, а также к лицам, выражающим недовольство политикой властей, проводимой в отношении коренного населения СУАР. Подобные свои действия власти оправдывают усилившейся во всём мире борьбой с терроризмом.
Таким образом, современный Китай последовательно проводит политику репрессий по отношению к сепаратистски настроенной части населения СУАР и так же последовательно привлекает на сторону правительства КНР тех уйгуров, которые толерантны по отношению к дальнейшему усилению влияния Великого Китая на территории СУАР.