Боги Юкатана
О богах полуострова Юкатан мы знаем немного. До нас не дошло ни одного связного рассказа о том, как они создали землю, как взаимодействовали между собой, каковы были их родственные связи. Таких источников как кодекс Чимальпопока или сочинение Саагуна на Юкатане создано не было. Большой эпос народа киче «Пополь Вух» нельзя полностью переносить на мифологию других областей и регионов майя, так как он был создан в горной Гватемале в колониальный период. Поэтому необходимые нам сведения собираются по крупицам из разрозненных источников классического, постклассического и колониального периодов. Это – кодексы, изображения на керамике, стенные росписи, рельефы, тексты, созданные индейцами и отчёты испанцев. Обрывочность данных сведений не позволяет реконструировать связную мифологическую систему, такую, как мы имеем для греков, египтян или ацтеков.
К сожалению, учёные не знают даже имён некоторых членов пантеона майя. Дело в том, что в кодексах и на керамике их часто обозначали лицевыми иероглифами, которые представляли собой голову соответствующего бога. В то время имена сверхъестественных существ знал каждый. Не было нужды выписывать их с помощью букв и слогов. Последнее делалось крайне редко, зато именно такие обозначения позволили нам узнать имена. Кроме того, один и тот же бог мог называться по-разному даже в одном и том же источнике. Также персонажи пантеона могли обозначаться как личным именем, так и членом группы, к которой они принадлежали. Например, держатели неба назывались Ицам Тууны, хотя у каждого из них было и своё собственное имя.
Религия майя Юкатана была эклектична. Индейцы верили во множество божеств, некоторые из которых были заимствованы у других народов. Их атрибуты и функции часто перекликались. Кроме того, стоит отметить наличие собственного пантеона в каждом отдельном государстве. Данные обстоятельства делают изучение религии Юкатана ещё более сложной задачей.
Наиболее важные боги почитались со времён классического периода по всему региону майя, в том числе и в южных низменностях, откуда происходит больше письменных и иконографических источников. Изучение сверхъестественных персонажей в искусстве майя началось задолго до расшифровки иероглифической письменности. Один из первых исследователей Пауль Шеллхас в конце XIX века предложил буквенное обозначение богов, изображённых в кодексах. Данная система дожила до сегодняшнего дня. Несмотря на то, что многие её положения к настоящему времени опровергнуты или дополнены, она продолжает применяться. Кроме того, её распространили на божества классического периода, так как они являются предшественниками персонажей, изображённых в кодексах.
Боги А и А’
К настоящему времени считается, что боги А – целая группа разных сверхъестественных существ, связанных со смертью и миром мёртвых. Одного из богов А, почитавшихся на Юкатане, называли Вак Митун Ахав. Другим именем бога смерти, упоминаемым в колониальных источниках, был Сицин. Это слово происходит от юкатекского «сиц» – вздутие кишечника. В своём переводе «Дрезденского кодекса» В. Н. Талах называет бога А – «Костлявый», так как звучание его имени в данной рукописи точно не установлено, но перевод слова понятен.
Богов А легко узнать, так как их тело представляет собой скелет или труп на поздних стадиях разложения. Обычно изображаются выступающие рёбра, иссохшие конечности, оскаленный череп. Кожу нередко покрывают трупные пятна. Живот большой, сильно раздувшийся. В классический период на его месте изображали извивающиеся потоки крови или ихорозной жидкости. На голове обычно располагается гребень, лишь отдалённо напоминающий волосы, по нему рассыпаны круглые элементы, называемые «мёртвые глаза». На запястьях, лодыжках и краям одежды богов иногда находятся подвески, похожие на бубенчики (рис. 1.3.1). Но некоторые исследователи считают, что это – также глазные яблоки, так как в классический период у майя не было изделий из меди и бронзы. В то же время в волосах бога-скелета Миктлантекутли, почитавшегося в Центральной Мексике, точно находятся глаза.
Рис. 1.3.1. Бог А. «Дрезденский кодекс». Бог изображён в виде скелета. На руках и ногах трупные пятна. На шее ожерелье с глазами людей, они же украшают причёску бога, а также браслеты
Судя по изображениям, данные персонажи не имели особенно высокого статуса в пантеоне майя в классический период. Иногда они показаны откровенно комично, что говорит об отсутствии большого уважения к данному божеству. Скорее всего, боги А не были владыками преисподней, а выполняли подчинённые функции. Однако в жреческих книгах постклассического периода говорится о многочисленных ритуалах с участием богов смерти. Число этих обрядов превосходит таковое у большинства других божеств. Несмотря на исключительное внимание, покровитель смерти оставался грозным персонажем. Почти все его действия приводили к злу, гибели и бедствиям.
Так многочисленные обряды и прочие верования, распределённые по дням календаря майя, приведены в «Дрезденском кодексе», написанной на Юкатане в XIII–XIV веках. Здесь и далее ссылки на текст из «Дрезденского кодекса» идут по переводу В. Н. Талаха. Согласно тексту рукописи, богу смерти приносили жертву – к нему отправляли посланницу-девственницу. Этого бога несколько раз призывали для произнесения пророчества. Его прорицания всегда было связано со смертью и злом, например: «Он вещает зло и пожары», – говорится о его предсказании на Новогодние праздники. Также в кодексе есть фраза: «Договариваются Костлявый и Хуун Лахуун Чаан». По мнению В. Н. Талаха, здесь может идти речь о совместном произнесении пророчества от имени богов А и Q, хотя смысл фразы до конца не ясен. Также сообщается о неких танцах, который исполняет бог: «Кружит Костлявый, хмель когда он вещает», «Кружит Костлявый, смерть – его вещание». Такие действия описаны и для других божеств (см. ниже). В. Н. Талах считает, что речь может идти о ритуальном акте, когда имперсонатор бога кружится, впадает в транс и произносит пророчество. Также в «Дрезденском кодексе» указываются сроки, когда бог обдумывает своё пророчество. Возможно, в это время имперсонатор божества должен был произвести некие подготовительные ритуалы перед самим действом. Сообщается о том, что в честь Костлявого устраивали пир, во время которого он вещал. Так как бог А и другие боги, которые произносили речи на пирах, показаны в кодексе несущими чаши с алкогольными напитками, В. Н. Талах высказал предположение, что предсказания могли совершаться имперсонаторами богов в состоянии опьянения. В той же рукописи говорится, что в дар богу Костлявому в разное время приносились кремневые лезвия и хлеб. Кроме того, ему вместе с богом-филином, имя которого переводилось как «Обитатель тринадцатого неба», жертвовали какао. Приводятся даты, когда бог А устраивал сбор других богов, что сулило смерть и зло. Кроме того, в определённые дни он высаживал маниок (юку) и табак. Возможно, речь идёт о неких обрядах, связанных с земледелием или сроках проведения сельскохозяйственных работ.
Отдельные части «Дрезденского кодекса» посвящены свадьбам богов и рождению детей. В разделе о браках говорится, что он получает цветок плюмерии (на языке майя никте’). Так как это растение ассоциировалось с брачными обрядами, то В. Н. Талах интерпретирует этот эпизод как свадьбу. Как и большинство обрядов с участием данного бога, этот также был связан со смертью. В «Дрезденском кодексе» говорится, что явление Костлявого женщине в определённые дни неминуемо сулит гибель. В том же разделе имеется малопонятная фраза: «Имеющий облик Костлявого – ноша Лунной Госпожи, её смерть». В. Н. Талах интерпретирует её следующим образом: «В тексте речь идет о мистических двойниках плода, от которых зависело течение беременности и её исход. В свою очередь, характер такого мистического двойника зависел, по всей вероятности, от даты зачатия».
Кроме того, в кодексах майя и на памятниках классического периода имеются изображения другого бога смерти. Этого персонажа обозначают А’. На его щеке находится отличительный символ, напоминающий знак процента, в области глаза расположено чёрное пятно или широкая чёрная полоса. Над этой полосой находятся два элемента в форме глаза ак’баль – символы тьмы. В волосы бога вставлена большая кость, скорее всего, человеческое бедро. На изображениях в кодексах он носит плащ со скрещёнными костями (рис. 1.3.2). На сосудах классического периода бог А’ иногда изрыгает кровь или отрезает голову сам себе. Возможно, в классический период роль бога А’ играли во время представлений. Считается, что в некоторых росписях на сосудах предстаёт не само божество, а его имперсонатор. Здесь он показывается в окружении танцоров, изображающих существ из преисподней. Возможно, такие представления проводились на праздниках древних майя.
Рис. 1.3.2. Бог А’ высверливает огонь. «Дрезденский кодекс». Чёрная полоска в области глаз, знак ак’баль на голове. На щеке S-образный символ. Кость в пучке волос, который украшен глазом человека. Плащ с изображением черепов и костей
Имя этого бога Акан. Расшифровали его следующим образом. Название города Аканкех на полуострове Юкатан записывалось с иероглифом, изображающим голову бога А’ и знаком оленя. Слово «олень» на юкатекском звучит как «кех», тогда первый элемент должен произноситься «акан». Впоследствии такому чтению нашлись и другие подтверждения.
В настоящее время учёные склоняются к тому, что слово «акан» входило в состав имён целой группы сверхъестественных существ с тесно связанными атрибутами и функциями. Данное мнение основано на том, что образ бога А’ появляется в разных контекстах, и логограмма его имени является обычно частью более крупных выражений, называющих изображённого персонажа. Одни из этих существ были связаны с пульке и опьянением. Именно они часто изображаются изрыгающими кровавую рвоту или с клизмой, через которую этот напиток иногда вводили. В их именах имеется иероглиф Акан. Персонаж, отрезающий голову сам себе, должен быть другим представителем группы Акана. Важно отметить, что у него имеются такие признаки как характерный символ на щеке и чёрная полоса вокруг глаз, но отсутствуют кость в волосах и чёрный плащ со скрещенными костями. Этот персонаж обозначается как Ч’ак Б’аах Акан – режущий голову Акан. Интересно, что на одном керамическом сосуде то же самое имя стоит и рядом с изображением Акана, отсекающего голову не себе, а человеку. Возможно, что для майя было не так уж и важно, чью голову он отрезает. Третьим членом группы Акана был персонаж, бросающий камень со знаками «туун» (камень) и «ак’баль» (тьма). Его имя тоже содержит иероглиф «акан», но полностью оно не расшифровано.
В настоящее время считается, что в классический период эта группа сверхъестественных существ представляла собой не богов, а так называемых духов-компаньонов, «вахй», в то время как божества обозначались словом «к’ух». Тогда Аканов изображали исключительно в трёх описанных выше формах. В кодексах постклассического периода три отдельных ипостаси заменяются единым богом, который встаёт на один уровень с другими членами пантеона. Так, согласно «Дрезденскому кодексу» Акан наравне с остальными богами призывался для произнесения пророчества, которое означало смерть. Другое предсказание этот бог делал во время ритуала высверливания огня в честь Нового года.
Также в «Дрезденском кодексе» имеются указания для празднования Нового года. Согласно календарю майя, год начинался в один из четырёх дней священного календаря – бен, эц’наб, ак’баль и ламат. В рукописи события предстают в символическом виде. Конкретные обряды описаны в труде Диего де Ланды. Согласно тексту кодекса, в год, начинающийся в день ламат, приходил чёрный оборотень Мам и приносил бога Костлявого на запад. Этот год считался годом смерти. Богу жертвовали дары: 6 курений смолы пом и 6 курений смолы ч’ахальте. Владыкой года становился Кан Акан. Колдовское дерево ставили на севере. Около него стоял Ицамна (о нём см. ниже). Далее значится, что следующий год сулил пир. Предполагается, что данный раздел кодекса отражает следующие ритуалы. Вначале индейцы устраивали процессию в определённом направлении, в данном случае – на запад. Там они подносили дары. Затем статую бога-покровителя года, в данном случае Кан Акана, переносили в храм. Кроме того, в определённой стороне селения ставили дерево следующего года, у которого находилась статуя ожидающего бога, который вступит на владычество в следующем году. В данном случае это – Ицамна (возможно, в кодексе допущена ошибка, так как, согласно очерёдности, должен быть К’авииль). Ниже смотрите описание новогодних торжеств с участием богов К, G и D. Данные празднества проводились по той же схеме.
Другим сверхъестественным существом, имеющим сходные иконографические черты с персонажами группы Акана, является Мок Чих. Слово «мок» обозначает болезнь, а «чих» – напиток пульке. Волосы божества собраны вместе и связаны большим узлом. Часто в этот пучок вставлена кость. Иногда на голове Мок Чих носит низкую широкополую шляпу. Глаза, как и у Акана, обведены чёрной полосой. На теле начертаны знаки ак’баль или символ, напоминающий знак процента. Перед лицом Мок Чиха изображается узел, который часто свисает с его носа. Данный вариант бога А’ обычно связан с пчёлами. На некоторых изображениях он или одет в костюм пчелы с крыльями за спиной, или держит сосуд с пчёлами. Пчёлы и мёд были связаны с изготовлением пульке. Хоть в имени Мок Чиха и нет иероглифа «акан», он имеет сходные иконографические признаки и иногда изображается вместе с существами из группы Акана. На одном из сосудов нарисованы сразу и Акан, бросающий камень, и Акан, отрезающий себе голову, и Мок Чих. Здесь они изображены в сходной одежде и в похожих головных уборах вместе исполняющими один и тот же танец. Поэтому есть все основания считать, что хоть Мок Чих и не имеет в своём имени слова «Акан», он относится к той же группе сверхъестественных существ. Скорее всего, этот персонаж является воплощением опьянения, чрезмерных удовольствий и также смерти.
Кроме того, на керамике классического периода изображается женщина с иконографическими атрибутами Акана. На уровне её глаз проходит чёрная полоса, вместо нижней челюсти находится рука. Головной убор украшен скелетом животного. Тело разрисовано символами, напоминающими знак процента. В её имени нет иероглифа «акан». Не все знаки в нём прочитаны учёными. Этот образ встречается относительно редко. Вполне возможно, что она играла роль покровительницы удовольствий, игр и пульке.
Другим членом группы богов А’ является Сиц’ Виник – прожорливый человек. Он изображается с раздутым животом, его глаза зачастую закрыты или обращены вниз. Данный персонаж не всегда имеет иконографические признаки группы Акан, но на некоторых изображениях он показан с сосудом со знаком ак’баль и с волосами, связанными в пучок, как у Акана. Считается, что Сиц’ Виник представляет собой раздувшийся труп.
Общие черты всех указанных персонажей – чёрный цвет и знак ак’баль – прямо указывают на их принадлежность к Нижнему миру. Акан, отрезающий голову и бросающий камень, связан с жертвоприношением и смертью. Если Мок Чих и Сиц’ Виник также являются членами группы Акана, то они могут быть ипостасями, связанными с болезнью и раздутыми телами. Изображения их с кувшинами пульке, изрыгающими рвоту и держащими клизму, демонстрируют связь с болезнью и смертью от чрезмерных удовольствий. Именно в этом и состоит главная функция столь разноплановых сверхъестественных существ, обозначаемых А’.
Бог В
Бог В – это один из важнейших персонажей в пантеоне майя, божество дождя и молнии Чаахк. Бог В в мифологии майя появляется очень рано, его культ восходит к самому началу данной цивилизации. Так, на стеле доклассического периода в Исапе высечен персонаж с атрибутами Чаахка. Бог В играл исключительную роль в космогонии и ритуалах постклассического периода. Считалось, что в каждой части света находится свой податель дождя. Чаахки каждой стороны имели собственные цвета: покровитель востока – красный, севера – белый, запада – черный, юга – желтый. Пятый Чаахк зелёного цвета находился в центре.
Данного персонажа легко определить. В поздний классический и постклассический период его часто изображали с длинным свисающим носом. Часто Чаахк держит в руках топор или змею – это другой его важнейший опознавательный признак (рис. 1.3.3). И топор, и змея являлись символом молнии в иконографии мезоамериканских божеств. У центральномексиканского бога дождя Тлалока змея также отображает молнию, что достоверно известно из источников колониального периода. Ранние изображения бога В представляют его с толстым звериным носом, узлом волос на макушке, ушной вставкой из раковины спондилуса и поясом из змеи. На более поздних памятниках бог В предстаёт в широком плоском головном уборе, который иногда дополняется различными декоративными элементами – это отличительная черта иконографии данного персонажа на полуострове Юкатан. Именно таким он показан на рельефах и росписях из Ушмаля и Чичен-Ицы терминального классического периода. Подобные головные уборы обнаружены на стеле из Ошкинтока и на росписи в Мульчике. Кроме того, изображения классического периода показывают бога держащим змею, символ молнии, иногда рептилия свисает из его рта. В нижнем храме Ягуаров в Чичен-Ице Чаахк изображён закусившим змею во рту. В кодексах постклассического периода бог изображается в головном уборе из бумаги или ткани, который, несомненно, происходит от более раннего широкого плоского варианта. На нескольких изображениях бог изрыгает воду изо рта. Иногда Чаахк показывается во время рыбной ловли или с рыбой в руках.
Рис. 1.3.3. Бог В. «Дрезденский кодекс». Виден характерный длинный нос. В руках топор
Помимо дождя бог В был также связан с войной. Его топор-молния часто изображается в качестве боевого оружия. На стеле (14N2 – см. на рис. 2.2.1) из Ушмаля Чаахк показан завоевателем. На ней правитель города стоит в костюме бога В. На голове у него характерный широкий головной убор с многочисленными перьями. В руках он держит раковину и топор. Царь попирает ногами трёх пленников, захваченных в бою.
Другим аспектом деятельности бога В было жертвоприношение. На нескольких сосудах классического периода он показан во время принесения в жертву ребёнка-ягуара на алтаре. В городе Мульчик, расположенном в регионе Пуук недалеко от Ушмаля, имеется фреска, где показана процессия Чаахков возле жертвенных алтарей. На алтаре в городе Лабна Чаахки угрожающе поднимают свои топоры. Согласно Дрезденскому кодексу, жертву Чаахку топили на празднестве, называемом свадьбой. В той же рукописи значится, что Бог В вызывался для пророчества, которое означало «повсюду благоденствие». Также рассказывается о принесении Чаахку какао, что также было благоприятным знаком. Как и другие боги, он проводил у себя собрание богов, а также высаживал маниок. Среди многочисленных календарных событий «Дрезденского кодекса» значится появление младенца у Чаахка на востоке, что означает владычество. В. Н. Талах предполагает, что в данном разделе составители «Дрезденского кодекса» указали дни, когда новорождённого посещали те или иные боги и определяли его судьбу.
Один из разделов «Дрезденского кодекса» посвящён деяниям бога дождя. Он включает в себя тринадцать эпизодов, соответствующих тринадцати зодиакальным месяцам. Богу Чаахку содействуют покровитель кукурузы и богиня радуги Иш Чель. Противником Чаахка выступает К’авииль. Данный персонаж считался персонализацией топора подателя дождя, тем самым волшебным оружием, которым Чаахк пускал громы и молнии. Сначала бог дождя берёт его, далее заклинает, а потом сбрасывает. Эти действия сопровождаются разными событиями – пирами, праздниками, вещанием и разными видами дождя, включая и вредоносный, несущий угрозу кукурузе. Далее К’авииль оказывается пойманным. Он лишается «огня и грохота». По мнению С. Мартина здесь может идти речь о жертвоприношении К’авииля в образе малыша-ягуара.
Другой раздел посвящён странствиям Чаахка. Он также связан с тринадцатью месяцами зодиакального цикла. Здесь указываются дары, которые следует преподносить богу в каждом из его мест пребываний. На земле – девять хлебов, среди пены – охотничий хлеб, на дороге – грубый хлеб, в небесах – атоле с кусочками мяса, в горах – посаженное какао, в поле – белый священный хлеб, на сейбе (священное дерево майя) – купленная тыква, там, где известь – белый священный хлеб и игуановый хлеб, в водах – рыба и хлеб, в месте пения – хлебная корка, на своей свадьбе – атоле и ожерелье, на собрании – «нет хлеба для его дара», в саванне – медовый хлеб.
Таким образом бог В являлся не только подателем благодатного дождя, но и воплощением молнии – одной из самых грозных сил в природе, и в этом отношении он был ассоциирован с войной и жертвоприношением.
Бог С
Бог С – это персонаж, понимание природы которого вызывает значительные трудности. Само его наличие ставится под сомнение. Лицо бога С похоже на мордочку обезьянки, но иногда его черты не напоминают какое-либо реальное животное. Длительное время считалось, что он – божество Полярной Звезды. Это мнение основывалось лишь на том, что его иероглиф присутствует в символе севера. Однако в «Дрезденском кодексе», наиболее тщательно иллюстрированной рукописи майя, ничего подобного не наблюдается.
Образы бога С появляются уже в поздний доклассический период в разных городах майя. В классический период изображение лица бога С наносилось на тела других сверхъестественных существ, особенно часто – на спину лягушки Виналь, покровителя двадцатидневного периода (рис. 1.3.4). По большей части он представлял собой символ, а не самостоятельного бога. Чаще всего изображалась только его голова, а образы бога во весь рост крайне редки. В Ушмале обнаружена колонна, покрытая рельефом, главным действующим лицом является бог С, появляющийся из черепашьего панциря.
Рис. 1.3.4. Лягушка с лицом бога С на спине. Сосуд классического периода
На керамике позднего классического периода его голова обычно находится на дереве или другом объекте. В надписях классического и кодексах постклассического периода бог С обычно связывается с водой. Однако некоторые исследователи считают, что на самом деле это – не вода, а драгоценная влага – кровь принесённых в жертву людей. Кроме того, он изображается на таких разных предметах как подношения маиса, растущие деревья, каменные лезвия и зеркала. Поэтому можно предполагать, что образ бога С выражает некие абстрактные понятия – ценность, жизнь или божественность. Связь его с самой сутью божественности подтверждается тем, что его иероглиф часто стоит перед именами других богов. Установлено, что символ бога С читался как «к’ух», что означает «бог» или «святость». С этой точки зрения становится понятным наличие его лица на других сверхъестественных существах и предметах. Он указывал на священный характер как персонажей, так и вещей. Иными словами, когда древние майя на рисунке или рельефе хотели отразить, что изображаемый предмет является священным, или же персонаж наделён сверхъестественной силой, они рисовали на нём бога С. Подобные примеры нередки в искусстве майя. Индейцы многое подписывали на своих рисунках. Например, если художник хотел изобразить мешок именно с бобами, а не с чем-то другим, он прямо на нём писал слово «бобы», а иногда ещё и указывал их количество. Чтобы изобразить кувшин с пульке художники майя рисовали листья агавы на его горлышке.
В «Дрезденском кодексе» фигуры бога С появляются на изображениях храмов и пирамид. При этом его иероглифа нет в поясняющем тексте. Следовательно, он просто мог указывать на сакральный характер данных сооружений. Стоит отметить, что в юкатекском языке для обозначения храма также используется слово, которое обозначает «бог». Так что, возможно, мы имеем дело не с персонажем, а с неким подобием иероглифа, который может записываться как в лицевой, так и в полнофигурной форме.
Бог D
Бог D является одним из важнейших персонажей в пантеоне индейцев майя. Наиболее постоянными его атрибутами являются пожилой возраст и иероглиф «Т24 533:24» – титул ахав («царь»). Образы данного божества появляются уже в искусстве доклассического периода. В классический период имя этого бога записывалось, как Ицамкокаах, в сообщениях колониального периода – Ицамна.
Бог D часто изображается с зеркалом над бровью. У индейцев Мезоамерики зеркала традиционно использовались в гадательных ритуалах. Другим важным иконографическим признаком бога D является головной убор с цветком, из которого струится поток, возможно, росы или нектара (рис. 1.3.5, 1.3.6). Иногда бог носит высокий цилиндрический головной убор. В сообщении из Вальядолида говорится, что священники майя облачались в «митры» и проводили ритуал кропления. Причём по данным колониальных источников кропило имело форму змеи. Важно отметить, что на рисунках из «Мадридского кодекса» и на фреске из Санты Риты бог D изображён в высоком головном уборе, держащим предмет в форме змеи, который мог быть тем самым кропилом. Кроме того, в «Мадридском кодексе» данный персонаж изображается в украшенном орнаментом плаще, также похожем на облачение жрецов, описанном в свидетельствах колониального периода. Таким образом, бог D выступает в роли высшего священника в пантеоне Юкатана постклассического периода.
Рис. 1.3.5. Бог D и богиня Луны. Бог D показан немолодым человеком. В головном уборе цветок, из которого вытекает поток
На керамике классического периода бог D обычно изображается сидящим на троне и смотрящим на подчинённых ему божеств. В «Дрезденском кодексе» говорится, что он собирал у себя других богов: «Собирает Ицамна щедрый (?), очередной владыка».
На протяжении веков образ данного персонажа менялся мало. Возможно, он являлся верховным божеством в мифологии майя, скорее всего, относительно благоприятно настроенным по отношению к человеку. Согласно сообщению из Вальядолида, он был главным правителем небес.
Бог D традиционно связывается с мудростью и эзотерическим знанием. Согласно верованиям майя, именно Ицамна изобрёл иероглифическое письмо. В городе Шкалумкин, находящемся в регионе Пуук, есть надпись, где к богу D относится титул «он от письма». На одном из сосудов позднего классического периода он предстаёт учителем письма.
Рис. 1.3.6. Бог D получает хлеб. «Дрезденский кодекс». Бог показан беззубым стариком. Во лбу бога символ ак’баль, из которого струится поток. Тот же знак в глазу бога. В руках он держит иероглиф «хлеб»
В «Дрезденском кодексе» приводятся сведения о ритуалах и верованиях, связанных с богом D. Говорится, что Ицамна призывался для произнесения пророчества несколько раз в год. Кроме того, в той же рукописи имеется фраза: «Договариваются Ицамна, щедрый (?), и Маисовый на пиру». По мнению В. Н. Талаха, смысл этого фрагмента не вполне понятен, но, возможно, речь идёт о совместном произнесении пророчества сразу от двух богов D и E. Также в «Дрезденском кодексе» говорится о времени, когда Ицамна обдумывает своё пророчество. Ещё одно предсказание этот бог делал в ходе ритуала высверливания огня в Новогодние праздники. В честь Ицамны также устраивался пир, который предвещал благополучие. Также в «Дрезденском кодексе» упоминается обряд, во время которого Ицамна идёт к Луне. В сопроводительном рисунке бог показан восходящим по ступеням пирамиды. Вероятно, речь идёт о каком-то ночном обряде. В разное время в дар Ицамне приносили какао, хлеб и воду. Также говорится, что этот бог высаживал маниок там, где табак. Ицамна получал цветок плюмерии, то есть вступал в брак в тот же день, что и владыка мира мёртвых Хуун Ахав. Появление бога в определённые дни перед женщиной считалось благоприятным знамением. В параграфе «Дрезденского кодекса» о мистических двойниках плода значится: «Новое поколение – ноша Ицамны и Лунной Госпожи».
В той же рукописи содержится описание обряда в честь Нового года, наступающего в день ак’баль. Приходил жёлтый оборотень Мам на юг, приносил с собой пир и зерно. Проводились 11 курений смолы пом, 5 курений смолы ч’ахальте. Владыкой года становился Ицамна. Его изображение приносили в храм. Красное колдовское дерево устанавливали на западе. Около него становился бог Костлявый, то есть у дерева устанавливали его идол. Следующий год сулил засуху.
Ицамна считался вездесущим божеством, пребывающим как на небесах, так и на земле. На сосудах классического периода он часто изображается вместе с мировыми деревьями, что говорит о его роли в разделении вселенной на четыре части. О связи бога с мировыми деревьями говорят также и изображения из «Дрезденского кодекса». Как ветви мирового дерева достигают небес, так и бог D имел собственный небесный аспект. Главным обитателем крон мировых деревьев являлось особое птичье божество, часто предстающее в произведениях искусства классического периода. Данный персонаж имеет общие иконографические черты с богом D, например, лицо старого человека, зеркало над бровью, а также детали костюма и головного убора. В постклассический период птичье божество изображается редко, но оно показано на рисунке из «Мадридского кодекса».
Земным аспектом бога D был великий кайман. Крокодил являлся символом земли у многих народов Мезоамерики, особенно в Центральной Мексике. Источники колониальной эпохи также упоминают некое чудовище или кита. В любом случае, это – гигантское живое существо, плавающее посреди первородного океана. В «Дрезденском кодексе» имеется изображение бога D, высовывающегося из пасти двухголового каймана. В городе майя Санта Рита на территории современного Белиза нашли несколько спрятанных фигурок, относящихся к постклассическому периоду. Они представляют собой каймана с мордами, как спереди, так и сзади. Из каждой пасти высовывается голова, предположительно бога D. Точно можно сказать, что это определённо лица стариков. Учёные считают, что данные статуэтки являются трёхмерным вариантом сцены, изображённой в кодексе. На полуострове Юкатан в городе Коба найдена стенная роспись позднего постклассического периода. На ней показаны люди, стоящие над чешуйчатым кайманом с гребнем, представляющим землю. Тело рептилии украшают знаки дней календаря майя. Подобное изображение обнаружено и на росписи в Санта Рите. Здесь на голове чудовища надет тот самый высокий головной убор бога D, который учёные связывают со жреческими церемониями, описанными в колониальный период. Эта «митра» проткнута заострённой костью для ритуального кровопускания, типичным атрибутом мезоамериканского духовенства. Такой же головной убор носит и сам бог D на другой части росписи в Санта Рите. Поэтому кайман идентифицирован как земной аспект Ицамны.
Один из первых исследователей мексиканских рукописей Эдуард Зелер отмечал, что бог D непосредственно связан с кукурузой. В частности, в кодексах он периодически появляется вместе с божеством маиса. Согласно источникам колониального периода, Ицамна считался индейцами майя подателем пропитания.
Бог D в пантеоне майя выполняет сходную роль с Тонакатекутли в мифологии народов науа. Тот и другой считались старыми божествами-творцами мира, связанными с землёй, небом, мировыми деревьями и маисом. Тонакатекутли также часто изображался с земным крокодилом и покровительствовал дню календаря крокодил. Многочисленные одинаковые черты обоих персонажей могут указывать на общность их происхождения. Однако Тонакатекутли известен лишь по изображениям, относящимся к постклассическому периоду, в то время как бог D почитался и во времена формативного периода. Стоит отметить, что в произведениях искусства классического периода данный персонаж часто предстаёт в своём птичьем аспекте, в то время как образ бога D как земного каймана появляется лишь в постклассическом периоде. Это может указывать на центральномексиканское влияние, тем более, что росписи в Санта Рите имеют явные черты стиля миштека-пуэбла, распространённого в Мексиканской долине.
Бог Е
Ещё Шеллхас определил, что бог Е является покровителем маиса. Учёный первым высказал предположение, что длинный элемент, вырастающий из головы божества, является початком кукурузы. В классический период бога Е называли Ишиим. В пантеоне народов науа ему соответствует Снтеотль. Эдвард Зелер отмечал, что так же, как и у Синтеотля, на изображениях постклассического периода у бога Е на лице имеется вертикальная ломаная или изогнутая линия, проходящая позади глаз. Другой важной иконографической чертой данного персонажа являются побеги маиса, которые вырастают из брови и поднимаются вверх, а затем загибаются назад (рис. 1.3.7).
Рис. 1.3.7. Бог Е. «Дрезденский кодекс». Изображён в виде молодого человека. В головном уборе иероглиф «хлеб», из которого вырастают побеги маиса. На лице изогнутая полоса
Интересно, что на более ранних изображениях бога Е растущие листья кукурузы выходят не непосредственно из головы персонажа, а из знака маиса, закреплённого на его голове. Лоб бога почти всегда высокий, удлинённый, без каких-либо волос. На голове надета мозаичная повязка. Изображения покровителя маиса с листьями на голове и без них позволили учёным выделить лиственного и стриженного бога Е, хотя, скорее всего, это разные образы одного и того же персонажа. Удлинённая голова стриженого бога напоминает початок маиса. Его волосы остаются только на самой макушке, между ними и налобной повязкой имеется гладкий выбритый участок. Считается, что этот небольшой пучок волос символизирует кукурузное рыльце на початке. Часто бог предстаёт в юбке, расшитой сетчатым орнаментом из жадеитовых бусинок. В классический период иногда изображалось сразу несколько богов маиса. Например, на стеле Н из Копана он показан на каждой из четырёх сторон. Также имеются сосуды с четырьмя танцующими подателями кукурузы. Возможно, как и в случае с Чаахком, собственный бог маиса имелся в каждой части света. Иногда бог Е изображается высовывающимся из панциря черепахи. Такие сцены обычно трактуются как прорастание зерна – символ возрождения или воскресения бога маиса.
Образ бога Е часто встречается в искусстве Юкатана постклассического периода. Множество изображений покровителя маиса имеется в кодексах, монументальной скульптуре и стенных росписях. Так, например, бог кукурузы часто предстаёт на фресках и рельефах в Тулуме. На фризах зданий он показан нисходящим с небес. Его голову украшают листья маиса. К рукам прикреплены элементы, предположительно изображающие крылья. Такое же украшение видно и на рисунке из «Мадридского кодекса». Здесь бог Е показан в той же позе, что и Нисходящий бог из Тулума. Однако не все учёные разделяют гипотезу о том, что Нисходящий бог Тулума является божеством Е.
В искусстве постклассического Юкатана присутствует его образ во время жертвоприношений. Согласно «Дрезденскому кодексу», к Богу маиса отправляли посланницу. Его призывали для произнесения пророчеств, которые означали благоденствие. Возможно, что он также произносил прорицание вместе с Ицамной. Кроме того, говорится о танце, в котором бог маиса кружит и произносит пророчество о пире. Ему жертвовали какао в то же время, что и К’авиилю. Также богу Е подносили хлеб. Сбор богов у подателя кукурузы сулил пир и благополучие. В разделе «Дрезденского кодекса» о браках сказано, что он срывал цветок плюмерии в то же время, что и Ицам Туун. В. Н. Талах считает этот обряд эквивалентом вступлению в брак. Кроме того, бог Е принимал участие в судьбе детей. Младенец у него появлялся на юге, говорилось, что это – добрый знак. В параграфе о мистических двойниках плода сообщается: «Новое поколение – ноша Маисовой, пир».
Считается, что бог Е также было связан с жизнью и плодородием. Он обычно противопоставляется смерти и Нижнему миру. Ишиим часто изображается путешествующим по преисподней – он плывёт на лодке, которой управляют так называемые боги-гребцы. В двух кодексах, а также на стенной росписи в городе Коба имеются изображения головы бога маиса, отделённой от тела. Также его тело иногда показано выпотрошенным. Например, на рисунке из «Дрезденского кодекса» показан Чаахк, достающий кишки из разрезанного живота бога Е. В кодексах имеется множество изображений этого персонажа с закрытыми глазами – знак смерти в искусстве Мезоамерики. На одном из сосудов классического периода показано, как мёртвое тело Ишиима поедают рыбы. По-видимому, согласно верованиям майя, бог Е вступил в борьбу с владыками Нижнего мира и погиб. Возможно, смерть и возрождение бога маиса отражают представления майя о засевании полей и появлении всходов.
Подобные изображения могут быть свидетельством наличия у майя южных и северных низменностей мифа, аналогичного тому, что приводится в эпосе киче «Пополь Вух». Согласно нему, двое персонажей – Хун Хун Ахпу и Вукуб Хун Ахпу – однажды играли в мяч на дороге, ведущей в Шибальбу (так народ киче называл преисподнюю). Владыки Нижнего мира посчитали это шумное занятие свидетельством неуважения по отношению к ним. Они решили сыграть в мяч с героями, победить их и завладеть их снаряжением для игры. Ещё до самого состязания Хун Хун Ахпу и Вукуб Хун Ахпу попадаются на все уловки, ловко расставленные владыками Шибальбы. В итоге они не прошли предварительных испытаний. Игра так и не состоялась. Владыки Шибальбы принесли их в жертву. Голову Хун Хун Ахпу отрезали и поместили на дереве. Девушка по имени Шкик захотела съесть плоды с этого дерева и подошла к нему. Голова Хун Хун Ахпу заговорила с ней, и несколько капель слюны черепа упали девушке на руку, от чего та забеременела. Шкик сбежала из Шибальбы и поднялась на поверхность земли. Там она родила близнецов Хун Ахпу и Шбаланке. Они выросли, спустились в Шибальбу и победили её владык. Братья увидели своего отца и заговорили с ним, а затем поднялись на небо и стали Солнцем и Луной.
Умерший Хун Хун Ахпу в настоящее время отождествляется с богом маиса. Усекновение головы бога Е, которая часто изображается отделённой от тела, является символом срезания початков кукурузы во время сбора урожая. Однако затем божество возрождается в своих потомках. В форме прорастающего маиса бог Хун Хун Ахпу дал начало людям, которые, согласно книге «Пополь Вух», были созданы из кукурузы. Изображения божественных близнецов обнаружены на многих памятниках классического периода. Часто братья показаны действующими вместе с богом Ишиимом. Но так как майя не сопровождали свои произведения искусства текстами мифов, то сюжет о близнецах и боге маиса классического периода в настоящее время не известен. Не вызывает сомнений лишь смерть и воскрешение бога маиса в Нижнем мире, борьба с владыками преисподней и участие в этом близнецов. Интересно, что на одном из сосудов VIII века нарисована голова Ишиима на дереве какао. Насколько миф из «Пополь Вух» соответствует верованиям классического периода, до сих пор неизвестно.
Согласно представлениям майя, умершие правители отождествлялись с богом кукурузы. Именно в виде божества кукурузы правитель Паленке К’инич Ханаахб Пакаль изображён на крышке своего саркофага. Те же верования, по-видимому, имели место и на полуострове Юкатан. В гробнице Укит Кан Лек Ток’а царь изображён в виде бога Е, кроме того, он назван владыкой некой территории, находящейся в мире богов и связанной с подателем маиса.
Бог F
Выделив этого бога, Шеллхас допустил ошибку. В настоящее время считается, что это – три разных божества. Шеллхас руководствовался особенностями лица персонажа. Он отнёс к богу F созданий, у которых на уровне глаза проходила чёрная полоса. Автор справедливо заметил, что данная раскраска лица отличалась от таковой у богов С и Е. В настоящее время один из персонажей, отнесённых к богу F, назван богом А’. Другой изображается со знаком кабан на лице. У третьего раскраска лица включает в себя изгибающуюся полосу чёрного цвета или цепочку точек, проходящую со лба через глаз к задней части щеки. В своей работе Шеллхас описал последнего как божество войны и человеческих жертвоприношений. В 1950 году Эрик Томпсон убедительно доказал, что относимые к богу F персонажи – на самом деле разные существа. Он обозначил бога жертвоприношений как бога Q, а бога со знаком кабан – как бога R.
Бог G
Данный персонаж в своём имени содержит знак к’ин («свет»), поэтому Шеллхас определил его как бога Солнца. В настоящее время показано, что имя бога читалось как К’инич Ахав. К иконографическим признакам божества относится крупный выступающий, как пишут некоторые учёные, «римский» нос и большие квадратные глаза. В постклассический период бог часто изображался бородатым, так как солнечные лучи считались его бородой. В «Дрезденском кодексе» К’инич Ахав показан мужчиной средних лет, а в «Мадридском кодексе» – стариком с отвисшей нижней челюстью и неровными зубами. В искусстве классического периода он иногда предстаёт зрелым мужчиной на пике физической формы, но старое лицо в классический период было более характерно. На изображениях в фас видно, что его глаза косые. У Владыки Солнца подпиленные резцы, а изо рта выходят вьющиеся элементы, похожие не верёвку или усы. Очень часто на его лице, бровях или теле присутствует знак к’ин (рис. 1.3.8). Образы бога G часто связаны с ягуарами, огнём и дымом.
С классического периода появляются изображения отрезанной головы бога G часто с закрытыми глазами и высунутым языком. Кроме того, отрезанная голова К’инич Ахава изображена и на фреске из Санты Риты, относящейся к позднему постклассическому периоду. Несмотря на то, что обезглавливание владыки Солнца – частый мотив в искусстве майя, символическое значение его до сих пор остаётся неясным.
Рис. 1.3.8. Бог G. «Дрезденский кодекс». Бог изображён немолодым человеком. Виден «римский нос», большие глаза, ус, торчащий изо рта. В головном уборе, на руке, спине, выше бедра расположены иероглифы «свет»
Согласно «Дрезденскому кодексу», бог Солнца призывался для пророчества, которое значило «пожары (из-за) чародея». Также указывается время, когда Владыка Солнце обдумывает своё пророчество. Он устраивал сбор богов у себя, во время которого вещал о пожарах. В разделе рукописи о вступлении в брак говорится, что данный персонаж срывал цветок плюмерии один, а не вместе с другими богами. Его свадьба означала пожары. У данного бога младенец появлялся на западе.
С участием этого бога происходило празднование Нового года, начинающегося в день эц’наб. На восток приходил красный оборотень Мам. Он приносил пару копий, пару оцелотов и засуху. Устраивались 7 курений смолы пом, 16 курений смолы ч’ахальте. Владыкой становился бог G, то есть его статую помещали в храме. Это знаменовало пир и угрозу персонажу с именем Большой Ягуар. Колдовское дерево устанавливали на юге. У него находился К’авииль (хотя по очерёдности должен быть Ицамна, возможно, здесь допущена ошибка).
Считается, что культ бога G был связан с царской властью. Не случайно многие правители майя в своём тронном имени имели эпитет «к’инич» (солнечный, светящийся, сияющий), например, К’инич Хунпик Ток’ К’ух…наль, правитель Эк-Балама. Такие именования сохранялись у майя до самого испанского завоевания, несмотря на снижение сакрального значения царской власти. Считалось, что некоторые династии происходят от солнечных богов. Например, жители Исамаля делали подношения мифическому основателю города К’инич Как Мо, чьё имя переводится как Солнечноликий Ара.
Боги Н и СН
При выделении бога Н Шеллхас снова допустил ошибку. Тогда ещё не умели читать иероглифы майя, и исследователь решил, что сходные знаки в именах двух разных богов указывают на то, что это – слова-эквиваленты.
Одного из этих персонажей Эдвард Зелер назвал молодым богом. В настоящее время именно он обозначается как бог Н и считается богом ветра. Его имя в классический период было Ик К’ух (от слов «ик» – «ветер» и «к’ух» – «бог»). В его головном уборе имеется элемент, напоминающий бусину с бахромкой, такой же есть и в его иероглифе. Как на логограмме, так и на изображениях самого персонажа в височной области находится перевёрнутый символ «ахав». Его окружает ободок из кружочков или бусинок (рис. 1.3.9). Возможно, это кайма из ткани, такая же, как и та, что оторачивает его набедренник. Иногда голова божества обёрнута тканью, формирующей замысловатый тюрбан. Часто он носит высокий убор, похожий на «митру» Ицамны. Поэтому предполагается, что, как и бог D, бог H изображается как священник. В кодексах молодой бог Н часто показывается вместе с богом D, верховным жрецом юкатанского пантеона. В «Дрезденском кодексе» в нескольких местах иероглиф бога Н включён в имя бога D или его аспекта. А в «Мадридском кодексе» имя бога Н записано с иероглифом бога D.
Рис. 1.3.9. Бог H. «Дрезденский кодекс». Бог показан молодым мужчиной. На виске у него полоска с ободком из бусинок. В. Н. Талах обозначает его Вак Ахав. По иконографии сходен с Хуун Ахавом (богом S)
В классический период лицевая форма цифры 3 была похожа на голову бога Н из «Дрезденского кодекса». Этот персонаж также имеет юное лицо, циркулярный элемент над бровью и налобную повязку из отдельных частей. Кроме того, у него в височной области изображается иероглиф «ик» («ветер»). Бог числа 3 и бог Н из постклассических кодексов имеют несколько общих иконографических черт. Кроме того, в «Дрезденском кодексе» перед иероглифом бога Н в нескольких местах стоит цифра 3. Поэтому можно предположить, что бог Н является постклассическим вариантом бога числа 3. В целом, бог Н остаётся одним из наименее изученных героев кодексов майя. Он довольно редко изображается и на сосудах классического периода.
Ещё Эдвард Зелер отметил другого персонажа с тем же самым иероглифом, что обозначал и бога Н. По рисунку из «Дрезденского кодекса» нельзя точно определить его возраст. Он держит в руке змею, на нём ожерелье из раковин, а позади головы находится птица кецаль. По данным признакам Эдвард Зелер определил, что это – К’ук’улькан, юкатанский вариант центральномексиканского бога Кецалькоатля. У него также имеется и другой признак Кецалькоатля – головной убор в виде диска, по обеим сторонам которого находится по узлу. Это – мексиканский символ драгоценного камня. Данный элемент встречается на ацтекских изображениях бога в кодексах «Теллериано-Ременсис» и «Бурбоникус». Кецалькоатль был богом ветра в мифологии индейцев Центральной Мексики. Выше уже говорилось, что бог Н также мог быть связан с ветром. Если Кецалькоатль перешёл в пантеон майя, то он мог стать одним из аспектов бога Н.
Второй персонаж, выделенный ранее вместе с богом Н, также изображается молодым мужчиной. Но его легко опознать по пятнам, как на шкуре ягуара, которые располагаются в области рта или разбросаны по всему телу (рис. 1.3.10). В отличие от бога Н, у него в височной области находится не перевёрнутый иероглиф «ахав», а символ, заштрихованный косой клеткой. Его имя записывается знаком «йаш» («молодой, зелёный») и лицевой формой цифры 9 (на языке майя «болон»), читается Йаш Болон. Высказана гипотеза, согласно которой бог СН является одним из братьев-близнецов, о которых рассказывается в эпосе «Пополь Вух». Возможно, это изображение Шбаланке, чьё имя переводится как «маленький ягуар». Вместе с другим близнецом, богом R, он в изображениях классического периода содействует богу Е, возможно, являющемуся отцом близнецов.
В «Дрезденском кодексе» говорится, что бога Йаш Болон призывали для произнесения пророчества.
В «Парижском кодексе» имеется рисунок персонажа, обозначенного Вук Сип. Он стоит перед копьеметалкой, а его головной убор выполнен в форме головы оленя. Как и у бога СН, у него вокруг рта находятся пятна, как у ягуара. Судя по атрибутам, персонаж может быть связан охотой. Более того, юкатекский бог охоты носил имя Сип, Эк Сип или Вук Йоль Сип. Похожие персонажи в «Мадридском кодексе» обозначены фразой «охотник на оленей». Хоть упомянутые выше боги и имеют сходство с богом СН, в «Дрезденском кодексе» бог Вук Сип ничего общего с богом СН не имеет. Поэтому точно установить нельзя, являлся ли бог СН покровителем охоты.
Рис. 1.3.10. Йаш Болон. «Дрезденский кодекс». Бог изображён молодым мужчиной. Видны участки шкуры ягуара вокруг рта, на спине и на бедре
Богиня I
Богиня I обычно изображается или немолодой, или юной женщиной со змеёй в головном уборе (рис. 1.3.11). Шеллхас предполагал, что она является покровительницей воды. Возможно, имелось два аспекта богини I. Молодая и привлекательная женщина обычно считается божеством Луны. Часто в литературе можно встретить, что она является знаменитой богиней Иш Чель. Но на самом деле прямых свидетельств этому нет. Наоборот, элемент «чель» присутствует в имени пожилой богини О. Также в кодексах нет чёткого указания на то, что богиня I связана с Луной.
Изображения юной богини Луны встречаются в искусстве позднего классического периода (см. рис. 1.3.5). Её имя было Иш Ух («госпожа Луна»). Она изображалась с полумесяцем и кроликом (символом Луны у народов Мезоамерики). Эта женщина часто предстаёт как царица, иногда она изображается рядом с Ицамкокаахом (богом D). Возможно, Иш Ух приходилась ему женой или дочерью. Также вероятно, что с ночным светилом связана богиня, имеющая украшение в виде клюва, свисающее с верхней губы. Кроме того, в классический период создавались изображения мужского божества Луны. Иногда этот бог предстаёт бородатым, иногда – с атрибутами стриженого бога маиса. У него удлинённая голова, пучок волос на самой макушке, юбка, расшитая жадеитовыми бусинками. Вместе с ним присутствуют или иероглиф Луны, или знак полумесяца, который бог иногда обнимает или держит.
До сегодняшнего дня среди народов майя бытуют представления о тесной связи Луны и кукурузы. Поэтому можно обратить внимание на мать богов близнецов из эпоса «Пополь Вух» как возможного претендента на образ богини Луны. В книге её имя Шкик. Она забеременела от слюны, вытекшей их Черепа Хун Хун Ахпу, бога маиса, а затем хитростью избежала смерти и сбежала из Шибальбы. Обычно её имя переводят как «кровь женщины», «малая кровь» или «кровинка». Но есть мнение, что слово «шкик» обозначает Луну.
В «Дрезденском кодексе» говорится: «На севере младенец у Девы, благоденствие». На сопроводительном рисунке изображена богиня I в виде молодой женщины со свернувшейся змеёй в головном уборе. В отдельном параграфе той же рукописи говорится о том, что в определённые дни Лунную госпожу посещают разные боги, становящиеся её мистическими мужьями. Это влечёт за собой разные предзнаменования для беременной женщины. Если посещает Пятый Ицам Туун, то ребёнок (?) становится престольным владыкой, Йаш Болон несёт зло, Четвёртый Ицам Туун – благоденствие, Хуун Лахуун Чаан – смерть.
Рис. 1.3.11. Богиня I. «Дрезденский кодекс». Богиня изображена молодой женщиной со змеёй в волосах
В постклассический период богиня I обычно связывалась с ткачеством. Однако префикс «сак», обозначающий «белый цвет», который часто добавляется к имени богини, может обозначать белизну Луны. С другой стороны, элемент «сак» может быть связан с юкатекским глаголом «ткать». Иероглиф «сак» стоит у имени как молодого, так и пожилого воплощения богини I. Однако иероглиф имени старой женщины представляет собой лицо с вертикальными полосками, которые, скорее всего, обозначают морщины. Однако в «Мадридском кодексе» возле изображения старой дамы стоит тот же иероглиф, что и у молодой богини I в «Дрезденской рукописи». На рисунках из «Мадридского кодекса» она часто прядёт, а на её голове находятся два элемента, напоминающие изогнутые рога. Одни учёные интерпретируют их как антенны насекомого, другие – как мотки хлопка. Стоит отметить, что прядением занимается не только богиня I, но и богиня О.
Бог К
Шеллхас описывал бога К как персонажа с причудливым носом. Его имя К’авииль. Действительно, он изображается карликом с длинным носом с поднятым кончиком, причём форма последнего весьма изменчива. Его глаза всегда навыкате, а лицо может напоминать морду каймана. Передний зуб на верхней челюсти бога мог быть удлинённым и загибающимся. В классический период бог К изображался с дымящимся факелом, сигарой или лезвием топора, выходящим изо лба или брови. Вместо одной ноги этого персонажа извивался длинный хвост змеи. В постклассический период два последних элемента перестают встречаться. Одни из наиболее ранних изображений бога К с нормальными ногами и без топора во лбу найдены на керамике из Чичен-Ицы раннего постклассического периода. В Эк-Баламе на сводах Акрополя К’авииль показан с двумя ногами, но со струями дыма во лбу. Эти изображения датированы поздним классическим периодом (рис. 1.3.12).
В искусстве Юкатана терминального классического периода бог К часто предстаёт с крыльями, что явно указывает на его связь с небесами. Во многих постройках данного персонажа изображали в самых верхних частях конструкции, подчёркивая его пребывание в вышине, например, на покровных камнях сводов зданий в стиле Пуук и Ченес. В кодексах постклассического периода бог К изображается без крыльев. Однако на росписи из Тулума два крылатых бога К замыкают небесную полоску. Интересно, что в «Дрезденском кодексе» бог В иногда носит головной убор в виде головы бога К.
Связь К’авииля с Чаахком подтверждается ещё и тем, что в искусстве классического периода бог К часто связан с дождём и молнией. Кроме того, часто с жезлом в форме бога К изображаются правители майя. Согласно надписям, выражение «взять К’авииля» говорило о вступлении царя на престол. Также владыки и аристократы майя исполняли танец с жезлами в форме фигурки этого бога. Многие учёные указывают на сходство формы скипетра К’авииля с топором. В частности, на рельефе в городе Санта Роза Штампак на полуострове Юкатан он изображён как топор, лезвие которого проходит через грудь и плечи персонажа. Найденные в гробницах жезлы также подтверждают эту гипотезу. Бог дождя Чаахк был покровителем расчистки леса под поля и часто изображался с топором. Кроме того, топор Чаахка считался символом молнии. Предполагается, что бог К мог быть персонификацией топора бога В. Изображения Чаахка раннего классического периода показывают его с топором в виде змееподобного существа, имеющим черты бога К, из которого исходят струи дыма.
Рис. 1.3.12. Бог К. Эк-Балам. Надпись на своде на площадке для игры в мяч
Интересно отметить, что в ряде случаев бог К имеет не факел или сигару, а зеркало, которое также может быть связано с молнией. До нашего времени дошло поверье, бытующее среди юкатеков, живущих в окрестностях Чичен-Ицы. Согласно нему, в грозу нужно закрывать все зеркала, так как Чаахк может пустить молнию прямо в их отражающую поверхность. На фресках в Тулуме и Санте Рите показаны боги К и В в виде змей, выходящих из зеркал.
Согласно В. Н. Талаху, переводы царских имен, такие как «Зажигает Огонь в Небесах К’авииль», «Увеличивает Огонь в Небесах К’авииль», «Огненный Водопад из Пасти К’авииля», «Затмевает Солнце Небесный К’авииль», «Разбивает Небеса К’авииль», характеризуют его как божество гроз и бурь. Почившие правители Эк-Балама воплощались после смерти в бога с элементом К’авииль в имени. Само присутствие его в именах правителей говорит о его тесной связи с царской властью.
Согласно «Дрезденскому кодексу», К’авииль вызывался для произнесения пророчества, которое означало благоденствие. Также говорится об особом ритуале, в котором бог кружился. Скорее всего, речь идёт о танце имперсонатора бога, когда он входил в транс и произносил пророчество. Танец знаменовал «благоденствие у очередного владыки». К’авиилю жертвовали какао в тот же день, что и богу маиса.
В той же рукописи говорится, что при наступлении Нового года в день бен на север приходил белый оборотень Мам и приносил с собой К’авииля. Ему жертвовали девять хлебов, 9 курений смолы пом, 7 курений смолы ч’ахальте, совершали ритуальные кровопускания. В этот год очередным владыкой становился К’авииль. Он вещал «опьяняющий напиток и угрозу селению». Тогда на востоке ставилось красное колдовское дерево. У него вставал бог Солнца. В следующем году была угроза кукурузе во время засухи.
Считается, что бог К является более ранним эквивалентом богов Тахиля и Хуракана, персонажей мифологии киче, упоминаемых в эпосе «Пополь Вух». Хуракан также имел только одну ногу. Кроме того, К’авииль мог быть ещё и духом-компаньоном вахй.
Бог L
Согласно Шеллхасу, главными иконографическими атрибутами бога L являются старческий возраст и чёрная раскраска тела. На его голове обычно сидит птица – сова моан (возможно, совка, представитель рода Megascops). Эта птица в иконографии майя тесно связана с Нижним миром, а также с дождём. Иногда сова располагается не на самой голове божества, а на его широкополой шляпе, украшенной широкими пятнистыми перьями той же птицы. Предполагаемое имя бога – Ицамаат. Именно так оно написано на двух сосудах классического периода. Положение осложняет тот факт, что одной из этих ваз тем же именем обозначены и другие старые боги D (Ицамкокаах) и N (Ицам Туун). Таким образом, слово Ицамаат могло применяться не к одному персонажу, а к целой группе божеств. На одной из страниц «Дрезденского кодекса» бог L назван Бакабом. Бакабы – это боги-держатели неба. Считается, что они тождественны Ицам Туунам. Поэтому возможно, что майя называли одних и так же персонажей и Ицамааты, и Ицам Тууны. В таком случае собственное имя бога L остаётся неизвестным. По мнению В. Н. Талаха оно может быть указано в «Дрезденском кодексе» и записано иероглифами «4-CHIIT? – NAL» (цифра 4 на юкатекском языке читается «кан»).
В кодексах изображения бога L встречаются редко, как и вообще в искусстве постклассического периода. Наибольшее число изображений данного персонажа относится ко времени классического периода, тогда он предстаёт с большими квадратными глазами, возле него находятся изваяния ягуаров, иногда он держит копьё или посох или курит сигару.
Считается, что бог L – один из владык Нижнего мира. Самый известный его образ изображён на сосуде классического периода, так называемой Принстонской вазе. Бог L сидит во дворце, крышу которого украшают изваяния ягуаров. Занавески, закрывающие вход, отдёрнуты, чтобы хозяин роскошного чертога мог наслаждаться открывающимся видом. Бога окружают женщины с деформированными головами. У основания помоста сидит кролик и что-то записывает. Сам бог предстаёт старым человеком с беззубым ртом. В ушах массивные вставки. На голове широкополая шляпа с перьями совы моан. Сама птица сидит на ней. С потрясающей реалистичностью для искусства Мезоамерики художник передал сутулую спину старика, возможно, больного остеопорозом. На нём узорчатый плащ и богато орнаментированный пояс. Он заигрывает с женщиной, стоящей перед ним на коленях. А впереди происходит обряд декапитации связанного человека. Церемонию проводят двое одинаково одетых персонажей в масках (рис. 1.3.13).
Рис. 1.3.13. Бог L сидит во дворце и смотрит на сцену обезглавливания. Ваза классического периода
Согласно эпосу «Пополь Вух», после игры в мяч близнецы Хун Ахпу и Шбаланке инкогнито пришли к владыкам Шибальбы и устроили им представление. Они убивали друг друга, а потом снова воскрешали. Обитатели Нижнего мира пришли в восторг от этого действа. Они захотели, чтобы близнецы убили и воскресили случайного человека. Затем зрители так увлеклись, что попросили близнецов убить их и вернуть к жизни. Братья убили владык Шибальбы, только воскрешать не стали. Так они победили силы Тьмы. Некоторые авторы предполагают, что именно этот сюжет изображён на вазе.
На другом сосуде бог L восседает на троне в виде ягуара перед шестью явно подчинёнными божествами. Действие происходит перед началом новой космической эпохи, когда обнулился отчёт лет.
Однако, анализируя весь комплекс доступных материалов, исследователи приходят к выводу, что бог L – это разноплановый персонаж. Он не только властвует над миром смерти, но и дарит жизнь, а кроме того, связан с водами, плодородием и богатством.
На некоторых изображениях Ицамаат показан хозяином загадочного свёртка. Известно, что ацтеки помещали в своих храмах священные свёртки. Возможно, нечто подобное держит и бог L. Иногда он несёт другой свёрток, ношу, в сетке из верёвок. В таких мезоамериканские торговцы издавна транспортировали грузы. На этих свёртках обычно сидят птицы, например, кецаль. Иногда они показаны рядом с богом. Учёные полагают, что данная деталь указывает на то, что внутри находятся драгоценные перья или другие предметы роскоши. На пиритовом зеркале, найденном в Уайаме на полуострове Юкатан, бог L изображён вместе с другим торговцем, несущим груз, причём на свёртке также сидит птица. Иногда, когда бог L предстаёт странствующим купцом, он держит в руках палку, на которую опирается во время пути. Однако в некоторых сценах он держит посох-погремушку, священный музыкальный инструмент, популярный у народов Мезоамерики и используемый, по-видимому, только для религиозных церемоний. Например, в городе Санта Роза Штампак сохранилась колонна. На ней бог L показан в красивом плаще в клетку (возможно, элемент облачения жрецов), с большими ушными вставками и в широком головном уборе с птицей моан. На шее у него длинные бусы из жадеита, а в руках красивый посох-погремушка. Интересно, что он несёт на спине маленького бога К. Груз драгоценных перьев и палка путешественника с одной стороны и священный свёрток и посох-погремушка с другой связывают бога L как с торговлей, так и с сакральными ритуалами.
На одном из сосудов классического периода имеется изображение кролика, стоящего в величественной позе перед раздетым и испуганным богом L с тщедушным телом. Зверь держит посох, ожерелье и головной убор бога L. Возможно, здесь представлена сцена из мифа, связанного с кражей регалий владыки Нижнего мира (рис. 1.3.14). На другом сосуде богиня Луны держит головной убор бога L перед полуобнажённым униженным просителем. Здесь важно отметить, что кролик также являлся символом ночного светила. Имеется и другое изображение, где головной убор бога L лежит между молодой богиней Луны и, предположительно, богом D. В руках она держит бусы из жадеита. За спиной богини стоит кролик. Один из рисунков «Дрезденского кодекса» показывает Чаахка, который везёт на каноэ свёрток с товарами и головной убор бога L. Данные сцены с похищением вещей владыки Нижнего мира трудно объяснить. Высказана гипотеза, что так как бог L на одной из страниц «Дрезденского кодекса» выступает как один из богов планеты Венера, то явный антагонизм с божествами Луны может быть отражением некого астрономического события.
Рис. 1.3.14. Слева раздетый бог L стоит на коленях перед богом G. Справа раздетый бог L стоит перед кроликом, держащим посох бога L и его головной убор, украшенный птицей моан
На другом сосуде классического периода изображается подобная сцена. Раздетого бога L держит бог маиса. Перед ним стоит карлик с посохом, плащом и головным убором бога L. Далее показано, как бог маиса попирает ногами упавшего бога L. Сцена интерпретируется следующим образом: воскресший бог маиса отбирает власть у владыки Нижнего мира.
Двойственная природа божества L как владыки Нижнего мира смерти и, в то же время, существа, связанного с торговой и богатством, подчёркивается в образе его постоянного спутника – совы моан. Ещё Шеллхас заметил, что она часто изображается вместе с иероглифом, обозначающим смерть. Данная птица являлась вестником повелителей потустороннего мира. Именно эту роль играют совы в эпосе «Пополь Вух». Однако птица моан также связана с маисом и дождём. Она иногда изображается рядом с листьями кукурузы и с богом Чаахком. В «Мадридском кодексе» на одном из рисунков бог В сидит в пещере или резервуаре для воды и раскрашивает кисточкой перья на хвосте совы моан.
Изображения бога L известны из самого западного региона майя – с побережья залива, а также из областей, лежащих ещё дальше к западу и не населённых майя – с территории штатов Какаштла и Пуэбла.
Бог М
Из-за длинного носа бог М – один из наиболее легко распознаваемых персонажей в пантеоне майя. Цвет его кожи – чёрный. Нижняя губа отвисает и часто окрашена в красный цвет (рис. 1.3.15). Глаз бога М обычно обрамлён элементом в виде буквы U. Именно такое око является его иероглифом. Иногда концы украшения вокруг глаза сходятся сзади и изгибаются, такой элемент напоминает лиру. Бог М всегда изображается существом отталкивающей внешности. Высказано предположение, что он является персонажем, пришедшим в пантеон майя от других народов, например, центральномексиканский Йакатекутли, покровитель торговли. В кодексах имя этого бога писалось логограммой, которая читается как Чуваах. Этот бог отождествляется с персонажем, который в колониальных источниках известен как Эк’ Чуах. Последний также был божеством торговли. Стоит отметить, что слово «эк» обозначало «чёрный цвет».
В «Мадридском кодексе» этот персонаж всегда предстаёт несущим груз и копьё. Многие торговцы в Мезоамерике отправлялись в дорогу вооружёнными или с отрядом наёмной охраны, так как на купцов часто нападали разбойники. Епископ Диего де Ланда писал, что путешественники возжигали в ночи копал в честь Эк’ Чуаха, чтобы гарантировать себе возвращение живыми и здоровыми. Кроме того, данный персонаж мог быть связан с какао. Из источников колониального периода известно, что в месяц муан владельцы плантаций какао устраивали специальный праздник в честь Эк’ Чуаха, Чаахка и Хобниля. Как известно, бобы какао были у индейцев майя эквивалентом денег, поэтому не удивительно, что бог торговли был связан и с какао. Те же самые функции божества торговли, какао, боя и путешествий выполнял и центральномексиканский бог Йакатекутли. Последний также изображался с длинным носом. Однако против гипотезы о заимствовании бога М от народов науа говорит наличие похожих персонажей в классический период. Хотя нет чётких данных об их связи с торговлей.
Рис. 1.3.15. Бог М. «Дрезденский кодекс». Бог изображён с телом чёрного цвета, длинным носом и оттопыренной нижней губой
Большая часть образов бога М принадлежит к постклассическому периоду. Он часто изображался на металлических кольцах, подвесках и других ювелирных украшениях. Прекрасное изображение этого персонажа можно видеть на золотом диске из Священного колодца Чичен-Ицы. Как известно, металл импортировался в регион майя, а литьё не было широко распространено в этой области. Неудивительно, что образ бога торговли наносился на продаваемые предметы или вещи, сделанные из сырья, привезённого издалека.
В «Дрезденском кодексе» в разделе, посвящённому выращиванию богами культурных растений, говорится, что Эк’ Чуах высаживал маниок.
Боги L и M – очень близкие существа. Их, а также чёрного Чаахка, часто путают друг с другом. Некоторые учёные даже считали, что Эк’ Чуах – это ещё одна форма бога L. Возможно, что ставший популярным в постклассический период культ бога М вытеснил поклонение богу L, которого чаще изображали в классический период. При этом первый вобрал некоторые иконографические черты второго, например, чёрный цвет кожи, пожилой возраст и рот с кривыми зубами (последние две черты имеются не на всех изображениях бога М). Важно отметить, что ни одной из этих характеристик нет у Йакатекутли. Кроме того, само слово «чуваах» (так бог именовался в кодексах) в классический период обозначало Бога-Ягуара Подземного мира. Последний считался покровителем Солнца преисподней. Его атрибуты часто носили правители майя в классический период во время церемоний огня. Он также мог быть тем самым малышом-ягуаром, которого приносят в жертву другие боги в сценах с керамики классического периода. Сам бог М имел черты ягуара, например, пятна вокруг рта или уши хищника. Таким образом, новое божество торговли буквально взяло себе имя и атрибуты персонажей пантеона классического периода, связанных с Нижним миром.
Бог N
Хотя бог N является важным персонажем в пантеоне майя, его идентификация и роль является предметом многочисленных дебатов. В своей работе Шеллхас определил его как покровителя пятидневного периода вайеба, так как его голова была лицевой формой цифры 5. Эрик Томпсон предположил, что это – Мам, почитаемый в постклассический период могущественный бог земли. По его мнению, в виде бога N изображались и Бакабы – четыре божества, поддерживавшие небеса. Согласно Майклу Ко, имя бога N читалось как Павахтун. Сейчас же чтение пересмотрено на Ицам Туун («туун» – «камень»). Данные персонажи, как и Чаахки, находились в разных частях света и имели разные цвета. Согласно В. Н. Талаху, в кодексах майя фигурируют два персонажа – Кан (четвертый) Ицам Туун («кан» – слово юкатекское; в классический период в южных низменностях употреблялся чоланский вариант «чан») и Хо’ (пятый) Ицам Туун. Таким образом, как и Чаахков, богов N было пять – четыре по сторонам света и ещё один в центре (рис. 1.3.16).
Рис. 1.3.16. Бог N. «Дрезденский кодекс»
Бакабы, как существа, поддерживавшие небесный свод, известны в источниках колониальной эпохи, например, из сообщения де Ланды. Но боги N назывались Ицам Туунами. Согласно мнению учёных, Бакабы и Ицам Тууны были одними и теми же персонажами. Майкл Ко предполагал, что Павахтуны (Ицам Тууны) поддерживали не небо, а Землю, и являлись божествами Подземного мира. Однако в искусстве майя они часто предстают существами небесными. Высказано предположение, что Бакабы – это молодые аспекты Ицам Туунов, но и это мнение не нашло достаточного подтверждения. Карл Таубе склоняется к тому, что слово «бакаб» было одним из эпитетов Павахтунов (Ицам Туунов). Возможно, выражение восходит к классическому титулу царей «баахкаб» – «главный на земле».
В иконографии классического и постклассического периодов боги N всегда имели связь с делением вселенной на четыре стороны света. В «Парижском кодексе» есть рисунок, где четыре бога N сидят на небесной полоске. На рельефе из пирамиды К’ук’улькана в Чичен-Ице изображены четыре Ицам Тууна, один из которых имеет черепаший панцирь, другой – паутину, остальные два – витые раковины разного вида. К настоящему времени не обнаружено никаких изображений данных персонажей, где бы они поддерживали Землю, но в искусстве майя имеется множество сцен, где они держат небо. Например, на сосуде постклассического периода показаны двое богов N, на их спинах покоится небесная полоска. Иногда небо, поддерживаемое этими персонажами, изображается в виде переплетающихся змей.
В большинстве изображений боги N предстают пожилыми, часто в панцирях черепах или раковинах. Иногда они носят головной убор в виде тюрбана, расшитого бусинами или блёстками. На одном из рельефов раннего постклассического периода, найденном в Чичен-Ице, бог N носит подвеску из разрезанной вдоль раковины и пояс с длинными развевающимися концами. Подобные изображения известны и из других областей региона майя. В северной колоннаде Чичен-Ицы обнаружены цилиндрические колонны. На них в нижнем и верхнем регистре находятся четыре рельефа с образами богов N. Каждая из этих фигур появляется из разверстой пасти чудовища и удерживает небо. Согласно мнению Дэвида Стюарта, эти монстры символизируют горы. Таким образом, сами божества могут быть связаны с четырьмя горами вселенной или сами являться горами, которые поддерживают небесный свод. Кроме того, некоторые изображения богов N в Чичен-Ице показывают их с большими спинными розетками в виде паутины. Также и в иконографии классического периода имеются образы данных персонажей с паучьими атрибутами. На одном из сосудов бог N предстаёт в виде паука с тонкими лапками, держащим Солнце в одной из них, а Луну – в другой. На другой вазе он лежит в центре паучьей сети и держит нить паутины.
В некоторых сценах Ицам Тууны предстают вместе с Чаахком. На одной из ваз показана сцена, где четыре бога N и четыре Чаахка развлекаются с женщинами, они слушают музыку и пьют пульке. В «Дрезденском кодексе» есть две сцены с Чаахком и богом N. Здесь они окружены каплями дождя, причём в иероглифическом тексте каждый из них назван Ицам Туун Чаахк. Кроме того, имеется рисунок, где бог N стоит под дождём и держит топор – орудие Чаахка, символизирующее молнию. Всё это говорит о связи данных существ с громом и осадками и о том, что их функции перекрывают сферу ответственности бога B.
Согласно В. Н. Талаху, в кодексах упоминаются собственные имена по крайней мере трёх Ицам Туунов: Ицам К’ан А’к – Ицам Жёлтая Черепаха, или Ицам А’к – Ицам Черепаха, Ицам иероглиф «K322» (чтение иероглифа не установлено) – Ицам Улитка, Ицам Уч – Ицам Опоссум. Кроме того, из надписей на керамике следует, что к Ицам Туунам принадлежал также Бог L, вероятно, чёрный, то есть западный Ицам Туун.
В «Дрезденском кодексе» говорится о том, что в начале мировой эпохи боги Чаахк и Болон Окте напали и победили Ицама Жёлтую Черепаху. Далее значится: «угроза людям в положенные дни и годы от оружия Ицама Опоссума».
Согласно «Дрезденскому кодексу», Четвёртый Ицам Туун призывался для произнесения пророчества. В той же рукописи говорится, что он срывал цветок плюмерии, то есть вступал в брак в тот же день, что и бог маиса.
Считается, что образы бога N появляются в искусстве народов майя со времён доклассического периода. Например, на стеле из Каминальхуйю показан старый мужчина с бородой. Он опирается на извитую палку, похожую на змею. Его головной убор и ожерелье похожи на детали облачения бога N.
Богиня О
Впервые богиня О была описана Гюнтером Циммераманном в 1956 году. В «Дрезденском кодексе» она предстаёт пожилой дамой с кожей красного цвета. В данной рукописи её имя имеет префикс «чак», который в юкатекском языке обозначает «красный» или «великий». Ю. В. Кнорозов предложил чтение имени богини как Чак Ч’ель. Однако во втором слове признаков глоттализации не было найдено, и чтение изменилось на Чак Чель. Согласно свидетельствам колониальной эпохи, парой богов-творцов были Иш Чель («иш» – «госпожа») и Ицамна. Поэтому богиня О может быть богиней Иш Чель. На юкатекском языке слово «чель», или «чеель», обозначает «радуга». В противоположность представлениям, принятым в европейской культуре, майя колониального периода видели в радуге зловещее предзнаменование надвигающихся болезней. Кроме того, слово «чеель» могло означать и конец. Поэтому имя Чак Чель могло переводиться и как «великий конец». Оба значения, и «радуга», и «конец», могли соотноситься с богиней О, так как она считалась богиней наводнений и разрушительницей мира. Поэтому она никогда не считалась доброй, а, наоборот, выступала существом устрашающим.
Этот персонаж часто изображается с клыками и когтями. Иш Чель одета в юбку со скрещенными костями и другими символами смерти (рис. 1.3.17). На изображениях позднего классического периода у неё уши ягуара и пятнистые глаза. Этот образ соответствует рисунку из «Дрезденского кодекса», где богиня также представлена с когтями на ногах и пятнистым глазом. В Чичен-Ице в Нижнем храме Ягуаров на колонне имеется рельеф с женщиной-скелетом, относящийся к раннему постклассическому периоду. Также, как и в кодексе, она показана в юбке со скрещенными костями. Здесь рядом с ней изображён бог N, как атлант, поддерживающий свод здания. В своём обычном виде богиня О предстаёт на колоннах верхнего яруса храма Воинов также в сопровождении бога N. Данные образы позволяют предположить, что богиня О могла выполнять сходную роль с божествами Цицимиме, известными в пантеоне индейцев науа, как женщины-скелеты, связанные со звёздами, болезнями и разрушением мира.
Рис. 1.3.17. Богиня О льёт воду. «Дрезденский кодекс». Она изображена старой женщиной с когтями на руках и ногах. В её голове змея. Пояс украшен глазами. На юбке орнамент из скрещенных костей
На протяжении постклассического периода богиня О стойко ассоциировалась с наводнениями и штормами. Возможно, поэтому в «Дрезденском кодексе, как и в «Мадридском кодексе» она показана с головным убором в виде змеи. Также и на стенных росписях в городе Тулуме, располагающемся на полуострове Юкатан, богиня О предстаёт в головном уборе со змеёй. Другую рептилию она сжимает в руке. В «Мадридском кодексе» на одном из рисунков потоки вод изливаются из её лона и грудей. В кодексах имеется несколько любовных сцен с участием богини О и бога В, который считался подателем дождей. Также в этих книгах представлены изображения богини, льющей воду из кувшина. Возможно, подобные сюжеты указывают на разрушение мира глобальным наводнением. Об этом говорится в мифах народов Центральной Мексики, а также в книгах Чилам Балам из Чумайеля, Мани и Тисимина.
Кроме того, богиня О принимает участие и в сотворении мира, а также связана с гадательными практиками, медициной, деторождением и прядением. Епископ Де Ланда писал, что на Юкатане женщинам, желающим иметь детей, волшебницы подкладывали под кровать фигурки Иш Чель. Возможно, практика изображения богини как старухи происходит от того, что именно пожилые женщины были гадалками, целителями и повитухами у юкатеков. В «Дрезденском кодексе» есть рисунок, на котором богиня (возможно, богиня О) выполняет некое действие с зеркалом, возможно, занимается прорицанием. Стоит отметить, что на зеркале стоит иероглиф бога С, обозначающий священные предметы.
Одним из символов богини О был паук, образ которого ассоциировался как с сотворением, так и с разрушением мира. Согласно источникам колониальной эпохи, предсказатели майя использовали в своих ритуалах камни, которые называли пауками и посвящали их Иш Чель. Кроме того, паук традиционно связывался с прядением. Богиня О была покровительницей прядения и изображалась с веретёнами в головном уборе.
В пантеоне народов науа аналогами богини О могли быть Тласольтеотль, Тоси и Сиуакоатль.
Бог P
В настоящее время существование бога Р ставится под сомнение. Этого существа нет в фундаментальной работе Карла Таубе «Themajorgodsofancient Yucatan». Первоначально считалось, что его изображения имелись только в «Мадридском кодексе». Шеллхас назвал данного персонажа бог-лягушка, так как его руки по форме пальцев напоминали лапы квакши (рис. 1.3.18). Считалось, что он покровительствовал земледелию, так как данный персонаж изображался сажающим растения. Однако далее его стали считать одним из аспектов бога N.
Рис. 1.3.18. Боги из «Мадридского кодекса». Бог Р в середине каждого ряда
Бог Q
Бога Q Шеллхас первоначально ошибочно обозначил вместе с богом А’ как бога F. Лишь в 1950 году Эрик Томпсон выделил богов Q и R. Идентификационным признаком данного персонажа является изогнутая полоса, проходящая на лице со лба через глаз к задней части щеки. Она может изображаться и как сплошная линия, и как цепочка точек. Такая же имеется и на лицевой форме иероглифа бога. Полоски из точек проходят в косом направлении и по телу данного персонажа.
Символ бога обычно стоит вместе с коэффициентом 10. В «Дрезденском кодексе» и в «Мадридском» над цифрой располагается точка, что может указывать на число 11. Однако здесь она расположена не так, как в числе 11, и, по предположению Томпсона, является мёртвым глазом – символом смерти. Иногда данная точка действительно прорисовывается, как глаз. В то же время в «Мадридском кодексе» и в «Парижском» имеются иероглифы божества Q без данной точки.
В классический период лицевой формой иероглифа цифры 10 был череп – голова бога смерти. В «Дрезденском кодексе» это число обозначается ликом другого бога смерти. Поэтому возможно, что число 10 у майя имело стойкую ассоциацию с мёртвыми. В. Н. Талах в своём переводе «Дрезденского кодекса» называет бога именем Хуун Лахуун Чаан. В «Мадридском кодексе» бог Q часто связан с богом мёртвых А. В этой рукописи бога А иногда подписывали иероглифом бога Q. Часто данные персонажи действуют вместе. Например, на одном из рисунков они принимают жертву в северном регионе. Оба они изображаются с символами смерти и жертвоприношения. Человеческие глаза, нанизанные на верёвку, составляют ожерелье бога Q, другие – украшают его головной убор из полосок ткани или бумаги, завязанных узлами (рис. 1.3.19). Именно на такие листы бумаги совершали кровопускание правители классического периода. Сам бог предстаёт в качестве того, кто совершает жертвоприношение. В «Мадридском кодексе» есть сцена, где он и бог А держат кремневые ножи для вырезания сердец. В той же рукописи есть три рисунка, где бог Q убивает бога М, покровителя торговли. Одна из сцен происходит на дороге. Возможно, она демонстрирует опасности, подстерегающие купцов во время пути.
В «Дрезденском кодексе» рассказывается об обрядах с участием бога Q. Все они предвещали зло и смерть. Данный персонаж всегда является недоброжелательно настроенным по отношению к людям. Говорится, что бог Q произносит пророчество совместно с богом смерти. Другое прорицание он делает во время ритуала высверливания огня в течение Новогодних праздников. Кроме того, в честь Хуун Лахуун Чаана устраивался пир, на котором он вещал. Также бог принимал участие в ночном ритуале, когда он шёл к Луне по ступеням пирамиды. Завершались эти действия тем, что бог вещал зло. В той же рукописи рассказывается о том, что данному богу жертвовали какао, но, несмотря на дар, бог всё равно творил зло. Также ему подносили хлеб и воду. Кроме того, Хуун Лахуун Чаан устраивал сбор богов, на котором он вещал. В разделе Дрезденского кодекса о мистических двойниках плода говорится: «Хуун Лахуун Чаан – ноша Девы, оружие и сражения».
Рис. 1.3.19. Бог Q высверливает огонь. «Дрезденский кодекс». Бог изображён молодым человеком. На лице и теле изогнутые пунктирные полоски, которые, возможно, передают текстуру камня. Вокруг головы полоски бумаги, в волосах видны глаза
Высказано предположение, что богу Q в пантеоне индейцев Центральной Мексики соответствует Шипе Тотек, который также изображался с похожей раскраской лица и имел связь с жертвоприношением. Однако бог Q никогда не изображается в содранной коже человека, что отличает его от покровителя растительности народов науа. Считается, что окраска лица и кожи данного персонажа более соответствует камню. Именно с помощью линий из точек майя передавали текстуру данного материала. В «Мадридском кодексе» есть сцена, где бог Q изображён с камнем в руке. Его головной убор из полосок бумаги закрывает глаза и весь лоб. Данное изображение походит на рисунки бога Тескатлипока Ицлаколиуки Ишкимилли, который у народов науа ассоциировался с кремнем, холодом и наказанием. Он носил такую же повязку, закрывающую глаза. Поэтому возможно, что бог Q был связан не только со смертью и жертвоприношением, но и с наказанием и карающим правосудием.
Бог R
Бога R можно опознать по завитку кабан, который начинается на брови персонажа и закачивается внизу щеки (рис. 1.3.20). Этот же элемент присутствует и в лицевой форме иероглифа бога. Считается, что данный знак является символом Земли. Поэтому высказано предположение, что бог R является покровителем Земли и маиса. Эрик Томпсон обнаружил, что в «Мадридском кодексе» завиток кабан имеется не только на иероглифе бога R, но и на изображениях бога кукурузы. Однако, как уже говорилось, в той же самой рукописи у лицевых форм иероглифов богов R и H имеется один и тот же префикс в виде бусины. О богах H и Q известно мало, так что пока нельзя сказать, являются ли вместе с богом R аспектами одного существа или же они абсолютно разные персонажи. Ю. В. Кнорозов указывал, что имя бога R в «Дрезденском кодексе» – Булук Ч’абтан, но оно до сих пор гипотетично.
В идентификации бога R помогает коэффициент 11, часто стоящий перед лицевой формой его иероглифа. В классический период на лицевой форме числа 11 имелся такой же завиток, что и на голове бога R. Он считался покровителем числа 11. В. Н. Талах указывает, что в текстах книг «Чилам Балам» бог R выступает как правитель двадцатилетия 11 Ахав.
Если считать завиток кабан тем признаком, по которому идентифицируется данный персонаж, то тогда мы видим, что бог R часто изображался в искусстве классического периода.
Рис. 1.3.20. Бог R. «Дрезденский кодекс». Виден завиток кабан на щеке
Считается, что бог R – это аспект близнеца, называемого Хун Ахпу в эпосе киче «Пополь Вух». Например, на одном из сосудов позднего классического периода изображены двое молодых мужчин, очень похожих друг на друга. Оба имеют причёску владык. Один из них показан с ушами ягуара, другой – с завитком кабан на руках и ногах. Если имя Шбаланке переводится, как «маленький ягуар», то, скорее всего, тот, что с ухом ягуара, – Шбаланке, а тот, который с завитком кабан, – Хун Ахпу (ещё раз подчеркну, что указанные имена носили герои эпоса «Пополь Вух», созданного в горной Гватемале в колониальный период; скорее всего, героев-близнецов классического периода звали по-другому). Близнец, условно называемый Хун Ахпу, часто изображается с большими чёрными пятнами на теле. По мнению некоторых учёных, они заменяют завиток кабан. На одном из сосудов нарисован бог с чёрными пятнами на теле и с завитком не на щеке, а возле лица.
В «Дрезденском кодексе» значится, что Булук Ч’абтан, «ужасный обликом», вызывается для прорицания. В том же фрагменте написано: «Тройное приумножение у престольного владыки».
В целом изображений бога R известно относительно мало. Поэтому его функции в пантеоне майя до сих пор недостаточно понятны.
Бог S
Если персонаж с завитками кабан на лице или теле соответствовал Хун Ахпу в произведениях классического периода, то в постклассических кодексах этот близнец мог представлять также и в виде так называемого бога S (рис. 1.3.21). Лицевая форма его иероглифа изображалась с пятном на щеке и заштрихованной областью в задней части головы, окаймлённой бордюром из чёрных точек. Этому символу всегда предшествует коэффициент 1. Важно отметить, что имя близнеца в эпосе киче может происходить от слов «хуун» («один») и «ахав» («царь»). В надписях классического периода день ахав изображался иероглифом головы бога с полоской, окаймлённой чёрными точками, на голове. Поэтому цифра 1 и иероглиф этого бога могли давать при чтении Хуун Ахав или Хун Ахпу. Кроме того, часто бог S предстаёт вместе со своим братом и богом маиса, что также подтверждает предположение о том, что он является старшим из близнецов.
В эпосе «Пополь Вух» говорится о том, что в процессе испытаний в Шибальбе Хун Ахпу лишился головы. В «Дрезденском кодексе» есть рисунок, где бог S стоит связанным без головы (рис. 1.3.22). В пояснении к нему написано, что это – жертвоприношение имперсонатора бога Хуун Ахав. На праздниках в Мезоамерике разыгрывались сюжеты из мифов, и данная сцена, несомненно, изображает подобное торжество, в процессе которого человека, представляющего бога, по-настоящему убивали. В «Дрезденском кодексе» написано, что Хуун Ахав вызывался для произнесения пророчества в годичном цикле два раза. Согласно переводу В. Н. Талаха, сначала его вещание было недобрым, но второе пророчество означало «благоденствие и пир».
Рис. 1.3.21. Бог S. «Дрезденский кодекс»
Как и некоторые другие боги, Хуун Ахав или его имперсонатор исполнял пророческий танец: «Кружит Хуун Ахав на пиру у Щедрого». Кроме того, в «Дрезденском кодексе» указываются сроки, когда бог обдумывает своё пророчество. В дар Хуун Ахаву приносили хлеб. Сам он высаживал табак там, где маниок (юка). В разделе кодекса о браках богов говорится о том, что он срывает цветок плюмерии с неким персонажем, названным «щедрый». В другом месте говорится, что он получает этот цветок вместе с Ицамной.
Рис. 1.3.22. Обезглавленный бог S. «Дрезденский кодекс». На его теле трупные пятна и ожерелье с глазами
Во многих сценах из этой рукописи он связан со смертью и жертвоприношением. Помимо двух рисунков, где он показан обезглавленным, есть ещё изображение, где данный персонаж носит головной убор в виде черепа (рис. 1.3.23). На его теле имеются большие чёрные круги. Можно предположить, что так художники изображали трупные пятна, такие же, как и у богов А и А’ (см. рис. 1.3.1, 1.3.2). Поэтому возможно, что он был владыкой Нижнего мира. Диего де Ланда пишет: «Наказание за дурную жизнь, которое, по их словам, должны были получить злые, и состояло в том, чтобы идти в место более низкое, чем какое-либо другое, – они его называют Метналь, что означает ад, – и в нем подвергаться истязаниям демонов и мукам голода, холода, усталости и печали. Они считают, что в этом месте находится демон, князь всех демонов, которому они все подчиняются, и называют его на своем языке Хун Ахау». Кроме того, персонаж Хун Ахау (Хуун Ахав) упоминается и в других источниках колониального периода, в том числе и в книгах Чилам Балам, как существо из мира мёртвых.
Рис. 1.3.23. Боги из «Дрезденского кодекса». Бог S сидит справа. У него на голове череп, на теле трупные пятна. Браслеты, ожерелье и причёска украшены глазами
Также и персонаж классического периода, близнец в пятнистой налобной повязке, ассоциирован со смертью, жертвоприношением и преисподней. Его отрезанная голова изображена на кольце площадки для игры в мяч в городе Ла Эсперанца. Согласно эпосу «Пополь Вух», голову Хун Ахпу также повесили на стене стадиона. Также имеются изображения этого близнеца в виде связанного пленника. На одном из сосудов его попирает ногами Бог-Ягуар Подземного мира. Некоторые лицевые формы его иероглифа украшены гребнем волос с мёртвыми глазами, таким же, как и у богов преисподней.
Таким образом, бог S – это ещё одна форма изображения близнеца, соответствующего Хун Ахпу из эпоса «Пополь Вух». Данный персонаж имеет определённые отличия от бога R. Именно он считался на полуострове Юкатан постклассического периода важным божеством мира мёртвых и жертвоприношения.