– Забыл, – мрачно откликнулся лэр Деймер Ноур. – Мозги.
В наступившей тишине хлыст, выпавший из моей руки, оглушительно громко прогрохотал по деревянным ступеням лестницы прямо к ногам старшего брата Красстена.
Глава 3
Лэр Ноур-старший медленно наклонился. Подняв хлыст, задумчиво осмотрел мое несостоявшееся оружие, взвесил на ладони. Скупые расчетливые движения делали его похожим на хищника – дикого, опасного. Я инстинктивно отпрянула назад, чуть не поскользнувшись на навощенном паркете.
Под пристальным взглядом лэра старые страхи растворились без следа. Голодные лесные звери, потусторонние твари, мертвецы, чужаки, полиция, одиночество – все, чего я так боялась, оставшись одна в удаленном от человеческого жилья доме, растаяло как дым. С невероятной, почти болезненной четкостью я осознала: бояться надо было его.
Лэра Деймера Ноура.
Сжатые губы, сведенные брови. В глазах – холодная аристократическая синева. Ни капли легкомысленности, так свойственной Крассу, – лишь лаконичная строгость во всем, от коротких темных волос до дорогого классически скроенного костюма и золотых запонок. И, конечно, опасность, ощутимая каждой клеточкой тела.
Я тяжело сглотнула. Живот свело нервным спазмом, колени задрожали. Крепко вцепившись в перила, я хотела было спуститься – извиниться, объясниться, сказать хоть что-нибудь – но цепкий ледяной взгляд лэра буквально пригвоздил меня к месту.
Все, что природа смягчила в Красстене, в лэре Деймере было обострено до предела. Ноур-старший был красив – породистой красотой настоящего свейландца, чьи высокородные предки много веков назад объединили под своей рукой разрозненные племена восточной части полуострова Скьелле, – и это пугало до дрожи, до предательски вспотевших ладоней, до неровного сердечного ритма и подгибающихся коленей.
Рядом с ним я вдруг неожиданно остро ощутила, насколько же глупо я, наверное, выгляжу – в коротком легкомысленном халатике, со встрепанной прической нелепого цвета и бледными от страха губами. С трудом преодолев охватившую меня робость, я выдавила непослушными губами единственный вертевшийся на языке вопрос:
– Лэр Ноур… что вы тут делаете?
– Это мой дом, – прозвучал холодный ответ. – И тут я задаю вопросы. А это, – он перебросил из руки в руку хлыст, – было частью настенного декора, а не элементом постельных игрищ.
К щекам немедленно прилила краска.
– Я… я думала, вы мертвец, – запинаясь, пролепетала я. – Или тролль… Или… Или дух. Такки. Знаете, духи-такки очень похожи на наших домовых катти, но вот только если они прорвутся в дом, то тут же начнут вредить, да не просто, а с выдумкой. Перемешают бобы с гречкой, переклеят этикетки на банках с вареньем и притирками от радикулита, соберут складками ковер под лестницей или напишут на запотевшем стекле неприличное слово. У нас как-то завелись такие. Папа говорил, что зовут их Угги и Хьюгги и они приходятся мне родными братьями, но мы-то точно знали…
Окончательно растерявшись, я отвела взгляд и вдруг с ужасом и смущением заметила, что верхние пуговицы халатика предательски расстегнуты, бесстыдно открывая взору лэра край алого кружевного лифчика. Прикусив губу, я торопливо поправила одежду, чувствуя, как следят за моими дрожащими пальцами льдисто-синие глаза.
Наверное, мне стоило бы разразиться возмущенной тирадой, не позволять полузнакомому мужчине столь беззастенчиво разглядывать меня. И я никогда не считала себя нерешительной и робкой – мне случалось осаживать Красстена, когда тот переходил границы дозволенного, – но отчего-то рядом с лэром Деймером Ноуром я чувствовала себя глупой растерянной девчонкой, краснеющей и замирающей от одного только взгляда.
– Простите, я…
Проигнорировав меня, Лэр Ноур осмотрел дом, предсказуемо задержавшись на открытой дверце технического шкафа с лежащей на полу тряпкой, расплавленном замке и грязных следах. В синих глазах мелькнуло едва сдерживаемое раздражение.
– Так Красстен найдет в себе силы показаться на глаза? – мрачно поинтересовался лэр. – Я предпочел бы общаться с ним.
Вопрос застал меня врасплох.
– Простите, но… – пробормотала я, чувствуя, как стальные челюсти страха сдавливают горло, – нет.
– Что значит «нет»? – обманчиво мягко переспросил лэр Ноур. – Не найдет?
– Он… Красс… уехал. На встречу. С потенциальными инвесторами.
– На какую встречу?
– Которая проходит в закрытом загородном клубе в… не помню, простите. Но вы же должны сами знать. Там должны были быть достопочтенные лэры… – мне с трудом удалось вспомнить несколько имен, которые упоминал Красс, рассказывая о предстоящей презентации.
Губы лэра Ноура сжались в тонкую линию, на скулах проступили желваки. Странным обострившимся чутьем я почувствовала, что старший брат Красстена был зол. Очень зол.
– В таком случае, что здесь делаешь ты?
Конечно. Я чуть не застонала от отчаяния. Стоило догадаться, что Красс и не подумал поставить брата в известность о моем визите. Тараканы, паутина… а разъяренного мэра не хотите?
Я переплела пальцы в замок в тщетной попытке обрести уверенность.
– Красс… – лэр Ноур нахмурился, и я торопливо поправилась: – Красстен сказал, что я могу тут пожить. Всего-то несколько дней до его возвращения, не дольше. Он сказал… – внутри тяжелой волной поднялось дурное предчувствие, будто с каждым новым словом я только усугубляла положение. – Он сказал, что дом старый и заброшенный, стоит в глуши, зарастает паутиной и совершенно никому не нужен…
– Что значит «зарастает паутиной и совершенно никому не нужен»? – глаза лэра Деймера Ноура яростно сверкнули.
Воздух сгустился настолько, что, казалось, еще немного – и вокруг хозяина дома запляшут молнии. А затем обрушатся прямо на мою голову.
– Красстен сказал, домом никто не пользуется, – я предприняла последнюю жалкую попытку оправдаться. – Он говорил… – Лэр Ноур-старший нахмурился еще сильнее, и я, окончательно растерявшись, закончила дрожащим прерывающимся голосом: – Может, я могу пожить здесь недолго? Пожалуйста. Обещаю, я буду вести себя очень-очень-очень тихо. От меня и следов-то не останется…
Хозяин дома скептически приподнял брови. Взломанное заклинание защиты, расплавленный замок, застывший на двери уродливыми железными каплями, протекающий нагреватель, следы от туфель на дорогом паркете гостиной – похоже, гуляя у озера, я умудрилась угодить ногой в жидкую глину…
Я мысленно выругалась в порыве немого отчаяния.
Взгляд лэра Ноура был непроницаем, но мне показалось, будто он уже давно составил в уме смету причиненных убытков. Некстати вспомнился упомянутый Крассом боевик, с которым у нас когда-то было свидание, и стало ужасно жаль, что он все-таки оказался не некромантом. Знакомый некромант был бы сейчас очень кстати, ибо одной жизни на отработку всех долгов мне точно не хватит. А вот двух-трех… нет, лучше четырех – для верности.
Кажется, лэр Ноур пришел к такому же выводу: связываться со мной без некроманта было нецелесообразно.
– Вот что, моя дорогая, – отчеканил он. – Сейчас ты как можно скорее соберешь свои вещички и выйдешь за дверь. Тихо и без истерик – у меня и без тебя был не самый удачный день.
Я и рада была бы незамедлительно выполнить его приказ. Но… на улице стояла глухая ночь, станция железной дороги была неизвестно где, а единственное приличное платье сейчас лежало мокрой тряпкой в чужой ванной.
– Послушайте, лэр Ноур, – тихо сказала я, – мне очень-очень-очень жаль. Но мне совершенно некуда идти. Красстен говорил…
– Мне плевать, что наплел мой непутевый братец, – оборвал лэр. – И что значит «некуда»? А как же «милая уютная квартирка на Веннстраат в чудесном прибрежном районе Хелльфаста»?
А я-то полагала, причин для удивления на сегодня было уже достаточно…
– Какая квартирка? При чем здесь Веннстраат? Лэр Ноур, я…
Лэр Ноур, успевший в процессе инспекции дома добраться до обеденной зоны, сжал пальцами спинку стула. Раздался отчетливый треск.
– Квартира, – любезно пояснил он. – Хорошая, светлая, полностью обставленная квартира с двумя спальнями. Та самая, на годовую аренду которой я дал вам с Красстеном денег в начале лета.
– Каких денег?
– Ньеландских! – лэр Ноур скрипнул зубами. Последний глупый вопрос, похоже, переполнил чашу его терпения. – Ньеландских, разумеется!
Я с тихим ужасом осознала, из чьего именно кошелька взялись деньги, столь легкомысленно потраченные Красстеном на ингредиенты для «Жгучей страсти» и аренду университетской лаборатории. Напарник так долго и вдохновенно плел про выигранный грант, что я повелась. Поверила, решив не задавать лишних вопросов. И в итоге…
Звук жидкости, наполняющей бокал, отвлек меня от невеселых мыслей. Я подняла взгляд на лэра Ноура, внутренне готовясь к долгому и неприятному разговору.
И заледенела.
В руке хозяина дома был зажат бокал, полный насыщенно-красного… зелья.
Внутри стремительно нарастала паника. Язык, тяжелый и неповоротливый, прилип к небу, и я буквально заставила себя протолкнуть слова наружу в последней попытке остановить неизбежное.
Край бокала коснулся узких губ.
– Стойте, прошу вас, это не вино!
Глоток.
Поздно, поздно, слишком поздно.
Расширившимися глазами я, словно зачарованная, смотрела, как дернулся кадык на гладко выбритой шее, и лэр Деймер Ноур, почти выставивший меня на улицу в домашнем халате, медленно облизнул губы.
– Сладенько.
Язык лэра мягко скользнул по губам. Я жадно проследила за его движением, не отрывая взгляда. Казалось, будто лэр Деймер облизнулся напоказ, нарочно дразня меня, позволяя разглядеть – почувствовать – каждую мельчайшую деталь. Кончик языка коснулся кожи и плавно очертил контур губ – сначала нижней, затем верхней, оставляя влажный блестящий след. Медленно, чувственно. Безумно притягательно.
В горле мгновенно пересохло. Я с трудом сглотнула вязкую слюну и тоже облизнулась, почти бессознательно повторив движение лэра Ноура. Так, словно не я сама, а его губы сейчас прикоснулись к моим…