Да что стоят все эти разбойные доллары и золотишко перед окрыленностью своим могуществом над дергающимся в судорогах, вое и хрипе до сей поры самонадеянным, изнеженным существом, думавшим, что мир принадлежит ему...
Нет, не ему, а Крученому. Вместе с человечками. И со всеми трудами их.
Собцова
Уже двадцать дней пачки американской валюты лежали в чреве стального шкафа, однако ни малейшей радости от их нахождения в своем служебном кабинете эксперт-криминалист Собцова не испытывала. Проклятый курс падал на глазах, грозя прямым убытком.
Начальница Зинаида тоже не находила себе места: УЭП каждодневно напоминал о возвращении денег с экспертизы, обменный пункт, где работала ее сестрица, закрылся, и ни о каком льготном обмене долларов на рубли думать уже не приходилось.
- Ну что, подруга? - нервно покуривая, говорила она поникшей Собцовой. - По-моему, пролетели мы со своей коммерцией... Подождем еще недельку, а потом надо делать возврат... Кстати, подумай, где перехватить недостачу...
- А ты?
- Да у меня один долг другим погоняет!
- Но ты же сама все придумала...
- Ага! А ты агнец невинный! - с внезапной злобой гаркнула Зинаида. Нашла крайнюю! Уж если так дело пошло, то за тобой эти денежки числятся!
- Ну ты и стерва! - Лицо Собцовой словно опалило огнем.
- Какая есть! Я справедливо рассуждаю: попали в дерьмо, вместе его и хлебать!
- Ага! А деньги я должна одалживать!
- И я пробовать буду!
- Знаю я эти пробы!
- Лучше бы мне с тобой не связываться!
- Это еще кому лучше!
Когда за разъяренной начальницей захлопнулась дверь, Людмила, присев на стульчик, аккуратно всплакнула, чувствуя себя обманутой и оскорбленной.
К кому идти за деньгами? Все ее знакомые абсолютно нищие люди. Знакомые мужа? Голытьба! Вот, кстати, братец его, житель сельского поселка под Владимиром, сегодня приезжает - опять расходы на водку и ужин... А братец, кстати, при деле: возит товар из Москвы в свой микрополис, приторговывает. Но ведь ни копейки не даст, жлоб! Ему бы только на дармовщинку прокатиться, а попроси чего - шиш!
Она перевела взгляд на шкаф. Там, за серой металлической стенкой, таилось целое состояние... А во втором шкафу - еще пятнадцать тысяч долларов, уже прошедших экспертизу. Да и у Зинки в сейфе около десяти тысяч плюс рубли...
Море денег вокруг! А она - словно в безводной пустыне... И между этим морем и ею - преграда, которая крепче любой сейфовой стали... И называется преграда - страх перед тюрьмой.
Придя домой, еще с порога она расслышала уверенный басок деревенского гостя и звон вилок о тарелки - братья ужинали на кухне.
Хмуро оглядев стоящую на столе литровую бутыль с водкой, она оттолкнула локтем полезшего целоваться к ней деверя Леху - загорелого светловолосого крепыша с простецким мужицким лицом. Обронила недовольно:
- Ты моего не спаивай, понял? Если тебе без водки не жизнь, то других по себе не равняй!
- У-у! - протянул Леха глумливо. - Тебя что, из ментовской в общество трезвости перевели? Экспертом по алкоголю? Тогда возьми внештатником. Работать буду как слон! - загоготал жизнерадостно.
Вяло отмахнувшись от наглого деверя, пронять которого было ей не под силу, Людмила прошла в комнату.
Сняла колготки, переоделась в домашний халат, продолжая размышлять о том, как покрыть недостачу, и вдруг замерла от внезапно пришедшей в голову мысли...
Леха! Этот бесшабашный негодяй, в отличие от своего квелого братца, всегда отличался авантюризмом и практической сметкой...
И тут же из-за двери раздался голос деверя:
- Люд, в натуре, ты чего кислая, как ревень? Щи из тебя впору варить! Давай к нам, дерни рюмашку, повеселеет...
Не без труда преодолев острый приступ неприязни к бесцеремонному родственничку, Людмила подсела к краю стола, пригубила рюмку. Спросила отчужденным тоном:
- Леха, денег не одолжишь?
- Х-хе! - Деверь усмешливо дернул щекой. - Вопрос не по адресу!
- Я так знала... - произнесла Людмила с многозначительным презрением в голосе.
- Ты, Люда, зря, - вступился за брата муж. - У человека беда...
- Засада просто! - бодро подтвердил Леха, заправляя в пасть шмат ветчины, предназначенной для семейных завтраков в течение будущей рабочей недели. - На тачке я по пьянке кокнулся. Тачку - в утиль, права отобрали. Теперь с корешем за товаром езжу, арендую телегу. Хотя чего езжу? - Леха недоуменно пожал широкими плечами. - Товар встал, в деревне нищета. Натуральным хозяйством народ пробавляется.
- А, ну теперь пей смело... - сделала вывод Людмила.
- Чего и вам желаю! - Леха налил очередную рюмку.
Поговорить с Лехой Людмиле удалось лишь утром, когда муж ушел на свой разоренный завод точить железяки для подвернувшейся ненароком халтурки. Посвящать супруга в свой план, возникший у нее накануне, ей не хотелось.
Убирая остатки былой трапезы и холодно поглядывая на заспанного, истомленного похмельем Леху, недовольно щурившегося на бьющее в раскрытое окно утреннее солнце, Людмила произнесла:
- Есть возможность заработать двадцать тысяч зеленых. Интересует?
- Излагай... - Деверь раскрыл холодильник, внимательно изучил его содержимое. - Вроде тут пиво было...
- Размечтался! Потерпишь!
Разочарованно закрыв холодильник, Леха откинулся на спинку низенького кухонного диванчика. Проговорил:
- Ну, двадцать тысяч. Продолжай.
- Вот и "ну". Только разговор между нами... Мой благоверный ни при чем, ясно? Все равно толку от него как от кота на пашне... Присоска к телевизору!
- Я понял.
- Значит, так. У меня тоже проблемы. Долг, проценты... В общем, личное. А в нашей конторе у начальницы в сейфе эти самые двадцать тысяч... Для экспертизы. Времени - в обрез...
- То есть?
- Их УЭП прислал, надо возвращать...
- И чего предлагаешь?
- Мы с ней останемся в отделе вдвоем под вечер... Я тебе сигнал дам... Встану у подоконника, закурю... Только не напивайся! Во-от... Вы входите в подъезд, он у нас общий с военкоматом, поднимаетесь на второй этаж...
- Кто это - "вы"?
- Н-не знаю... Ну есть у тебя друг какой-нибудь?.. Надежный только...
- Ладно, давай дальше...
- Ну, связываете нас, вскрываете сейфы...
- Х-хе! Нашла медвежатника!
- Ну вы же ключи заберете... И у меня, и у Зинки...
- Кто такая?
- Шефиня моя. Да и сейфы-то там... - Махнула рукой. - У моего, если приподнять, дверцы с петель сами свалятся...
- Ну ты даешь! - Леха в изумлении покачал кудлатой, нечесанной со сна головой. - Откуда прыть-то взялась?.. Вроде цаца накрахмаленная, вся из себя на идее...
- Ты мне характеристики не расписывай... "Прыть"! Тут запрыгаешь! Людмила шмыгнула носом. Капнула нечаянная слеза на приготовленный деверю бутерброд с заскорузлым дешевым сыром.
- Ну чего... - Взгляд Лехи растерянно прошелся по стенам кухни. - Дело, конечно, живое... А Зинка в курсе? Имею в виду - насчет договоренности?..
- Да ты сам посчитай, - произнесла Людмила с терпеливым укором. - Если будет с ней договоренность, то что получится? Четверо в доле? И не рискнет она... Ей зачем на задницу приключений искать? Она богатая стерва!.. А потом, так даже лучше, она все честь по чести подтвердит: нападение, пострадали совместно, неизвестные мужчины... А?
- Тэк-с, - произнес Леха задумчиво. - А если крик-шум? Мне ее чего, мочить, что ли?
- Какой шум? Молчать она будет, как рыба в пироге! Ножик ей покажи уписается!
- Не, стрёмно...
- Эх, Леха! - промолвила Людмила разочарованно. - Дел-то... Бабу припугнуть... Я-то думала...
- Чего ты думала? - Леха встал из-за стола, тяжело дыша, прошелся по тесной кухне. - Что заклею тебе хлебало, приклепаю к батарее, полежишь чуток, а там ваши мусора тебя и освободят? А мне потом...
- Во-первых, попрошу не выражаться!
- А чего я?..
- Это у тебя хлебало! И прежде чем его раскрыть, рассуди: накроют тебя - значит, и мне несдобровать.
- Двадцать штук... - Вытянув подбородок, Леха остервенело поскреб пятерней заросшее суточной щетиной горло.
- И оружие, - добавила Людмила.
- Какое еще оружие?
- У нас же экспертно-криминалистический отдел, - назидательно пояснила милицейская дама. - И по уголовным делам на экспертизу поступает оружие: холодное и огнестрельное. Ясно? С целью квалификации его пригодности для боевого употребления, так сказать... Этот пистолет, к примеру, стрелять не может, а этот - еще как! Этот кинжал - сувенирный, хотя, кажется, быка надвое развалить может...
- И много у вас пушек? - полюбопытствовал гость, как всякий нормальный мужчина, тяготевший к оружию.
- Хватает. Вчера один вещдок принесли... Вальтер наградной. Времен войны. В позолоте, с надписью готической... Я уж на что к этим стрелялкам равнодушна, но себе бы взяла...
- И на какую сумму этого железа?
- Почем мне знать? Это как продашь... Только, - поправилась, продавать кому ни попадя - сгоришь... Но оружие взять надо. Причем обязательно надо. И знаешь, почему? Потому что думать будут, что за ним вы и явились... А попутно и деньги взяли. Оружие закопаем. До лучших времен. Пусть будет как капитал...
- Подумать надо...
- Если есть чем - думай!
Ирина Ганичева
Жизнь одинокой деловой женщины, имеющей собственный бизнес, неизменно связана с принятием не просто самостоятельных, но и тщательно спрогнозированных решений, поскольку скоропалительность или же всякого рода "авось" чреваты катастрофическим крахом всех предыдущих, удачно завершенных начинаний. А если под крылом у тебя двое детей, еще в младенчестве оставленных ушедшим из семьи муженьком, не пожелавшим мириться с главенством пробивной и энергичной супруги, то ежечасно и глубоко надо ей, одинокой волчице, сознавать: будущее ребят только в твоих руках, ослабей эти руки, выскользнет из них и твое будущее...