чти по сценарию только потому, что мы контролировали ситуацию и сценарий совпадал с желаниями панков. Фактически мы с тобой были вожаками абсолютно безбашенной команды. Во-вторых, панки очень плохо поддаются управлению. Вчера мы вели их за собой, завтра нас не будет. Натворить они могут все, что им по пьяни взбредет в голову. В-третьих, Пеликан насторожится: с какой стати он так приглянулся панкам? А когда придет домой и увидит обчищенную хату, то все поймет. Не думай, что панков так сложно найти, а от них рукой подать до меня: Витька знает, где я работаю, может дать внешнее описание, и Майор легко узнает меня. Нет, привлекать внимание к панкам второй раз нельзя ни в коем случае. Работать будем без «шухера», только вдвоем.
— А мы за час управимся? — засомневался Серега. — Надо же еще уйти до его возвращения, а деньги вряд ли лежат на самом видном месте.
— Управимся, — обнадежил его Валера. — Я в разведку готовился, тайники найду быстро.
— Тогда поехали смотреть крышу.
Добираться пришлось городским транспортом — не стоило приучать местных жителей к виду заезжих рокеров, неизвестно что забывших белым днем в Марьиной Роще. Они часа полтора ходили вокруг дома, примериваясь и выжидая, пока Пеликан уедет, чтобы не столкнуться с ним в подъезде.
Дом был достаточно удобен. Вокруг росло множество деревьев, заслонявших прохожим небо пышными кронами. Они выбрали хорошее место для спуска: угол, образованный выступающей левой стороной лоджии и стеной дома, был обращен к какому-то предприятию, а не к жилому массиву. Таким образом, они могли не опасаться любо
Пытных взглядов из окон соседних домов. Засечь их могли только из кухонных окон двух квартир: соседней с Пеликаном и той, что над ней. Но это уже, как говорится, издержки производства.
Очередь была за крышей. Тут их постигло разочарование: лестница на чердак была перегорожена решеткой, на которой висел внушительный замок. Вот здесь и пригодилась Серегина малогабаритность: углядев дырку, он по перилам забрался повыше, извернулся по-кошачьи, влез в закрытое пространство. Через полминуты вернулся, сообщил, что там еще одна дверь. Значит, им придется столкнуться минимум с тремя замками — на решетке, на чердачной двери и на люке при выходе на крышу.
Не заезжая к Валере, они поехали в девятый таксопарк. Валера заказал отмычки; слесаря в парке были надежными, в их умении хранить тайны он не сомневался. Дождавшись, пока будет готов «набор взломщика», они вернулись в Марьину Рощу к ночи. На крыше никаких сложностей не предвиделось, были надежные места и для крепления основной веревки, и для вспомогательных приспособлений — спуститься просто, а ты попробуй поднимись обратно по тонкой веревке. С самой лоджией они также не ждали осложнений, она даже не была застеклена.
На следующее утро Серега поехал в больницу — была его смена. Времени в запасе почти не оставалось — всего одна ночь; Серега придется отпрашиваться, он уверял, что проблем с этим не возникнет. А Валера в его отсутствие отправился по магазинам туристского снаряжения — не будешь же спускаться по бельевой веревке. Он проездил почти до самого вечера, выискивая необходимое оборудование; но нашел все, вплоть до страховочного пояса и маленького якоря. Когда вернулся, около подъезда на лавочке увидел скучающего Серегу с большим пакетом. Он тоже не терял времени даром. Во-первых, смотался еще раз в Марьину Рощу и каким-то образом выяснил, что соседи Пеликана сверху вторую неделю живут на даче, а в квартире рядом обитает полуслепая старуха, так что видеть альпинистов, по существу, некому. Во-вторых, он приволок из больницы то, что им могло пригодиться.
Они заперлись в Балериной комнате, и Серега с немалой гордостью разложил на кровати: два комплекта хирургической формы серого цвета — одетые в серое, они будут неотличимы от стены, несколько пар резиновых перчаток — чтобы «пальчики» не оставлять, два скальпеля — как оружие сгодится. И самое главное — стеклорез, о котором они в суматохе забыли.
Сложив все приспособления в два небольших рюкзака, они заехали на заправку — после панковских забав бензин у обоих был на исходе. Ровно в 10.15 они прибыли на место. Мотоциклы спрятали в кустах, проскользнули в подъезд.
На крыше было ветрено. Валера подошел к краю, глянул вниз и почувствовал, что у него кружится голова, дрожат руки и холодно в животе. Странно, в Афгане он высоты не боялся. Может быть, потому, что там случались вещи пострашнее, а может, он просто отвык — и от высоты, и от опасности. Серега встал рядом, спросил:
— Что, очко играет?
Валера кивнул. При одной мысли, что его будет мотать ветром и колотить о стену на жуткой высоте, а он будет цепляться за такую тоненькую веревочку, у него комок в горле вставал. Нет, что-то он совсем распустился за пару лет мирной жизни. Ничего, один раз попробовать — и былая сноровка вернется.
— Представь, что ты сорвешься, и от тебя останется только размазня на асфальте, — подначивал Серега.
— Сплюнь, — огрызнулся Валера.
Юмор у Серега был мортальным. Он оказался циником, каких свет не видывал, и все его шутки имели отношение в основном к трупам. Это стало следствием двух лет, отрабо-танных в морге, хотя он уверял, что цинизм отличает всех медиков почти в равной степени.
Валера молча и зло крепил оборудование. Основную веревку — в магазине его уверили, что она выдержит вес до семисот килограмм, — затем вспомогательную. Подергал на всякий случай — не оборвется ли?
—Кто первый? — спросил Серега. - Я.
— Почему это?
— Потому что я боюсь, а ты нет.
— Кто тебе сказал, что я не боюсь? — изумился Серега. — Или ты считаешь, что мне жить не нравится?
— Все равно я. Ветер сильный, меня мотать поменьше
Будет, потому что я потяжелее. А когда ты полезешь, я веревку придержу.
Он натянул серую мешковатую форму поверх одежды, застегнул страховочный пояс, прицепил к нему якорь. Постоял, закрыв глаза, на краю крыши, затем перекинул через край веревку, перелез через перила...
Он не смотрел вниз. Ветер бил его так, будто был заинтересован в падении человека. Он старался не думать вообще ни о чем, но в голову лезли навязчивые мыслишки типа того, что он последний осел, что ему вечно больше всех надо и что рэкетиры просто идиоты, если постоянно рискуют своей шкурой из-за паршивых бумажек. Жизнь дороже всех богатств мира, деньги — дело наживное, а вот жизнь дается только один раз...
Ветер стукнул его об угол. Опомнившись, Валера сообразил, что добрался до нужного уровня. Держась одной рукой за веревку, другой бросил якорь. Со второй попытки якорь зацепился за край лоджии; подтянувшись, Валера перекинул ноги через ограждение и сразу почувствовал себя увереннее. В конце концов, это совсем и не страшно, второй раз он спускался бы посвистывая. Такие встряски время от времени даже полезны — без них жизнь пресна. А деньги — вещь необходимая, без них не проживешь.
Встав обеими ногами на неподвижной лоджии, он отстегнул пояс, немедленно угянутый Серегой наверх. Еще несколько минут — и совершенно белый, с круглыми от страха глазами Серега уже качался на уровне пятнадцатого этажа. Валера подтянул его поближе, втащил на лоджию; Серега отдувался, прислонившись к стене. Затем тряхнул головой, вытащил из карманов резиновые перчатки, шепотом сказал:
— Поехали.
Натянув перчатки, Валера взялся за стеклорез, оперся о раму и едва не упал — дверь открылась. Он усмехнулся: надо же, какая беспечность, балконная дверь не заперта, только притворена. Бесшумно проскользнули в квартиру; свет зажигать не стали, обходились карманными фонариками.
Для ускорения процесса поиска разошлись в разные комнаты. Валера методично, сантиметр за сантиметром, осматривал мебель, постукивал по стенам, поглядывая на часы — в их распоряжении было еще минут сорок, не
Меньше. Шкатулка с драгоценностями стояла на самом видном месте. Валера на глазок прикинул стоимость. Наверное, этого хватит. Перевернул ее в пакет, пустую шкатулку поставил на место. И замер...
В замке входной двери повернулся ключ. Вот этого он не предвидел. Ватера метнулся к стене, распластался по ней, надеясь, что у Сереги хватит ума не вылететь из комнаты. Никаких сомнений относительно дальнейшего у него не было. Милиции ждать не стоило; связанных, как баранов, их приволокли бы в укромное местечко и отдали на расправу тому же Майору. Выход один — убивать.
Валера не переоценивал свои силы. Попав в Афгане в душманский плен, он бежал и, убегая, убивал голыми руками. Он был десантником, он умел это делать не только в теории, и он находился в отчаянном положении. Он смог бы один справиться и с Пеликаном, и с его телохранителем, даже если бы Серега перетрусил.
В коридоре зажегся свет. Валера затаил дыхание. Щелкнули замки запираемой входной двери, послышался недовольный голос:
— Откуда сквозняк?
— Балконная дверь от ветра открылась, — пояснил голос с подобострастными нотками. — Замок ведь сломан...
— Чтобы сегодня же замок починил. Иди закрой, я не хочу спать под комариный писк.
Ишь ты, комаров боится. А что ты скажешь о Яковлеве? Нехилый комарик к тебе залетел. Оглянувшись, он увидел поблизости тяжелый стул. Раздались шаги, приглушенные мягким ковром на полу; темная фигура, освещенная со спины лампочкой из коридора, бездумно сделала два шага в глубь комнаты, и в тот же миг Валера со страшной силой опустил стул на голову телохранителя. Удар оказался настолько мощным, что стул разлетелся на куски, а мужик рухнул на пол.
Не теряя ни мгновения, Валера кинулся в коридор. Пеликан оторопел, столкнувшись с грабителем; Валера прыгнул вперед. Пеликан с потрясающей для такого тучного тела шустростью заскочил в комнату, захлопнул дверь. Валера всем весом ударил в нее, но Пеликан — это не Серега, которого можно щелчком с ног сбить, он привалился к внутренней стороне двери и быстро заперся.
Подняв голову, Яковлев заметил проложенный в полуметре от потолка и уходящий в комнату телефонный провод. Вот это лишнее, подумал он и просто оборвал его. Что ж, Пеликан в этой комнате как в западне, он обречен. Любая дверь поддается взломам; другое дело, что он наверняка вооружен. Валера вернулся к телохранителю.