Черные и совсем не человеческие. Как у хищного зверя из преисподней.
– Кора? – Его губы дрогнули в насмешливой улыбке. – Ты спишь?
– Нет! – Я пригладила растрепавшиеся волосы. – Хорошо, что ты приехал.
– Я обещал. Это и есть твои владения? – Он окинул равнодушным взглядом наш дом и сад с оранжереей. – Почему ты здесь живешь, а не в главном доме? Ты же вроде как хозяйская дочка.
– Я сама не захотела. Пойдем, сразу покажу оранжерею. У тебя, кстати, есть резиновые сапоги?
Герман недоуменно приподнял бровь, словно я сморозила какую-то глупость.
– Ясно, придется попросить у папиных рабочих для тебя полное обмундирование. Ты знаешь, что такое секатор?
– А надо?
Я вздохнула. Хотя на что я рассчитывала? Что он и правда станет подрезать растения, удобрять их, поливать, собирать листья упавшие?..
– Тут работы очень много, – сдержанно ответила я. – Кое-что все равно придется делать, иначе тебя слишком быстро вычислят. Папа никому не платит просто так.
– Не сомневаюсь. – Герман шел рядом, не обращая внимания на красоту вокруг, лишь около нарциссов остановился и присел на корточки. Я села рядом.
– Нежные и очень изящные цветы. – Я наблюдала, как длинные мужские пальцы очень осторожно касаются желтых лепестков. Так странно видеть трогательную аккуратность у такого резкого и жесткого человека.
– Любишь нарциссы? – негромко спросил Герман и повернул ко мне голову. Я не ожидала встретить его взгляд и опустила глаза.
– Мои любимые. – Я поспешно поднялась и заторопилась вперед. – Пойдем, мне еще много нужно тебе показать. Я, кстати, ждала, что ты на машине приедешь. Где она?
– У большого дома, – спокойно ответил он, заставив меня в страхе обернуться. – И я познакомился с твоей сестрой.
– Что? И ты молчал? Как ты там оказался?
– А в чем проблема? – Герман подошел почти вплотную, и в первый раз в этой оранжерее я перестала чувствовать запах цветов. Этот мрачный парень перебивал своей аурой все живое вокруг!
– Я хотела, чтобы тебя не видели как можно дольше, – начала я объяснять очевидные вещи. – Ты не должен привлекать к себе внимание…
– Поздно. – Он равнодушно пожал плечами. – Она пообещала сегодня заглянуть к тебе. Так что жди гостей.
– Уже дождалась! – Мой голос задрожал, да я и не пыталась скрыть эмоции. По той самой дорожке шагал папа с тремя своими охранниками, чуть дальше за ними шли Аделина и Геля. Да они в такую рань отродясь не просыпались!
– Твой батя? – Герман равнодушно смотрел на процессию. – Противный мужик. Ладно, пошли знакомиться. Не хочу, чтобы он сюда заходил.
Пренебрежение кричало в голосе Германа. Если папа его услышит, все пойдет насмарку.
– Давай так: говорить буду я. Хорошо? – Мы торопливо выходили из оранжереи. – Если будет чего спрашивать, отвечай «да» или «нет». Понял?
Он склонился надо мной и, усмехнувшись, прошептал на ухо:
– Слушаюсь, моя госпожа.
От этой шутки у меня мурашки по спине побежали, я подняла взгляд вперед и тут же остановилась – прямо в упор на нас смотрел папа. Его лицо не предвещало ничего хорошего.
– Каролина, это и есть твой новый грабарь? Что-то не похож.
Папа пренебрежительно поморщился. Рядом с Германом он и правда создавал разительный контраст: светлый костюм, нежно-голубой галстук, платок в кармане пиджака, туфли, сшитые на заказ, и зонт, который над головой Арсения Солнцева держал один из охранников, хотя никакого дождя не было. Мы с Германом выглядели куда скромнее.
– Доброе утро, папа. Познакомься, пожалуйста, это Герман, наш новый садовник.
Сбоку хлопнула дверь коттеджа – а вот и бабушка. Вижу по ее лицу, как она нервничает.
– Больше похож на проходимца.
Я покраснела, стало до того стыдно за папу, что я даже боялась посмотреть на Германа. Не знаю, что он думал, но пока молчал.
– Герман не проходимец, папа, – едва слышно проговорила я, – это не так.
– Каролина, иди в дом. Я сам поговорю с этим парнем. У него хоть рекомендации есть?!
– Папа! – возмущенно воскликнула я, на мгновение позабыв, что здесь много людей. – Я наняла Германа, я ему доверяю.
– А я – нет!
Впервые в жизни я видела столько неприятия на лице своего отца. Он, кажется, возненавидел парня с первого взгляда. Герман молча стоял, будто все происходящее к нему не относится.
– Если не знаешь, то зачем оскорбляешь его?! – Я стояла пунцовая от стыда и несправедливости. Мне было очень обидно за Германа. И за себя тоже.
Все вокруг молчали. Геля с Аделиной поглядывали на нас с любопытством и испугом, бабушка опасливо качала головой. Охранникам было плевать, но это пока папа не прикажет им выкинуть Германа с нашей территории.
– Кора, ты забываешься, девочка, – папа ответил не сразу, будто переваривал мои слова. – Я здесь хозяин.
– Но ты сам разрешил мне нанять Германа! Если он одет не так или выглядит не так, как тебе хочется, то он в этом не виноват!
Меня трясло от несправедливости, я первый раз такие слова говорила папе, но не жалею ни капли. Нельзя так пренебрежительно относиться к людям, если они на тебя работают и не могут позволить себе галстук за две тысячи баксов!
– Фамилия у тебя есть, парень? – папа говорил уже не так враждебно. Я с надеждой посмотрела на Германа, и он не подвел.
– Есть.
– Паспорт давай! – Я не могла не обратить внимание, что папа, обращаясь к Герману, не смотрит ему в глаза. – И молись, чтобы на тебе ничего не было, иначе вылетишь отсюда пулей.
Отвечать отцу Герман не стал и взгляда не прятал. Он молча вынул черный кожаный прямоугольник из куртки и протянул его отцу.
Глава 10
Кора
Папа едва заметно кивнул одному из своих охранников, тот подошел к моему садовнику и забрал паспорт. Не стал его смотреть, а сунул его себе в задний карман штанов, как какую-то мелочь.
Какое пренебрежение! Никогда не видела, чтобы папа вот так позволял себе обращаться с людьми. Он, конечно, не образец воспитанности, но, господи, как стыдно! Больше всего я боялась, что Герман психанет, потребует вернуть паспорт и наплюет на нашу с ним сделку. Но он по-прежнему спокойно стоял, не обращая ни на кого внимания. И все равно я чувствовала, что он зол, пусть и не показывает этого. Такое обращение, словно он раб какой-то.
– Пап, а зачем паспорт-то забирать? – недолго думая, спросила я. – Можно же просто посмотреть…
– Кора, милая, позволь моим людям делать свою работу. – Папа улыбался одними губами, он сердился, хотя и пытался скрыть это. – Твоя безопасность превыше всего. Поговорим вечером, слушайся во всем Гелю.
Он уже не смотрел на Германа, того будто не существовало больше, хотя парень не сходил с места. Он скрестил руки и без особого энтузиазма оглядел охранников, потом перевел взгляд на мачеху и Аделину. Я до сих пор не понимала, что они все здесь делают!
– Да, Каролина, детка, у нас впереди очень много дел. – Геля аккуратно обошла охранников и отца, который сейчас с кем-то уже разговаривал по телефону. Аделина со скучающим видом стояла за спиной своей матери.
– Какие это у вас дела с Корой? – бабушка, молчавшая до этого момента все время, подошла ближе и попыталась отодвинуть меня себе за спину. Она невзлюбила Гелю с первого взгляда, хотя моя мачеха точно не виновата в разрыве мамы с отцом.
Геля едва заметно поджала губы, а потом, взяв меня под руку, повела к коттеджу. Я оглянулась – папа, не попрощавшись, уже спешил со своей свитой обратно к главному дому, Аделина стояла рядом с Германом, что-то говорила ему и указывала рукой на оранжерею. Тот не реагировал.
Безбашенный тип! Аделина не прощает невнимания к себе. Хотя я не удивлена особо. Германа я едва знаю, но он точно не из тех, кто хочет понравиться. И никто его не заставит улыбнуться, если он не захочет. Даже моя младшая сестра.
– Кора, дорогая, ты меня слышишь?
– Что? – Я не сразу поняла мачеху, которая с легким упреком смотрела на меня.
– Прежде всего, тебе не нужно так одеваться.
Я невольно взглянула на свою куртку – нормальная ветровка, я ее купила с бабушкой на распродаже год назад.
– А в чем дело-то?
Меня, если честно, больше беспокоили Герман и Аделина. Сестра, в общем, нормальная девчонка, но она не понимает слова «нет», тем более в собственном доме.
– Кора! – Мачеха снова завладела моим вниманием, начисто игнорируя бабушку. – Твоя курточка – это no name, понимаешь?
– Нет.
– Боже мой, это мое упущение, конечно, но ты никогда не шла на близкий контакт. – Геля поправила свой бежевый тонкий свитер, наверняка очень дорогой. – Через три дня к нам приезжает семья твоего будущего мужа, Даниз, его братья и мать. Тебе нужно соответствовать!
– Что?! Как это приедут?! – Я мигом забыла и о сестре, и о Германе. – Зачем?!
– Как это зачем? – Геля уставилась на меня, на секунду растеряв весь свой светский лоск. – Мы почти родственники, ты всего один раз общалась с Данизом, он рвался тебя проведать, его брат еле сдерживал.
Я чуть не застонала в голос. Может, не тянуть, уже сегодня сделать нужные фото? Я украдкой бросила взгляд на Германа – вместе с сестрой они шли к оранжерее, но вдруг он обернулся и поймал мой взгляд. Меня как током пробило, я нервно обняла себя за плечи.
– Где ты только нашла такого садовника, Кора? Твоему отцу он очень не понравился.
– Зато мне нравится. – Я с вызовом вздернула подбородок. – Герман не станет заискивать, Геля. Ему плевать, и этим он мне нравится!
– Не хочу портить себе и тебе утро. – Мачеха поморщилась. – Сегодня днем едем полностью обновлять твой гардероб. На завтра я пригласила специалиста по этикету, времени в обрез, но что смогу – я сделаю.
– По этикету?! – Я не знала, то ли плакать, то ли смеяться. – Я умею пользоваться ножом и вилкой. Да ты вспомни этого Даниза! Вот кто дикарь неотесанный!
– Кора, милая, ты уже согласилась на этот брак. – Геля явно начала терять терпение, но меня сейчас больше волновала ее дочь, которая, не разбирая дороги и задевая мои клумбы, неслась прямиком к нам.