— Юргинай, что там такое?
— Погоди, — Юргинай с сожалением отставил шкварчащую на золотистых чешуйках сала яичницу и поспешил к Айнане. — Не знаю.
Молодые люди поспешили вниз и буквально замерли, немного не дойдя до берега. В расцветающем дне было видно, что на берегу реки стоит наполовину вытащенная из воды лодка, а в ней спиной к застывшим в немом ужасе любителям живой природы, стоит человеческая фигура, линии тела которой скрывал тёмный плащ, а голову, словно корона, венчали длинные тёмные ветви.
Мужчина, взяв Айнану за руку, инстинктивно передвинул её себе за спину, нащупал в кармане рацию и глухо проговорил:
— Приём, Кадарий Сэлэмэнович, ты на связи?
Пластиковый корпус передатчика несколько секунд безмолвствовал, потом защёлкал в ответ, зашипел, и перевитый помехами голос ответил:
— Чё, не спится вам там? Али дело молодое не задалось?
— Кадарий Сэлэмэнович, тут что-то странное. Ты в сторожке?
— Ну да. А что такое?
— Дойди до нас. Ружьё возьми, — проговорил Юргинай и выключил рацию. — Вместе глянем.
Чаща видимого с дороги леса полыхала первыми заморозками. Непогода тёрла холодный воздух о наждак серого неба, и на землю сыпалась стружка первого колкого снега, а на искрящуюся от лёгкой наледи дорогу падали высушенные до пергамента осенние листья.
Софья тяжело вздохнула, глядя на красивую скользкую глазурь, покрывавшую асфальт, и осторожными шажками пошла вперёд в сторону ожидавшей её машины. У неё уже было сильное подозрение, что поход в больницу принесёт печальные новости: в первый же день по прибытии в Тыкулкас она умудрилась несколько раз больно шлёпнуться по дороге от местного аэропорта до гостиницы с громким названием «Сердце Севера». Софья несколько дней стоически переносила боль в руке, но потом, когда рука стала заметно отекать, всё-таки решила, что нужно показаться врачу, иначе предпринятая экспедиция будет бессмысленной. И сейчас, найдя адрес местной клиники, Софья вызвала такси и поехала в больницу, рассматривая однообразные пейзажи Тыкулкаса.
— Вы с Москвы? — щербато улыбаясь, спросил водитель с высушенным до сухости лицом.
— Нет. Из Петербурга, — покачала головой Соня.
— К нам по работе? — лихо вводя в поворот машину, снова поинтересовался мужчина.
— Да.
— Ну понятно. К нам такие красивые девушки отдыхать не ездют. Холодно им у нас. А чего в больничку?
— Упала, — пожала плечами Софья.
— А, это вас земля наша поприветствовала, — крякнул водитель и чуть тише добавил: — Теперь будьте осторожнее, видимо, по вкусу вы её пришлись, теперь будет за вами смотреть.
— Не поняла вас, — Софья выплыла из потока своих мыслей и посмотрела на затылок водителя.
— Я говорю, приехали. Выходите. С вас двести рублей.
— Вы что-то ещё сказали, — не двигаясь с места, проговорила Соня.
— Да нет. Показалось, — махнул рукой шофер. — Идите, только аккуратнее, скользко.
Соня неловко повернула руку, резкая боль прострелила запястье, и она, охнув, поспешила к входу в небольшое здание, где находились поликлиника и травмпункт.
Добравшись до вестибюля, который оживлённо жестикулировал людскими потоками, Софья посмотрела вокруг, нашла большую таблицу, где были расписаны часы приёма врачей и висела кривая стрелка, указывающая путь к стойке информации, на которой болталась давно запылённая табличка «ЗАКРЫТО».
— Простите, — Соня услышала, как к ней обратилась невысокая светловолосая барышня, стоявшая рядом.
— Да, — отозвалась Софья.
— Никак не могу разобраться, где здесь травматология. Недавно в город вернулась, — она как-то грустно улыбнулась, — и вот оказывается, нужно пройти диспансеризацию. Бумажка пришла. Меня, кстати, Лариса зовут.
— Очень приятно. Софья, — у Сони сильно ныла рука, любой разговор сейчас был ни к месту, да и никаких новых знакомств она заводить не планировала. — Вы простите, я в этом городе первый раз, ничего здесь не знаю.
— Понятно.
— Новикова?
Рядом с девушками вдруг раздался глухой мужской голос, и обе, вздрогнув, повернулись к долговязому мужчине, почти полностью замотанному в белые врачебные одежды.
— Да, — ответила Лариса.
— Ну где вы ходите-то? Давайте быстрее, — проговорил мужчина и, сверкнув глазами, в прорези между медицинской шапочкой и маской, закрывающей почти всё лицо, поспешил в боковой коридор.
— А. Да. Бегу, — девушка коротко махнула Соне и поспешила за доктором.
Софья лишь пожала плечами, отвлеклась на телефонный звонок и пошла в сторону регистратуры, чтобы выяснить, где можно сделать снимок.
— Ну у вас всё неплохо, — успокаивающе сказал молодой хирург, к которому её направили после рентгена. — Повреждений кости нет, но сильный ушиб, поэтому кое-какие процедуры поделать нужно.
— Хорошо, что трещины нет, — улыбнулась Софья. — Я уж думала, не дай бог, операция.
— Операция не потребуется, — доктор покачал головой. — Ох, девушки, какие же вы все паникёры. Я помню. На практике в Москве ко мне пришла барышня, прямо далеко возрастом за бальзаковский и у неё была, простите, плёвая мозоль, так мы с ней анализы разве что на Синдром Вольфа-Гиршгорна не сдавали.
— Я не знаю, что это, — пожала плечами Софья.
— Не забивайте себе голову. Эта такая загадочная и редкая генная болезнь.
— Люблю загадки, даже работаю в этой сфере, — Софье была определённо тепло рядом с этим человеком, и, наверное, в первый раз после всех перипетий с Малининым, ей вдруг стало хорошо.
— Это в какой сфере у нас загадки отгадывают? — доктор оторвался от заполнения карточки и вскинул на неё глаза.
— Ну у нас такое, — Соня задумалась, — что-то сродни творческому объединению. Ищем ответы на многие вопросы, — как можно более пространно ответила она.
— Ой, как интересно. Я обожаю кроссворды и сериалы про загадки.
— А для меня вот загадка, как доктор из столицы, попал сюда, — улыбнулась Соня.
Мужчина несколько секунд смотрел на клавиатуру, потом коротко вздохнул и сказал:
— Конечно, врачебная этика мне не позволяет приглашать на свидание пациентку, но вот показать недавно приехавшей в город туристке интересные места и очень неплохое бистро, я вполне могу. Как думаете?
— Я думаю, это просто отлично, — легко рассмеялась Софья.
— Прекрасно. Я правда сегодня дежурный в местной клинике, — мужчина скорчил грустную мину. — Но вот завтра я выходной и с удовольствием провёл бы вам экскурсию.
— А знаете, что самое ужасное? — серьёзно спросила Софья.
— Что?
— Я забыла, как вас зовут.
По кабинету расплескался звонкий смех, он смешался с проблесками наконец-то проснувшегося солнца, в воздухе поплыл аромат веселья, Софья почувствовала внутреннюю лёгкость, и даже рука перестала ныть так сильно.
— Сергей. Сергей Кириллович Хватиков. Ну так что? — улыбнувшись спросил мужчина. — Завтра едем на экскурсию?
— С удовольствием.
— Но утром, пожалуйста, обязательно зайдите на физиотерапию. Вот вам направление, так быстрее восстановитесь.
Когда Софья вышла на улицу, Тыкулкас, сперва показавшийся ей неприветливым и серым, теперь был вполне даже уютным городком, у неё появились здесь знакомые и было не так одиноко.
Добравшись до гостиницы, Соня остановилась возле стойки ресепшен и спросила:
— Простите, а где пообедать можно? Ну так чтобы вкусно. А то я как-то неудачно с вашим общепитом начала знакомство.
— Ну вы ж туда идёте, где на туристов рассчитано, — пожала круглыми плечами полноватая низенькая женщина, сидевшая за стойкой. — Сейчас я вам адрес напишу, там кафешка небольшая, подруга моя держит. Так вот там за уши не оттащишь. Ещё бистрошка есть, но там сегодня вроде как торжество какое-то отмечают.
— Спасибо, — Соня кивнула администратору, подхватила клочок бумаги и пошла в свой номер, переодеться, потому что на улице было гораздо холоднее, чем она рассчитывала. На этой далёкой земле сентябрь уже был началом зимы.
В гостиничном номере было тихо, с улицы доносились лишь редкие автомобильные гудки и крики рабочих со стройки, которая виднелась из окон. Софья походила по комнате, потом присела на кровать и несколько секунд сосредоточенно смотрела в пол, пытаясь понять, почему с момента прилёта она варится в котле внутренних тревожных переживаний. Конечно, последнее время её жизнь нельзя было назвать лёгкой и беззаботной, но сейчас её никто не заставлял продолжать расследование, она сама взяла на себя инициативу, изучила бумаги, переданные ей в последний день пребывания в Карельске, и потом больше чем на полгода зарылась в архивы, материалы которых привели её в студёные эвенкийские земли.
Вдруг её внимание привлёк звук шагов, доносящийся со стороны почти всегда безмолвного коридора. Гостиница была мало заселена и в рабочие часы встретить здесь человека было почти нереально: все приезжие были командированы по работе и днём разбегались, чтобы поскорее решить вопросы, а затем убраться подальше от полюса вечного холода.
Софья даже не сразу поняла, чем привлёк её шум, но сейчас, подойдя поближе к двери, явно услышала, что кто-то стоит за тонкой перегородкой и также, как и она, прислушивается к тому, что происходит внутри помещения. Комок страха провалился в горло, Соня замерла на месте и стала судорожно соображать, что ей делать. И когда дверная ручка стала медленно поворачиваться вниз, страх и вовсе пригвоздил её к месту, и Соне показалось, что её полностью парализовало, а в голову ворвался вихрь с картинками всех печальных событий, что с ней произошли за последнее время.
— Тася, ты чего там?! — вдруг донёсся глухой окрик в коридоре, и Софья даже вздрогнула.
— Так я убираться пришла, но видела, как сюда кто-то зашёл, — отозвался тонкий девичий голос. — Стою и не знаю, как правильно сделать, то ли стучать, то ли побеспокою и мне позже прийти. Дверь-то закрыта, я подёргала.
— Тася, ты в себе? А постучать не пробовала? — досадливо спросила женщина. — Постучи, если уборка не нужна, тебе скажут.