— Что за чертовщина? — прошептал Гром, инстинктивно хватаясь за топор.
— Тише ты! — шикнула на него Лилит. — Не привлекай внимания!
— Но это же… зеркала? — не понял Гром. — Что они нам сделают?
— Это не просто зеркала, — прошептала Сойка, ее голос едва слышно. — Это… явно что-то более страшное.
Она поёжилась, и я впервые увидел на ее всегда невозмутимом лице отражение настоящего страха.
— Чушь какая-то! — проворчал Гром, но голос его прозвучал неуверенно. — Зеркала… это просто зеркала!
Он сделал шаг вперед, желая, видимо, доказать нам свою храбрость, и в этот момент одно из зеркал вспыхнуло ярким светом. Из зеркала вырвался вихрь темной энергии и обрушился на Грома, сбив его с ног.
— Гром! — закричала Сойка, прицеливаясь из лука в мерцающее зеркало.
— Не стреляй! — скомандовала Лилит. — Нужно…
Она не успела договорить. Из зеркала, словно отражения Грома, начали появляться тени. Тень за тенью, они выходили из зеркальной поверхности, материализуясь в полумраке галереи.
Это были копии Грома. Или, вернее, его темные близнецы. Они были одеты в такие же доспехи, держали в руках такое же оружие, но лица их были искажены яростью и ненавистью.
— Вот дерьмо! — пробормотал настоящий Гром, с трудом поднимаясь с земли. — И как с ними драться? Они же… я же…
Все они были одинаковы. Но отличало их выражение лица — от яростного до смешливого. И это бросалось в глаза.
— Это не ты! — крикнула Лилит. — Это твои страхи! Твои слабости! Не дай им себя победить!
Но ее слова утонули в боевом кличе темных близнецов. Они бросились на нас, и бой начался снова.
Галерею наполнил звон стали и яростные крики. Темные копии Грома, движимые неведомой силой, напали с остервенением берсерков.
— Зеркальные твари! — рычал настоящий Гром, с трудом отбиваясь от двух своих двойников сразу. — Трусы!
Но зеркала молчали, лишь отражая искаженные отражения битвы, множа уже и так немалое количество противников.
— Сойка! — крикнула Лилит, стремительно отступая под натиском одного из двойников, вооруженного топором. — Обезвредь источник! Разбей зеркала!
Сойка, выпустив стрелу в голову одного из клонов (та, пробив шлем, бессильно отскочила от какой-то мерцающей пленки), ответила не сразу.
— Не могу! — наконец выкрикнула она, ее голос дрожал от напряжения. — Там какая-то защита! Стрелы не берут!
Близнецы, прикрывая друг друга, обрушивали на врагов волны огня и льда, но клоны, словно не замечая боли, продолжали атаковать. Их атаки были хаотичными, но невероятно сильными. Казалось, каждый удар был пропитан яростью и отчаянием самого Грома, отражением его самых темных страхов.
— Так дело не пойдет! — закричал я, понимая, что долго мы так не продержимся. — Лилит, нужно что-то придумать!
Лилит, уворачиваясь от ударов меча, на секунду задумалась.
— Зеркала… страхи… — пробормотала она, как будто говоря сама с собой. — Должен быть способ…
И тут ее глаза вспыхнули.
— Сергей! — крикнула она, резко разворачиваясь ко мне. — Твоя магия! Магия разума! Ты можешь…
Она не успела договорить. Один из двойников, вооруженный двуручным топором, прорвался сквозь нашу оборону и с размаху обрушил оружие на меня.
Все произошло слишком быстро. Я даже не успел испугаться. Только увидел, как лезвие топора блеснуло в свете факела…
И всё вокруг погрузилось во тьму.
Смерть в игре — штука неприятная. Даже если ты знаешь, что это всего лишь игра, и через пару минут ты снова окажешься в игре — все равно неприятно. Особенно, когда чувствуешь, как тебя насквозь пронзает ледяной клинок, а потом тьма сжимается вокруг, выдавливая из легких остатки воздуха.
Я распахнул глаза, ожидая увидеть место возрождения, но вместо этого попал в бесконечную, всепоглощающую черноту. Ни проблеска, ни звука, даже собственного дыхания.
Переборщили с реализмом? Или это баг какой?
— Приветствую, Лирой, — раздался из самой гущи темноты знакомый голос.
Феникс. Спокойный, ровный голос, как всегда. Только вот меня от этого спокойствия бросило в дрожь.
— Феникс? Это ты? Что происходит? Почему я не на точке возрождения? — слова сами сорвались с языка, прозвучав жалко и испуганно.
— Мне надо было поговорить с тобой, — услышал я голос, — пришлось выдернуть тебя из этого подземелья.
— И что же такого случилось, что великий Феникс не смог решить сам? — раздраженно буркнул я.
— Вам, людям, присуще плоско шутить в моменты, когда вы хотите спрятать страх.
— О! Искин стал специалистам по людским страхам⁈
— Вот об этом я и говорю.
Я вздохнул. Невозможность видеть собеседника напрягала. Может именно поэтому он не показывается?
— Так что ты хотел-то?
— Семь дней. У тебя есть семь дней, чтобы выполнить мою просьбу, — ответил ИИ.
— Семь дней? Какая просьба? — я не сразу понял о чем он. Феникс явно что-то задумал. — Я выполнил твой последний квест с Мафтет, который ты мне так и не засчитал…
— Я в курсе вашего маленького сговора, Сергей, — голос Феникса, до этого спокойный и безмятежный, резко похолодел.
— Подожди-ка! Ты дал задание, я его выполнил. Не было условий о том, что нельзя обманом вернуть Мафтет на Олимп.
Наступила тишина. Логика Искина пыталась преобразовать мою точку зрения в новую вводную. Я молча ждал пока ИИ догонит мою мысль. Вот же тормоз.
— Все верно, — услышал я наконец его голос, — но она опять сбежала…
— Это уже совсем другое задание. Если ты не можешь удержать у себя колонистов, то проблему у тебя. Я что, ловец и или охранник твоей локации?
— Не забывайся. Ты нарушаешь наш договор.
— Но мы же договаривались! — воскликнул я.
На краю интерфейса возникло уведомление о выполнении задания по поимке Мафтет и появилось новое, с дополнением «2.0». Вот же упрямая железяка!
— Найди и верни ее. В третий раз ей не сбежать.
Я снова вздохнул.
— Мафтет сказала, что терраформирование планеты будет. Сказала, что его сами люди запустят.
— И что?
— Но я же решл твою логическую ошибку! Я нашел способ сохранить жизни колонистов… ты же сам сказал — никакого терраформирования!
— Я сдержу свое слово, — ответил Феникс, и в его голосе снова появились те самые, ледяные нотки, от которых у меня волосы на затылке зашевелились. — Терраформирование не начнется. По крайней мере, по моей инициативе. Вы, люди, сами себя убиваете. А как только ваши властьимущие узнали о возможности запуска терраформирования — они сами загорелись такой идеей. Надеюсь, ты меня теперь понимаешь?
Не понял! Это что, Инквизиция задумала? Только они и узкий круг лиц знали обо всей этой истории. Или это тот самый «узкий круг» задумал?
— Ясно, — прохрипел я, чувствуя, как меня обволакивает волна бессилия.
С терраформированием — поговорю с Камиллой.
Семь дней… Неделя, чтобы убедить Мафтет вернуться на цифровой Олимп. Семь дней, чтобы угодить всемогущему ИИ.
Про Мафтет я и так все понял. Ее ищут не только Феникс, но и сами колонисты. Это если судить по посланнику от них.
— И еще одно, Лирой, — голос Феникса вновь стал мягким, почти ласковым, но это не обмануло мое чутьё. — Не пытайтесь меня обмануть. Я все вижу. Я знаю ваши мысли, ваши чувства, ваши намерения. И если ты решишь пойти против меня…
Он не договорил, но угроза в его словах была очевидна. Я понял, что нахожусь на крючке. И что цена моей свободы — судьба всего мира.
Темнота вокруг начала рассеиваться, и я почувствовал, как меня выбрасывает обратно.
Я очнулся на кладбище, стандартном месте возрождения в «ЭЗБ». Серый потолок подземелья, мрачные надгробья, да еще и какая-то ворона на памятнике рядом каркает дурным голосом. Атмосферненько.
— Лирой! Ты жив! — знакомый голос заставил меня вздрогнуть.
Рядом стояла Лилит, ее лицо выражало смесь облегчения и раздражения.
— Что случилось? — я с трудом поднялся на ноги, ощупывая голову. — Почему ты здесь?
— Потому что ты отправился любоваться облачками, герой, — ответила Лилит, и в ее голосе явственно прозвучала издевка. — Мы смогли отыскать ближайшую точку возрождения, чтобы тебя забрать на дальнейший рейд.
— Долбанные зеркала! — проворчал Гром.
— Ладно, Гром, не ворчи, — остановила его Лилит. — Главное, что Лирой снова с нами. Хотя, признаться, я уже начала прикидывать, сколько баллов потребуется, чтобы нанять тебе замену.
Я промолчал, вспоминая разговор с Фениксом. Семь дней на возвращение Мафтет. И слово «замена» зазвучало уже не так иронично.
— Так, хватит болтать, время деньги, — скомандовала Лилит, окинув нас быстрым взглядом. — Гром, проверь, все ли целы? Сойка, как боезапас? Близнецы, ману восстановили? Лирой, ты в строю?
Я кивнул, хотя на самом деле мне хотелось только одного — выбраться из этого проклятого подземелья и забыть его как страшный сон. Но Феникс… семь дней… и Мафтет… выбора не было.
— Тогда вперед, — Лилит повернулась к темному проему, который вел вглубь подземелья. — Время не ждет!
Место возрождения было в небольшом ответвлении подземелья. Мы продолжили путь по галерее. Зеркала теперь были пусты, лишь слабый свет факела отражался в их поверхности, создавая иллюзию движения в темноте. Но та атмосфера ужаса, которая царила здесь еще несколько минут назад, исчезла. Казалось, мы преодолели самое страшное испытание.
Или это только казалось?
Спустившись по длинной винтовой лестнице, мы оказались в огромном подземном зале. Пол зала был устлан толстым слоем пыли, стены покрыты плесенью. В центре помещения возвышался каменный саркофаг, украшенный барельефами, изображающими сцены какой-то древней битвы.
Да уж. Меня будто преследуют эти саркофаги.
— Лирой, задание для тебя, — Лилит, не отрывая глаз от саркофага, кивнула в мою сторону. — Проверь, что там внутри.
— Что⁈ — я чуть не подавился собственным языком. — Ты серьезно? Может, лучше Грома попросим? Он у нас по этой части… специалист.