Сегодня на роль органа, объединяющего все уйгурские организации за пределами КНР, претендует Восточно-Туркестанский (Уйгурстанский) национальный конгресс, который ставит своей целью придание уйгурскому вопросу международного статуса по аналогии с тибетской проблемой.
Штаб-квартира организации расположена в Мюнхене. Учредителями конгресса выступили 13 организаций, представляющих уйгурскую диаспору за пределами Восточного Туркестана, в их числе: Ассоциация уйгуров Казахстана, Организация освобождения Уйгурстана (Казахстан), Общество культуры уйгуров Кыргызстана, Комитет демократии города Бишкека, Восточно-Туркестанский Вахпи, Восточно-Туркестанский культурно-информационный центр, Американская ассоциация уйгуров и т. д.
Отдельные «деятели» Конгресса уже успели проявить свой крайний радикализм и сделать всё, чтобы власти новых тюркских государств прекратили даже одобрительное молчание по отношению к восточнотуркестанским повстанцам. В начале 1990-х гг. на Конгрессе в Стамбуле были озвучены территориальные претензии несуществующего «Уйгурстана» к Казахстану и Кыргызстану, в результате чего последние, естественно, почувствовали тревогу за собственную территориальную целостность.
На территории самой КНР действует некоторое количество радикальных уйгурских организаций, часть из которых оценивается международной общественностью как террористические. Данные об этих структурах весьма разноречивы. Часть их названий передана нам соответствующими госструктурами КНР, часть же стала известна в связи с проведением оперативных мероприятий по борьбе с международной террористической деятельностью.
По версии спецслужб КНР, основными организациями, ставящими ведение вооружённых действий и проведение терактов в один ряд с мероприятиями политического характера, считаются:
«Исламское движение Восточного Туркестана»;
«Организация освобождения Восточного Туркестана»;
«Исламская реформистская партия „Шок-бригада"»;
«Исламская партия Восточного Туркестана»;
«Оппозиционная партия Восточного Туркестана»;
«Восточно-туркестанская исламская партия Аллаха»;
«Уйгурская освободительная организация»;
«Исламские священные бойцы»;
«Международный комитет Восточного Туркестана».
В докладе, опубликованном Службой исследований Конгресса США в декабре 2001 г., приводятся сведения о ряде вооружённых групп, предположительно действующих в СУАР.
В докладе упомянуты следующие вооружённые группы:
«Объединённый революционный фронт Восточного Туркестана»;
«Организация освобождения Уйгурстана»;
«Волки Лобнор»;
«Организация освобождения Синьцзяна»;
«Уйгурская освободительная организация»;
«Дом молодёжи Восточного Туркестана»;
«Движение освобождения Туркестана».
Согласно сведениям, полученным из внутренних источников уйгурских освободительных организаций за рубежами КНР, наша Служба имеет информацию о следующих структурах:
«Организация освобождения Восточного Туркестана» (ETLO);
«Исламское движение Восточного Туркестана» (ETIM);
«Всемирный уйгурский молодёжный конгресс» (WUYC);
«Информационный центр Восточного Туркестана» (ETIC).
Необходимо отметить, что реальная численность этих организаций, также как и их самоназвания и состав, не имеют реального отражения в официальных источниках. В любом случае мы (скорее всего, как и в ситуации перед 1989 годом, непосредственно перед распадом СССР) имеем дело с немногочисленными по составу, но жёстко структурированными организациями, руководимыми радикальной исламской интеллигенцией, а также многочисленными, плохо организованными националистически настроенными народными движениями, на которые влияние религиозных лидеров-ахунов распространяется опосредованно.
В этом случае возможен сценарий, по которому при увеличении финансирования деятельности уйгурских национально – освободительных организаций как за пределами КНР, так и на территории СУАР, на территории Синьцзян-Уйгурского автономного района возникнет самостоятельное террористическое движение, пользующееся мощной народной поддержкой мусульманского населения региона. Катализатором этого процесса может выступить фактор экспорта исламской революции, соединяющий экономический, политический и религиозный факторы. Нечто похожее пытался практиковать Ф. Кастро в странах Латинской Америки. Однако уровень материальной поддержки боливийских и венесуэльских повстанцев, который мог позволить себе Кастро, значительно уступает тому уровню материальной поддержки, который окажут состоятельные радикально настроенные мусульманские круги освободительному движению в СУАР при первых же признаках массовости выступлений. Да и уровень марксистского самосознания в странах Мезоамерики принципиально отличается от религиозного самосознания на территории Синьцзяна, где ислам является господствующей религией уже на протяжении более чем десяти столетий. Поддержанное таким образом исламское освободительное движение может вылиться в настоящую партизанскую войну, наподобие той, с которой государственный аппарат СССР-России имел дело на территориях Афганистана и Чеченской республики.
Отдельно следует заметить, что одним из признаков предполагаемого экспорта исламской революции на территорию СУАР являются сведения о появлении на территории района боевиков из разгромленных соединений Армии освобождения Ичкерии – чеченских террористов, не могущих надеяться на амнистию в Российской Федерации и превратившихся, по сути, в профессиональных воинов ислама, предлагающих свои услуги в любой «горячей точке» на пространстве мусульманского мира.
Если бы политическая структура КНР не подвергалась последовательному реформированию в период с 1976 года по настоящее время, то можно было питать уверенность в том, что Китайская Народная Республика вполне способна самостоятельно справиться с нарастающей внутренней угрозой. Однако, находясь в процессе реформирования, госаппарат КНР может попасть под влияние так называемых западноевропейских ценностей и упустить момент в борьбе с экстремистами, деятельность которых начнёт набирать обороты, вовлекая в себя всё более широкие слои населения.
Факт отделения Восточного Туркестана от территории КНР может произойти в двух случаях: а) когда национально-освободительное движение охватит более шестидесяти процентов не-ханьского населения; б) если вооружённые силы сепаратистов смогут взять под контроль ключевые в экономическом отношении районы региона, например нефтяные поля Джунгарии.
В случае достижения уйгурскими сепаратистами крупных успехов в деле отделения СУАР от территории КНР этот процесс может послужить детонатором распада с последующим объединением под религиозной доминантой исламизма как весьма неустойчивых в политическом отношении среднеазиатских республик, в прошлом входивших в состав СССР, так и северных районов Афганистана, Пакистана и, к сожалению, некоторых территорий современной Российской Федерации. Вне зависимости от итогов вышеописанного процесса мы столкнёмся с самым серьёзным цивилизационным кризисом с периода 1914–1945 гг. «…»
Отрывок из доклада по положению
в Синьцзян-Уйгурском автономном районе КНР
Часть II. Действия
«Аль-Джазира». Катарский спутниковый телеканал
В десять утра дверь атаковала истерическая серия звонков.
– Блядь, – сказала Тара, закапываясь в одеяло.
– Не блядь, а скорее всего, Аронсон, – поправил Зим, натянул шорты и пошёл открывать.
На пороге стоял Макс.
Ни слова не говоря, он отодвинул Зима в сторону, прошёл в комнату и включил компьютер в режиме приёма спутникового канала.
Возмущённый Зим попытался протестовать, но тут увидел на экране нечто, заставившее его напрочь забыть если не обо всём, то, во всяком случае, о многом.
– Ну вот.
Макс развернул монитор компьютера так, чтобы они вдвоём могли наблюдать за происходящим.
– Уйгурский народ не может пассивно ждать дальнейшего растворения в чуждой ему культуре Китая. Сегодня мы призываем все государства – члены ООН признать независимую республику Восточный Туркестан согласно праву каждого народа на самоопределение.
Человек в тюбетейке и с автоматом на фоне каменной стены исчез. Его место занял диктор – брутальный брюнет.
– Итак, вы были свидетелями обращения эмира уйгурского народа Измаила Башири к государствам – членам ООН. Напомним, что после предполагаемого захвата административного здания в городе Уту, сопровождавшегося убийствами представителей власти КНР, боевики рассыпались на мелкие группы, что сделало невозможным их преследование в горной местности. При этом власти КНР с уверенностью отрицают возможность силового захвата одного из административных центров страны и настаивают на том, что по телевидению демонстрируется инсценировка, выполненная в другом государстве.
– Тем не менее, – продолжал диктор, уже на фоне разрушенных и закопчённых стен какого-то трёхэтажного здания, – съёмка повстанцев велась в режиме реального времени, с демонстрацией включённого GPS-приёмника, дающего привязку к местности с точностью до десяти метров. Таким образом, снятые кадры, на которых вы видите как минимум пятнадцать погибших военных и милиционеров, прямо противоречат позиции официального Китая. Косвенно признание Китаем факта беспорядков подтверждается и тем обстоятельством, что через четыре часа после предполагаемого происшествия власти КНР закрыли этот район для любых посещений – как туристов, так и граждан других районов Китая. У нас также имеется комментарий немецкого журналиста Карла Хузена, случайно находившегося на территории данного административного района и наблюдавшего с близкого расстояния штурм здания администрации Уту…