ета «доброму» дядюшке. — А еще по праву избрания жителями Иллеверы.
— Какими еще жителями? — изумился Тинувиль Арусанд. — Неразумными тварями?
— Вы оскорбляете моих подданных? — холодно поинтересовалась я. — Может, и мне перечислить имена неразумных тварей, которые населяют ваше королевство?
— Отец! — Верион коснулся руки отца и покачал головой. — Не надо. Ее Величество Таурелия Алахаст говорит правду и не бросает слов на ветер.
— Она самозванка! Сумасшедшая! Кто еще додумается притащить тварей в столицу, где полно мирных жителей? — взорвался возмущением Айяр.
— А разве хищники кидаются на людей? — возразил первый советник Зельдарина. — Пока я вижу, что они послушны и обучаемы.
— Глирхи и мирцины разумны, тан Тор. — С благодарностью посмотрела на зельга, оказавшего поддержку. — Только не каждому дано умение с ними общаться. Человеческую речь хищники понимают и отвечают мыслеобразами.
В этот момент Гая издала грозный рык, спрашивая разрешения откусить голову остроухим, посмевшим отзываться о нас с неуважением.
— Не нужно, Гая! — Посмотрела на кошку, сдерживая улыбку. — Мы чтим законы гостеприимства и уважаем Его Величество Тинувиля Арусанда, гарантирующего безопасность на турнире всем прибывшим членам королевских фамилий.
Фыркнув, кошка демонстративно отвернулась. А Саяр уставился на короля Мелисина долгим немигающим взглядом, после чего гулко сглотнул, смачно облизнулся и клацнул зубами напоследок. Айяр побледнел от вида клыкастой пасти.
— Предупреждаю, чтобы в дальнейшем избежать недопонимания. — Мысленно поблагодарила серебристого за поддержку. — Глирхи не нападут, если сами не спровоцируете. В мире хищников главенствует сила. Не стоит оскорблять животных и сомневаться в их умственных способностях только потому, что внешне они отличаются от нас. Глирхи понимают речь, но еще больше у них развита интуиция. Мои четвероногие подданные способны считывать эмоции человека и определять, когда он лжет, а когда говорит искренне. Еще они чувствуют страх и негатив, направленный в их сторону и на тех людей, которых защищают.
— И вы предлагаете поверить на слово? — подал голос Илиндор Ваймур. — Мы впервые видим глирхов так близко. Никому прежде в голову не приходило, что тварей можно приручить.
— Мои слова легко проверить. — Я пожала плечами. — Задайте хищникам вопрос или попросите что-нибудь сделать. Но учтите, выступать на потеху публике они не будут. Просьбы не должны оскорблять или унижать достоинство.
— Разумность тварей проверим позже, — вновь вмешался Айяр Эркасс. — Главный вопрос в том, признаем ли мы законность притязаний таны Алахаст на королевский трон.
— Смею заметить, что не нуждаюсь в признании, — осадила недовольного королька. — Иначе следующим будет вопрос о законности вашего правления. Что вы на это ответите? Что это внутренние дела королевства, которые не касаются посторонних? — Уела спесивого эльхельса.
— В таком случае, требую, чтобы вы приструнили монстров, которые нарушают границы и нападают на мирных граждан! — Так просто король Севера не собирался сдаваться.
Но меня готовили к этому разговору лучшие умы Мелисина. Своим требованием Айяр загнал себя в ловушку. Он понял, что допустил ошибку, когда я хищно улыбнулась.
— Нет, это я, первая королева возрожденной Иллеверы от имени угнетенных граждан и миллионов погибших жителей, требую ответа у прямого потомка древних эльфов за то, что они сотворили с королевством! Эльфы, прямым родством с которыми вы так гордитесь, призвали в наш мир бога Адесса и принесли в жертву народ Иллеверы. Вместо того чтобы признать ошибку и попытаться ее исправить, вы тщательно скрываете правду и сами повторяете путь Темного короля, который привел родное королевство к гибели. Я уже не раз говорила об этом первым лицам четырех королевств и повторю еще раз во всеуслышание: в сердце Иллеверы пробудился Темный король. Он собирает армию мертвецов, которые скоро придут на наши земли. Нашествие тварей, хлынувших за пределы Иринтала — прямое доказательство того, что их гонит с насиженных мест страшная и могущественная сила. Я прибыла на Турнир, чтобы заявить о себе и лично участвовать в поединках. Древние маги создали артефактный доспех, способный защитить человека, отважившегося бросить вызов Темному королю. У меня есть клинок, способный уничтожить зло, и четыре элемента доспеха. Пятой и последней частью является тиара, которая раскрывает свойства других артефактов и защищает от ментального воздействия. Тиара мне нужна, чтобы сразиться за родное королевство и защитить подданных. В доказательство серьезных намерений, я хочу показать, с чем нам вскоре придется столкнуться.
По моему сигналу в главные ворота выкатили клетку, накрытую плотной тканью.
— С вашего позволения, тан Арусанд, — обратилась к королю. — Мне потребуются добровольцы. Сильные воины и маги, способные справиться с любым противником. Желательно, разных стихий.
— Я готов! — не раздумывая, вызвался Верион.
— А я, пожалуй, сам посмотрю, чем Ее величество желает нас удивить. — Поднялся с трона Илиндор Ваймур.
От зельгов вызвался Хейвуд Нальнир, а со стороны Мелисина вышел Хелларион Эркасс. Я тоже отправилась на арену, чтобы ни у кого не возникло сомнений, будто задумала что-то недоброе. Калим двинулся было следом, но я остановила его жестом. Этот раунд следовало отыграть самостоятельно. Приблизившись к клетке, дождалась, пока уйдут помощники, и попросила поднять щиты на арене, чтобы зрители ненароком не пострадали.
— Готовы? — уточнила у мужчин, задержав взгляд на Хелларионе. — Этих тварей мы поймали в заброшенном городе Алхат на территории ледяных пустошей Мелисина.
Сдернув покрывало, одновременно активировала замок, открывающий двери клетки. Внутри теснилось полтора десятка монстров и один рыцарь, которого я неосознанно засунула в пространственный карман. Тот самый, сумевший меня схватить, и в котором я прожгла дыру артефактом. Повреждений мертвяк не сумел регенерировать, но даже ослабленный был чрезвычайно быстр и опасен.
Возникло секундное оцепенение, пока воины осознавали степень угрозы, а монстры соображали, что путь на свободу открыт, после чего твари с яростным ревом накинулись на добычу. Илиндор сразу выбрал самого грозного противника и жахнул по нему убойным огненным заклинанием. Однако шестирукий рыцарь не растерялся и мгновенно создал щит, который отразил атаку. После чего сам ринулся вперед, махая клешнями, как ветряная мельница.
Верион разразился серией воздушных ударов, кромсая ближайших тварей мечом. Как же принц удивился, когда разрубленный на части зверь и не подумал сдыхать. Отделенные куски поползли друг к другу, сливаясь в единое целое, а после снова накинулись на парня.
Зельг орудовал молотом, раскидывая нападающих монстров и превращая их туши в крошево мертвой плоти и костей. Но даже из такой мешанины твари умудрялись восстанавливаться.
Хеллариону повезло больше других. Вероятно, уже приходилось сталкиваться с подобным противником, поэтому он сразу заключал тварей в глыбу льда.
Принцы так старались, что любо-дорого посмотреть. Трибуны напряженно следили за схваткой и одобрительным ревом встречали каждую победу. Но в том-то и дело, что победить в этой битве невозможно, если не знать правил. Единственный, кто мог бы спалить нежить, был связан боем с рыцарем, а замороженные тушки без подпитки магией таяли, выпуская монстров на свободу. Хеллариону хватило бы резерва удерживать нежить во льду сколь угодно долго. Но что, если тварей будет не полтора десятка, а полторы тысячи или даже больше? На отголоски магии сбегутся все монстры Иринтала и задавят количеством, невзирая на способности одаренного. Для того, кто умел думать и анализировать, выводы лежали на поверхности.
После того как на арене осталась порубленная на куски нежить, покрытая толстым слоем льда, я поблагодарила за участие и попросила помощников вернуться на места.
— Тан Эркасс, вы, несомненно, доказали, насколько стихия льда эффективна в борьбе с нежитью. Но прошу вас убрать подпитку заклинаний, — обратилась к Хелу официальным тоном.
— Как пожелаете, Ваше Величество, — холодно процедил принц. — То, что вы притащили в Амроэтрис кучку дохлых монстров, не означает, что миру грозит катастрофа. Вам известно, как Мелисин решил эту проблему. Достаточно применить «ледяное дыхание», чтобы остановить любого противника.
— Ошибаетесь, Ваше Высочество! Мелисин не решил проблему, а всего лишь временно купировал симптомы. Эльхельсы вырождаются, маги с каждым поколением становятся слабее. Прежде все одаренные владели «ледяным дыханием», а теперь — это удел избранных. Еще через сто-двести лет исчезнут и они. И так до тех пор, пока не останется одаренных, способных сдерживать нежить. Вы растягиваете агонию, вместо того чтобы дать противнику решительный отпор!
Я дождалась, пока лед подтаял, а нежить снова активизировалась, и направила луч артефактного кольца на шевелящиеся останки. Вспыхнув, они обратились в пепел.
— Только так можно навсегда уничтожить нежить! — указала пальцем на горстку серого песка, обращаясь ко всем зрителям. — Только вместе мы победим серьезного противника!
Пока я возвращалась в ложу, с арены убрали клетку и останки тварей, расчистив площадку для следующего действия. С моим появлением зрители, казалось, забыли, зачем здесь собрались.
Однако о турнире поспешил напомнить Тинувиль Арусанд, который получил наглядное подтверждение, что им нечего противопоставить мертвецам. Стихия ветра способна нашинковать противника на кусочки, развеять останки по ветру или размазать тонким слоем по земле. Но нежить обладала невероятной живучестью, которую нельзя сбрасывать со счетов. Зельдарин оказался в схожей ситуации с той лишь разницей, что маги земли могли вырастить неприступные стены, замуровать самих тварей или защититься от врага. Но это не делало их защиту идеальной. Нежить высшего ранга также владела магией и убойными заклинаниями, способными разрушить любую преграду. В союзе со мной у Езеарана и Зельдарина был шанс на спасение. Непримиримая позиция Мелисина была связана, скорее, с недавними событиями в Арлистире. За непроницаемыми лицами Айяра и Хеллариона сложно было понять, что они испытывают. Но напряженная поза, перекатывающиеся желваки на скулах и волны холода, периодически накатывающие на гостей королевской ложи, говорили о том, в каком бешенстве пребывал Его Величество. Он уже испепелил взглядом трибуну и каждого эльхельса, которого отправил в башню Забвения.