В вестибюле было полно американских и японских туристов; на миг прервав свой стрекот, они воззрились на них. Хельга немедленно стала центром внимания. Приветствия Фока грели ей душу. Польстило также и то, как усердно кланялись ей все три клерка за стойкой, напрочь забывшие обо всех остальных посетителях.
Обернувшись, она встретилась глазами с Ларри. Он был в полном смятении, но тут Фок отвлек ее внимание.
– Какой любезный прием, благодарю, – сказала она несколько вымученно. – Я тут с шофером… э-э… что вы сказали?
– С шофером? – Густые черные брови Фока взлетели. Выражение его лица говорило: «Какое значение вообще может иметь какой-то шофер?» – но забота, прозвучавшая в ее голосе, заставила его обернуться и щелкнуть пальцами. И Хельга с огорчением увидела, как растерянного Ларри уводит куда-то мальчик в униформе.
Усталая, несколько ошеломленная бурным напором Фока, Хельга тоже позволила увести себя к лифту.
Номер, куда ее ввели с поклонами, действительно оказался лучшим в отеле.
– Мадам Рольф, вы утомлены, – категорично заявил Фок, стоя посреди гостиной. – Сейчас горничная распакует ваши вещи. Прошу вас, отдыхайте. Я просто мечтаю узнать, как там поживает мистер Рольф. Надеюсь, вы окажете честь отобедать со мной? Умоляю, не отказывайте!
Хельга, поколебавшись, изобразила любезную улыбку. Только этого сейчас ей недоставало – обедать с Карлом Фоком, но отказывать было неприлично.
– Буду рад, буду рад, – пробормотал, кланяясь, Фок. – Тогда в восемь тридцать?
– Да. – Она немного замялась. – Мой шофер?..
Фок всплеснул жирными ручками:
– Мадам, прошу вас, только ни о чем не беспокойтесь! – Он улыбнулся, обнажив зубы, напоминающие клавиши рояля, и исчез.
Но она все равно беспокоилась о Ларри. Горничная, полная, медлительная и добродушная, раздражала ее. Она хотела позвонить вниз и узнать, где Ларри, но в присутствии горничной это невозможно. Конечно, о Ларри позаботятся, но ее так и подмывало узнать, как он это воспринимает.
Горничная долго возилась, распаковывая чемоданы, наполняя ванну, но наконец ушла. Хельге страшно хотелось залезть в ванну, но сперва она подошла к телефону. Прилично ли это, звонить и узнавать о своем шофере? Не полезут ли у них глаза на лоб? И она отошла от телефона. «Надо быть осторожнее, – твердила она себе, – и все же так хочется узнать, как там Ларри…»
Минут двадцать она пролежала в ванной, в горячей ароматизированной воде, затем вытерлась, накинула черный шифоновый пеньюар и легла на просторную постель. Посмотрела на стенные часы – 18:10. Она потянулась, точно ленивая кошка, широко раскинула длинные стройные ноги, погладила тяжелые твердые груди. Ах, если бы Ларри оказался сейчас здесь, в комнате, подошел бы к постели и овладел ею… Закрыв глаза, она погрузилась в эротические мечтания.
Проснулась она от легкого деликатного стука в дверь. Взглянула на часы. Ровно половина восьмого. Запахнув пеньюар поплотнее, она сказала: «Войдите». Может, Ларри? Сердце ее учащенно забилось.
Увидев официанта, входящего в номер с подносом, на котором стоял шейкер для коктейлей и высокий бокал, она с трудом сдержала стон разочарования.
– От герра директора, мадам, – поклонился официант и принялся готовить мартини.
Когда он ушел, она быстро и с наслаждением осушила бокал, потом, видя, что опаздывает, начала одеваться. Она накладывала на лицо крем, подкрашивала ресницы, и все это время Ларри не выходил у нее из головы. Она приготовила себе второй мартини с водкой, на этот раз очень крепкий, и, набравшись смелости, подошла к телефону и набрала номер администратора.
– Говорит мадам Рольф… Я хотела справиться о своем шофере…
– Мадам Рольф? – Голос в трубке сразу стал приторно-вежливым. – О шофере? Один момент…
Настала пауза. Она слышала в трубке какой-то шорох и перешептывание и уже пожалела, что позвонила. Как это глупо и неосмотрительно с ее стороны! Разве может женщина в ее положении справляться о каком-то там шофере? Ладно, что сделано, то сделано… отступать теперь некуда.
– Мадам Рольф? – Новый голос, еще более сладкий.
– Да?
– Ваш шофер в номере пятьсот пятьдесят шесть. Будет обедать с обслуживающим персоналом. Вас это устраивает?
– Да… благодарю. – И она повесила трубку.
Ей вдруг стало стыдно за свое малодушие. Она выпила третий мартини и к моменту, когда закончила одеваться, слегка опьянела. Остановившись перед высоким зеркалом на двери, оглядела себя с ног до головы и осталась довольна.
«Нет, все же я потрясающая женщина… В таком возрасте (сорок или сорок три?) сохранить такую стройную фигуру, такую красоту и свежесть лица. И туалет тоже безупречен». Она была уверена в своей привлекательности практически для любого мужчины и не ошибалась, как не ошибаются в таких случаях умные женщины, способные реально оценить себя.
Карл Фок ждал ее в коктейль-баре. Одурманенная еще двумя мартини и его бесконечной гортанной болтовней, она на какое-то время забыла о Ларри. На секунду вспомнила по дороге в ресторан, но тут же забыла – ее со всех сторон обступили метрдотель, три официанта и повар в белом колпаке и фартуке. Они кланялись, улыбались, жали ей руку, а остальные посетители ресторана пялились на эту сцену во все глаза, и перешептывались, и завидовали ей.
Обед был безупречен: устрицы белон с шабли, куропатка, а к ней – «Пету» 1959 года.
Она слышала свой голос. Нет, ее муж чувствует себя, к сожалению, неважно, но все равно думает приехать в Базель на следующий год (ложь). Да, путь из Бонна был утомительный, но льда на автобане не было. Да, конечно, она счастлива оказаться вновь в своем любимом городе (ложь). Ее шофер? Этого вопроса она не ожидала и на секунду смутилась, но затем улыбнулась, пожала красивыми плечами. Да… новый персонаж, муж настоял, чтобы она взяла себе шофера. Она посмотрела Фоку прямо в глаза – влажные, полные восхищения – и скроила шутливую гримаску. Эти мужья такие беспокойные… Просто обожают беспокоиться по пустякам. Она предпочитает водить машину сама. Но эти мужья!.. Она рассмеялась, и Фок подхватил. Да, этот новый шофер вполне опытный, профессионал. Да, по рекомендации… американский студент, очень серьезный парень.
Устав от этого допроса, она переключила беседу на жену Фока (старая уродливая зануда) и его детей (настоящие монстры).
Фок настоял на шампанском, и к моменту, когда подали кофе с коньяком, Хельга была уже довольно сильно пьяна.
В конце трапезы она рассыпалась в благодарностях за чудесный прием и позволила проводить себя до номера.
Счастливая, что избавилась наконец от Фока, она, слегка пошатываясь, подошла к постели и упала на нее ничком.
«Я совершенно избаловалась. Такой чудесный прием. Замечательная еда. И пусть Фок зануда, но он всегда любезен и добр ко мне…» Теперь, чтобы достойно завершить вечер, ей нужен был Ларри. Она жаждала, чтобы этот примитивный и провинциальный парень овладел ею незатейливо и грубо, как, должно быть, трахал глупых хихикающих девок у себя на ферме. Она хотела, чтобы на теле ее остались даже синяки, чтобы он сделал ей больно везде, даже избил бы, если б того ему захотелось. Она желала его, о, как она желала его!
Скатившись с постели, она начала сбрасывать с себя одежду, швыряя прямо на ковер платье, бюстгальтер, трусики, чулки, пока не осталась совершенно голой.
Пьяная, возбужденная, она стояла посредине комнаты, тиская руками груди, и ощущала пронзительный, острый до боли голод по мужчине. О, она вполне представляла себе сцену, что должна разыграться здесь через несколько минут. Только не надо быть слишком активной, чтобы не напугать его… Она наденет свой шифоновый пеньюар. Он войдет в комнату, она посмотрит на него… затем долгая пауза… затем улыбка. И только потом, когда он закроет за собой дверь, она подойдет к нему. И он наверняка прочтет в ее глазах и улыбке, что путь открыт, зеленый свет, и овладеет ею стоя, прямо у двери… И чем меньше стеснительности, тем лучше. Возможно, сначала он будет смущен, даже немного напуган свалившимся на его голову счастьем, но ничего, все это можно преодолеть.
С быстро бьющимся сердцем она сняла телефонную трубку:
– Номер пятьсот пятьдесят шесть, пожалуйста!
– Сию секунду, мадам… один момент.
Хельга нахмурилась. Наверняка эта девчонка-телефонистка догадалась, с кем говорит. Это подсказали взволнованные нотки в ее голосе.
После продолжительной паузы девушка сказала:
– Простите, мадам, но там никто не отвечает.
Не отвечает? Пальцы Хельги нервно впились в телефонную трубку. Но не лег же он спать. Время еще раннее. Она взглянула на настенные часы – 22:35.
– Попробуйте еще! – Она тут же спохватилась, что голос ее звучит слишком резко.
– Да, мадам. – Снова долгая пауза, затем девушка сказала: – Прошу прощения, мадам, но там никто не берет трубку.
Хельга глубоко вздохнула. Лишь огромным усилием воли ей удалось сдержать закипающий гнев.
– Соедините меня с администратором!
Еще одна раздражающе долгая пауза, затем ответил администратор. Хельга поняла, что девушка что-то ему уже сказала. Голос его таял от подобострастия:
– Мадам Рольф? Чем могу быть вам полезен?
– Я хочу поговорить со своим шофером.
– Шофером? – Легкий оттенок удивления в голосе. «Да попроси я соединить меня с самим Господом Богом, он и то, пожалуй, меньше удивился бы». – Конечно, мадам, сию минуту…
Она села на кровать, чувствуя, как постепенно испаряется ее желание.
– Мадам? – снова возник голос в трубке.
– Да?
– Ваш шофер вышел. Примерно с полчаса назад. Возможно, я могу чем-нибудь помочь?
– Вышел? – Ошибка, тут же подумала Хельга. Но поздно, слово вылетело.
– Он вам очень нужен, мадам? – В льстивом голосе нотки озабоченности.
«Нужен?! Да у меня все тело изнылось по нему, так он мне нужен…»
– Да нет, ничего… не важно. – И она медленно опустила трубку.
Встав с постели, она подошла к окну, отодвинула штору и выглянула на оживленную улицу. Снег перестал. Звенели трамваи, с проводов сыпались искры. Прохожие в теплых меховых пальто осторожно ступали по заваленному снегом тротуару. Она опустила край шторы, вернулась к постели и накинула пеньюар. Ей было холодно, и теперь она жалела, что пила так много.