настраиваю и регулирую.
А вот с новой повседневной одеждой Мотя меня удивил. Я стесняюсь думать, как я в таком на людях покажусь. Честно надеялся, что он скроит что-то вроде того, как собрал мне при первой нашей встрече. Но тут совсем другой стиль.
— Предлагаешь мне носить это⁈
— Нормальная повседневная одежда. Ты парень крепкий, лезешь во всякие передряги, мало ли что может случиться.
— Да это же натуральная броня!
— Так и есть, мы же о ней и договаривались. Кстати, латный рукав Монгол на заказ из титана сделал. Пули можно отбивать.
— А вот этот плащ, как у супермена, мне на кой черт?
— Отличный плащ, — повысил голос Мотя, — просто великолепный! Подкладка из кевлара, в десять слоев. Широкий капюшон, отделка особой тканью устойчивой ко всякой химии, плюс не промокает. Под кожаным дублетом так же титановая кольчуга из плоских склепанных колец. Тиснение на коже в стиле готики, все как ты любишь!
— Тебе, кстати, очень идет, вашество, — соглашается Аня, разглядывая меня. — Даже лучше, чем предыдущий. Вот теперь реальный такой князь тьмы.
— На следующей неделе уже лето начнется, а ты предлагаешь князю тьмы потеть в этом?
— Я предлагаю не выеживаться и поддержать творческий порыв Моти. Шмот зачетный, так что не гунди княжич, тебе реально идет. Как представлю, что с таким придется драться, аж мурашки по коже.
— Ты знаешь, что ты извращенка?
— Конечно знаю! Мало того, мне это еще и нравится!
На всю приемную раздался громкий звук дверного звонка. Мотя пошел открывать, а я вновь обратился к Ане:
— Не, ну серьезно, я же как актер, сбежавший со съемок исторического фильма!
— Есть маленько, — улыбается баронесса. — Но поверь, вся контора от зависти почернеет.
— А пока только я от стыда краснею.
— Ты привыкнешь. Потом нормальную одежду надевать не захочешь. Это общая тенденция всех, кто однажды влезает в натуральную кожу, потом снять не могут.
— Цвет московской аристократии в сборе! — воскликнул Мотя, заводя в зал Наташу и Ольгу. — Я вот уже серьезно задумываюсь на тему, а не открыть ли мне помимо прочего, светский салон!
— Вполне здравая мысль, — соглашается Аня, ускоряя шаг навстречу девчонкам.
— Вы хоть ради приличия, иногда, реагируйте на вызовы по рации, — попеняла нам Ольга, обнявшись сначала с Аней, а после уже и со мной.
— Мысленно они еще в отпуске, — отпустила шпильку Наталья. — На яхте, в Средиземном море.
— Я же тебе говорила, что нам это «выживание» до конца дней припоминать станут, — напомнила Аня.
— У нас был выбор между ржавым рыбацким баркасом, пропахшем рыбой и роскошной бандитской яхтой, сами-то вы что выбрали?
— Яхту! — ответили все хором.
— Но нам не повезло попасть под печать изгнания, — улыбнулась Наташа. — Кстати, Артур, прости что не отвечала на вызов. Я блокировала твою ветку телепатии. Тем более что оказалось, что она действует исключительно в зоне моей ответственности. Новый протектор, Ярослав, тоже получил доступ к мысленной связи, но она, групповая, на всех, кто включен в сеть администратора. Я знаю, что тебя немного тяготила обязанность вечно торчать возле меня, так что, если не планируешь возвращаться, могу исключить тебя из сети.
— Да пусть остается на всякий случай, мало ли как все в будущем сложится. Способность в действительности не плохая.
— Ты лучше посмотри Наташа, как они себе уровни подняли, — заметила Ольга.
— Действительно, — согласилась Наталья, применив анализ.
— За чужих тараканов и кровососов почему-то больше очков дают. А мы с Аней их несколько сотен положили.
— Что, даже на чужой территории? — спросила княжна. — Важная информация, большой плюс для переговоров с Европой.
— А что за переговоры? — интересуется Аня.
— Начался активный передел подконтрольных территорий. Некоторые страны вроде Болгарии и Греции готовы полностью перейти под наше управление если поможем избавиться от нашествия термитов. Да и вся Прибалтика разговаривает уже совсем в другом тоне и что интересно, на русском языке.
— Все сразу забыли, что мы жуткие варвары, которые спят и видят, как бы завоевать весь мир, — ухмыльнулась Аня, усаживаясь в кресло.
— У Китайской империи примерно такая же ситуация, — добавляет Ольга. — Буквально все соседи в один голос кричат о присоединении к ним.
— Так, девочки! — всплеснул руками Мотя. — Давайте возьмем за правило в моем салоне не говорить о политике. Вот о чем угодно, сплетни, скандалы, интриги, шмотки, мода, мужики, но только не политика!
— Как скажешь, Мотя, — легко согласилась княжна. — Я смотрю ты уже дорвалась до Артура. Выглядит шикарно. Даже жалко стало что он выскользнул из моих цепких лап.
— Вся контора обзавидуется, — соглашается Ольга.
— Ладно, хватит вам! Я еще пока на стадии отрицания! Для меня фасон совершенно непривычный, — возмутился я. — Броня, конечно очень удобная, но ощущения странные.
— Все лучше, чем та, что делают сейчас для комитета, — возразила Ольга. — Она конечно практичная, но выглядит убого. А так, благодаря стараниям Моти, мы сможем стать законодателями моды.
— Давайте, хвалите меня, хвалите, — подыграл сам Мотя, размахивая перед раскрасневшимся лицом, невесть откуда взявшимся веером.
— А вас дамы, каким ветром сюда занесло? — интересуюсь я, стремясь сменить тему разговора.
— А мы тут частые гости, — отвечает графиня. — Вот, выкроили час, пришли на примерку.
— В стране наладили работу трех телевизионных каналов, — поясняет Наталья. — Журналисты откопали старую аналоговую технику, пленочные фотоаппараты и кажется, что их стало в разы больше чем было прежде…
— Княжна хочет сказать, что мы все теперь очень часто попадаем в новостные хроники и на страницы газет и журналов.
— Да, уж по уровню технологий мы скатились до шестидесятых годов прошлого века, — согласился я.
— Не вижу в этом ничего плохого, — фыркнул Мотя. — Ведь взамен мы получили новые, я бы даже сказала невероятные способности.
— Ну, скажем так, — ухмыльнулась Ольга. — Получили всего десять процентов населения, да и то с кривой пропорцией три к семи, в пользу физических способностей. Иные страны и того хлеще, сократили число одаренных открыв на них охоту и травлю в первые дни события.
— Сейчас опять начнутся разговоры про политику, — вмешался я. — У нас полно работы, да и вы тоже, как я понял несколько ограничены. Мы же еще увидимся.
— Разумеется, не так часто, как прежде, — вздохнула Наталья. — Я теперь обитаю в совете министров в составе координационной группы. Но уверена, Артур, что и ты в конторе надолго не останешься. В скором времени и тебя туда подтянут.
— Как говорит Аня, — можно не надо, пожалуйста. Пойду лучше вампиров гонять. Все мы погнали.
— Все-таки в этом пойдешь? — напомнила мне Аня тот факт, что я так и остался в новой одежде, которую мне Мотя создал на каждый день.
— Поверю вашему мнению и стану привыкать, — отмахнулся я, — надо только вещи из карманов переложить.
Выйдя во двор с удивлением обнаружили что возле двух машин с символикой нового комитета топталась пара охранников, которых приставили к Наталье помимо протектора. На нас охранники смотрели с интересом, явно понимая, что мы свои, судя по табельному оружию, которое даже под моим плащом трудно было скрыть.
Машины выглядели довольно необычно. На первый взгляд их можно спутать с армейским «Тигром», но эти как-то пониже, более обтекаемые формы, даже элементы дизайна в виде хромированной решетки радиатора и неизменного логотипа ГАЗ с узнаваемой фигуркой оленя на капоте.
— Интересный аппарат, — заметил я, разглядывая автомобиль, подходя ближе.
— Из новой партии, — пояснил один из скучающих охранников. — Модель «Уран», ее уже давно для спецслужб готовили в серию, да вот только недавно запустили производство, заменив всю цифровую электронику.
— И как этот аппарат на дороге? — любопытствует баронесса.
— Двигатель восьмерка, дизель, пятьсот лошадей, — поясняет все тот же охранник. — Полный привод с раздаткой. На трассе сто сорок держит уверенно. В городе довольно маневренная несмотря на размер. Подвеска жестковата, и жрет много.
— Пойдем-ка в сторонку, вашество, — шепчет мне Аня.
Отойдя к своему мотоциклу стал перевешивать меч с пояса на спину, чтобы не мешал при езде.
— Смотри княжич, если мы забиваем на этого Шелеста, и действительно будем только создавать видимость его поисков, то предлагаю сегодня закончить одно дело.
— Что еще за дело?
— Не думаешь же ты что мы забудем о том, что полукровки нам немножко, чуточку задолжали? В нашем случае обошлось без серьезных последствий, но это принципиальный вопрос, тесно связанный с репутацией нашей и всей конторы.
— И кому ты собираешься в этой связи предъявить претензии?
— Помнишь того полукровку, графа, из поселка возле Звенигорода.
— Константин Долин, да помню, — киваю я.
— Лично он нам ничего не должен, но я так понимаю среди полукровок он пользуется некоторым авторитетом. Предложим ему роль посредника.
— На счет репутации я готов согласиться. Но, тебе не кажется, что мы несколько злоупотребляем своим положением?
— Нет, не кажется. Я не гордая, могу и простить, в данный момент я больше забочусь о репутации конторы, как ни странно. Сам комитет, конечно же компенсаций требовать не может, а вот мы лично, как пострадавшие…
— Поехали, — тут же соглашаюсь я. — Получится или нет, не важно. Долин мне показался вполне вменяемым, в любом случае не откажусь с ним встретиться.
Резкие перемены в жизни за последний месяц меня немного выбили из привычного, неспешного ритма. Я сам не заметил, как вдруг, по-новому стал воспринимать окружающую меня реальность. Вот катим с подругой сейчас по Москве, по городу в котором я родился и вырос, а такое впечатление что впервые сюда попал. И это не потому что город изменился, вовсе нет. Я стал видеть его совсем иначе.
Несмотря на все структурные изменения, произошедшие с приходом нового мира, население нашей страны странным образом демонстрировало просто невероятно удивительную стойкость. Высокую степень живучести, умение приспосабливаться. Силовой выход из наркотической зависимости от цифровых технологий несколько отрезвил и как мне кажется, даже привел в чувства тех, кто еще вчера и дня не мог прожить без информационной дозы. Надо думать, что это очень болезненный процесс вновь возвращаться к аналоговым технологиям. Пока еще очень сильно чувствуется дефицит многих, жизненно необходимых вещей, инструментов и навыков. Не хватает средств связи, плохо работают целые отросли социальных структур, но и сам народ и власти на местах и в целом правительство, не сдаются и не впадают в состояние паники. Выкручиваются, адаптируются, приноравливаются.