А я только сильнее ускоряю шаг. Меня сейчас стошнит.
Я почти открываю дверь на улицу, когда меня кто-то хватает за руку. Я оборачиваюсь и вижу Аарона.
– Ты в порядке?
Ему это действительно важно?
– Да, со мной все хорошо. Теперь, как мы и договаривались, я могу делать все, что захочу. А я хочу домой. И как можно быстрее, – сердито говорю я и выдергиваю руку из его хватки.
Я делаю пару шагов, но останавливаюсь, потому что идти мне некуда. Для начала нужно дождаться Алексу.
– Я смогу подвезти тебя до общежития, – неожиданно говорит Аарон.
Но уже поздно. Я и сама справлюсь. Мне больше не нужны его подачки.
– Я уже нашла того, кто меня подвезет, – гордо заявляю я, стоя к нему спиной. – Да и твоя помощь мне больше не нужна. Мне хватило сегодняшней поездки.
– Эмма, я…
Но я прерываю его. Оправдания мне тоже не нужны.
– Отвали от меня, Аарон. Раз и навсегда.
После этого я слышу, как закрывается дверь полицейского участка, и сердце пропускает удар. Я не хотела его обидеть, но он сильно обидел меня. Надеюсь, до наступления следующего семестра я его больше не увижу. Но что-то подсказывает мне, что я очень сильно ошибаюсь. И впереди нас ожидает еще много встреч.
Глава 5
Мне совсем не спится. Несмотря на темноту и тишину, сон не приходит, и я кручусь в постели уже не первый час. Алекса тихо посапывает в своей кровати, и мне хочется так же. Но я лишь переворачиваюсь с бока на бок в надежде найти удобную позу.
Когда я понимаю, что уснуть не получится, я надеваю теплое худи и, взяв с собой гитару, поднимаюсь туда, где прежде постоянно проводила много времени. Пройдя все препятствия в виде тесных лестниц и закрытых дверей, я оказываюсь на крыше.
Крыша общежития – это то место, где родилось большинство моих песен. Здесь особенная атмосфера: звездное небо и вид на город. Да, может, вид и не такой захватывающий, как с крыш небоскребов Нью-Йорка, но для небольшого трехэтажного здания в нашем городе он великолепен.
Усевшись по-турецки на свое любимое место ближе к краю, я начинаю наигрывать на гитаре аккорды, которые могу слышать только я. Ну еще изредка проходящие по улице студенты, до которых ветер донесет мою музыку.
Это место дарит мне свободу и умиротворение, которые, как кажется, я утратила. Я сама закрыла себя в клетке, выбраться из которой никто мне не поможет. Я сама должна сорвать этот замок, который, к слову, уже изрядно проржавел. Но мне все еще нелегко переступить через саму себя и разрушить все правила.
Не позволять никому проникнуть «под кожу».
С большим трудом, но у меня получается следовать этому правилу. Я не позволяю узнать о себе больше положенного. Моя соседка Алекса знает обо мне многое. Но есть кое-что, о чем говорить даже с ней я точно не буду. Несмотря на то что ей удалось войти ко мне в доверие, в моем прошлом есть моменты и люди, рассказывать о которых я не хочу никому.
Избегать любых намеков на отношения.
Этому пункту, на удивление, следовать проще простого. Отношений я боюсь как огня. И за последние пять лет не позволяла никому питать хоть какие-то надежды. Любое проявление более чем дружеских отношений для меня означает одно. Конец общения.
Не привязываться.
Правило, которое я уже нарушила. Я привязалась к этому городу. К людям, с которыми дружу. К чертовым тусовкам, которые так ненавижу. За три года я успела пустить здесь корни. И я знаю, что прощаться со всем этим будет больно.
Жить так, как хочется именно тебе.
Это правило раньше было для меня особенно важным. После расставания с бывшим я хотела показать всем, что произошедшее не сломило меня. И я решила жить так, как хочется именно мне, а не кому-то другому. Сейчас же правило не имеет никакого смысла. Я наслаждаюсь жизнью, хоть и получается это с трудом.
Эти пункты прежде были для меня жизненно важными. Но спустя годы многие правила уже давно утратили свое значение, а некоторые я даже нарушила. Лишь малая часть из них, а точнее, всего два правила все еще имели для меня смысл. Никаких отношений – это раз. Никто не должен знать о моем прошлом – это два.
Я бы вечность сидела на крыше и размышляла о своей жизни, но у погоды свои планы. Сильный ливень начался настолько резко, что, пока я добежала до двери аварийного выхода и вернулась в здание, я промокла насквозь.
Но это еще цветочки! На втором этаже меня ждут настоящие проблемы. В лице Аарона Бэйкера и компании нетрезвых студентов.
Я уже почти дохожу до своей комнаты, когда кто-то свистит. Но я не обращаю никакого внимания. Вдруг это не мне.
– Эй! – И свист повторяется. – Девчонка с гитарой.
Нет, все-таки мне. Но я упрямо следую к своей цели.
– Эй, ты что, глухая? – смеется парень.
Лучше сейчас побыть глухой, чем связываться с вами.
Я быстрым шагом дохожу до нужной мне двери, но не успеваю открыть ее. Меня хватают за руку. Гитара, которая все это время была у меня в руке, падает со звуком, который пугает меня больше, чем человек рядом со мной.
– Отпусти меня! – кричу я и вырываю ладонь из хватки и присаживаюсь на корточки, чтобы проверить, в порядке ли инструмент.
К счастью, с ним все хорошо.
Я поднимаю гневный взгляд на человека, из-за которого это случилось, и уже готова накричать на него. Но тут вмешивается Бэйкер:
– Эй, Джой, тебе лучше уйти.
Тот самый Джой усмехается:
– Я хотел всего лишь попросить сыграть нам.
– Тогда нужно было не свистеть мне вслед и не хватать за руку, а просто попросить.
Я зла. Зла на него за то, что он повел себя как долбаный маньяк, хотя можно было нормально заговорить. Зла на себя за то, что отреагировала как дура. И зла на Бэйкера за то, что он просто существует.
Я хватаю гитару покрепче и, не оборачиваясь, захожу в комнату, где Алекса все так же крепко спит. Поставив на место инструмент и сняв промокшую одежду, я возвращаюсь в кровать. Смех и голоса в коридоре меня раздражают, но я стараюсь их не замечать. Особенно голос Аарона, который, кажется, звучит громче всех.
Я уже почти засыпаю, когда в дверь стучат. Первая мысль, которая возникает в голове, – притвориться, что я сплю и ничего не слышу. Но вторая, тревожная, почти заставляет меня подняться с кровати. Я вспоминаю Ноа и то, как он лежал около моей двери не в состоянии даже разговаривать.
В дверь продолжают стучать. Кто-то очень настойчив. Почти сдавшись, я уже собираюсь встать с кровати, но меня опережает Алекса. Она, что-то нашептывая себе под нос, медленно, но уверенно идет к двери.
– Какого черта, Аарон? – возмущается соседка. – Ты смотрел на время?
– Мне нужно поговорить с Эммой.
У него не все дома? Пять утра!
– Она спит, и тебе следовало бы заняться тем же.
Я вижу, как Алекса начинает закрывать дверь, но Бэйкер останавливает ее:
– Мне нужно извиниться перед ней.
Ого!
– Это можно сделать и днем. А теперь иди проспись, тебе не помешает.
– Я не пьян, – протестует он. – Мне нужно с ней поговорить. Ее не должно быть здесь…
Он замолкает.
– То есть там…
– Тебе нужно проспаться, Аарон, – перебивает его подруга. – А завтра со светлой головой извиняйся за что угодно.
И она закрывает дверь.
Я слышу, как кровать Алексы скрипит, и она ложится спать дальше. А я, видимо, сегодня больше не усну. Теперь все мысли у меня только о словах Бэйкера.
Все-таки я заснула. Когда я решила оторвать голову от подушки, подруги в комнате не было, но я слышала, как бежит вода в душе. С трудом поднявшись с кровати, я заварила нам кофе и села ждать, когда освободится ванная комната. Но попить спокойно кофе мне было не суждено. Раздался стук в дверь.
Если это Аарон, то пусть катится ко всем чертям. У меня нет настроения на разговор с ним.
Открываю дверь и удивляюсь. На пороге стоит Ноа.
– Привет, ты не занята?
Я пару раз моргаю, чтобы убедиться: не кажется ли мне. Но нет. Не кажется.
– Привет. В целом нет, но я без сил.
Он усмехается:
– По тебе заметно.
– Я настолько плохо выгляжу?
– Я этого не говорил, – торопливо уточняет он и вскидывает он руки.
– Но имел в виду. Так что ты хотел?
– Помнишь о сюрпризе, который должен был состояться на вечеринке? – спрашивает он и чешет затылок.
– Помню лишь то, что его так и не было.
– Верно. Возникли некоторые трудности в виде дождя. Но завтра…
– Нет, нет, нет, – сразу же отказываюсь я. – Во-первых, я не собираюсь завтра туда идти. Во-вторых, я ни за что больше не ввяжусь во что-то, где будет твой брат.
Ноа вздыхает:
– Да, Аарон бывает козлом, но не стоит быть такой категоричной.
– Прости, но я не пойду на вечеринку.
– А твоя соседка сказала другое.
Я убью Алексу.
– Она что-то перепутала.
– Я ничего не перепутала, – говорит Алекса, выходя из ванной комнаты. – Мы завтра идем на вечеринку. И это не обсуждается.
Я закрываю глаза. Надеюсь, что это все еще сон. Но когда открываю, ничего не меняется. Ноа все так же стоит передо мной, но теперь на его лице играет победная улыбка.
– Тогда ты нам поможешь?
Зачем я отказалась уехать хоть на месяц домой? Этого всего могло не быть.
– Что нужно делать?
Около пяти часов я провела в компании братьев Бэйкеров и еще десятка неизвестных мне людей. Первых я почти не видела, а вот со вторыми провела большую часть времени, так как мне пришлось руководить постройкой временной сцены на заднем дворе бара.
– У вас все готово? – подходит сзади Ноа.
– Почти, осталось выставить аппаратуру и проверить ее.
– Успеешь сегодня заняться этим? Или лучше завтра пораньше приехать? – интересуется он, рассматривая сцену. – Неплохо получилось, считаю.
– Да, сцена получилась отличной, а насчет аппаратуры… – задумываюсь я. – Думаю, лучше сегодня закончить и завтра не волноваться.
– Тогда может возникнуть небольшая проблема.