Помню, я тоже первое время краснела, смущенно млея от одного его взгляда. Правда, при более близком знакомстве это быстро прошло.
И он действительно не дурак, умеет себя правильно подать, если ему это надо.
А о финансовой составляющей и говорить нечего. Мои родители, далеко не последние люди в регионе. Но на фоне их с Лидой отца, владеющего международной сетью гипермаркетов, они – просто зажиточные крестьяне. А Свят и вовсе всего лишь чиновник в нашей администрации, боящийся даже подаренной бутылки коньяка. Вдруг вменят коррупцию и засадят лет на пятнадцать.
Нет, определенно Тихий будет "королем вечеринки", если Лида сможет его уговорить.
Или я…
Яр будто чувствует мой изучающий взгляд на своем профиле и медленно поворачивает голову ко мне.
– Что так подозрительно уставилась, кудряха? Вы что, с Лидкой вместе что-то принимали? – звучит враждебно, но это нормально для Тихого, и я не обращаю внимания.
– Яр…– щеки заливает румянцем, и мне требуется перевести дух, прежде чем продолжить говорить.
Боже, надеюсь, я об этом не сильно пожалею?!
– …Яр, это и есть мое желание, – заканчиваю глухо, выразительно на него смотря.
Он не догоняет. Вижу это по его глазам.
Конечно, мне бы тоже еще пять минут назад и в страшном сне не приснилось, что я могу его о подобном попросить!
Но жизнь – удивительная штука. Особенно, если ты дружишь с кем-то вроде Тихой Лидии Кирилловны, так что…
– Это мое придурошное желание…– как могу при Лиде прозрачно намекаю на наш уговор после его поцелуя с Малевич.
– Оу… Даже так? – он заторможенно моргает. А затем его скулы тоже окрашиваются розовым, а черные глаза начинают странно блестеть, – Анжелика, давай проясним, – Тихий кладет руку на стол, поворачиваясь ко мне всем корпусом, и наклоняется так близко, что на моем лице оседает его теплое дыхание, – Ты реально сейчас желаешь, – интересуется вкрадчиво, – Чтобы я поперся к твоей родне и при всех там тебя лапал, изображая твоего парня? Я ведь правильно понял? – выдает свою извращенную версию.
– Что?! Нет! – вспыхиваю я.
– Яр, ну ты че! Конечно нет! – поддакивает Лида, – Что за дурацкая привычка – все опошлить. Просто за ручку там походите. Ну может поцелуетесь разок, да?
– Да. Или два…– тянет Тихий, смотря на меня в упор с нахальным вызовом, – Для убедительности.
– Нет. Без этого. Нет, – отрицательно верчу я головой. По предплечьям рассыпаются колкие мурашки, а в горле сушит от одной мысли о подобном, – Это же семейное торжество – родители, бабушки, дедушки… Достаточно будет и рядом постоять. Никаких "лапать"!
– Посмотрим, – роняет Яр. Задерживает на мне нечитаемый, тяжелый взгляд и отворачивается к сестре, – Душка, должна будешь.
– О, это "да", да?! – вскрикивает Лида радостно, – Ярик, я тебя обожаю!
– Я знаю, – ровно отзывается Тихий и смахивает блокировку со своего телефона, – Надо тогда билеты купить.
Скинув Яру свои билеты, чтобы он взял на те же рейсы, я сижу слегка оглушенная, молча наблюдая за ним и фоном слушая непрерывное щебетание Лиды.
В животе будто надули огромный воздушный шар. Ощущение плотной пустоты, странной легкости и одновременно давления на все органы.
Не верится, что уже утром мы вместе с Яром полетим в Калининград. Как пара. Пусть и всего на два дня. Это какой-то сюр.
Глава 6. Ярик
– Да, – голос Макса с трудом прорывается сквозь долбящую музыку и фоновый шум, царящий вокруг него, – Подъедешь? Давай на такси, тут весь универ тусит, сессии позакрывали. Бухнем.– Колоб, ты еще в "Винсе"?
Весь? В сердце вонзается тонкий укол адреналина, и я с трудом успеваю прикусить себе язык и не уточнить, относится ли этот "весь" к Анжелике.
Макс не в курсе, что я слегка двинулся на ней.
Бывает, мне кажется, что сестра догадывается, но по ее чистому взгляду новорожденного ягненка никогда не поймешь, что за демоны отплясывают в этот момент в Лидкиной светлой голове.
Короче, я шифруюсь, и тому есть железобетонное объяснение.
Про то, что Макс с первого курса страдает по Малевич, не знает разве что фонтан во дворе нашего универа. И я уже насмотрелся со стороны на вечные подъебки и жалостливые, насмешливые взгляды окружающих, направленные в сторону друга.
Хочу ли я так же? Нет уж, спасибо!
В нашей компании достаточно одного официального бедолаги. Не хотелось бы ныть дуэтом и стать всеобщим посмешищем.
– Нет, я на машине, у меня вылет завтра ранний, – говорю Максу, прикрывая глаза и растирая ладонью ноющий лоб, – Проветриться просто хочу.
– А, ну ок, подгребай, – чуть разочарованно тянет Колоб и отрубает вызов.
Пнув ногой собранную на завтра сумку, начинаю одеваться в клуб.
Мне и правда необходимо немного побыть среди людей, потому что один я натурально схожу с ума. От нетерпения, от бродящего в крови нервного адреналина. Я весь вибрирую, твою мать, и не в состоянии спокойно передвигаться.
Я быстрее хочу "завтра", но надо как-то пережить эту бесконечную ночь.
Поначалу предложение Лиды мне показалось жестоким, дурацким розыгрышем. Я весь окаменел, думая, неужели сестра знает мою тайну и способна вот так издеваться, да еще прямо при Кудряхе, но нет…
Это полный бред, но это оказался не бред!
И не розыгрыш.
Все по-настоящему. Я завтра лечу с Эндж в Калининград, и мне практически выдан карт-бланш на доступ к телу.
Без ухаживаний, унижений, страха получить по морде наотмашь отказом и прочей ерунды.
Она. Попросила. Сама.
Охренеть. Я ее выебу.
И, надеюсь, избавлюсь от этой навязчивой тяги, смахивающей на муторную зубную боль.
Я не знаю, почему она.
Эндж сложно назвать эталонной красавицей. Яркой или эффектной.
Да и она ничего для этого не делает.
Спортивная мешковатая одежда бежевых тонов – ее вечная униформа. Лишь взрывная копна кудрей не оставляет шанса ее не заметить.
Может, она милая? Нет, я не считаю ее милой. Ее вообще никто не считает милой. У меня нет желания с ней сюсюкаться или от чего-то защищать. Нет, мне хочется совсем не этого.
И даже не ебаться. Вернее уже не только.
Напиться и танцевать голыми в зашторенной комнате посреди белого дня, сигануть с парашютом, проспорить что-то важное, провоняться костром, сидя ночью в лесу и отбиваясь от мутантов- комаров, сходить на концерт в неформальный клуб, или вообще на хрен на рыбалку, набить дурацкие татушки, морщась от боли.
Тем более, одна у нее уже есть – витиеватая надпись "море" на шее сзади у самой линии роста волос…
О ней мало кто знает, потому что Эндж редко собирает волосы – все время таскается с распущенной копной, напоминая то ли хиппи, то ли цыганку.
Море… Я бы хотел попробовать это "море". Облизать ее смуглую кожу, когда она соленая, горячая и влажная, какой бывает в жару на пляже или во время секса. Хочу узнать, насколько воображаемый вкус на моем языке совпадает с настоящим.
Да всякого дерьма с ней хочется. Поругаться, поорать, потупить, да даже блять политику и религию обсудить – да!
Вот чего хочется с ней.
Всего того, чего почему-то не хочется с другими. Вернее, не могу представить даже это с другой девчонкой. Они все такие…
Кокетливые, чистенькие, розовенькие, сладенькие…
Как отмытые котята на выставке.
Заглядывают в глаза и ждут, когда ты повяжешь на шею бантик. Некоторые – стесняшки, другие мяукают и ластятся, словно у них март, но суть одна.
А Эндж выбивается, на грани странности в нашей среде. Не девочка-девочка, не хабалка, не заучка. Чисто на своей волне. Цепляющей и слегка депрессивной.
Минимум косметики, всегда комфортная, нейтральная одежда, ни грамма жеманства, будто она даже не в курсе, что это нормально для женщин – пытаться нравиться. И не замечает, как к ней тянет долбаным магнитом не только меня, но и половину моих знакомых, которым так и хочется за это зубы пересчитать. Она не ловит взгляды, не напрашивается на них.
И может поэтому ты и залипаешь как насекомое на мухоловку.
Тебе чудится тайна, которой может и нет ни хрена. Все лишь у тебя в голове. Гребаный морок.
У нее даже фамилия какая-то хищная. Коршунова. И взгляд соответствующий – прицельный, наэлектризованный, глубокий. Такой взгляд очень странно смотрится у юной девчонки девятнадцати лет. Задержишься со зрительным контактом и можно будто в другую реальность провалиться.
Это не флирт – это другое. Это пробирает до волновых мурашек и вставших дыбом волосков.
Она не сладкая, в ней нет ванильки. В ее волосах запутались йод и соль, в глазах плескается токсикоманский керосин.
А внутри она наверно соленая и густая. Словно кровь. Как в песне. Только еще с привкусом железа, будто девственница, и это будет в первый раз…
Сука, я точно знаю, что у нее с Фомой все было. Пару раз я видел, как они зажимаются, сваливая в спальню на чьей-нибудь даче. И подыхал потом всю ночь, думаю, какого хрена этому придурку досталось то, что я караулил уже полтора года, блять!
Ему просто повезло. Я тогда уезжал на стажировку в Китай на год. Когда отчаливал, Эндж еще страдала по своему бывшему, который связался с ее сестрой, а, вернувшись, обнаружил, что моя кудрявая паранойя уже с Фоменко. И между ними все уже было.
Да и плевать…
В моих навязчивых фантазиях все равно все пропитано пОтом, зноем, морским йодом и кровяным железом.
Текила любовь блять.
Хотя какая нахрен любовь, конечно.
Просто в один момент залип на ней. Сам не понял, вскользь… Но было не достать, она все время не обо мне мечтала.
Подкатил раз как-то тупо. С другими ведь срабатывало, и я особо и не старался.
Обиделась. Послала. Я тоже мысленно послал. Подумаешь, цаца…
Но уже не мог не отслеживать украдкой. Все радары настроились на ее цыганские кудри.
И это как укус комара расчесывать. Постепенно довел сам себя до заражения крови, хотя мог просто мимо пройти и больше не вспоминать.