Мы почти достигли точки засады – узкого, извилистого перекрёстка, где жертве придётся остановиться, чтобы пересечь ручей, пересекающий перекрёсток. Именно на это мы его и наводили: зачем загонять жертву в зону поражения, если можно выбрать маршрут, которым он всегда пользуется? Ему придётся замедлить ход почти до полной остановки, переходя через воду вброд.
Мы были уже меньше чем в пятидесяти метрах от «Лайт Эйса». Сьюзи левой рукой надавила мне под зад, держа в правой пистолет 45-го калибра, готовая спрыгнуть.
Красные огни вспыхнули и замигали, когда машина затормозила перед перекрёстком. Ему нужно было повернуть направо, пересечь ручей, а затем сразу же повернуть налево.
Я подошёл к Lite Ace справа и почувствовал запах сигарет. Когда мы замедлили ход, поравнявшись с задней частью машины, мотоцикл закачался. Сьюзи уже спрыгнула с неё, пока я ехал дальше.
Из кабины раздался крик.
Я резко вывернул ручку газа, чтобы вырваться вперёд и заблокировать его, но этот парень не собирался останавливаться. «Лайт Эйс» врезался мне в переднее колесо, и я согнулся, приняв на себя падение. Моё правое бедро ударилось об асфальт, а затем мотоцикл занесло по дороге, пока мы наконец не остановились в ручье.
Я с трудом поднялся на ноги, резко натянул шлем как раз вовремя, чтобы увидеть, как машина катится задом с холма, сверкая фарами в небо. Сьюзи бежала за ней. Я поковылял вперёд, пытаясь заставить ногу работать. Ощущение было такое, будто кто-то провёл сырной тёркой по моему бедру.
Машина продолжала катиться, и фары взмыли всё выше в небо, когда Сьюзи нырнула в машину через водительское окно. Что, чёрт возьми, происходит?
Машина врезалась в деревья в пятнадцати метрах ниже по склону и остановилась. Ноги Сьюзи исчезли в водительском окне одновременно с тем, как открылась боковая дверь и загорелся свет в салоне. Из машины выскочила фигура и промчалась сквозь листву, когда раздались два выстрела.
«Какой именно? Какой именно?»
Сьюзи выскочила наружу. «Он в укрытии!»
«Подожди, подожди». Я поравнялся с ней и схватил её за руку, чтобы она не спрыгнула в лес. Это был пикап, который был мёртв: его голова была вывернута и прижата к залитому кровью сиденью.
Я сорвал шлем, жадно глотая кислород. «Тсс, слушай».
Это был вторичный лес, небольшие кусты и растения, растущие всюду, где солнце проникало сквозь полог. Пробираться сквозь эту гущу было трудно, особенно в темноте. Цель не могла видеть собственные руки перед лицом.
Мы ничего не услышали; нам пришлось идти за ним.
Сделав четыре шага, я больше не видел её. Я протянул руку в чернильную тьму, схватил её за руку и потянул вниз, пока она не упала вместе со мной на мокрую опавшую листву и грязь тропического леса. Мы проползли несколько шагов, увязая в грязи по четвереньки, прежде чем остановились и прислушались. По-прежнему ничего.
Я только начал двигаться, как послышался какой-то шум. Я остановился. Она врезалась в меня. Я затаил дыхание, открыл рот, чтобы заглушить собственные звуки, и позволил слюне течь. Он был совсем рядом, чуть правее. Его было едва слышно за шумом двигателя, но я различил лишь скуление.
Я очень медленно ощупал себя за спиной и схватил её за свободную руку, передал ей шлем, а затем, нащупав её лицо, прижал пальцы к её губам. Шлем на ней всё ещё был, что было хорошо: мы не хотели оставлять их здесь.
Я повернула правое ухо навстречу звукам испуганного человека. Он, вероятно, не знал, что делать, куда идти, прятаться или слепо бежать в лес. Я надеялась, что он продолжит лежать неподвижно и думать, что темнота его спасёт.
Я протянул руку в его сторону, ощупывая невидимую землю прямо под собой и перед собой, затем медленно двинулся вперёд. Грязь, корни и листья скапливались между моими пальцами, прежде чем я коснулся прохладной, липкой коры дерева. Я очень медленно обошел его. Я услышал позади себя Сьюзи, сглатывающую слюну.
Он был уже совсем близко, перебирая ногами. Я слышал, как они шуршат по гниющим листьям.
Моё лицо атаковало что-то, летавшее здесь и грызшее кожу. Впрочем, сейчас это не имело значения. Всё моё существо было сосредоточено на поиске цели; даже боль в ноге утихла, когда я продвинулся немного дальше.
Он был так близко, что я слышал, как он сглотнул от страха, затем он снова пошевелил ногами, и листья заколыхались у меня на руке.
Мне ничего не оставалось, как прыгнуть в ту сторону. Я неуклюже упала на него, и он закричал. Мой нос приземлился ему на лицо. Он свернулся калачиком, умоляя и умоляя, пока я поднималась на колени. Я не знала языка и не слушала.
Сьюзи стояла позади меня. «Где он? Где он?»
Я надавил правым коленом ему на голову. Его мольбы стали громче.
«Тсссс, всё хорошо, всё хорошо». Моя правая рука опустилась и коснулась его мокрого от пота лица. Я продолжал держать его голову, а свободную руку протянул в темноту. «Иди ко мне, скорей».
Она вошла в меня, и я схватил её, ощупывая её руку. Мои пальцы нащупали револьвер и направили его ему в голову. «Ты справишься. Я подержу его».
Я чувствовал, как намордник впивается ему в кожу, когда он всхлипнул и начал вырываться. Мне хотелось поскорее с этим покончить. «Ты готов? Пущу на счёт три… раз, два, три».
Я отпустил его голову и оттолкнулся назад, и в тот же миг она нажала на курок. Вспыхнула яркая вспышка, и звук показался мне гораздо громче, чем я думал.
«Стой смирно, стой смирно. Нужно убедиться».
Я услышал, как молоток вернулся назад.
«Подожди, подожди».
Я слышал, как она шарит по нему в поисках того, что осталось от его головы. Снова яркая вспышка и громкий хлопок. Между нами повис запах кордита, захваченный листвой, и боль в ноге вернулась с новой силой.
«И как же нам, черт возьми, выбраться отсюда?» — Сьюзи говорила почти нормально.
Мы углубились в тропический лес не более чем на десять метров, но добрались туда только благодаря звуку, издаваемому целью. Выбраться оттуда было совсем другое дело.
«Давай просто подождем, успокоимся, посмотрим, услышим ли мы Lite Ace». Я затаил дыхание. Постепенно звон выстрелов в ушах затих, и я услышал тихое тиканье двигателя. Навести его было довольно легко. Я нащупал шлем, и мы выползли из деревьев, оказавшись на дороге всего в трёх-четырёх метрах от машины.
Я видел забрызганное кровью лицо Сьюзи в свете фар. «Какого хрена ты играла в Человека-паука?» Я осматривал свою ногу, пока она делала то же самое с рукой. «Всё, что тебе нужно было сделать, это пристрелить их».
«К тому времени, как я выровнялся, они уже хлопали крыльями, пытаясь выбраться через боковую дверь. Повозка катилась. Я не знал, что делать. Потом подумал: «К чёрту всё, просто ныряй». Она улыбалась: я видел её широкую ухмылку в красном свете заднего фонаря. «В любом случае, дело сделано, не так ли?»
Она была права. «Нам нужно убрать повозку с дороги, а тебе нужно привести себя в порядок. Деревья здесь слишком густые, чтобы проехать – отвези её к перекрёстку Будды, выкинь как можно дальше, а я поеду за тобой, если с велосипедом всё в порядке. Если нет, мы пойдём обратно пешком».
Она села в свой Lite Ace, включила первую передачу в перчатках, покрытых кровью и грязью, выехала на дорогу и поехала к перекрёстку. Я подошёл к приземлённому мотоциклу и поднял его вертикально. Сцепление было выкручено вниз, лицом к асфальту, но мотоцикл всё ещё был в лучшем состоянии, чем некоторые из тех, что мы видели в городе. Главное, что он работал.
Я ждал Сьюзи на вершине перекрёстка Будды, и когда она поднялась на холм и перекинула ногу через седло, она наклонилась вперёд. «Мы хорошо поработали, правда? Думаю, мы заслужили покататься на гидроциклах завтра, не правда ли?»
Правая сторона моей ноги так сильно болела от ссадин о гравий, что мне пришлось стиснуть зубы.
4
Вашингтон, округ Колумбия, пятница, 2 мая, 07:04. День выдался просто отвратительным. Погода никак не могла определиться: дождя как такового не было, но казалось, что он вот-вот пойдёт.
Я шёл по улице D всего в паре кварталов к югу от Библиотеки Конгресса, направляясь на встречу с Джорджем, изо всех сил стараясь не упустить ни капли обжигающего губы кофе из Starbucks. Я добирался на метро из Кристал-Сити, где теперь жил в большом сером бетонном доме, где чувствовал себя делегатом ООН. Днём там работал боснийский консьерж, а ночью – хорватский. Все уборщицы, похоже, были русскими, а управляющий – пакистанцем. Все они прекрасно понимали английский, пока что-нибудь не требовало ремонта или чистки. Особенно управляющий – каждый раз, когда я приставал к нему с вопросом о проблеме со стиральной машиной, он глох.
Я снова попробовал свой Starbucks. Он немного остыл, поэтому я сделал большой глоток через верхнюю крышку. Я думал, что только Джордж позовёт меня в офис к семи утра, но, похоже, он был не один. Казалось, весь округ Колумбия встал рано утром; движение уже было плотным, и множество людей целенаправленно проходили мимо меня в обоих направлениях, почти бегая, с мобильными телефонами, прикреплёнными к вискам, чтобы все знали, что они заняты действительно важными делами. Не то чтобы им нужны были телефоны; их голоса были достаточно громкими, чтобы разнести сообщение по всему городу.
Я сделал ещё один глоток и снова взглянул на часы-трекер, продолжая движение. Я должен был успеть вовремя. Задание в Пенанге было достаточно простым: убить цель, как только она передаст коробку источнику, после молитвы тем же вечером. Но не менее важным, как подчеркнул Джордж, было то, что мы с Сьюзи должны были увидеть, как источник физически контролирует коробку – должно быть, именно поэтому он и поднёс её к пассажирской двери.
Жаль, что жертву подобрали. Он был одним из тех неудачников в жизни: не в том месте, не в то время. Не нужно быть нейрохирургом, чтобы понять: то, что было в этих бутылках, точно не вино и даже не рибена; я просто надеялся, что это стоило того, чтобы он умер.