В третий день третьей луны, день празднования рождения Си Ван Му, все три войска, насчитывающие вместе двести тысяч человек, стали лагерем в пяти ли от заставы «Пьянство». В главном стане расположились все мужчины: братья Вэнь и братья Чжан, Ши Шу с товарищами из Малого Инчжоу и Сюй Чэн-чжи; здесь были мужья Линь Шу-сян и Ян Мо-сян – Линь Ле и Ян Янь, а также мужья сестер Чжан: Цай Чун – муж Цай Лань-фан, Тань Тай – муж Тань Хуэй-фан, Е Ян – муж Е Цюн-фан и Чу Чао – муж Чу Юэ-фан. В другом стане, позади главного, разместились женщины: мать братьев Вэнь – госпожа Чжан, матери братьев Чжан – госпожа Шу и госпожа Лю, мать Янь Юна – госпожа Е, мать Сяо-фэна – госпожа Линь, мать Лянь Ляна – госпожа Лян, мать Вэй У – госпожа Бань и мать Се Сюаня – госпожа Сюань; кроме того, в этом стане находились тридцать пять молодых женщин из числа ста талантливых, выдержавших в свое время экзамены в столице: жены братьев Вэнь – Чжан Лань-ин, Шао Хун-ин, Дай Цюн-ин, Ю Сю-ин и Цянь Юй-ин; двоюродная сестра Ю Сю-ин – Тянь Шунь-ин; жены братьев Чжан – Цзин Яо-чунь, Цзо Жун-чунь, Ляо Си-чунь, Е Фан-чунь, Ли Цзинь-чунь, Чжоу Вань-чунь, Ши Янь-чунь, Лю Жуй-чунь, Пан Ли-чунь и Тао Сю-чунь, а также Линь Шу-сян, Ян Мо-сян, Цай Лань-фан, Тань Хуэй-фан, Е Цюн-фан, Чу Юэ-фан, Цзай Инь-чжань, Сун Лян-чжэнь, Сюй Ли-жун, Цзай Юй-чжань, Янь Цзы-цюн, Цинь Сяо-чунь, Линь Вань-жу, Се Хэн-сян, Вэй Цзы-ин, Лянь Цзинь-фэн, Инь Хун-юй, Ло Хун-цюй и Сыту Ур.
Вначале предполагалось, что поход будет возглавлять сам император Чжунцзун, но осуществить этот замысел не удалось, так как император был теперь возвращен в Чанъань, проживал в Восточном дворце, и привезти его в лагерь, естественно, не представлялось никакой возможности. Тогда решили просить Сун Су, который являлся двоюродным братом императора Чжунцзуна, стать во главе всех войск, а командующим назначить Вэнь Юня.
Надо сказать, что в то время наиболее влиятельными сановниками при дворе были Чжан И-чжи, Чжан Чан-цзун и Чжан Чан-ци. Опираясь на свою неограниченную власть, они не останавливались ни перед какими злоупотреблениями, губили народ и творили невообразимое. И вот Вэнь Юнь, Чжан Хун и Ши Шу, посоветовавшись, пришли к тому, что необходимо воспользоваться недовольством в стране и привлечь на свою сторону наиболее честных и надежных сановников, вроде Чжан Цзянь-чжи, Хуань Янь-фаня, Ли До-цзо, Юань Шу-цзи, Се Сы-сина, Цуй Юань-вэя и других, и тогда, действуя извне и изнутри, несомненно, можно будет добиться быстрого успеха. Сун Су сразу же написал этим сановникам письма и велел им поставить обо всем в известность императора, чтобы события не застали его врасплох.
Тем временем У Сы-сы, командующему войсками заставы «Пьянство», лазутчики донесли, что Вэнь Юнь и Чжан Хун с двухсоттысячным войском подошли к заставе и подняли знамя борьбы во имя правого дела.
«А я-то все никак не мог понять, куда и зачем они идут со своими войсками, – рассуждал про себя У Сы-сы. – Оказывается, они решили последовать примеру Сюй Цзин-е и Ло Бинь-вана… Осмелились пойти на этакое дело!. Но я им покажу! Надо сразу сбить с них спесь…» И он тут же отдал приказ одному из своих военачальников – Мао Мэну – осмотреть и привести в полную готовность лагерь, известный у них под названием «Пьянство».
Ранним утром следующего дня Вэнь Юнь, Чжан Хун и Ши Шу во главе сильного конного отряда подошли к самой заставе. Навстречу им выехал отряд противника во главе с военачальником Мао Мэном и самим У Сы-сы. С пикой в руке на У Сы-сы уже во весь опор мчался Вэнь Сяо, но Мао Мэн, размахивая секирой, преградил ему путь, и между ними завязался бой. Длился он недолго, так как, воспользовавшись удачным моментом, Вэнь Сяо приемом «поиска змеи в траве» отвел в сторону секиру Мао Мэна и вонзил ему пику в живот. Со страшным криком Мао Мэн выронил секиру и упал с коня. В это время Вэнь Юнь, Чжан Хун и Ши Шу подняли своих людей и бросились в атаку…
Отступая к заставе, У Сы-сы остановил коня возле самого лагеря «Пьянство» и повернулся к преследовавшим его Вэнь Юню и Чжан Хуну.
– Стойте! – крикнул он. – Перед вами небольшой лагерь «Пьянство». Сумеете пройти через него и уничтожить его – сдам вам заставу. А если у вас нет смелости на это, то лучше заранее просите пощады и убирайтесь подобру-поздорову!
– Не хвастай, старый пес! – крикнул ему в ответ Вэнь Сяо. – Я покажу тебе сейчас, чего стоит твой лагерь… – и, готовый броситься на врага, Вэнь Сяо подстегнул коня.
– Стой! – удержал его Вэнь Юнь и тут же велел дать сигнал к отбою. – Сегодня уже поздно. Завтра мы с ним поговорим еще.
– Не понимаю, почему ты приказал дать отбой? – недоумевал Вэнь Сяо. – Сегодня в сражении У Сы-сы потерял столько бойцов и дух его войска так пал, что сейчас было бы самое время напасть на его лагерь.
– Разве можно так прямо кидаться туда, – ответил ему Вэнь Юнь. – Мы ведь еще понятия не имеем, что это за лагерь и какой он может быть для нас коварной ловушкой. Действовать опрометчиво не стоит, тем более что первая победа уже нами одержана.
– Но ведь лагерь этот обороняет заставу, – возразил брату Вэнь Сяо, – и, пока мы не разгромим его, к заставе нам не подступиться. Нет, завтра я непременно отправлюсь посмотреть, что это за лагерь.
– Составлю вам компанию, – сказал Се Сюань.
– Посмотрим, торопиться все-таки не следует, – сказал Сун Су. – Здесь, пожалуй, лучше всего действовать умом, хитростью, а не силой.
Посоветовавшись еще, друзья разошлись отдохнуть.
На следующий день У Сы-сы с войском подошел к расположению противника и, разъезжая верхом перед лагерем, громко кричал:
– Так кто же решится напасть на мой лагерь? Где тот смельчак?!
В это время на поле сражения появился Вэнь Юнь в сопровождении своих друзей. Вэнь Юнь один подъехал к У Сы-сы, остановил коня и сказал:
– Ты все кричишь о своем лагере, а может быть, ты сначала попробуешь разбить наше боевое построение «змея, свернувшаяся кольцом». К тебе-то мы войдем, но решишься ли ты войти к нам?
– Для того чтобы погибнуть от удара мечом из-за угла? – с усмешкой заметил У Сы-сы.
– Тогда чего же ты кричишь тут? – бросил ему Вэнь Юнь.
– У меня не только коварная стрела никого не заденет, но и волосок ни у кого из вас на голове не упадет, – ответил У Сы-сы. – Погибнуть мне под стрелами и ножами, если это не так!
– Ну, старый пес, – крикнул ему Вэнь Сяо, – если ты поклялся перед небом, веди, посмотрю! – С этими словами Вэнь Сяо ударил коня и пустился вслед за У Сы-сы.
Как только Вэнь Сяо въехал в лагерь врага, он сразу же потерял из виду У Сы-сы. Перед ним вдруг открылась дивная картина: синие горы, бирюзовая вода озер, яркие полевые цветы, роща тенистых ив, трава, покрывавшая холмы пышным, мягким ковром, и беспечно резвившиеся на вольном просторе мастистые кони… Вэнь Сяо почти совсем забыл, где он и зачем сюда явился. Он спешился и, ведя коня на поводу, пошел вдоль тропинки. За холмом, чуть в стороне от тропы, он увидел бамбуковую рощу. Какие-то семь человек в старинных одеждах эпохи Цзинь [484] распивали там вино. Аромат великолепного вина так и защекотал ноздри Вэнь Сяо.
Вдруг он услышал, как кто-то из этой компании сказал:
– Откуда это несет мужицким духом? Уж не проник ли кто-нибудь сюда?
Вэнь Сяо понял, что эти люди издеваются над ним, хотел было ответить им крепким словечком, но потом подумал: «Да это же ненормальные книжники! Проглотили целиком изрядную кучу цитат, а переварить их не могут, и от них так и разит затхлым книжным духом. Стоит ли с этими начетчиками связываться? Да черт с ними…», и Вэнь Юнь направился дальше. Но прошел он немного, как вдруг остановился и зажал нос.
– Откуда это несет таким винным перегаром? – невольно вырвалось у него. В это время из-за поворота тропы вышла целая стая огромных пьяных котов, которые преградили ему путь. Шатаясь во все стороны, они крутили головами и протягивали вперед лапы:
– Мяо, мяо-о, – вдруг запищали они, и Вэнь Сяо явственно услышал, как какой-то кот сказал: «Сыграем на пальцах [485], кому из нас выпить, вот тогда и пропустим тебя».
Вэнь Сяо невольно рассмеялся:
– Ах скоты! – выругался он. – Уж лучше бы не позорились! А то вылизали рюмку и уже нализались. Прочь с дороги! – И он начал их разгонять своей пикой. Коты бросились бежать. Но, пока он их разгонял, его конь не выдержал запаха вина, смешанного с кошачьим духом, и ускакал. Искать коня было негде, и Вэнь Сяо пошел дальше. Пройдя немного, он увидел у дороги винный погребок. Удивительный аромат вина, который исходил из этого погребка, казалось, проникал в самый мозг. У Вэнь Сяо защекотало в горле, набежала слюна, и он зашел в погребок.
В маленьком зале сидело множество народу. В приподнятом настроении, с раскрасневшимися лицами, все пили и расхваливали вино. На стене в одном конце зала висели парные надписи, на которых прекрасным почерком было выведено:
Здесь найдете лишь то, что приятным теплом
разольется по телу всему;
Здесь не ждите того, что снадобьем противным
застрянет в гортани у вас.
Под стихами стояла подпись: «Отец веселья».
В другом конце зала тоже висели две парные надписи:
Напоенный тремя чарками
расслабляющей влаги,
Погружаюсь в сон сладчайший
темного неведенья.
Под этими стихами значилась подпись: «Сюцай-Закваска» [486].
Пока Вэнь Сяо разглядывал надписи, к нему подошел человек и, приветливо улыбаясь, спросил:
– Какое вино будете пить, уважаемый гость?
– А-а! «Какое вино», говоришь, – протянул Вэнь Сяо. – А как зовут тебя?
– Фамилия моя Ду, – ответил человек.
– Неподходящая у тебя фамилия для такого заведения, – сказал Вэнь Сяо и повторил: – Ду, Ду… так и напрашивается «дуда-дурак», выходит, лучше и не пить. Нет, надо тебе сменить фамилию.