Еще не поздно. Если я как-нибудь удачно прибьюсь к ним в группу в начале восхождения, то прослежу, чтобы все было хорошо. Прикрою, если начнется камнепад, схвачу, если она где-нибудь поскользнется, отвлеку на себя медведя…
Все, что вчера записал в тетрадь, я много раз прокрутил в голове. Специально оделся в удобную легкую одежду, чтобы сорваться на бег при первой необходимости.
Вроде бы я предусмотрел все. Я считал, что обязательно спасу Акари, если только все пройдет по плану. Но в следующий же миг моя уверенность разбилась вдребезги.
– Седьмой «А», сюда! Надеюсь, мы с вами поладим! – воскликнула экскурсовод, которая сопровождала их автобус.
Как только я ее увидел, у меня в глазах потемнело.
Над женщиной, уже заходящей в автобус, тоже висел ноль. Как и над водителем за рулем.
Только тут я понял, какой же я дурак. Вот и Акари села на переднее место. Все остальные ученики с нулями сосредоточились в носовой части автобуса.
… – Меня позвали в школьный совет от нашего класса. Ара-тян, как думаешь? – спросила меня Акари месяц назад по пути с занятий. Никто из ребят добровольно не выдвинулся, поэтому и обратились к моей подруге, ведь она хорошо общалась со всеми ребятами. На тот момент никаких цифр над ней еще не горело.
– Мм, ну раз позвали, то почему бы нет?
– Придется время от времени секцию пропускать, а у нас турнир скоро. Я думала отказаться, – уныло пожаловалась Акари.
Она ходила на волейбол, и за три дня до похода в их секции проводили соревнования для семиклашек. Акари возглавляла команду и сомневалась, что потянет вторую ответственную должность.
– Да ладно, я не думаю, что тебя там прям сильно нагрузят работой. Это же круто, что тебе так доверяют! Я бы согласился.
– Ну-у-у, может быть. Ладно, раз ты так считаешь…
– Ага! Я на подхвате, если что.
– Ой, только меня же тогда посадят в автобусе в передний ряд. А я так его не люблю…
Я рассмеялся и сказал, что как-нибудь потерпит.
…Лишь теперь я понял. Зловещее число появилось на следующий день после нашего разговора. Я думал, просто случайность, но в действительности ее судьба изменилась потому, что она, как представитель от класса в школьном совете, поехала на переднем сиденье, одном из самых аварийных. То есть я случайно толкнул ее в объятия смерти.
К горлу подступил такой комок, что меня тут же вырвало. Но поскольку я не завтракал, вышла только желчь.
– Извините! Мотидзуки-куна стошнило! – крикнул кто-то из особо чувствительных учениц.
Ко мне тут же приковалось все внимание, но мне было плевать. Одноклассники один за другим садились в автобус, а меня отправили в медкабинет, и ни в какой поход я, конечно, не поехал.
Я следил из медпункта, как отъезжает автобус с классом «А». Акари беспокойно обернулась на меня с переднего сиденья.
– Акари! – крикнул я напоследок, но уже опоздал.
Я видел ее в последний раз.
Где-то через час их автобус столкнулся лоб в лоб с большим бензовозом и перевернулся. Бензовоз взорвался. В общей сложности погибло восемь человек, пострадало еще двадцать пять – ужасное ДТП.
В новостях несколько дней обсуждали происшествие, и выяснилось, что водитель уснул за рулем из-за переработок. Во всем обвинили недобросовестную компанию-перевозчика, которая не обеспечивала сотрудникам достойного отдыха и вынуждала перерабатывать значительно больше, чем позволяется законом.
Но я не столько ненавидел эту компанию, сколько винил себя. Я мог спасти Акари всего одной фразой: «Неохота – так и не берись».
Может, если бы я тогда ответил именно так, Акари бы не погибла. При прочих равных ее бы посадили на более безопасное место. Но я погубил ее легкомысленным советом, хотя смерти можно было избежать элементарно.
Из-за того, что кое-кто не подумал мозгами, Акари лишилась жизни.
Интересно, что она подумала в миг аварии? Что надо было слушать Ару-тяна и никуда не ехать? Нет, вряд ли она успела. Все произошло мгновенно.
Ее гибель так меня подкосила, что еще месяц я не ходил в школу.
Я заставил себя думать, что судьба в любом случае распорядилась бы так, чтобы Акари погибла, как бы я ни бился. Даже если бы случилось чудо, пошел дождь и поход отложили, гибель Акари только сдвинулась бы на более поздний срок. Я с трудом себя убедил, но стало полегче.
Однако год спустя я случайно спас того мальчонку. И выяснил наверняка, что один мой маленький поступок способен все переписать.
Выходит, что и Акари убила не судьба, а одна моя фраза.
Ради других
В четверг на той же неделе, когда я признался Куросэ про Зензенманна, я читал на уроках детектив.
На этот раз много уроков проходило в других кабинетах, не в нашем основном, поэтому я успел меньше, чем планировал. Последнюю сотню страниц пришлось оставить напоследок. Остановился на самом интересном, поэтому очень хотелось поскорее продолжить. Притом у меня в этот день стояла смена в комбини, так что, если не успею сейчас, придется отложить до завтра. Поэтому, как только прозвенел звонок, я пулей помчался в кабинет литературного кружка.
Смена вечером. Я успею на нее, даже если выйду из школы на полчасика попозже. Значит, вполне смогу дочитать книгу.
В кабинет я прибежал первым. Я устроился поудобнее и вернулся к чтению. Никогда не устану удивляться хорошим книгам: с первой же строчки, даже если открываешь их на середине, погружаешься в мир произведения. Вот сейчас мне попался как раз такой детектив.
Через несколько минут дверь снова открылась, но я даже не поднял глаз. Кадзуя бы прямо с порога что-нибудь сказал, а значит, пришла Куросэ. Я про себя порадовался, что она такая молчаливая, и перевернул страницу.
– Ну все, снова за работу! Повесть не ждет! – как-то совсем безрадостно воскликнул Кадзуя, который ввалился в кабинет несколько минут спустя.
Он так грохнул стулом и шмякнул сумку на стол, что я отвлекся.
– О, Арата, а ты чего читаешь? Вот это талмуд!
– Мгм…
– Ты мне не мычи. Интересно хоть?
– Мгм…
Он засыпал меня вопросами, но я на них на все отвечал одинаково.
– Ух-х-х! Прям офигенно! – наконец вынес вердикт я, закрывая книгу, откидываясь на спинку стула и поднимая глаза в потолок. Я от всего сердца порадовался, что на своем коротком веку успел прочитать такую классную историю.
– Раз офигенно, дай почитать!
– Мне не жалко, но ты свою-то дописать успеешь? – спросил я, имея в виду вовсе не крайний срок приема заявок на конкурс начинающих писателей, а оставшиеся Кадзуе пятьдесят шесть дней.
– Ну сдюжу как-нибудь. А книжку хочу прочитать, если интересная, – пробормотал друг, который понятия не имел, какой скрытый смысл таился в моем вопросе. Все его внимание поглотила аннотация на задней стороне обложки.
Между тем полчаса уже прошло. Я не успел еще как следует посмаковать послевкусие от детектива, но пришлось уже срочно вскакивать и собираться.
– Арата, ты уже все?
– Ага. На работу сегодня. До завтра!
– Угу, пока!
Куросэ бросила на меня выразительный взгляд, как будто хотела что-то сказать, но я ушел, не обратив на нее ни малейшего внимания.
Я немного стеснялся, что открыл ей секрет, и меня задело, что она вчера назвала меня придурком. Такая спокойная обычно, а тут как взъелась… Оказывается, под ледяной коркой у нее в сердце притаились жаркие уголья – она хотела спасать жизни. Кажется, я случайно углядел кусочек ее истинной натуры… и почему-то меня это радовало.
Я прилетел в комбини за пять минут до начала смены, и когда Танака увидела, как я задыхаюсь перед считывателем, подтрунила, что надо больше времени оставлять в запасе.
Переведя дух, я приступил к работе и в первую очередь прошелся по залу, подкладывая заканчивающиеся товары.
Через час в магазин опять пришла Куросэ.
– Добро пожаловать!.. – дежурно поздоровался я.
Она бросила в мою сторону короткий взгляд и целенаправленно зашагала к сладостям. Форменная юбка у нее, как всегда, развевалась на ходу, подчеркивая длину ног.
Я продолжил работать как ни в чем не бывало. Но когда она подошла к кассе, пришлось и мне оторваться от дел.
– Сто двадцать шесть иен, – сухим тоном, которым разговаривал только с Куросэ, сообщил я.
Та с готовностью вытащила из кошелька нужную сумму без сдачи и отдала мне.
– Вот, дарю, – бросила она, протягивая мне еще одну тридцатииеновую шоколадку.
– Спасибо.
– У тебя смена в десять заканчивается? Можно потом поговорим?
– Что? Погоди, тебе нормально так поздно из дома выходить?
Я думал, девчонок родители на улицу не пускают.
– Нормально. За мной не особо строго следят.
– Ну тогда если недолго… – протянул я.
Куросэ просияла и ушла.
Боюсь даже предположить, о чем она собиралась говорить с глазу на глаз, но на самом деле и я хотел с ней побеседовать. Теперь, когда знал про ее способность, похожую на мою, чувствовал, что мы с Куросэ ближе, чем мне раньше казалось.
Я проводил взглядом ее велосипед и вернулся к работе.
– Молодец, Мотидзуки-кун! А я что-то совсем заспался!
Менеджер, над головой которого колебалась цифра 9, пришел на работу в девять пятьдесят с чем-то, и неловко поскреб затылок. В последнее время он после ночных смен оставался прямо до обеда. Я тревожился, глядя, как он не дает себе ни дня отдыха.
– Спасибо… Мне кажется, вы немного перерабатываете, – вдруг ляпнул я то, что держал на уме.
Начальник посмеялся и нырнул в комнату отдыха.
У меня, видимо, потяжелело на сердце оттого, что цифра осталась всего одна. А ведь и мне предстоит то же самое: сначала двузначное число сменится однозначным и постепенно дойдет до нуля. Я очень сопереживал Кимуре.
Смена подошла к концу. Я прокатил карточку и поспешил как можно скорее переодеться, чтобы Куросэ меня не очень долго ждала.
– Ну, хорошего вечера!
– Спасибо, и вам, – пожелал я менеджеру и вышел, но приятельницу у магазина не увидел.