Карлотти закурил еще одну сигарету.
— Сейчас мы поедем в полицейский участок, — произнес он. — Там вы сможете воспользоваться телефоном.
Пока мы двигались по заполненной машинами главной улице к полицейскому участку, никто не проронил ни слова.
Когда мы подъехали, я начал чувствовать себя немного лучше, чем прежде, хотя меня все еще трясло. В участке они оставили меня и ушли посовещаться в другую комнату.
Я решил позвонить Максвеллу.
— Нет никаких сомнений, — сказал я ему, когда нас соединили. — Это безусловно Хелен.
— Какая жалость! Что нам теперь делать?
— Я собираюсь послать Чалмерсу телеграмму. У него будет три часа, чтобы оправиться от первого шока, а потом я ему позвоню и расскажу все поподробнее.
Максвелл задышал, как старый астматик.
— Думаю, это все, что мы можем сделать, — промолвил он после продолжительной паузы. — О'кей, если я чем-то могу помочь…
— Занимайся своими делами, — оборвал его я. — Если дочка Чалмерса упала со скалы, это вовсе не означает, что вся работа должна остановиться.
— Я все сделаю, если ты возьмешь на себя Чалмерса, — сказал он. — Лучше мне в это не соваться, Эд. Чалмерс тебя любит. А со мной он не станет церемониться. Я займусь всеми делами здесь, а ты позвони Чалмерсу.
— О'кей. Ты не передашь трубку мисс Валетти?
— Конечно. Подожди секундочку.
Облегчение, которое послышалось в его голосе, производило почти комическое впечатление.
Через секунду-другую в трубке послышался спокойный голос Джины:
— Так она мертва, Эд?
— Да. Она точно мертва. Наша телефонная книжка у тебя рядом? Я хочу послать телеграмму Чалмерсу.
— Сейчас.
Джина всегда меня этим привлекала. Что бы ни случилось, она не впадала в панику.
Я продиктовал телеграмму Чалмерсу. В ней говорилось, что с его дочкой произошел несчастный случай, и, к сожалению, она была мертва. Я добавил, что позвоню ему домой в шестнадцать часов по европейскому времени и сообщу все детали. Таким образом, у меня оставалось три часа, чтобы узнать подробно то, что удалось выяснить полицейским. За это время можно было также выстроить свою версию, если понадобится ее выстраивать.
Джина заверила меня, что телеграмма будет отправлена немедленно.
— Так и сделай, — сказал я. — Есть вероятность, что Чалмерс позвонит вам до того, как я с ним свяжусь. Если так произойдет, ты ничего не знаешь, понятно? Не влезай во все это, Джина. Тебе абсолютно ничего не известно. Скажи только, что я позвоню ему ровно в четыре часа.
— Хорошо, Эд.
Слышать ее спокойный, деловитый голос было приятно. Я положил трубку на рычаг и отодвинул свое кресло. В этот момент вошел Карлотти.
— Я собираюсь съездить туда, где это все случилось, — сказал он. — Вы не хотите поехать со мной?
Я встал:
— Конечно, едем.
Выходя за Карлотти из кабинета, я увидел ожидающего в коридоре Гранди. Может, я был немного не в себе от ощущения собственной вины, но у меня возникло неприятное чувство, что взгляд, который он бросил на меня, был полон подозрения.
Глава 4
1
Полицейский катер огибал подножие скалы. Я сидел на корме рядом с Карлотти. На нем были голубые солнцезащитные очки, и он курил. Мне показалось странным, что полицейский носит такие очки. Я думал, что для них это излишество.
Гранди и трое полицейских в форме сидели в середине. На Гранди очков не было — он во что бы то ни стало стремился выглядеть официально.
После того как мы обогнули подножие скалы, показалась небольшая бухточка и камни, на которые упала Хелен.
Карлотти посмотрел на вершину скалы. Он немного скривился. Я знал — он размышляет над тем, что должен чувствовать человек, падая с такой высоты.
Катер вошел в бухточку. Как только он подошел к камням, мы высадились.
— Мы ничего не трогали, — сказал Гранди, обращаясь к Карлотти. — Я хотел, чтобы вы первым все осмотрели. Мы только забрали тело.
Он и Карлотти начали внимательно все обследовать. Я и еще двое полицейских сидели на камнях в сторонке, наблюдая за ними. Третий полицейский остался в катере.
Гранди не понадобилось много времени, чтобы отыскать футляр от кинокамеры, который я бросил со скалы. Он лежал между двумя камнями, наполовину погруженный в воду. Гранди поднял его. Потом он и Карлотти обследовали футляр так тщательно, как, наверное, какие-нибудь профессора обследуют предметы, попадающие на Землю с Марса. Я порадовался, что стер свои отпечатки пальцев.
Карлотти поднял глаза на меня.
— Она интересовалась фотографией? — спросил он.
Я чуть было не сказал, что интересовалась, но вовремя спохватился.
— Не знаю точно, — ответил я. — Большинство американцев, приезжая в Италию, берут с собой камеры.
Карлотти кивнул и отдал футляр одному из полицейских, который осторожно положил его в пластиковый пакет.
Детективы продолжили свои поиски. Минут через десять, когда они находились довольно далеко от меня, я увидел, что отыскалось что-то еще. Гранди нагнулся и поднял какой-то предмет, лежавший между скалой и камнем. Они оба встали ко мне спиной и начали осматривать свою находку.
Я ждал, чувствуя, что сердце мое бьется учащенно, а во рту пересохло.
Наконец, когда мне показалось, что прошла уже целая жизнь, Карлотти направился в мою сторону. В руках у него было то, что осталось от кинокамеры. Очевидно, при падении со скалы она сильно ударилась о камни. Телеобъективы отлетели, а сбоку была выбоина.
— Это может объяснить, как все случилось, — промолвил Карлотти, показывая мне камеру. — Наверное, она занималась съемкой, держа ее так. — Он взял камеру и приложил глаз к видоискателю. — Если она стояла на краю обрыва, то во время съемки легко могла сделать неосторожный шаг.
Я взял у него из рук камеру и посмотрел в маленькое окошечко на задней панели, показывающее, сколько пленки отснято. Было использовано двенадцать футов.
— Там есть отснятая пленка, — сказал я. — Судя по всему, вода в камеру не попала. Проявите пленку, и вы точно узнаете, снимала ли она что-нибудь с вершины скалы.
Кажется, эта мысль пришлась ему по вкусу.
Я знал, что все время, пока мы плыли по заливу к тому месту, где погибла Хелен, все время, пока мы находились в катере, он не переставал думать о том, какие неприятности ему может принести Чалмерс.
— Если бы она не назвалась миссис Дуглас Шерард, — сказал он, забирая у меня камеру, — все было бы предельно ясно. Надо будет съездить на виллу. Я хочу поговорить со служанкой.
Мы поплыли через залив в Сорренто, оставив двоих полицейских обследовать скалы. Казалось, лазание по камням сильно вымотало детективов. Я их в этом не винил. Стояла сильная жара, и там не было тени.
Переплыв залив, мы сели в полицейскую машину и отправились на виллу. Возвращение в катере по заливу и путь до виллы заняли примерно полтора часа.
Мы оставили машину у ворот и пошли по дорожке. «Линкольн» с откидным верхом все еще стоял на бетонированной площадке перед домом.
— Эта машина принадлежала ей? — спросил Карлотти.
Я ответил, что не знаю.
Гранди нетерпеливо заметил, что он уже проверил регистрационный номер. Хелен купила эту машину десять недель назад — вскоре после приезда в Рим.
Я недоумевал, где она взяла деньги. Это меня сильно озадачивало. Я говорил себе, что она могла отправить телеграмму отцу, но, вспомнив наш с ним разговор, решил, что вряд ли эти деньги были получены от него.
Мы вошли в гостиную. Карлотти вежливо осведомился, не посижу ли я, пока они осмотрят дом.
Я сел и стал ждать.
Они провели некоторое время в спальне. Вскоре Карлотти вышел, держа в руках небольшую шкатулку, какие обычно покупают во Флоренции, чтобы подарить друзьям.
— Лучше вам этим заняться, — сказал он, ставя шкатулку на стол. — Надо передать ее синьору Чалмерсу. Может, вы дадите мне расписку?
Он поднял крышку. В шкатулке было два кольца: одно с большим сапфиром, другое — с тремя бриллиантами. Там также лежали ожерелье с бриллиантами и пара бриллиантовых сережек. Я не знал в точности, сколько все это стоит, но, насколько я мог судить, цена была немалой.
— Очень красивые вещицы, — сказал Карлотти. Когда он увидел драгоценности, в его голосе зазвучали тоскливые нотки. — Хорошо, что их никто не взял, пока вилла стояла без присмотра.
Я вспомнил высокого широкоплечего пришельца.
— Где вы их обнаружили? — поинтересовался я.
— Они были на туалетном столике — приходи и бери.
— Настоящие? Я хочу сказать — не фальшивые?
— Конечно, настоящие. — Он хмуро посмотрел на меня. — Я бы даже сказал, что они стоят не меньше трех миллионов лир.
Пока Карлотти составлял расписку, я рассмотрел шкатулку и ее содержимое. По моей спине пробежал холодок. Значит, пришелец, которого я видел, не был простым вором. Но кто он тогда был? Зазвонивший телефон заставил меня вздрогнуть.
Карлотти снял трубку.
— Си… си… си. — Некоторое время он слушал, потом что-то буркнул и положил трубку.
В комнату вошел Гранди. На его лице было озабоченное выражение.
Карлотти закурил сигарету.
— Подготовлено заключение о вскрытии, — сказал он мне.
Было видно, что он чем-то обеспокоен.
— Что ж, теперь вам известно, как она умерла, — проговорил я, пытаясь как-то заполнить возникшую паузу.
— Да, теперь в этом нет никаких сомнений.
Он отошел от телефона. Я почувствовал его напряжение, когда он махнул рукой.
— Что-нибудь еще?
Я осознавал, что мой голос звучит неестественно. Гранди повернулся ко мне.
— Да, есть кое-что еще, — усмехнулся Карлотти. — Она была беременна.
2
К трем часам Карлотти закончил обследование виллы и завершил беседу со служанкой.
Я ее не видел.
Мне был только слегка слышен ее голос, когда они разговаривали на кухне. Я оставался в гостиной, курил сигарету за сигаретой и все больше впадал в панику.