– Я бы покаталась… – Девушка, управляющая водной стихией, с усмешкой подняла глаза и уставилась на меня с вызовом, не переставая творить колдовство.
Спорить с глупыми курицами не было ни настроения, ни желания. Поэтому я, не обращая внимания, на визг закинул на плечо сначала одну и выставил в коридор. Потом другую. А дверь подпер лавочкой, чтобы слишком резвые помощницы Присс не прорвались сюда с боем.
– Дрейк, мерзавец, открой! – завопил кто-то из них из коридора. – Мы тренеру расскажем!
– Вперед! – рыкнул я. – Вместе будем делиться интересным, или ты хочешь сказать, я никого в раздевалке больше не найду?
За дверью затихли и чуть позже раздалось.
– Мы не виноваты, это Присс.
– Меня не интересует ваша паучья возня.
– Дрейк, ну, дай мы вещи хотя бы заберем!
– Обойдетесь, – ответил я и направился к душевым.
На одной из дверей стоял мощный артефакт (и где только взяли), он служил одновременно замком и глушил звуки. Совсем идиотки сбрендили! Ну, что, рыжик, ты там, вообще, жива?
Открывая дверь, я ожидал чего угодно, но не то, что меня снесет с ног мокрый и очень злой рыжий ураган в одной полотенчике, с которого ручьями стекала вода. На меня.
Девчонка даже разбиваться не стала, со всего размаха заехала мне по носу, ударила коленом куда-то в бедро, потом толкнула, поскользнулась, и мы вместе с ней загремели на пол.
Глава 4
Мне было холодно и немного страшно. Я в жизни не могла подумать, что меня коснется нечто подобное. Никогда мне еще не устраивали темную. Что дальше по списку? Меня побьют в туалете? Способны ли те, кто решил меня проучить, не открыть дверь и оставить меня тут до прихода уборщиков? Это ведь очень долго, и я не смогу постоянно поддерживать магией тепло воды. Сердце стучало в ушах, и начала накрывать паника.
Когда дверь в душевую резко открылась, я не стала медлить и разбираться, ударила сразу же и рванула прочь. Я даже не смотрела, кто передо мной, потому что кровь стучала в висках, а в глазах потемнело от страха. Но диверсия не удалась. Выпустивший меня из заточения оказался крепким, высоким, а я была дезориентирована. Мокрое полотенце сползало, зуб не попадал на зуб, а пол оказался на редкость скользким. В результате мы с моим спасителем или недоброжелателем, так сразу и не разберешь, полетели на пол.
К счастью, я упала вполне комфортно – на мягкое, и только сейчас, пожалуй, я осознала, что открыл душевую мне парень, который сейчас сжимал меня в объятиях, потому что я устроилась на нем сверху. Горячие руки обжигали поясницу и чуть ниже, сердце билось, как испуганная птица, а дыхание сбивалось. Никогда в жизни я не оказывалась в такой двусмысленной и неловкой ситуации.
Я испуганно уставилась в ошалевшие синие глаза под длинными черными ресницами, тени от которых падали парню на щеки. Красивый засранец. Как ни крути, похоже, нас с Дерейком вместе сводит судьба. Ну, или запереть меня в душевой – это тайный план парня для сближения.
– Рыжая, ты фурия! – выдохнул он и поморщился, когда ему на нос упала капля воды с моих волос. – С ума сошла, что ли? Ты зачем меня хочешь убить?
– А зачем вы меня заперли в душевой? – с обидой спросила я, даже не пытаясь прекратить водопад с волос. Капельки падали на лицо Дерейку, но, кажется, он их даже не замечал.
Мне было ужасно неловко, и, наверное, стоило уже освободить парня и сползти с него. Но я совершенно не была уверена, что сумею это сделать, не потеряв полотенце по дороге, поэтому так и лежала, вжимаясь своим мокрым и холодным телом в его горячее.
Парень не спешил убирать руки, а я боялась сделать лишний вдох.
– Молли… – прокряхтел Дерейк. – Так ведь тебя зовут? Может быть, слезешь с меня?
– Я бы рада, – заметила я и завозилась, нажим рук на спину усилился, а Дерейк шумно выдохнул и с угрозой пробормотал.
– Мо— о— лли…
Его тело словно окаменело, и лежать стало чуть менее удобно.
– Это еще что? – Я дернулась, но вспомнила про полотенце и замерла.
– Я живой парень! – ничуть не смущаясь заявил нахал. – А ты практически полностью раздетая девушка, которая лежит на мне. – Какая еще должна быть реакция?
– Никакой! Никакой не должно быть! Мы ведь даже почти не знакомы.
– А вот этот момент мое тело совершенно не волнует. Ну, ты будешь с меня слезать или продолжишь провоцировать?
Последнее он произнес низким хриплым шепотом прямо мне в губы. Щеки вспыхнули, а сердце снова зачастило. Вот же наглец! Сейчас Дерейк казался каким угодно, но не ледяным.
– Глаза закрой! – приказала я.
– Зачем?
– Ты идиот? – искренне удивилась я и сама положила холодную ладонь на его лицо, пытаясь одновременно сползти в парня, удержать свободной рукой полотенце и не дать Дерейку открыть глаза. Получалось это не очень хорошо, но все же я справилась и проворно отползла в сторону.
Пол в раздевалке был ледяным, поэтому я поднялась и поставила одну замерзшую ступню на другую, замерев, словно мокрая цапля. Не сказала бы, что так стало теплее, но хотя бы мерзла только одна нога, а не вся я. Представляю, какой у меня был видок, но вот поднявшийся с пола Дерейк смотрел на меня потемневшим, тяжелым взглядом, и я не могла его прочитать. Смеяться парень точно не собирался.
Зуб не попадал на зуб. Полотенце облепило все тело, волосы висели мокрыми сосульками, и от того, чтобы разрыдаться меня удерживала выдержка, воля и папино наставление, которое я запомнила еще из детства: «Несцы! Мужики не рыдают».
За восемнадцать лет жизни я так и не решилась сказать папе, что я девочка. Видимо, он все же считал воспринимал сыном, только очень странным – в юбке и с длинными волосами. Но эти отличия не давали мне права, быть слабой. Вот я и не рыдала, даже когда очень холодно, обидно и зло.
– Ты совсем замерзла, – сочувственно отозвался Дерейк, посмотрев на меня, и сделал шаг вперед, снимая с плеч пиджак, который тоже был мокрым.
– Стой, где стоишь! – осекла его я, выставив перед руку. Хватит с меня на сегодня неловкости.
– Хорошо! – Он поднял руки в примирительном жесте и действительно замер на расстоянии.
– А теперь убирайся! – велела я.
– И что, даже «спасибо» не скажешь? – хмыкнул он в ответ на мою грубость и демонстративно привалился к шкафчику.
– Я не уверена, что есть за что, – призналась я. – Я же не знаю, кто меня запер. Вдруг ты? Не сам, конечно, но участвовал в этом.
Дерек усмехнулся и показательно закатил глаза.
– А мне кажется, ты прекрасно знаешь, кто устроил тебе эти неприятности, Молли. И прекрасно понимаешь, я тут ни причем.
В словах парня имелся определенный резон, но меня все равно не покидали сомнения.
– Допустим, – нехотя согласилась я. – Но откуда ты узнал и как тут оказался? Я не очень верю в случайности.
– Я тебя умоляю! – парень снова закатил глаза. – Я не участвую в грязной девчоночьей возне. Услышал, что Присс решила тебя проучить, и подумал, что тебе может потребоваться помощь. Видишь, оказался прав. А ты мне нос разбила и даже «спасибо» сказать не хочешь. Мне, между прочим, было больно. И мокро.
Я посмотрела на парня немного виновато, но нос его выглядел вполне прилично, лишь немного опух, а вот рубашка и штаны, правда, пострадали. О том, что я его ударила, напоминало еще небольшое пятнышко крови на воротнике рубашки. Признаю свою вину. Я сначала посушила Дерейка, а потом себя, но парень вместо благодарности лишь сморщился. Кажется, у нас обоих были проблемы с умением сказать «спасибо».
– Вот кто тебя учил так с вещами обходиться? – с досадой спросил он. Рубашка на груди, и правда, стояла колом, и создавалось впечатление, что ее пожевал кто-то очень голодный, но так и не сумевший справиться с дорогой шелковой тканью, да и брюки утратили свою форму и стрелки. Но зато все было сухим!
– Ну прости, если бы я знала, что тебе больше нравится ходить мокрым, конечно, не стала бы вмешиваться, – надулась я. Ведь, действительно, хотела, как лучше.
– Бытовая магия не твой конек, – резюмировал парень.
– Конечно. – Даже спорить не стала, направляясь к своему шкафчику. – Я стихийный маг, неплохой артефактор, а не бытовой маг! Сделать красивое колечко, сережки или колье – пожалуйста, а убраться и привести в порядок одежду – это не ко мне. Это на бытовой факультет, там готовят ответственных жен для аристократов.
– Но самые-то элементарные заклятья можно было отработать? – не согласился со мной Дерейк. – Это банально удобно.
– Вот стервы! – возмутилась я, игнорируя бурчание парня, про удобство бытовой магии. – Они украли мою одежду! Я не готова разгуливать, к их радости, по улице в полотенце!
– Ну… – парень пожал плечами. Похоже, он не сильно-то удивился. – Значит, подберешь себе что-нибудь из этого.
Он дернул дверцу приоткрытого шкафчика, рядом с которым стояла чья-то забытая сумка, и вытряхнул блузку, юбку и пиджак. Как иронично, пиджак был фиолетовый – цвета бытового факультета.
– Предлагаешь надеть чужие вещи? – возмутилась я.
– Владелица будет не против, – как ни в чем ни бывало, отозвался Дерейк. Будто благословение владелицы помятой юбки как-то меняло эту гадкую ситуацию. С согласием или без, влезать в чужие вещи не хотелось, но для приличия я спросила:
– А ты откуда знаешь?
– Эй, Лайма! – завопил парень в закрытую дверь. – Ты подарила Молли свою форму! Ее таинственным образом исчезла из раздевалки. Не знаешь, как это произошло?
– Что? – донеслось из коридора. – Только посмейте тронуть мои вещи!
– Лайма, ты подарила, – повторил Дерейк. – Считай это платой за молчание. Мне кажется, это еще недорого.
– Молчание о чем?
– О том, что ты травила первокурсницу. Лично расскажу тренеру, вылетишь из группы поддержки, никакая Присс не спасет. Тебе понятно?
– Да подавитесь! – прошипели из коридора.
– Вот видишь она не против, – заметил Дерейк совершенно спокойным и уверенным тоном, а я покачала головой.