— Я был пиратом, который, умирая, смеялся и плюнул в лицо своему убийце. Безопасность меня не волнует.
— А должна бы, — настаивала она.
— Зачем?
Она обеспокоенно нахмурила брови, а на ее лице появился легкий оттенок паники.
— Потому что ты можешь умереть и превратиться в тень, которая будет бродить по земле бесплотная и бездушная, испытывая постоянную боль и тоску. Желая почувствовать вкус пищи. Желая, чтобы хоть кто-то тебя услышал. Желая, чтобы хоть кто-то прикоснулся к тебе, хотя никто тебя не видит. Чтобы…
Он прервал поток слов, прижав пальцы к ее губам. Ему не слишком по душе пришелся описанный ею страшный образ.
— Все в порядке, Селина. Я не собираюсь умирать.
Но в ее глазах он видел боль и страх.
— Для этого тебе нужно поменять маршрут обхода.
Убрав пальцы с ее мягких губ, Рафаэль наклонил голову, чтобы запечатлеть на них поцелуй, но она вновь отстранилась.
Он устало вздохнул.
— Ты что, не ходишь на свидания?
— Больше нет. Человек не из нашей среды может угрожать безопасности Эфании. Что, если я буду на свидании, а ей понадобится моя помощь?
— Что, если сейчас на дом упадет метеорит и нас обоих расплющит?
Она посмотрела на потолок.
Если бы дело было не так запущено, он бы рассмеялся.
— Селина, ты не можешь всю жизнь бояться того, что только может случиться. — Он подошел ближе. — Как и не можешь идти по жизни в одиночестве. Ты уж мне поверь, это адски тоскливо.
— Ты же так живешь.
— Не всегда. Время от времени я все-таки общаюсь с людьми.
Вместо того чтобы успокоить, эти слова ее только разозлили.
— Я тебе не подружка на одну ночь. У нас обоих есть важные дела и клятвы, которые надо соблюдать.
— Я бы все равно тебя поцеловал, но у меня такое чувство, что если попытаюсь…
— Я пну тебя по яйцам и оторву уши. — В ее сердитом голосе звучала искренность.
— Это будет больно.
— Так и задумано.
Рафаэль покачал головой. Селина была пикантной штучкой, и, когда она уходила от него, его тело охватил жар. Все в ней привлекало Рейфа на каком-то первобытном уровне.
Честно говоря, он терял рассудок оттого, что находился так близко к объекту вожделения, но не мог его коснуться. Неудивительно, что Совет предпочитал назначать оруженосцев только того пола, который был противоположен склонностям Темного Охотника.
«Это просто невыносимо». Ему нужно было побыть от нее на расстоянии.
— Пойду поубиваю даймонов.
— Но еще рано.
— Знаю, но я чувствую, что они уже вышли на охоту и мне надо приниматься за работу. — Или же остаться здесь с адским стояком, пока не растеряет те крупицы рассудка, что у него еще оставались. Как сказал однажды Оскар Уайльд, он мог устоять против чего угодно, кроме искушения.
Прежде чем Рафаэль успел дойти до двери, зазвонил его телефон. Он ответил не глядя.
— Рейф? — В шепоте Джеффа была слышна паника.
— Да?
— Здесь на причале группа даймонов.
— Им еще рано вылезать.
— Это ты им скажи!
— Успокойся и расскажи, что там происходит.
— Дьявольски жутко! На закате у них на соседней лодке началась какая-то вечеринка, и я только что видел, как туда направились шесть даймонов.
— Ладно, сиди тихо, а я буду через несколько минут.
Селина нахмурилась, услышав озабоченность в голосе Рафаэля.
— Какие-то проблемы?
— Максимальный уровень даймонской угрозы.
Прежде чем она успела спросить еще что-нибудь, он уже умчался, но его слова продолжали стоять у нее в ушах. «Максимальный уровень…»
Все могло плохо закончиться.
«Ты же оруженосец». Ее место было дома, особенно после наступления темноты. И тут она вспомнила Имона. Его улыбающееся лицо, когда он дразнил ее из-за того, что она не ест горошек.
«Ты сделала уроки, девочка?»
Господи, она так его любила. Он был для нее старшим братом, лучшим другом и отцом — все в одном флаконе. И в одно мгновение те даймоны его убили.
«Признай, не считая Эфании, тебе очень не везет с Темными Охотниками». Чем сильнее она к ним привязывалась, тем ужаснее была их смерть.
А Рафаэля она любила. Любила с тех самых пор, как впервые встретила после переезда в Уэст-Пойнт, штат Миссисипи. Он был умным, интересным и обладал хорошим чувством юмора.
Теперь он собирался сражаться с даймонами. В одиночку.
У нее в голове один за другим рождались сценарии развития событий, но все они заканчивались одинаково: Рафаэль умирал.
С колотящимся сердцем она в панике оглядывала его дом. Она не сможет покинуть еще одного Темного Охотника. Не сможет больше нести бессонную службу, чтобы отдать дань уважения тому, кого любила.
Просто не сможет.
И прежде чем она успела передумать, она схватила со стола отслеживающее устройство и ключи от машины.
Когда Джефф сказал, что группа даймонов направляется на вечеринку, Рафаэль решил, что всего лишь шесть даймонов находятся на человеческой вечеринке. Ну, знаете, на обычной тусовке тинэйджеров или студентов колледжа, обжимающихся по углам и в стельку напивающихся. На такие вечеринки он обычно заявлялся, чтобы иметь возможность защитить людей от даймонов, желавших сожрать их души.
О чем этот умник забыл сообщить Рафаэлю, так это о том незначительном факте, что даймоны направлялись на прием по случаю аполлитской свадьбы. Чего сам он не понимал, пока не взошел на борт лодки, заполненной высокими, красивыми, бледными светловолосыми сверхъестественными существами.
Ну да, шестифутовый бритый наголо негр, облаченный с ног до головы в черную кожу, не слишком вписывался в толпу расфуфыренных вампиров с нордической внешностью. И Рафаэль был вынужден признать, что в этот момент, под гневными пристальными взглядами аполлитов и даймонов, почувствовал себя как последний кусок мяса в собачьем питомнике.
Повисла такая тишина, что единственным звуком, который он слышал даже со своим обостренным слухом, был стук его собственного сердца. Хотя он видел, что в их бокалах кровь, поблизости не было никого, кому требовалась бы помощь.
Кроме, разве что, его самого.
Ближайший к нему аполлит удивленно приподнял бровь и спросил:
— Вы со стороны невесты или жениха?
— Я с официантами, — решительно сказал Рафаэль.
Какой-то даймон сделал шаг в его сторону и окинул холодным, хищным взглядом.
— Да, ты похож на еду.
Стоявшая рядом с ним женщина-даймон улыбнулась, показав клыки.
— Мы не можем его съесть, поскольку его кровь для нас яд, но убить его может быть весело. Что скажете?
Да, Рафаэль оказался прямо в львином логове. Он чувствовал присутствие не менее двенадцати даймонов и еще двадцати аполлитов. Обычно аполлиты не связывались с Темными Охотниками, поскольку тем было запрещено их трогать до тех пор, пока аполлиты не переставали кормиться от своих собратьев и переходили на человеческие души, таким образом, превращаясь в даймонов. Тогда между ними начиналась открытая война.
Однако эта группа явно не собиралась соблюдать негласное перемирие между Темными Охотниками и аполлитами. Они определенно жаждали крови.
И теперь они на него набросились.
Выхватив из под плаща стальной кол, Рафаэль вонзил его в сердце первому же даймону, который до него добрался. С криком боли тот рассыпался в пыль. На Рафаэля набросились еще двое. Он молниеносно отбросил одного назад в руки другого даймона, а второго перекинул через себя и ударил колом прямо в грудь.
Прежде чем он успел выпрямиться после убийства, даймоны налетели на него всем скопом, как муравьи на кусочек сахара. Они рвали его на части, и Рафаэль упал лицом вниз. Он почувствовал, как что-то вонзилось ему в спину, возможно, нож, но определить точнее было сложно, поскольку он изо всех сил пытался сбросить их с себя.
Селина знала, что нарушает правила, но Рафаэлю необязательно было это знать. Она всего лишь хотела убедиться, что с ним все в порядке, а затем вернуться домой. Никто никогда не узнает, что она сделала. Никто.
Она припарковала машину как можно ближе к докам и бросилась бежать в ту сторону, где, по данным отслеживающего устройства в ее руках, находился Рафаэль. Тысячи страхов рвали ее душу на части, она вновь переживала ночь, когда погибла Сара. Они все время разговаривали по мобильному телефону, пока она спешила на помощь, стараясь успеть вовремя.
Последнее, что она услышала, — предсмертный крик Сары, прежде чем та вспыхнула огнем.
Горе угрожало поглотить ее. Она не могла потерять еще одного Темного Охотника. Только не Рафаэля. Она слишком давно его любила, чтобы позволить умереть.
Плохо себе представляя, как она сможет ему помочь, если он действительно попал в беду, она забежала на лодку, но затем резко остановилась.
Вокруг был полный хаос.
Но что еще важнее, Рафаэля нигде не было видно. Похоже, он был погребен под грудой навалившихся на него даймонов и аполлитов в центре лодки.
С глазами, наполнившимися слезами, она встретилась взглядом с женщиной в свадебном платье, а спустя мгновение вытащила из кармана плаща кол.
— Рафаэль! — крикнула Селина, направляясь к дерущимся.
Тут на нее напал даймон. Селина отпихнула его и продолжила пробираться к тому месту, где было самое большое их скопление. Она знала, что Рафаэль находился именно там.
Она ничего не видела, но толкалась, пиналась и боролась до тех пор, пока наконец не увидела то, зачем пришла. Рафаэль стряхнул с себя даймона, но другой при этом пытался прижать его к полу. Однако Селина испытала неподдельный ужас, когда увидела, как к ним направляется даймон с топором.
Если им удастся отрубить Рафаэлю голову, все будет кончено.
Даймоны отступили, а ее кто-то схватил сзади. Повинуясь инстинкту, Селина ударила его головой и бросилась к Рафаэлю, который все еще лежал на полу. Краем глаза она увидела, как опускается топор.
Она обвилась вокруг головы Рафаэля и стала ждать боли от вонзившегося в нее лезвия.